по сути, такие же люди, как и земляне, и что открывать для себя их
внутренний мир лучше всего с позиций общечеловеческих ценностей.
- "Куда бы нас ни бросила судьбина и счастие куда б ни повело, все те
же мы", - охотно подхватил Кир-Кор. - Это слова Пушкина, юноша. Для меня
Александр Сергеевич во многом крупный авторитет. Примерно как для вас
Агафон Виталианович.
- Ледогоров гений!
- Вот видите, мнения двух гениев здесь убедительно совпадают.
- То есть ничто земное вам, грагалам, не чуждо.
- Человеческое, - мягко поправил Кир-Кор. - Это не совсем одно и то же.
- Мы с вами листья одного дерева.
- Здесь есть нюансы... Если новастринская ветвь - это, фигурально
выражаясь, царство птиц, то земная... гм...
- Договаривайте! Грех оставлять в неведении малых сих.
- О, если б это был единственный серьезный грех!..
- Опасаетесь оскорбить патриотические чувства землянина? Спасибо.
Однако я, в силу моей невольной осведомленности, абсолютно точно знаю, что
именно вы хотели сказать. Вы хотели сказать, что земная ветвь кишит
ядовитыми гадами...
- ...произведенными на свет колоссальным разнообразием исторических
мерзостей, - закончил Кир-Кор. - Эту фразу надо либо выговаривать
полностью, либо...
- Этой фразой Сибур поразил меня год назад.
- Я так и понял.
- У меня тогда впервые забрезжила мысль: а какая, собственно,
надобность побуждает вас, грагалов, покидать свой светозарный астрал и
почти на полгода погружаться в опасные сумерки нашего царства рептилий?..
- Ну... во-первых, фигуральные выражения и аналогии не стоит
воспринимать буквально, - заметил Кир-Кор, втайне досадуя на неуемную
склонность Сибура эпатировать кого ни попадя. - Во-вторых, мои аналогии не
всегда бывают удачными. И в-третьих, вы не корректны, когда закладываете
отчуждающий смысл в местоимения "свой" и "нашего".
- Отчуждающий?..
- Да. Намеренно или нет, но тем самым вы отчуждаете грагалов от их
материнской планеты.
- Простите, я вас не совсем...
- То обстоятельство, что некогда мать-Земля... вернее, то, что
легитимная часть радетелей безопасности тогдашнего земного сообщества...
отправила моих ни в чем не повинных предков в межзвездное изгнание, еще не
повод считать нас сегодня просто гостями и регламентировать в пределах
Солнечной системы каждый наш шаг. Уж поскольку мы, грагалы, граждане
Галактики, постольку мы, очевидно, как и вы, граждане околосолнечного
пространства, то есть грасолы. Есть в этом логика?
- Но тогда с какой стати вы вообще соблюдаете предписанный МАКОДом
регламент?
- Из уважения к волеизъявлению предков. Демонстрируем лояльность к
устоявшейся на Земле системе общественных отношений. Хотя и не считаем ее
достаточно совершенной.
- Ну, положим, не все радужно и на планетах Дигеи. - Интротом покачал
головой. - Едва ли только вашу Новастру можно ставить в пример... Виноват,
я, кажется, употребил местоимение "вашу". Но, с другой стороны, не могу же
я в самом деле говорить о Новастре "моя"!..
- Наша, - поправил Кир-Кор. - Она моя и в равной степени ваша. Как и
Земля. Добро пожаловать на Новастру в любое время. Живите там где угодно,
сколько угодно и, главное, свободно, без регламента.
- Спасибо, когда-нибудь я обязательно нагряну в гости. Правда, я не
уверен, что мне будет там... хотя бы наполовину так же удобно, как на
Земле.
- Новастра не слишком удобна и для грагалов, - признал Кир-Кор. - И это
уже приподнимает завесу над "тайной", которая вас сегодня так занимает.
Подлокотник кресла разразился залихватской птичьей трелью сигнала.
- Мы пересекли границу экзархата, - подсказал интротом.
"День иволги позади, - с грустью отметил Кир-Кор. - Впереди у меня, как
минимум, еще одна ночь на Земле".
По новастринскому календарю наступила ночь осьминога.
2. ЗНАК ЗВЕРЯ
Плавно снижая скорость, вагон промчался вдоль декоративного коридора из
резво прыгающих с места на место люминесцентных белых, синих и красных
полос, пробил диафрагму павильона станции с названием "Паратунка". Топоним
чистокровно местный - так назывался курортный поселок, построенный в
незапамятные времена возле целебных горячих источников вулканического
происхождения, и так теперь называется крупный санаторно-парковый
комплекс. "Чудо-источники..." - благодарно подумал Кир-Кор.
Многое тут было связано с Ниной...
"Не надо об этом, - посоветовал внутренний голос. - Ты сам запретил
себе вспоминать Нину здесь, на Земле, - следуй зароку. Память о ней должна
быть связана только с Новастрой".
"Плюм-плим-плям" - створки дверей распахнулись. С перрона шагнул в
салон, пригнув голову, черноусый, приятной наружности человек в светлом с
искрой блузоне. Амортизаторы дрогнули на ходовой платформе вагона - верный
признак того, что новоприбывший весил не менее центнера. Усач свойски
улыбнулся представителю экзархата, приветливо кивнул Кир-Кору и, чтобы не
стеснять собеседников, вышел в первый салон. Через прозрачные створки
автоматической межсалонной двери было видно, как он стал заталкивать в
наплечную сумку небрежно скомканный дождевик.
- Федор Шкворец, наш главный механик, - пояснил Лирий Голубь. -
Принимать целебные ванны ему приходится чуть ли не за полночь.
Кир-Кор обернулся. Пять торопливых фигур в черных дождевиках
прошмыгнули в вагон через последнюю дверь. Лица под капюшонами скрыты
забралами странных по форме серебристо-черных масок...
- Ваши астрологи и шаманы? - пошутил Кир-Кор. - Или просто ночной
карнавал?
Юноша не нашел что ответить. Двери захлопнулись, вагон тронулся. Двое
из карнавальной пятерки устремились в первый салон. Федор Шкворец, еще не
успевший там сесть, смотрел на шустрых пришельцев. Кир-Кор ощутил укол
тревоги и почти одновременно - прохладное прикосновение металла к затылку.
- Не двигаться! - приказал на геялогосе жесткий, исполненный отнюдь не
шуточной угрозы голос. - Вы, оба! Руки на подлокотники!
Скосив глаза, Кир-Кор увидел у виска ошарашенного интротома ствол
кернхайзера с характерным креплением утинга на конце. Подумал: "Сдается
мне, юноша, мы имеем дело с тяжело вооруженными налетчиками".
- Да-а?.. - Интротом невольно повернул голову, и было ясно, что он
никогда еще в жизни не видел налетчиков.
- Молчать! Не оглядываться, смотреть только вперед! Не вынуждайте нас
применять оружие.
- Подчинение или смерть! - прохрипел простудно еще один голос.
"Запугивают, но парализовать чем-нибудь действительно могут", - думал
Кир-Кор, глядя "только вперед". Кстати, там было на что поглядеть: двое
конвоиров пытались усадить механика в кресло - Федор Шкворец удивленно и,
очевидно, из принципа сопротивлялся. Более крупный конвоир наседал, как
бульдог, тот, который помельче, вертелся хорьком, угрожая выхваченным
из-под полы короткоствольным миттхайзером. Инерционная тяга в стремительно
набирающем скорость вагоне плюс неожиданно сильный противник помешали
налетчикам с ходу провести заученные приемы: "бульдог" пропустил удар
локтем, чуть не упал, "подставился" задом и вдруг получил от разгневанного
механика пинок - да такой, что автоматика едва успела распахнуть дверные
створки перед влетающим в смежный салон глянцево-черным снарядом. "Хорьку"
удалось увернуться от локтя, но уклониться от сокрушительного удара
кулаком под забрало он уже не сумел - ему пришлось повторить траекторию
полета своего напарника.
Итог катастрофического возврата конвойного авангарда привел уцелевшую
тройку в состояние остолбенения (какое-то время Кир-Кор не слышал ни
дыхания, ни шороха дождевиков у себя за спиной). В проходе корчился, шипя
и поскуливая от боли, "бульдог", неподвижно лежал "хорек", накрытый черной
полой, словно траурным флагом, покачивался на ремне миттхайзер, пойманный
подлокотником ближайшего к двери кресла. "Ваш механик великолепный боец, -
думал Кир-Кор, - но ситуация теперь тупиковая. Если он переступит порог -
число целительных процедур ему, боюсь, придется утроить".
Дверь распахнулась. Механик, гневно шевеля усами, переступил роковой
порог - паз для отката дверных створок. Ворот блузона разорван, из прорехи
выпирало плечо, в глазах - готовность к неравному бою.
- Уходите, Федя, уходите! - отчаянно закричал Лирий Голубь. -
Сопротивление бесполезно!
Федор Шкворец увидел миттхайзер, ухватил его за ремень. "Настоящий
воин", - с уважением подумал Кир-Кор, стараясь как можно точнее определить
для себя тыловую позицию конвоиров. Вз-з-анг, вз-з-анг! - пронзительно
(металлом по стеклу) скрежетнули стволы кернхайзеров над головой - две
синие молнии обезоружили механика. И следом - негромко:
шпок-шпок-шпок-шпок! Скорострельный парализатор бил слева, почти в
проходе.
Выронив чадящий обрывок ремня, Федор Шкворец схватился за грудь,
присел, попытался выпрямиться, медленно завалился боком, лег на спину и
затих на пороге между салонами, как между двумя мирами... Лиловой птицей
сорвался с места Лирий Голубь, кинулся к поверженному герою; налетчики
обменялись невнятными возгласами. "Втащить его в первый салон!" - подумал
Кир-Кор, вскочил и, убыстрив движение правой руки разворотом корпуса,
сделал отмашку назад. Эффективность этого своего слип-удара он знал. Два
черных стрелка синхронно рухнули на пол, как сбитые кегли.
Третий отпрянул и выставил перед собой тонкий ствол
шестнадцатизарядного парализатора системы "гюйэт". "Четыре заряда он
израсходовал, - прикинул Кир-Кор, вызывая на животе и груди отвердение
слоя кожной защиты. - Остальными он испортит мне всю рубаху, маракас... Не
взбрело бы ему на ум выстрелить мне в лицо".
- Вернитесь в кресло! - приказал стрелок голосом, сдавленным от испуга.
- Кто вы такой? Что вам от нас нужно?
- Не двигаться! Или я нашпигую вас отравой сверх нормы!
"Очень нервные налетчики у нас сегодня в гостях", - подумал Кир-Кор.
Миролюбиво сказал:
- Я не могу вернуться не двигаясь. Давайте спокойно поговорим.
Шпок-шпок-шпок! Колкие удары в грудь (один - в опасной близости к
горлу) заставили Кир-Кора отказаться от миролюбивой тактики. Обманный шаг
в сторону, обманный зигзаг, пируэт и - внезапный бросок.
К броску "парализованной" жертвы отравитель не был готов. Кир-Кор
согнул его тычком напряженной ладони в чревное сплетение, отобрал и
разрядил гюйэт (пульки-ампулы ссыпал в карман). Быстро обезвредил
кернхайзеры, выдрав из рукоятей отработанным на Новастре приемом
миниатюрные супераккумуляторы вместе с похожими на пауков
блокинг-генераторами. Сзади захлопнулись наконец створки межсалонной
двери. Было видно, как Лирий Голубь, кривясь от натуги, тащил обмякшее
тело механика вперед по ходу вагона. "Довольно, юноша! - одобрил Кир-Кор.
- Оставьте героя в покое".
"Бульдог" сделал попытку подняться на четвереньки, и Кир-Кор, опасаясь
выстрелов из-под полы, сдернул с него дождевик. Под капюшоном оказался
глухой серебристо-черный шлем незнакомой конструкции. Противогазовое
забрало с двумя соплами (точно дыры от вырванных бивней), дымчатое
полукольцо перископного обзора, сверкающий венец, излучающий какую-то
странную смесь слабых электромагнитных сигналов. Форменный черный костюм и
уйма навешанной на нем специфической амуниции дополняли картину. С левой
стороны груди - шитая серебром эмблема: змееволосая голова Медузы Горгоны.
"Пейсмейкеры, - понял Кир-Кор. - Группа захвата. Очевидно, им нужен я".
Он сорвал с пояса боевика наручники и хотел было употребить их по
назначению. Отшвырнул в сторону. Наручники обжигали ладони и мозг.
Обжигали даже сильнее, чем всякое другое оружие. Он ограничился тем, что
вывел из строя и отшвырнул в сторону трофейный миттхайзер. Хотя, согласно
МАКОДу, при таких обстоятельствах имел полное право отстреливаться. В
случае вооруженного нападения в пределах территории экзархата шестнадцатая
статья МАКОДа давала право грагалу защищаться любым способом и с помощью
любого оружия. Параграф седьмой - вплоть до физического уничтожения
нападающего. Или нападающих, если - параграф восьмой - нападение
групповое. При этом - параграф девятый - степень вооруженности группы не
имела значения.
Кир-Кор приподнял дождевик над неподвижным телом "хорька". На груди -
та же эмблема... Выпростанный из капюшона ищем вдруг ни с того ни с сего
пружинно раскрылся, словно футляр, и... рассыпались по полу длинные
золотисто-рыжие волосы. На бледном лице обладательницы рыжих волос
проглянули серые выпуклые глаза. Бессмысленный взгляд, тихий стон...
Кир-Кор уложил рыжеволосую в кресло, продев для надежности подлокотник
сквозь ее портупею, метнулся к "бульдогу", нашарил кнопки замка шлема у
подбородка. Под забралом обнаружилась вполне мужская физиономия,
искаженная гримасой боли. И еще обнаружились налитые кровью злые глаза и
мокрые от пота белобрысые волосы.
Шлем слетел с головы отравителя раньше, чем тот успел разогнуться.
Кир-Кор узнал быстроглазого с экспресса "Восточный":
- О, мсье Буридан! Какая приятная встреча!
В ответ мсье молниеносно провел незнакомый противнику прием рукопашного
боя - буквально перевернул его вверх ногами, - вложив всю свою силу в удар
ногой. Прием Кир-Кор оценил, но ударить себя не позволил - нога встретила
непробиваемый блок. Быстроглазый чудом сохранил равновесие.
- Вы в хорошей форме, мсье Буридан, сон в стратосфере пошел вам на
пользу.
Боевик отпрыгнул, как дикая кошка, и бросился к торцевой стене в
хвостовой части салона. Кир-Кор с опозданием понял, зачем ему это надо,
кинулся следом, сознавая, что уже не успевает с броском. Блеснув эмблемой,
пейсмейкер выхватил из прорези потайного кармана нечто похожее на пистолет
с коротким квадратным стволом, щелкнул предохранителем и вскинул руку,
целя противнику в лоб. Сзади раздалось короткое - х-хэк! Кир-Кор
инстинктивно пригнулся - над правым плечом мелькнуло что-то металлическое.
Машинально он подхватил выроненное пейсмейкером оружие. Тот открыл рот в
крайнем изумлении, и глаза его полезли из орбит. Потрясенный Кир-Кор
уставился на странно оседающего боевика: серебро медузьей головы
окрасилось кровью - в груди торчала освинцованная рукоять метательного
стилета...
Жуткий звук, похожий на вой койота в ночи, заставил его обернуться. Выл
белобрысый. Колотил кулаками по настилу в проходе и выл - истошно,
горестно, зло. Само небо, казалось, отринуло от себя безысходное отчаяние
убийцы; Кир-Кор невольно взглянул в потолок, откуда (он чувствовал это)
струились флюиды некой зловещности. "Нет-нет, - думал он, - наручники
здесь все равно ничего не изменили бы - эти мерзавцы умеют метать ножи и в
наручниках".
От хлесткого виброудара по крыше дрогнул под ногами пол. После удара в
потолке остались торчать острые четырехгранные наконечники. Вагон был
словно обстрелян сверху из чудовищных арбалетов.
- Ах, сучьи дети!.. - пробормотал Кир-Кор. Он заметил, что перед ударом
дождевая вода вдруг перестала заливать прозрачные стены - будто над
мчащимся сквозь ливень вагоном раскрыли зонт. Теперь хорошо было видно,
как опустились из темноты и зарешетили околовагонное пространство с обеих
сторон членистые лапы захвата.
Еще один хлесткий удар - виброкрючья вонзились в стены, как скорпионьи
жала, а возле двери пролез сквозь настил острый бивень фиксатора.
"Приготовьтесь, юноша, сейчас будет мощный рывок. Постарайтесь
подстраховать себя и механика от ушибов".
Рвануло влево и вверх (треск, затихающий грохот внизу) - Кир-Кор повис
на спинке кресла, удерживая рыжеволосую от переворота через подлокотник;
свет в салоне померк - лишь в дверных рамах остались сиять полосы
аварийного освещения.
Сорванный с ходовой платформы корпус вагона быстро поднимался в воздух.
"Теперь все понятно, - думал Кир-Кор. - Все понятно с группой захвата.
Когда есть возможность унести тебя вместе с вагоном, точно коршун птенца,
состав отвлекающей группы совершенно не принципиален. Банда бездарных
стажеров-налетчиков, женщин-боевиков и злополучных шпионов".
Несколько секунд невесомости в "воздушной яме". Затем - рывок ускорения
с перегрузкой на развороте. Звучно стукались о стену шлемы, оружие, тела
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг