водит нечистая сила. - Он боролся с зевотой.
- Бесы, как у Достоевского, - пошутил Глеб.
- Лично я - за олухов. - Глядя на отчаянно зевающего Крелина, Люсин
потянулся.
- Я тоже. - Крелин помахал ему рукой. - Но боюсь, что так не будет.
Есть, знаешь ли, какая-то сумасшедшинка... Будь здоров.
- Счастливо вам. - Люсин проводил их до дверей. - Я и сам чувствую,
что есть... Ну ладно, там будем глядеть... Да, кстати, раз уж вы пошли по
медицинской части, то не сочтите за труд проверить группу крови. Загляните
на улицу Ляпунова. Глеб знает.
- А позвонить туда разве нельзя? - удивился Глеб.
- В том-то и дело, что нельзя, - развел руками Люсин. - Замглавврача
Джульетта Михайловна отвечает только на письменные запросы.
- Мы тебе позвоним, - сказал Крелин.
- Если меня не будет, передайте Лидоне. - Люсин прикрыл дверь и
потянулся к пиджаку. <Яша мудрый человек. Надо ковать железо, пока горячо.
Старик не сможет отказать>.
Завязывая галстук, Люсин настраивал себя на важный разговор с
генералом. Но двойной широкий узел вышел косым и нескладным. Пришлось
развязывать и все начинать сначала.
Зазвонил городской телефон. Люсин повесил галстук на ручку оконной
рамы и взял красную трубку.
- Вас слушают! - сказал он, наклоняясь, чтобы поднять упавшую на пол
булавку с янтарной головкой.
- Извините. - Голос был явно стариковский и очень знакомый. - Могу ли
я попросить к телефону Владимира Константиновича Люсина?
- Это я. С кем имею честь? - Он уже узнал старичка коллекционера,
который изредка позванивал ему, чтобы поделиться своими страхами и
сомнениями. Старик буквально дрожал за свою коллекцию. Любые перемены
внушали ему тревогу. Он боялся нового жильца, занявшего жилплощадь
покойного Витюси Михайлова, телевизионного мастера, который постоянно
пребывает под газом и вообще похож на наводчика, даже инспекторшу
Госстраха. Эта дама, как было доложено Люсину при последнем разговоре,
бесцеремонно ворвалась в дом, угрожая, в случае отказа от страховки,
всевозможными бедами.
<Что у него еще стряслось? - подумал Люсин. - Господи, пронеси>.
- Здравствуйте, Владимир Константинович! - обрадовался старичок. - Я
к вам по важному делу.
- День добрый, Лев Минеевич, - вздохнул Люсин. - Чем могу?
- Вы помните, конечно, Веру Фабиановну?
- Еще бы, Лев Минеевич. Есть, знаете ли, незабываемые моменты в
жизни... У нее, надеюсь, все в порядке? Здорова?
- Да-да, Верочка пребывает во здравии. Я, собственно, о другом... У
Веры Фабиановны есть приятельница. Должен сказать вам, что поспешная
привязанность, которая вспыхнула вдруг между столь несхожими людьми...
- Дорогой Лев Минеевич, - каждое слово Люсин сопровождал энергичным
кивком, - у вас очень интересные новости, но вы должны меня простить, я
безумно занят. Не могли бы позвонить чуть попозже?
- Когда именно, Владимир Константинович?
- В конце дня, а еще лучше завтра.
- Но у меня же очень важное дело! - взмолился Лев Минеевич.
- У меня тоже. Я, дорогой вы мой человек, на работе. - Сжав зубы,
Люсин мотал головой, как лошадь над торбой с овсом.
- Я понимаю! Я знаю, Владимир Константинович, что вы на
государственной службе. Обеспокоить вас я решился только по причине
большого человеческого горя. Помогите, Владимир Константинович! Пропал
человек!
- Какой такой человек? - сразу насторожился Люсин и разжал зубы. -
Кто пропал?
- Так я же вам все объясняю! У Веры Фабиановны есть приятельница,
дама сугубо неуравновешенная, склонная к экзальтации...
- Вы не гражданку ли Ковскую имеете в виду? - Люсин сразу вспомнил,
что при первой же встрече Людмила Викторовна осведомила его о своем
знакомстве с Чарской.
- Ее самоё, - подтвердил Лев Минеевич и с явным разочарованием
спросил: - Значит, вы уже все знаете?
- Получается, что так, Лев Минеевич... Только знаю я далеко не все.
Вера Фабиановна бывала у Аркадия Викторовича?
- Последнее время они были неразлучны... Не с профессором, конечно, а
с ней, его сестрой.
- Ну, а с профессором-то она хоть была знакома?
- А как же! Верочка даже консультировалась с ним по оккультным
вопросам... Кри-стал-ло-ман-ти-ки. - Лев Минеевич по слогам произнес,
видимо, непривычное для него слово.
- Как-как? - не разобрал Люсин. - Кристаллографии? Вот уж не думал,
что стару... - он поперхнулся, - что Вера Фабиановна разбирается в точных
науках.
- Да. Она умеет гадать на кристалле, - с полной серьезностью
подтвердил неискушенный Лев Минеевич. - У нее есть большой хрустальный шар
из Франции. Только я не верю в эти фокусы, хотя должен признать...
Пока Лев Минеевич лепетал нечто маловразумительное по части волшебных
свойств драгоценных камней, Люсин лихорадочно черкал свой набросок плана
расследования.
<Вот она, сумасшедшинка! Яков почувствовал ее в белом снежке
меркамина, в смрадном запахе трупного разложения. Но все завязалось
значительно раньше, куда как раньше... Как только обмолвилась она в первую
встречу про Чарскую, так словно ветер холодный прошел по ногам. Связь
налицо, оказывается. На самом виду! У старухи древние ценности, редчайшие
камни, а он в НИИСКе работает, опыты какие-то ставит... Как это сразу на
ум не пришло, что камни, самоцветы разные, будь они прокляты, - это тоже
кристаллы и прежде всего кристаллы! А за старухой ведь многие охотились...
Видимо, и теперь ее сокровища кое-кому покоя не дают. Но он-то, он-то при
чем здесь, Аркадий свет Викторович? Случайно у кого-то на дороге встал?
Или, может, сам на что-то клюнул? Ведь неизвестно пока, что за человек,
чем дышит и как живет! Ничего не известно. А может, не случайно Фома
Андреевич насторожился? Он же директор, член-корреспондент, голова! Не мог
он разве раскусить Аркадия Викторовича? Интуитивно понять, что он за
птица. Но доказательства, чего-то реального нет, вот он и вынужден быть
сдержанным. Люди-то разные бывают, чувствуют и мыслят по-разному. Все
проверить, каждую версию отработать, ни единой ниточки не упустить. А
старуха Чарская - это не нить! Стальной трос! Манильский канат! Словно
кто-то кости бросает упорно из века в век. Ларец этот знаменитый, слуги
его. Одних древние загадки гипнотизируют, других барыш влечет, и еще как
влечет! Извечное проклятие рода людского! Нет ни одного знаменитого в
истории камушка, который бы не был омыт человеческой кровью...>
А Лев Минеевич долдонил в трубку:
- Тогда я и говорю ей: напрасно вы, Верочка, полагаете, будто здесь
не человеческого разумения ситуация сложилась. Милиция, говорю, и не такое
распутывала. Я сам от товарища Люсина, от вас, значит, Владимир
Константинович, слышал, что сатанинской светящейся краской в обыкновенном
магазине из-под прилавка торговали и только своевременное вмешательство
участкового инспектора смогло пресечь этот далеко зашедший бизнес.
- Вот именно, - с покорностью обреченного подтвердил Люсин. - Вы
совершенно правы, Лев Минеевич.
Приглушенно загудел внутренний.
- Одну минуту! - сказал Люсин и прижал к другому уху зеленую трубку:
- Люсин у аппарата.
- А она мне отвечает... - оживился Лев Минеевич.
- Приветствую вас, Люсин. Ашотов говорит, - отозвалась одновременно
вторая трубка.
- Подождите, пожалуйста, Лев Минеевич, я говорю по другому телефону.
- Люсин положил красную трубку на стол. - Рад вас слышать, Гурий. Что
нового?
- Сперва вы скажите мне, что дала дактилоскопическая экспертиза?
- Ничего. Таких отпечатков в картотеке нет. Не знаю только, насколько
это надежно. У нас было всего два пальца, причем один размытый...
- Жаль... Но насчет надежности вы зря сомневаетесь. Машина делает
сравнение по одному отпечатку столь же уверенно, что и по полной карте.
- Я знаю, но, понимаете, абсолютной уверенности...
- Можете верить, Люсин. Да, очень досадно, что пациент на учете не
состоит!
- Еще бы! А что у вас?
- В том-то и дело, что мы отобрали кандидатов! Четырех...
- Вот это здорово! По почерку?
- Угу. По нашему алгоритму. Я навел справки; все четверо наши
клиенты. Двое - в длительном отдыхе, потому вне игры. Я так надеялся, что
пальчик не подведет и вы мне сами назовете одного из оставшейся пары.
- Весьма сожалею.
- Своим известием, Люсин, вы мне испортили триумф. Имейте в виду.
- Что делать, Гурий! Может, на всякий случай еще раз проверим их
отпечатки?
- Эх вы, Фома неверующий! Машина не ошибается...
- И все-таки...
- Валяйте, только имейте в виду, что шансы у вас нулевые.
- Согласен... А вашу великолепную четверку вы мне все же отдайте.
- Пару.
- Тех, что отдыхают, тоже... Всякое, знаете ли, бывает...
- И тут не доверяете? Ну титан!
- На всякий случай, Гурий, на всякий случай.
- Не будет у вас никакого случая. Ваш гастролер - пятый. Так и
знайте.
- На девяносто девять процентов.
- Такова ваша степень доверия?
- Нет, в ваши ЭВМ я верю на все сто. Просто я не знаю, кто именно
оставил пальцы. Любитель <Беломора> или тот страшный субъект, который,
имея в кармане <Пэл-Мэл>, хватается за чужой <Дымок>.
- Это уже ваша кухня.
- Совершенно справедливо.
- Тогда до скорого.
- Очень вам благодарен, Гурген. За мной обед в <Арарате>.
- В <Арарате> угощать буду я, вы же подыщите что-нибудь другое.
- Постараюсь обдумать ваше предложение... Не возражаете, если я
заскочу к вам минут через пять - десять?
- Приходите. Жду.
- Лев Минеевич! - Люсин схватил красную трубку. - Очень прошу вас,
позвоните мне завтра. Мы обо всем с вами договоримся...
Вновь загудел внутренний.
- Извините меня, Лев Минеевич, улетаю! - Не дожидаясь ответа, он
утопил рычажок. - Люсин слушает, - сказал он, сняв зеленую трубку.
- Ты что это на телефонах повис? - проворчал Крелин. - Глеб не мог до
тебя дозвониться. Все занято.
- Да навалилось, понимаешь ли... Ты откуда?
- Из Минздрава. Сижу в приемной.
- Ждешь начальство?.. Понимаю! Но ничего не поделаешь, Яша, так надо.
Главный онколог - это шишка.
- Я это вижу воочию... Но я к тебе по другому вопросу... Приехал
Глеб.
- Ну-ну?
- Группа крови АВ. Резус положительный.
- Так... Та же, что и в саду.
- Да. У сестры, естественно, такая же. Можно не проверять.
- Досадное совпадение.
- Если это только совпадение, Володя.
- Думаешь, это его кровь?
- Очень возможно. Вероятность простого совпадения, как ты знаешь,
двадцать пять процентов...
- Ладно, Яша, пусть будет так... Держи меня в курсе, сегодня я никуда
не поеду.
- У начальства был?
- Сейчас иду, душа моя. Телефоны не давали.
- Поторопись, Володя, не подведи меня. На мне столько висит, если бы
ты знал...
- Будь спокоен. Ручаюсь тебе, что сегодня же будешь прикомандирован
исключительно к нашей группе.
- Смотри!
- Не волнуйся, Яков. Григория Степановича я беру на себя.
<Как прав оказался Старик! Это и впрямь мое дело. Удивительно все же,
как он это почувствовал? Причем сразу, не располагая никакими конкретными
сведениями! Что здесь: опыт или готовый результат скрытой работы
подсознания? Нет, пока Гурий не найдет для подсознания подходящий
алгоритм, мы можем не беспокоиться за свой кусок хлеба. Машины без нас
ничего не сделают... Итак, перво-наперво - к Старику. Потом наша
спецгруппа начнет действовать. Поищем <Яву> с коляской, пройдемся по всем
линиям. Что-нибудь обязательно прояснится. Как же иначе?.. Нужно будет
договориться, чтобы нас немедленно ставили в известность о каждом
неопознанном трупе... Портреты Ковского тоже не худо бы разослать. На то и
колеса даны мотоциклу, чтобы ездить. Сегодня здесь, завтра там...>
Люсин быстро внес в план необходимые изменения и позвонил генералу.
- Разрешите зайти к вам, Григорий Степанович?
- У тебя срочное?
- В принципе - да.
- Ну, если только в принципе, тогда погоди. У меня тут народ
собрался. В пятнадцать часов тебя устроит?
- Вполне, Григорий Степанович... Есть только одно <но>.
- Тогда быстро.
- Я подключил Крелина.
- А разве он и так не с тобою?
- Отчасти. И то больше на первых порах.
- Обсудим.
- Я понимаю, но у него есть другие задания...
- Нашли что-нибудь серьезное?
- Полагаю, что так.
- Хорошо. Забирай его себе.
<Вот и уладилось>.
Люсин спокойно завязал галстук, надел пиджак и, заперев кабинет,
отправился в НТО к Ашотову.
Глава четвертая
РОБИНЗОНАДА СРЕДНЕЙ ПОЛОСЫ
С той минуты, когда Фрол с Витьком осознали свою непреодолимую
оторванность от мира, начинается летопись их робинзонады. Огненная подкова
совершенно отрезала Светлое озеро да луг с молодым соснячком на суходоле и
от Электрогорска, и от бетонной дороги. Лишь тоненький перешеек
одноколейки соединял еще не тронутый пожаром остров с Заозерьем. Но по
рельсам днем и ночью сновали пожарные дрезины; маленькие паровозики
толкали платформы с землеройными машинами и песком, шаткие зеленые
вагончики с войсками. Стекольщик был не настолько наивен, чтобы надеяться
незаметно проскочить по насыпи.
Он сразу понял, что район бедствия оцеплен, а коли так, то милиция в
подобных мероприятиях играет далеко не последнюю роль. Первое время,
услышав стрекот вертолета, Фрол тащил Витька в камыши, и они пережидали
опасный момент, увязая в черной, хрусткой от улиток грязи. Но лиловый
угарный дым столь плотно застилал землю, что можно было не прятаться.
В самом крайнем случае, если пожар перекинется на соснячок, решено
было выйти на насыпь. На левом берегу озера находился как раз разъезд, где
стоит поезд на Электрогорск, пока по одноколейке проходит встречный.
Сейчас туда пригнали оборудованный бульдозером танк, а в тупике постоянно
дежурила дрезина. От холма до разъезда было километров семь-восемь.
Стекольщик не сомневался, что в случае опасности они сумеют прорваться
туда не только на мотоцикле, но и на своих двоих.
Не слишком волновала его и проблема продовольствия. Огонь сгонял к
озеру зверьё со всей округи. Перепуганных, дрожащих в ивняке да камыше
зайцев можно было брать прямо руками. Хватало и птицы. Одурманенные дымом
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг