- А зачем тогда? На память, что ли?
- На память. Долгую и добрую, - ответил Уго.
Но разговор был прерван Федером.
- На первый взгляд все нормально. Делал интеллекторную проверку их на
сходство?
- Да, командир, - кивнул Соленый Уго. - У меня был всего-навсего один
интеллектор, совсем, бедняга, запарился, проверяя. Все в норме, можешь сам
посмотреть.
- Некогда. У нас буквально минуты. - Федер немного преувеличивал, но
времени действительно оставалось не так уж много. - Всех перетащить на
командирский вегикл, рассадить, разложить, как положено. И быстро! Антона
здесь оставить. И сжечь. Он бы такому памятнику не обрадовался.
Что-то вспомнив, он торопливо прошел по рядам копий и остановился перед
дубль-Верой.
- Черт, плохо, что у этой Веры лицо целое. Синяков ей наставить нельзя?
Рот порвать?
Соленого Уго от такой деловитости Федера малость передернуло. Он тут же
перестал улыбаться, посмотрел на расфранченную Веру.
- Порвать-то можно. А насчет синяков ничего не выйдет. Все-таки не
живая. А порвать, что ж...
- Нельзя, значит, нельзя. Значит, так - порвать рот и ноги
переломать...
- А кто этим займется? - спросил Уго.
- Ладно. Я ее видел лучше всех. Я сам этим займусь. Остальных
немедленно перетащить на командирский. Да не стойте же вы, ч-черт! Времени
нет!
И с каменным лицом Федер склонился над точной копией своей
возлюбленной. Он долго сидел на корточках, неподвижно на нее глядя. В
метре от него, неестественно улыбаясь, в первый и последний раз в этом
мире играл на гитаре матшеф Антон.
Вокруг трудились куаферы; время от времени они сдавленно хихикали,
натыкаясь на свою копию ("Это что, я правда такой?") - почему-то каждому
хотелось оттащить в командирский в первую очередь самого себя.
- А ведь я и впрямь тебя почти похоронил, - чуть слышно прошептал
Федер, решительно вздохнул и взял Веру за ноги. Бренькнула гитара - Антона
потащили сжигать.
Тем временем на Ямайке погода сходила с ума. Примерно через час после
старта командирского вегикла над поселком, над всей защищенной
территорией, над затравочной зоной хлынул дождь, которого Ямайка не видела
уже с тысячу лет.
Это был ледяной ливень с ветром, постоянно меняющим направление. Вся
живность попряталась по укрытиям, одни только мамуты сладко улыбались
своим сказочным цветным снам. По ушам их бил оглушительный гром, рядом с
ними били в землю и в деревья такие страшные электроразряды, что их даже
как-то неудобно сравнивать с милой уютной молнией; и сумасшедше выл ветер.
Ветер срывал с деревьев листву, валил их наземь. Почти все папоротники
со своей хилой корневой системой были вырваны из почвы и умчались в свое
последнее далекое путешествие. Внутренние стороны их листьев освободились
от заряда еще вчера и сегодня были абсолютно безопасны. Впрочем,
опасность, даже когда они скрытно ее несли, касалась только тех, чью кровь
Федер несколько месяцев назад взял для анализа. Так начался "Холокаст" -
казнь, назначенная Федером для Аугусто с его мамутами, казнь долгая и
мучительная, куда более страшная, чем взрыв вегикла в открытом космосе.
24
Аугусто очнулся от холода, сырости и дикой головной боли. Он лежал на
спине, широко раскинув руки, и в глаза ему било яркое солнце. Его трясло.
Сначала он подумал, что случайно заснул на пляже у себя на родине, на
планете Ла-Пломба, а папа с мамой не стали его будить. Он захотел
досадливо выругаться, но губы не слушались. Это привело его в чувство, и
он сразу вспомнил, где находится. "Неужели паралич?" - испуганно подумал
он.
Но нет. Он попробовал пошевелить руками - получилось, хотя и с трудом.
Под спиной было мокро и омерзительно захлюпало, когда он попытался
приподняться, обдало вонью. Он почувствовал, что лежит в какой-то луже, и
поднял голову. Вокруг копошились просыпающиеся мамуты. Собрав все силы, он
поднялся. Голова просто раскалывалась.
Так он стоял, пошатываясь, добрых десять минут и пытался прийти в себя.
С самодовольством он подумал, что очнулся и сумел встать раньше всех.
- Эй вы, остолопы! Долго еще будете ползать в этой грязи?
Услышав голос хозяина, мамуты начали шевелиться быстрее. Но не все.
Кое-кто утонул в грязи окончательно.
Его бесколески стояли там, где их оставили - вроде бы нетронутые.
- Пилотов - ко мне!
Сквозь головную боль у него начала пробиваться недоуменная мысль:
"Почему куаферы всех нас не убили? Почему почти все живы? Может, с
бесколесками что-то? Да нет, это мелочи, и без них домой можно добраться.
Почему же, почему они не убили всех?" Ответа не было, и это пугало
Аугусто.
Бесколески оказались исправными, и скоро он уже сидел у себя в ванне,
торопливо что-то жевал и раздавал приказы, стараясь побыстрей понять
ситуацию. На первый взгляд ситуация была предельно ясна - каким-то образом
куаферы их усыпили, захватили командирский вегикл и удрали. Больше всего
его разозлила потеря вегикла. Он привык к нему, переделал по своему вкусу.
Аугусто терпеть не мог, когда у него что-нибудь отнимали.
Ситуация выглядела весьма подозрительно. Все в ней было нелогично.
Федер просто не мог уйти, оставив Аугусто в полном здравии, сохранив ему
всю его армию, ничего не сломав. Даже не взяв из сейфа причитающихся ему
денег. Немалых, кстати. И что за дождь такой жуткий шел, пока они спали? И
почему такое солнце сейчас, какого никогда не видел он на Ямайке?
Он приказал проверить аппаратуру внешнего наблюдения - цела! Что за
глупость, почему цела, ведь тогда в побеге нет никакого смысла? Не говоря
уже о том, что вегикл заминирован. При этой мысли Аугусто мстительно
улыбнулся.
Накинув халат, он выскочил из ванной, жестом приказал Киямпуру, своему
первому помощнику, следовать за ним и пошел, почти побежал в комнату
наблюдателей.
Те сидели в креслах перед экранами своих сканов, стучали пальцами по
клавиатурам, крутили свои колесики, что-то бормотали, пригнувшись, -
продолжали проверку.
- Ну, где они?!
Его крик заставил вздрогнуть всех наблюдателей. Один из них робко
спросил:
- К-кто?
- Куаферы, куаферы! Разве можно быть такими идиотами? Вы что, еще их не
искали?!
- Но ведь...
- Вот с каким сбродом работать приходится, Киямпур! Немедленно искать
командирский вегикл. Вы же знаете, у него маячок специальный, они его
никогда не отключат, пусть хоть на уши встанут!
Поиски кода маячка, новый хор бормотании, мелькание звезд на экранах.
- Вот что-то... Что-то похожее, - сказал один из наблюдателей. - Точно,
он! Он!
- Где?
- Квадрат... э-э-э... квадрат...
- Ладно, определяйте. Побыстрей и поточней. Киямпур, немедленно
объявить всему флоту готовность. Загрузить пять первых групп. Тут же
стартовать! Я этих сволочей в любом квадрате достану! Не нарисовался еще
тот квадрат, в котором я их не найду! Не такая уж она и большая, эта ваша
Вселенная!
Подгоняемые проклятиями Аугусто, несвойственными ему в нормальном
состоянии, мамуты довольно быстро снарядили свой флот в погоню. Один из
академиков, пробудившийся позже других, спросил:
- А вы не думаете, дорогой Аугусто, что они где-нибудь здесь прячутся?
Вопрос этот заставил Благородного Аугусто нервничать еще больше, и
половину мамутов он решил оставить на Ямайке. Мало ли что!
В последний перед стартом момент совершенно случайно выяснилось, что
вегиклы так и не разминированы. Забыли, сволочи!
И над всей этой суетой, подстегнутая необычно ярким солнцем, в каждой
голове царила, бушевала невыносимая головная боль. То вроде бы уже и
утихать станет, но при первом же резком движении, при первом же громком
звуке вспыхивает вновь, заставляя мамутов охать, конвульсивно хвататься за
голову и, крепко сжав веки, пережидать шок.
Они стартовали без приключений. Вскоре после того, как флот покинул
атмосферу Ямайки, бортовой скан "Форд-Персея", роскошного прогулочного
вегикла, который Аугусто обычно использовал для участия в регатах, а после
потери командирского сделал флагманом, засек сигнал цели. Командирский шел
быстро, но максимальную скорость не выжимал - его скорость была определена
сканом как первая крейсерская. Маневров, предшествующих переходу, не было
после зафиксировано.
- Идем дрожаниями! - приказал Аугусто.
- Есть идти дрожаниями! - подтвердил пилот, высокий смуглый марсианин,
завербованный в армию Аугусто совсем недавно. Командиры очень его хвалили.
Дрожания дали немедленный результат, и уже через четыре часа погони
пилот, перебарывая головную боль, сообщил напряженным голосом:
- Приближаемся! Скоро они войдут в зону видимости.
- Так, - сказал Аугусто.
Странности продолжались. На командирском давно уже должны были засечь
погоню, но никакой реакции бортовой скан "Форд-Персея" не обнаружил.
С самого начала Аугусто настроился на долгую, может быть,
многонедельную погоню. Быстрей и маневренней командирского не было
вегиклов во флоте Аугусто. И это значило, что единственно возможная
тактика погони дрожаниями должна была превратиться в бесконечную и
чрезвычайно утомительную "ловлю блох", в отыгрывание одного за другим
миллипарсеков. Но беглецы переходами пользоваться явно не собирались и
буравили пространство на собственной тяге с одной и той же первой
крейсерской скоростью, точно оговоренной всеми инструкциями. Поэтому
догонять их дрожаниями было одно удовольствие. Точнее, было бы, если бы не
иссушающая головная боль. Слава Богу, пилот оказался вполне
квалифицированным, так что сами дрожания никому особенных мучений не
доставляли.
- Всем вегиклам приготовиться к тэ-залпу! - приказал Аугусто.
- Есть приготовиться к тэ-залпу! - удивленно отозвался пилот. - Но...
- Я говорю - приготовиться!
Пилот отдал нужные команды.
Его удивление было очень хорошо понятно. Торсионный залп, произведенный
раньше, чем цель попала в зону видимости, чреват промахом, что неизбежно
превращает охотника в потенциальную жертву, поскольку полностью раскрывает
его местонахождение. По той же траектории, сохраняющейся довольно долго,
его очень легко поразить.
Аугусто все это хорошо понимал, но интуиция подсказывала ему - тут
что-то не то, опереди их, опереди!
- Всем вегиклам произвести второй залп через секунду.
Это было уже лучше, хотя от неприятностей вовсе не гарантировало.
- Есть второй залп через секунду! - чуть менее удрученным голосом
отозвался пилот.
И когда до зоны видимости оставались считанные мгновения, когда Аугусто
уже рот открыл, чтобы скомандовать первый залп, пилот подал голос:
- Командир! Они готовятся к переходу! Можем не успеть!
Светлый кружок на экране бортового скана, обозначающий местонахождение
командирского вегикла, неуверенно замигал.
- Ага! - вскричал Аугусто, в возбуждении потирая руки. - Что, не
выдержал, дорогой Федер? Ну! Давай!!!
Пилот не понял команды, обернулся к Аугусто...
- Я, извините...
Точка на экране замигала быстрее и вдруг съежилась - очень-очень
быстро, со скоростью взрыва. Да это, собственно, и был взрыв.
- В-вот-ана!!!
Аугусто завопил, залихватски и торжествующе, словно фанатик на
стадионе.
Пилот болезненно поморщился от его крика и вернулся к экрану.
- Командир!
- Отставить залпы! - радостно приказал Аугусто. - Теперь не надо. Все
кончено. Ах, Федер, Федер, что ж ты так дешево купился, дорогой Федер?
Обнаружил, значит, взрывчатку на борту, когда на первой крейсерской шел, а
потом даже дернуться боялся - не знал, от чего грохнет. Ну конечно! Ну
конечно, ведь ты без своего этого гения интеллекторного, без Антона,
ничего сам сообразить не мог, - и тем же тоном обратился к пилоту: -
Пилот, ты молодец. Как тебя зовут?
- Э-э-э... спасибо... извините... Аугусто Ноблес.
- Ка-ак?
- Аугусто Ноблес, к вашим услугам, командир.
Аугусто захохотал, отчего пилот зажмурился и стиснул зубы в сильнейшем
приступе боли.
- Аугусто Ноблес! Аугусто Ноблес к нашим услугам!!! Я тебя даже сам не
знаю как награжу, Ноблес! Нет, ты посмотри, они все-таки решились на
переход. Они, дорогой мой Аугусто Ноблес, перехода очень боялись, они его
боялись до дрожи, и правильно, кстати, делали. Вот почему они так
осторожно шли. Но мы их догнали, а с флотом в бой вступать одному вегиклу,
пусть даже и командирскому, - верная гибель. Они это понимали, они решили
рискнуть. Так! Приблизиться! Приблизиться к обломкам! Хочу сам убедиться!
Экспедицию подготовить, пусть проверят, что там от них после взрыва
осталось. Пусть внимательно все проверят!
Осталось от них не так чтобы очень много. Мамуты в легких катерах
перелетали от осколка к осколку, фотографировали их по нескольку раз с
разных точек, иногда брали мелкие пробы.
Хвостовая часть вегикла осталась неповрежденной. Бешено вращаясь, она с
хорошей скоростью уходила в сторону Ориона, но ее быстро догнали,
осторожно проникли внутрь.
- Командир! Федера нашли! Голова почти целая, остальное, правда... -
доложили с катера.
- Ага-а-а-а!!!
- Тут еще интересные останочки, командир! Похоже, баба.
- Федера и бабу - сюда, на борт.
Он еще не был удовлетворен, интуиция подсказывала, что еще не все в
порядке - например, эта странная головная боль. У него прошла если не
полностью, то во всяком случае снизилась до той кондиции, которую вполне
можно терпеть, а вот мамуты, похоже, мучились так же сильно, как и в
момент пробуждения. И еще что-то настораживало Аугусто, даже пугало, но
тут он отвлекся, потому что на экране стали появляться первые фотографии,
передаваемые интеллектору на анализ. Вообще-то от них любого нормального
человека, в том числе и Аугусто, должно было бы тут же вытошнить, но
сейчас Аугусто нормальным человеком никак не был. Он от фотографий пришел
в восторг.
- Восхитительно! Именно то, что нужно! Будут знать, как красть
командирский вегикл у Благородного Аугусто! А? Ноблес!
- Я! - вскинулся пилот.
- Я приближу тебя, Аугусто Ноблес, ты мне нравишься. А уж имя у тебя...
Ты станешь моим другом, так же, как Киямпур, даже больше, чем Киямпур,
потому что по вечерам мы будем с тобой вести беседы, а с Киямпуром не
побеседуешь. Тебе очень повезло, Ноблес, что у тебя такое имя и что ты был
со мной в такой... в такой жизнеопределяющий момент! Здорово я завернул?
- Слушаюсь, командир! - расплывшись в улыбке, забыв про боль, ответил
Аугусто Ноблес. Он всегда точно знал, что когда-нибудь его имя сослужит
ему хорошую службу.
- А теперь возвращаемся! Но только быстрее, одним прыжком!
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг