- Понятно, - вставил Грег. - Не делаете то, что они, а стараетесь в
поте лица извернуться и заработать лишний доллар?
Она кивнула и шмыгнула носиком.
- Полно. Выкладывайте, я же юрист, помогу. Что-нибудь придумаем.
Философы говорят - безвыходных положений нет.
- Ничего не придумаем, мистер Грег. - Она достала из карманчика
передника платок и вытерла глаза. - Видно, уж такая я несчастная, ничего
не поделаешь, придется соглашаться.
- Да что в конце концов произошло? С чем соглашаться?
- Мне стыдно говорить. - Снова появились слезы, щеки сделались
пунцовыми.
- Господи! - воскликнул Грег. - Рассказывайте. Не то прибежит хозяин и
раскудахтается: домогаюсь-де и соблазняю его самую красивую официантку.
Моника вздрогнула и огляделась.
- Его сын пристает ко мне с гнусным предложением, - прошептала еле
слышно.
- То есть как это? - возмутился Грег.
- Он уже, - она запнулась, щечки покраснели еще больше, - переспал,
простите, со всеми девушками, что работают тут. Особенно с теми, кто
остается на вечернее выступление. Теперь моя очередь. Я в отчаянии и не
представляю, что предпринять.
- Ах, скотина! - задохнулся Грег. - Мерзавец!
- Он заявил: если я сегодня не явлюсь к нему ночью, меня выставят с
работы и еще обвинят в какой-нибудь провинности. А маме хуже, да и младшая
сестренка нездорова.
- Этот сморчок смеет вам угрожать?
- Он не угрожает, а сделает. Такой случай уже произошел в прошлом году.
Одна девушка тоже заупрямилась. Ее выгнали вон, заявили, будто бы украла
деньги. Она не могла устроиться и очутилась на панели. По мне - лучше
смерть. Но что станется с мамой и малышами, я же одна работаю. Жаловаться
некуда.
- Стоп, Моника, стоп! - Фрэнк положил руку на ее вздрагивающее плечо.
Он чувствовал и нежность, и жалость. Его всегда восхищала ее чистота и
стойкость, с которой она боролась за свое достоинство. В то же время он
сознавал: ради матери и детей - пожертвует собой.
- Была бы одна, - пролепетала со вздохом. - Ушла бы из бара, умерла с
голоду, но... - Она передернула плечиками, спазмы в горле не дали
продолжить.
- Умирать вам рано. - Грег мизинцем смахнул слезу с ее щеки. - Сколько
вы получаете здесь в год?
- Вместе с выступлениями около пяти тысяч.
- Черт подери! Как дешево все-таки оценивается у нас жизнь матери, двух
малышек и их юной кормилицы. - Грег полез в карман и достал бумажник. -
Отсчитайте пять тысяч. Быстро!
- Что вы, мистер Грег. - Она отшатнулась.
- Я сказал быстро! - прикрикнул он. - Пока на нас не обратили внимание.
Без церемоний, ну!
Она нерешительно взяла бумажник, но тут же протянула назад.
- Не надо, мистер Грег. Вы же небогатый человек.
- Вы хотите устроить скандал?
- Нет, но я не смею. Мне стыдно.
- Берите быстрее. - Он сунул бумажник ей в руки.
Девушка отсчитала деньги и вернула бумажник.
- Вот так. - Он спрятал его в карман. Фрэнку стало весело. - Возьмите
себе. На год хватит. А потом у нас денег появится столько, что закупим
сотню таких баров вместе с хозяевами.
- Я не могу. - Она опять попыталась вернуть деньги.
- А подыхать с голоду всей семьей можете? - Грег зло мотнул головой. -
Завтра зайдете ко мне. Я поговорю с приятелем из авиакомпании "Альбатрос",
устроим вас стюардессой. Там-то приставать не станут. Выньте из кармана
моей рубашки визитную карточку, на ней адрес. Вот все и устроилось. И не
ревите. Когда вернусь, посмотрим, куда вас определить.
- Вы уезжаете? - Она вскинула тонкие брови. - Но как же я возвращу
долг? Да и где столько достану, я не успею скопить. Мне не заработать их и
за пять лет. Не уезжайте, умоляю вас.
- Решим, когда приеду. Найду вам такую работу, что будете получать
столько за час. - Он подмигнул ей.
- Мне очень неудобно и стыдно, мистер Грег, - начала она.
- Что вы заладили? Мистер да мистер! У меня есть имя.
- Я знаю, - покраснела девушка. - Вас зовут Фрэнк, а меня по-настоящему
- Юта Шервуд.
- Тем более. Раз нам это известно, мы уже как родные. Вам понятно, что
предпринять?
- Да, мистер Грег, - она запнулась. - Но когда уходить отсюда?
- Тотчас, едва нас обслужите. Сделайте одолжение, мисс Юта, принесите,
пожалуйста, пива или воды. Получите по счету, затем ступайте и плюньте в
самодовольную физиономию похотливого щенка. Хотел бы я на него взглянуть в
этот момент.
- Хорошо. - Она вымученно улыбнулась. - Я сделаю, как вы сказали. Но
может, вы передумаете и не уедете? А я...
- Чудесно. - Он потрепал ее по розовой щечке. - Я пойду к друзьям, они
ждут. И веселее. А ехать мне необходимо.
Когда он возвратился к столику, Эдерс и Уваров перешептывались с видом
людей, проникших в какую-то тайну.
- А вы, оказывается, весьма и весьма, - усмехнулся доктор, покачал
головой и погрозил Грегу пальцем. - Да-а-а.
- Что весьма? - спросил, усаживаясь, Грег.
- Неравнодушны к симпатичным представительницам слабого пола. Теперь
проясняется, почему вы нас сюда заманили. Прямо скажем, у вас есть вкус.
Перед такой даже я, - он выпятил грудь, - не устоял. Прелесть. Ничего не
возразишь, просто прелесть. И как ее занесло в этот вертеп? Впрочем...
- Все они... - начал хмуро Уваров, сквозь зубы.
- Эта девушка чище нас с вами в сотни раз. - Грег сердито прищурился. -
Днем она угощает разных шалопаев пивом, а ночью на эстраде - созерцанием
своего прекрасного тела. Ради того, чтобы содержать больную мать и
сестренок; отец погиб - несчастный случай на работе. Фирма, естественно,
отказалась выплатить пособие. А теперь свинья - сын владельца бара -
домогается близости с ней, принуждает к сожительству.
- Все, - безнадежно махнул рукой Эдерс. - Бедняжке не отвертеться. А
жаль, такая славненькая и совсем молоденькая. Боже мой, и это в наш
просвещенный век. Дикость.
- Все они, - начал Уваров. Правда, было неясно, кого он имеет в виду -
девушку или сына хозяина.
- Она уже отвертелась, - весело воскликнул Грег. - Так что, доктор, вы
ошиблись. От-вер-те-лась, - повторил раздельно.
- Вы хотите сказать - переспала, и дело с концом. Чему же вы радуетесь,
Грег? Это недостойно и совсем не похоже на вас, удивляюсь вашему цинизму.
Мне стыдно за вас и горько. Вы...
- Радуюсь тому, что оболтус опростоволосился. - Грег захохотал. - Я
устрою ее стюардессой на авиалинию "Альбатрос". Потом поступит в
университет - она окончила колледж и мечтала заниматься медициной. Вот и
пусть лечит убогих.
- А на какие шиши будет жить? Кормить мать и детей? Чем платить за
учебу? - возразил Эдерс и снова взмахнул рукой. - Скатится, как тысячи ей
подобных. Ох, боже, даже в боку закололо.
- Все они... - процедил Уваров.
- А вот и не скатится. Я дал ей пять тысяч, для начала хватит, -
невозмутимо ответил Грег. - А там будет видно.
- Вы дали ей пять тысяч? - одновременно воскликнули Эдерс и Уваров.
- Ну а кто же? Добрых фей, к сожалению, уже нет, а до рождества с
Санта-Клаусом далеко.
- Она ваша родственница? Приятельница? Наконец, любовница? - прищурился
доктор. - Или вы - гоню мысль - хотите ее купить?
- Она ничья любовница. Просто хороший человек, которому надо вовремя
помочь, иначе близкие умрут с голоду, а она станет проституткой, - перебил
Фрэнк.
- Грег, - взгляд Эдерса выражал сожаление, - вы все-таки ненормальный.
- Раньше в России таких называли малахольными, зачарованными или
блаженными, - с одобрением сказал Уваров.
- Уму непостижимо, - Грег хмыкнул, - что у нас творится в нашем
благодатном обществе, в наш великий прогрессивный век? Едва сделаешь
что-либо доброе, тебя тут же объявляют не в своем уме. За сегодняшний день
два совершенно противоположных по профессии и характеру человека не
преминули мне об этом заявить. И оба, по их словам, относятся ко мне с
симпатией, желают только добра.
- Если совершенно трезвому финну двое скажут, что он пьян, финн идет и,
ничтоже сумняшесь, ложится спать, - вставил с улыбкой Уваров.
- Кроме того, - Эдерс постучал пальцем по столу, - вы делаете не благое
дело, а беспардонную глупость. Бросаете на ветер деньги какой-то
малознакомой сомнительной особе. Тем более на всех обездоленных и
обиженных вас все равно не хватит.
- Она не малознакомая и не какая-то. Вам что, денег жалко?
- Не жалко. - Эдерс вытянул ладонь. - Удивительно, что вы избрали стезю
детектива. Вам следовало заделаться сельским провинциальным патером,
всепрощающим и смиренным, раздающим направо и налево манну небесную.
- Патеры не раздают манну, - поправил русский.
- А я далеко не всепрощающ, - резко возразил Грег. - Мне кажется
странным, как вы оба, кого судьба так трепала, и гнула, подняли вой из-за
каких-то грошей.
- Это мы-то подняли вой из-за денег? - взвился Уваров. - Да плевать я
на них хотел, провались они в тартарары.
- Полюбуйтесь на этих Крезов, - вспыхнул доктор. - Пять тысяч для них
гроши, и они на них плюют. Вы кто такие? Ханты? Ротшильды? Дюпоны? Шейхи
Кувейта? Мы с вами почти нищие, а вы... - он замолчал, подошла официантка.
- Пожалуйста, ваше пиво. - Она поставила на стол полные кружки.
- Спасибо. - Грег погладил ее руку. - Вот вам за заказ. Ступайте,
сбрасывайте эту змеиную кожу, да не забудьте плюнуть в морду сыну Джекки,
а также навестить нас завтра.
- Благодарю вас, мистер Грег. - Она присела в книксене. - Вы так
помогли мне, я никогда не забуду. - Она улыбнулась, губы задрожали, и
побежала к стойке.
- Скажите, пожалуйста. Благодарю вас, мистер Грег, - передразнил,
выпятив губы, Эдерс. - Ей следовало, как вислоухому кутенку, повизгивая от
восторга и избытка чувств, подпрыгнуть и лизнуть вас, Фрэнк, в нос.
- Ну зачем так, доктор? - Грег был растроган. - На ваших глазах
произошло великое таинство. Скончалась Моника и возродилась Юта Шервуд.
- Это еще, как говорят, бабушка надвое сказала, - вставил Уваров. -
Усопшую вы знали и отзывались о ней доброжелательно, а вот какова будет
новорожденная... Деньги, они...
- Послушайте, Фрэнк Грег, - не дал договорить русскому Эдерс, отхлебнул
из кружки и облизал губы. - Я не удивлюсь, если вы в один далеко не
прекрасный день уведомите нас, что сочетаетесь браком с какой-нибудь
попавшей в житейский переплет, страдающей от бытовых инсинуаций бедняжкой.
Нисколечко не удивлюсь.
- Вы имеете в виду Юту?
- Это может быть и кто-то другой, запутавшийся и заблудший. Но в данном
случае ее.
- Помилуйте, доктор, она молода и красива, а я калека и ей не пара.
Кроме того, я, вероятно, выгляжу анахронизмом - признаю лишь обоюдную
любовь. Так сказать, единство душ и сердец. У нее же ко мне никаких
чувств, исключая разве благодарность, нет. А жаль... Весьма жаль.
- Все они, - проворчал Уваров, - помешались на деньгах.
- На то и деньги, - возразил Эдерс.
- Нет, не на то. - Русский взглянул на него укоряюще. - Думается, когда
в конце XVII века шотландец Джон Ло придумал и предложил выпускать
бумажные купюры, он по наивности надеялся, что они, как и положено по
политической экономии, будут эквивалентом товара. Ошибся, молодчик. В наш
модерновый век они стали мерилом всего: ума, силы, положения в обществе и
даже любви. Вот женщины и...
- Здорово вы ополчились на слабый пол, - Грег поправил повязку на
глазу. - Крепко напакостили?
- Никто мне не пакостил. На тот проклятый банкет силой не волокли,
думать следовало своей головенкой. Впредь наука.
- Больно дорого иногда обходится эта наука. - Фрэнк машинально кивнул.
- Потом мучаешься всю жизнь. Ну ладно, хватит, друзья, дискутировать
женский вопрос. - Он улыбнулся. - Деньги у Майка я получил.
- Много? - Доктор оторвал губы от кружки.
- Двадцать тысяч.
- Сколько? - одновременно приподнялись Эдерс и Уваров.
- Двадцать тысяч, - небрежно бросил Грег и встал. - Мало?
- Факир, - прошептал доктор. - Непостижимо. Виртуоз.
- Малохольный, - поддакнул Уваров восхищенно. - Но все равно здорово. И
за вычетом пяти тысяч остается целая куча.
- Пойдемте?
Они поднялись и покинули бар.
- Знаете что? - Грег взглянул лукаво. - Давайте прогуляемся немного,
хочу показать вам любопытную штуку. Тем более нам по пути. Как?
- Не возражаю, - кивнул Эдерс.
- Тогда к порту, это недалеко.
- Уж не обуревает ли вас желание, заполучив столь солидную сумму,
купить яхту и отправиться за документами вплавь? - следуя за Фрэнком,
спросил доктор. - С вас станется.
- Туда водой не доберешься. - Грег мотнул головой. - Но вы близки к
истине - увидите тот пароход, на котором когда-то я жил вместе с дружком
Косым. Там-то и произошла та зловещая трагедия, о ней я вам рассказывал.
Небольшой экскурс в прошлое, долг памяти - именно в этот день мой друг был
убит...
Полчаса спустя они остановились на заброшенном и захламленном пляже.
Метрах в ста от берега ржавой громадой возвышался старый корабль.
- Да-а. Его так и не отправили на слом. Но теперь, очевидно, на нем
никто не обитает. Вон на причале с удочкой сидит сторож. Присядем и мы? -
Грег опустился на белый песок.
Вкрадчиво шелестели ветвями деревья. В кудрявом колючем кустарнике
попискивали какие-то серенькие птички. Шуршала о песок волна. С рейда
изредка доносились гудки судов. От зеленоватого моря веяло водорослями,
прохладой и покоем.
- А вы сентиментальны, Фрэнк. - Доктор приложил ладонь ко лбу. - Уж не
стареете ли? Бытует мнение - в преклонном возрасте обуревает желание
посетить места, кои в детстве врезались в память особенно. Не этим ли
объясняется сие паломничество в юность.
- Может быть, - Грег пожал плечами. - Прошло уж не так много - всего
лет десять. Но мне они кажутся вечностью, будто и впрямь немощный старик.
Вероятно, стал мудрее. Жизнь многому учит. Вот здесь мы и жили. - Он
задумчиво посмотрел на подсвеченный солнцем силуэт корабля. - В носу банда
малолеток, а в корме - йиппи.
- Хиппи, - деликатно поправил Уваров.
- Нет. Именно йиппи. В те времена последняя разновидность юродивых.
Пожалуй, самая оголтелая. Ладно, - вздохнул и поднялся. - Пойдемте домой.
Чего травить душу...
Четверо сидели вокруг стола. Перед каждым кока-кола, листки бумаги и
ручки. Свет от лампы лежал посередине желтым кругом.
- Так, - Фрэнк обвел присутствующих взглядом и смахнул с горлышка
бутылки муху. - Всем известно, зачем мы собрались?
- Всем, - кивнул Эдерс и с неприязнью покосился на вьющееся возле
бутылки насекомое.
- Прежде подсчитаем нашу финансовую мощь. Сколько имеем в наличии? -
Грег вытащил бумажник и разложил на столешнице пачки купюр. - Тут около
пятнадцати тысяч и мелочь.
- Я закрыл счет. - Мартин достал сверток. - Десять тысяч пятьсот сорок
долларов.
- У меня ничего нет, - упавшим голосом произнес Уваров.
- Не беспокойтесь, - Фрэнк дотронулся до его руки. - У вас другие
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг