Сергей Павлов.
Корона Солнца
-----------------------------------------------------------------------
OCR spellcheck by HarryFan, 30 November 2000
-----------------------------------------------------------------------
ВМЕСТО ПРОЛОГА
"Весна не придет, если дети не будут рисовать солнце..." Не помню, где
и когда я слышал эти слова, но они почему-то крепко врезались в память.
Круг, нарисованный неопытной детской ручонкой, и бегущие во все стороны
лучики... Конечно, это оно - ласковое, доброе, привычное солнышко, свет и
тепло нашего чудесного мира.
Мне довелось увидеть Солнце другим.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ВОЗВРАЩЕНИЕ ПРИЗРАКОВ
Хорст отказался!.. Всякая новость на нашей меркурианской базе
распространяется с быстротой молнии. Но эта расползлась среди людей
медленно и тяжело, как туман. Сначала я не поверил, но мне достаточно было
увидеть самого Хорста, чтобы убедиться: да, это так, он отказался...
Всякая новость на нашей базе вызывала шумное эхо дискуссий, споров,
противоречивых мнений. Эта новость тоже вызвала эхо. Непривычное эхо -
молчание.
"Чертяка" вполне оправдывал свое нелепое прозвище: пол под ногами ходил
ходуном, то и дело ощущались сильные толчки. Молодой вулкан сравнительно
недавно появился в окрестностях Желтого Плато, где были разбросаны
бронированные корпуса нашей научно-исследовательской станции "Меркурий-5",
и его неугомонная деятельность привела к тому, что этот удобный, прочно
обжитый район оказался под угрозой. "Землетрясения" на Меркурии вообще
дело нередкое - планета утыкана вулканами, как еж иглами, и мы привыкли к
толчкам и колебаниям так же, как моряки привыкают к морской качке. Но жить
и работать у самого жерла разбушевавшегося гиганта не очень уютно. Правда,
специальная группа меркуриологов разработала проект ликвидации опасного
очага при помощи ядерного взрыва, но осуществление этого проекта почему-то
затянулось, и "Чертяка" продолжает свирепствовать в полную силу. Ноги
привычно ощущают толчки...
Толчки становятся резче и чаще. Резче и чаще стучит мое сердце. Пытаюсь
подавить в себе состояние нервной напряженности и не могу. Через
каких-нибудь полчаса мне предстоит встреча с начальником нашей базы
Гориным. Он должен понять мою просьбу, должен понять, что мне совершенно
необходимо взяться за то, от чего отказался Хорст. А если не поймет?..
Сильный толчок. Н-да, поведение "Чертяки" выходит за рамки приличия. В
боковых галереях гаснет свет, и на платформе сразу становится сумрачно и
неуютно. Для большей устойчивости я шире расставил ноги и чуть подался
вперед. Не прозевать бы свободного кресла: во второй половине "дня"
скорость движения на пневматической дороге удваивалась, а время остановки
движущихся кресел сокращалось до трех секунд. Наконец из-за поворота
показался зеленый огонек, и кресло, блеснув стеклом ветрового щитка,
останавливается у края платформы.
Двухкилометровый путь по туннелю я преодолел за минуту. Многим на нашей
базе чрезвычайно нравилась сумасшедшая езда на пневмокреслах. Я тоже не
был исключением, но так же, как и все, предпочитал скрывать эту слабость.
Все-таки несолидно...
Вестибюль главного корпуса встретил меня ревом громкоговорителей и
суматохой:
- Внимание! Группа Волкова - на вылет, глаер семнадцатый. Группа
Клемона - глаер десятый. Пронин, Ларсен, Петренко - готовьте глаер
резервный! Повторяю!..
На стенах тревожно вспыхивают титры звуковых команд. Двери
скафандрового отсека распахнуты настежь, люди бегом спешат туда и обратно,
некоторые на ходу опускают лицевые стекла шлемов; через открытые люки
глаерных ангаров доносится гул зарядных установок. Кто-то на бегу резко
задевает меня плечом.
- Пардон, месье! Пень, стал на дороге...
- А вы не слишком учтивы!
Сорель - энергетик из группы Клемона - смеется, машет рукой: мол,
некогда сейчас.
- Что там у вас стряслось? - кричу я вдогонку.
- Торы... - издалека откликается Сорель. - Шестой пост вызывают. Салют
медицине!
Они вернулись, эти загадочные торы... Я знал, что они вернутся, на этот
счет у меня было свое сокровенное мнение.
На минуту я задержался у горловины подъемной шахты ангара. Резервный
глаер - зеркально блестящий летательный аппарат, похожий на спаренные
гантели, - медленно поднимался вверх, волоча за собой толстые связки
кабелей. Тихо жужжали электромоторы, тихо звякал металл о металл, у
стартовых катапульт копошились люди в голубых комбинезонах. Видимо, к
сегодняшней охоте за торами готовились особенно тщательно.
Под потолочными сводами взвыла сирена. В громкоговорителях что-то
щелкнуло, забурлило.
- Семнадцатый к старту готов!
- Семнадцатый, старт разрешаю.
- Десятый готов!
- Десятый, старт разрешаю. Резервный, свяжитесь с дежурным. Повторяю:
Пронин, Пронин, свяжитесь с дежурным.
Я завернул в один из боковых переходов, взглянул на часы и направился в
командный сектор. Сейчас - или никогда...
Небольшой кабинет Горина ничем не отличался от остальных помещений
станции. Нежно-розовый пенопласт на вогнутых стенах, стальные ребра
шпангоутов, экраны информаторов... И только большой глобус Меркурия да
мерцающий огоньками пульт телетара напоминают о том, что здесь находится
командный пункт меркурианской базы.
Горин жестом приглашает меня сесть. Я не сажусь: стоя чувствуешь себя
как-то уверенней.
- Извини, Морозов, нам с тобой так и не дали закончить утренний
разговор. Потрясающая новость: кольца вернулись.
- Да, новость действительно сногсшибательная, - соглашаюсь я, вспомнив
Сореля.
Горин смотрит на меня покрасневшими от переутомления глазами. Я
понимаю, как страшно он устал, мне жаль его, но я не уйду до тех пор, пока
не добьюсь своего. Гнусаво прозвучал гудок телетарного вызова.
- Вот видишь... опять.
Ничего, я подожду. На этот раз у меня хватит терпения.
Горин тронул клавишу на пульте:
- Слушаю... Не горячись, Афанасьев, к шестому посланы две поисковые
группы. Кроме того, готовим резервный... Алло, Керимов?.. Да, я... Ага,
понятно! Алло, Афанасьев, резервный стартует. Да, кстати, сколько их
там?.. Тороидов, конечно... Четыре? Я так и думал, эти проклятые кольца
появляются всегда парами. Если магнитные ловушки не помогут, придумаем
что-нибудь другое. Счастливой охоты! У меня все... Слышал? - спросил
Горин.
- Да.
- Ну и что ты обо всем этом думаешь?
Я пожимаю плечами, изобразив равнодушие. Горин недоверчиво хмыкнул:
- Хм, последнее время на базе только и говорят о торах: каждый хочет
чем-то помочь в поисках разгадки странного явления...
Куда он клонит?
- Что нового к вопросу о торах могу прибавить я, инженер-диагност
медицинской службы станции?
- Брось хитрить, давай начистоту, - строго сказал Горин. - Значит,
говоришь, тебя не удовлетворяет твоя работа на базе?
- Неверно. Просто я хочу почувствовать себя здесь нужным.
Кажется, я сказал это излишне резко.
- Нужным? Ах, понимаю! На базе редко болеют, и вам, медикам, в этом
отношении скучновато... Н-да. Хочешь, я зачислю тебя в группу Волкова?
Вот оно что!
- Нет. В группу Шарова. Я прошу включить меня в состав экипажа
"Бизона".
Горин положил руки на стол и широко раздвинул локти.
- Выслушай меня внимательно, Алексей. "Бизон" уходит туда, откуда не
вернулись "Тур" и "Мустанг". Безэкипажные станции потерпели неудачу, и
теперь люди должны попытаться пройти там, где не сумели пройти автоматы.
Но для этого дела не подойдут обыкновенные люди с обыкновенными нервами.
Здесь нужны... ну... - Горин повертел пальцами в поисках нужного слова, -
зубры-бизоны, что ли! Понимаешь?
Его темные зрачки впились в мои глаза. Я утвердительно кивнул. Горин
невесело усмехнулся:
- Договорились?
Я молчал. Видя, что не договорились, Горин уже сердито продолжал:
- Меркурий - не детские ясли, и у меня нет времени долго уговаривать
тебя. Ты, как избалованный ребенок, брыкаешься ногами и разводишь ревы:
хоть тресни, а подавай тебе Солнце сию же минуту. А того нет, чтобы все
как следует продумать, взвесить...
- И отказаться от мысли войти в состав группы Шарова? Нет, поскольку
Хорст передумал, я займу его место в экипаже "Бизона".
- Видали?! Да если хочешь знать, поступок Джона Хорста гораздо менее
предосудителен, чем тебе это кажется. По крайней мере, он нашел в себе
мужество правильно оценить свои силы. А тебе, в свою очередь, необходимо
найти в себе мужество быть еще осмотрительнее Хорста и не совать голову
туда, где совсем не трудно ее потерять.
Я не желал быть осмотрительнее Хорста.
- У Джона за плечами громадный опыт работы в Пространстве... -
задумчиво продолжал Горин. - Я не имею никакого права позволить
самоуверенному теленку браться за дело, перед которым пасуют космические
буйволы! Точка. Оставь меня в покое, ты и сам не знаешь, что тебе нужно.
Я знал, что мне нужно, и не двинулся с места. Пол вздрагивал от частых
толчков. Где-то там, под ногами, шевелился Меркурий. Гудок телетарного
вызова заставил меня вздрогнуть. Горин уменьшил громкость и тронул
клавишу:
- Шаров? Да, я... Без изменений... Н-да, Хорст поставил нас и себя в
глупое положение, но что поделаешь... Конечно, нет. Кого-нибудь найдем...
Не торопись, дело серьезное... Ладно, давай.
Горин повернулся в мою сторону, но глаза его смотрели мимо меня.
- О физической силе Хорста ходят легенды. По сравнению с ним ты
выглядишь просто заморышем.
Для парня двухметрового роста, отличного сложения это прозвучало как
пощечина. Спокойствие! Важно не дать вывести себя из равновесия. Но на
подобный выпад нужно чем-то ответить... Я подхожу к овальному щиту
герметических дверей и, вцепившись руками в пружину аварийного замка,
рывком выдергиваю крюк из гнезда. Брови Горина удивленно взметнулись. Да,
наверное, со стороны все это выглядело глупо, но отступить - значит дать
повод для новых насмешек. Еще одно нечеловеческое усилие - и мне удалось
растянуть ее настолько, что крюк поравнялся с ребром шпангоута. Несколько
мгновений сохранялось тягостное равновесие, мне не хватало какой-нибудь
доли сантиметра... Наконец, щелчок - и крюк намертво впился в стальной
желоб. Вот так!.. Я не знаю и десяти человек на базе, способных повторить
такое.
Овальный щит съехал в сторону, и, согнувшись, чтобы не задеть головой
переборку, вошел Шаров.
- Что здесь происходит?
- Алексей развлекается, - ответил Горин, внимательно разглядывая мою
смущенную физиономию.
Шаров подошел к шпангоуту, одной рукой спокойно извлек крюк из желоба и
небрежным жестом водворил его на место. Таким движением застегивают
пуговицу. Горин подмигнул мне и с деланным сокрушением развел руками.
Голос мой дрожал от обиды, когда наконец я решился заговорить.
- Виктор Сергеевич, вспомните старт "Торнадо" к лунам Юпитера. Вы были
тогда так же молоды, как я сейчас, но вам доверяли. Выпускнику института
космонавтики Шарову не было и двадцати четырех, когда он впервые принял
участие в десанте спасателей на Марсе. И молодость не помешала вам, Борис
Николаевич, разыскать в красных песках Зефирии пропавшую экспедицию
Снайра. А нас, современную молодежь, вы, ветераны космоса, почему-то
предпочитаете кормить из ложечки и кутать теплым пледом невыносимых забот:
как бы кого-нибудь не продуло свежим ветром стремлений и поиска.
- Увы, меня в настоящий момент больше всего донимает забота: как бы
кого-нибудь не перегрело на Солнышке, - возразил Горин. - Но разве ты из
тех, которые понимают?..
Шаров внимательно прощупал глазами мою фигуру.
- Вместо Хорста? - спросил он Горина.
- Как видишь. Во что бы то ни стало желает попасть в вашу бизонью
компанию. Кстати, по специальности он инженер-диагност, работает в отделе
врачебной диагностики медицинского сектора. По-моему, это немаловажная
деталь... Да, кроме того, он в совершенстве владеет техникой роботронных
систем, изучает специальные разделы бионики, увлекается... Прости, Алеша,
чем ты там увлекаешься?
- Проблемой энцефалярного диагноза на принципе дистанционных
посредников.
- Вот именно. Ну а если попроще?
- Нас, диагностов, давно занимает вопрос принципиальной возможности
моделирования энтопликативных систем кортикальной области мозга. Если
использовать метод биполярной рекомбинации алгоритмов...
- Н-да... - с иронией заключил Горин. - Твое мнение, Боря?
Вместо ответа Шаров еще раз внимательно осмотрел меня с ног до головы.
- В общем, довольно развитый субъект, - продолжал Горин. - Немного
поэт, немного художник, в меру самолюбив, не в меру упрям, но обещает
исправиться.
- Упрям, говоришь? - переспросил Шаров.
Должно быть, я сильно побледнел, потому что командир "Бизона" даже не
улыбнулся.
- Добро, - сказал он после минутного раздумья и обратился ко мне: -
Только работать придется, как на постройке египетских пирамид.
Улавливаешь?
- Ясно! Разрешите получить инструкции?
- Отдыхать, - спокойно бросил Шаров. - Четверо суток отдыхать,
отсыпаться. Необходимый инструктаж получишь во время полета.
Уходя, я слышал, что они заговорили о торах. Командира "Бизона" тоже
интересует этот меркурианский феномен. Лю-бо-пыт-но!..
ИНСТИНКТ НАПРАВЛЕНИЯ
Теперь, когда так неожиданно просто решился вопрос о моем участии в
экспедиции Шарова, меня переполняли мысли о предстоящем полете. Сказать
правду, я даже немного растерян. Только сейчас передо мной открылся
истинный смысл колебаний Горина: Шаров, Веншин, Акопян... и я. Горин,
конечно, прав. Откуда он мог знать, достоин ли Алексей Морозов стать
плечом к плечу в один ряд с бизоновцами? Наконец, знаю ли я это сам?..
Завтра стартуем. Стартуем в сторону Солнца. Все подготовительные работы
окончены.
Сегодня - последний день на Меркурии. Последний раз проверяю свою
внутреннюю готовность и с ужасом убеждаюсь, что в моих мыслях царит хаос.
Нет, я не жалею, что я стал участником опасного и трудного полета.
Наоборот, я даже испытываю нечто вроде удовлетворения и гордости. Просто я
не готов, точнее говоря, не совсем уверен в себе. А это отвратительное
чувство, когда не уверен...
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг