- Соображаешь.
Гурыня убежал.
Даже среди обитателей поселка Эда Огрызина выделялась
своими необычайными способностями. Она рожала по шесть раз в
году и всегда тройнями. Большинство ее детенышей погибало.
Кое-кто уползал в развалины. Она никого не прогоняла, но ни-
кого и не удерживала. Да она и не помнила всех в лицо - по-
ди, запомни этих паразитов проклятущих! Каждый - ни в папаш,
ни в мамашу, а в черта с дьяволом и всех их сорзтничков. Эда
ничего не знала да и никогда не слыхивала даже о мутациях и
прочих ученых вещах. Для нее что было, то и было, то, зна-
чит, и должно было быть. Ей, и вправду, все было до фига.
- А ты дышишь? - спросила она у Пака. - Или околел случа-
ем?
Пак дышал. Ему становилось лучше. Прав был Гурыня, преда-
тель подлый, наведший на его ватагу туристов, решивших ма-
лость поохотиться в экзотических условиях. Прав!
Огрызина оглядела Пака и, решив, что не такой уж он и ма-
ленький, положила с собой рядышком, прямо на старый бабкин
матрас. Только толку из этого не вышло, силенок у раненого
явно пока не доставало.
К обеду Огрызина сбегала на площадь, посудачила с хозяй-
ками. На площади сегодня было совсем пустынно. Но кое-что
удалось выведать.
- Слушай, ты, Хитрец, - скороговоркой пробубнила она в
самое ухо лежавшему, склонившись над ним, нависая шарообраз-
ным оплывшим телом и беспрестанно мигая всеми своими колючи-
ми поросячьими глазками. - Слушай, чего говорят-то! Твоего
папаньку, работника Пуго, сегодня туристам на расправу отда-
дут, усек?! Говорят, вчерась ихних пришлепали, тех самых,
что в развалинах выродков ловили, усек? Пак ничего не пони-
мал.
- Так это, оказывается, папанька Пуго их придавил там, во
дела какие! Не, ты тока подумай. Хитрюга, это ж надо, а?!
Такой скромный на вид, такой честный, такой работящий - пе-
редовик! И чего отмочил!
- Вранье! - отрезал Пак.
- Я те точно говорю! Зуб даю! - Огрызина лязгнула челюс-
тями, и один зуб, черный, изогнутый, с зелененькими прожил-
ками, выпал Паку прямо на грудь. - Ой, чего это?! - Огрызина
сама перепугалась. Но потом смахнула зуб на пол, в груду му-
сора у матраса. - Старею, небось! - кокетливо проговорила
она и захихикала.
- Все вранье! - повторил Пак.
- Ну и не верь, мне-то что!
Пак приподнялся на локтях и прислонился к стене. Силы
прибывали, тело почти не болело. Он даже сумел ощупать себя
клешнями - вроде бы все было на местах. Хотелось пить. Но он
терпел.
- Чего еще болтают?
Огрызина оживилась, захихикала.
- Болтают, что все равно побьют народец, всех под корешок
срежут, вот чего. Ты, Хитрец, этого не поймешь, тут в погреб
надо лезть, вот я чего скажу.
Пак сморщился.
- Дура!
Огрызина повернулась к нему и выдала хорошую оплеуху. Пак
полетел с матраса прямо в кучу мусора. Но теперь он смог сам
подняться, вскарабкаться на тряпье. И он даже не обиделся на
туповатую, но простодушную Эду, чего на нее обижаться!
- Как есть - дура!
Огрызина вышла, покачивая крутыми мясистыми боками, воло-
ча за собой жирный тюлений хвост, который помелом гнал по
углам пыль, но пола не расчищал. Огрызина в подпитии говари-
вала, что хвост ей достался по прямой линии, от дедушки. Но
никто не видал того живьем, даже старожилы поселка. Да и ка-
кая разница, тоже - фамильное наследство! Дед сошел с ума
прежде бабки. И Эда якобы самолично отволокла его, еще полу-
живого, к отстойнику, будучи совсем девчонкой. Но это были
явные враки, потому что никто ее девчонкой не помнил, она
всегда была матерой и ядреной бабищей.
Только она исчезла, как появился загнанный и мокрый от
пота Гурыня. Он без разговоров подбежал к матрасу, выдернул
из-за спины что-то длинное и поблескивающее и пребольно
стукнул этой штуковиной прямо по лбу Паку.
- Гляди чего у меня!
Пак ткнул клешней в брюхо Гурыне. Тот отшатнулся.
- Ого! Оживаешь, падла! Может, тебя кокнуть, пока совсем
не ожил, а?
Гурыня навел на Пака железяку с маленьким раструбом на
конце, но на спусковой крюк не нажал. Лишь затарахтел -
громко и неумело, подражая ночным выстрелам.
- Кончай паясничать! - сказал Пак. - Дай сюда!
Гурыня понял, что вожак не собирается уступать своих
прав, и обиженно зашипел. Отступил на шажок.
- Обожди, падла, я те чего?! Я тя вытащил откуда, забыл,
что ли, у-у! - Гурыня взмахнул железякой. Но тут же размяк.
- Да ладно, не боись! Видал, чего нашел, а?! На пустыре, по-
нял, падла? Я там еще припрятал, для тебя. Понял? Не, ты по-
нял, падла?!
Пак закряхтел и снова наморщился.
- Ну и дурак!
- Чего-о?!
- Того-о! Дурак, говорю.
- Я тя щас, падла...
- Не шурши, щенок. Она ж сама не стреляет, к ней еще та-
кие штуковины нужны! Говорю тебе, дурак - ты и есть дурак!
Гурыня расхохотался, откинув далеко назад длинную шею,
покачивая змеиной головкой.
- Все есть, умник! Ты думаешь, один ты хитрец, падла?
Не-е, врешь. А будешь возникать, я тя, падла, в ватагу не
приму, понял?!
Пак горько усмехнулся.
- Ватага... Какая там ватага, дурак, все парни полегли, в
подвальчике друг дружку греют. Ты, сука, продал!
Гурыня изловчился и еще раз треснул его по огромному лы-
сому до самой макушки лбу, так, что у Пака звезды из глаз
посыпались.
- Я б тя мог там придавить, падла! Понял?!
- Ладно, заметано! - отрезал Пак. Больше всего ему не хо-
телось вступать сейчас в длительные и бесполезные споры.
- Ну и ништяк! - обрадовался Гурыня. Он был отходчивым
малым.
- Чего там про папаньку болтают?
Гурыня вытянул шею.
- А их поймешь, что ли?! Охренели вообще, падла, то ли
наградить собираются, то ли повесить - не разберешь! Таскают
по поселку, каждый по глоточку ему из запасов дает... Но
разве ж эту бочку, падла, напоишь! Да он всю трубу высосет и
не охренеет!
Паку было наплевать на папаньку. Но раз за него взялись,
могут и до самого Хитреца Пака добраться. И доберутся ведь!
Тогда все, тогда кранты. И не оживешь больше!
- А ты его это... кокни из железяки. Слабо?! - Пак смот-
рел прямо в глаза Гурыне. - Помнишь, как он тебе в зубы дал.
Гурыня поковырял указательной костяшкой во рту, пробубнил
нечто неопределенное. Потом глазки его загорелись.
- А че, щас пойду и кокну! - сказал он, зверея на глазах.
- Кокну падлу, сучару вонючую! Я его давно собирался кок-
нуть! Тебя тока боялся, все ж таки папанька! Кокну, гадом
буду, кокну!!!
Пак привстал с матраса и дал Гурыне увесистую затрещину.
Тот опешил.
- Еще раз ссучишься, дешевка, я тебе шею твою змеиную уз-
лом завяжу, усек?!
Гурыня кивнул. Он все усек, он вообще был очень понятли-
вым. Он сообразил, что Пак оклемался и уступать места вожака
вовсе не собирается. Но все же он счел нужным напомнить:
- А кто тя, падла, спас, а? Ты не забывай, Хитрец, ладно?
Я ж тя выручил, другой бы бросил подыхать, точняк бы бросил.
- Ладно, сочтемся, - сказал Пак как-то двусмысленно.
Но у Гурыни полегчало на душе.
- Надо когти рвать, - прошипел он на ухо вожаку, - тута
все равно захомутают, падлы! Долго на дне не пролежишь. А
они и с дна достанут.
В комнату вполз один из детенышей Эды Огрызины. Должно
быть, выбрался как-то из хлева, осмелел с голодухи. Детеныш
был противный, гадкий: весь зелененький, сыренький, пухлень-
кий, на шести тонюсеньких ножках. Головы у него не было -
прямо из жирного брюшка смотрели мутненькие глазки, один зе-
леный, другой красный. Детеныш причмокивал, верещал - есть
просил.
Вот ведь гады нарождаются, подумалось Паку. И что за мо-
лодежь пошла такая! Кто работать станет через десять лет?!
- А ну-ка, испробуй на гниде! - сказал он Гурыне.
Тот встрепенулся, обрадовался. Повернул ствол к детенышу.
И уже тогда Пак сообразил, что железяка у Гурыни была заря-
жена. Он, Хитрый Пак, самый умный в округе малый, с огнем
играл!
- Получай, падла!
Раздался хлопок. Совсем тихий, не похожий на ночные. И
детеныша разнесло в клочья. Стены, пол, потолок хибары, а
заодно и Пака с Гурыней забрызгало желтой вонючей дрянью.
Похоже, кроме нее ничего во внутренностях детеныша Эды Огры-
зины и не было.
- Нормалек! - сказал Пак и протянул клешню. - Дай-ка сюда
пушку.
- Чего?!
Пак молчал.
- Чего, падла?! Чего?! Это ж я нашел, моя!!!
Пак вырвал железяку. Ударил Гурыню ногой в пах. Тот скрю-
чился, потом уселся на пол, начал качать головой из стороны
в сторону и тихонько подвывать.
- Ладно, не плачь, чего ты? У тебя ж еще есть, сам гово-
рил. Наврал, небось?
- Е-есть, - подтвердил Гурыня, - е-е-сть, зачем отнял?!
Пак ударил его по голове железякой, чтобы не возникал.
Гурыня все понял.
- Чего делать-то будем? - поинтересовался он совершенно
обыденно и спокойно, без нытья.
- Поглядим еще, - ответил Пак.
Рассвело в этот день позже обычного - наверное, опять
нагнало большую тучу с востока. А там совсем плохие дела,
там не светает уже много лет, так и стоит дым с копотью
столбом - хочешь, дыши, хочешь, не дыши, твоя воля.
Но Чудовище брело именно в том направлении, на восток -
какая разница, где бить эту мерзость! А найти везде найдут!
По дороге оно вытащило из заплечного мешка малюсенькое
карманное зеркальце, погляделось в него искоса, вполглаза, а
потом медленно и сладострастно растоптало, чуть ли не в
пыль.
Вот так вот! Всем им так!
Изрешеченная пулями конечность немного побаливала. Но
совсем немного, ранки на волдыристой коже затянулись, так,
бередило слегка кость, сухожилия - как от дурной погоды.
Только ведь погода здесь всегда дурная, куда денешься!
Было жаль погибшую малышню, даже туристов становилось
жаль - и они не рассчитывали найти могилы в этой поганой ды-
ре. Да что поделаешь, сами напросились! Чудовище все понима-
ло, все чувствовало. Но плакать оно не умело.
После расправы над туристами надо было улепетывать как
можно быстрее, заметать следы, прятаться, а может и уйти на
глубины - на второй или третий ярус, а то и в саму преиспод-
нюю, туда, где в переплетении труб черт ногу сломит. За
двести лет было столько понастроено, понапроложено, понавя-
зано и позапутано, что и разбираться бессмысленно, все одно
не разберешься. И все ж таки на глубины не манило.
Идти напролом, через пустыню, было опасно. И Чудовище ре-
шило заглянуть к Отшельнику, посоветоваться. Когда-то От-
шельник давал ему самые толстые и самые интересные книги. Но
он давненько не показывал носа из своей берлоги, может, бо-
лел, а может и помер.
Берлога была километров за тридцать от поселка, у самых
холмов. И Чудовище, без долгих раздумий, свернуло к ней.
В прошлый раз то ли лаз был пошире, то ли само Чудовище
поуже да порезвей, короче, протиснуться сразу не удалось,
пришлось расширять дыру, оббивать спекшиеся края лаза, зака-
меневшие и глинистые.
Раза два или три Чудовище отвлекалось от этой нудной ра-
ботенки - наверху, там, где должно было быть небо, что-то
начинало трещать, трещало, трещало, а потом и смолкало. Что
там могло быть? В небе никто не был, откуда знать! Шум сти-
хал, пропадал, но и тишина не несла душевного равновесия.
Муторно было.
Наконец удалось протиснуться в дыру. Выдохнув из себя ос-
татки воздуха. Чудовище проползло несколько метров в темноте
лаза, оттолкнулось от внутреннего края и мягко перевалилось
в воду, почти не ощущая ее теплого нежного касания. Все
здесь было как встарь.
"Вот ведь, устроился Отшельник! Живет и не тужит. Всем бы
так жить! И за каким дьяволом меня носит по поверхности! Им
там хорошо в поселочках, у труб! Они насосутся из краников,
похлебают баланды у разливочной - и счастливы до следующей
смены. А мне-то чего там делать? Любоваться на их счастливые
рожи? На папашу Пуго любоваться, что ли? На этого облезлого
дегенерата, так и не научившегося разговаривать, но выполня-
ющего двойные нормы по обходу труб?! Так, что ли?! Да и что
это вообще такое - двойные нормы обхода? Разве от того, что
обойдешь чего-нибудь два или три, а то и четыре раза, мир
лучше станет, или, может, изменится что-то?! Ведь нет же!
Все они там чокнутые. Не только лишь один этот Буба. По-
думаешь, он из внешнего мира! Не помнит ни хрена. Он в этом
мире в бреду жил, только здесь-то и прочухался. А тоже мне,
председатель поселкового совета! Сам себя выбрал, сам всю
эту канитель затеял. А кому она там нужна? Папаше Пуго? Или
может, дуре Мочалкиной? Им на все наплевать! Даже Хреноредь-
еву, как бы он ни пыжился и ни корчил из себя ветерана, нап-
левать ровным счетом на всех до единого! Но все равно, они -
это они, пускай сходят с ума - хотя и сходить-то вроде бы не
с чего - пускай развлекаются, как хотят. Но мне-то что?!
Не-е, пора в глубины! Пора самому в отшельники!"
С такими мыслями Чудовище вдохнуло поглубже и погрузилось
в воду с головой.
И хотя оно неплохо видело в темноте, в этой кромешной
подводной тьме ориентироваться приходилось в основном нао-
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг