поэтому наше мероприятие имеет весьма неплохие шансы на успех. Два быстрых
удара, и мы сметем с лица Тайного Города само понятие "Великий Дом".
Колдун согрелся, его бледное лицо слегка порозовело, в глазах
загорелся огонь, голос окреп. Фюреры жадно прислушивались. Красные Шапки
плохо разбирались в магии, никогда не имели своего Источника, и
размышления Любомира казались им откровением небожителя.
- Псор! - громко позвал колдун.
Открылась маленькая дверца, затерявшаяся среди многочисленных полок,
и в комнату бесшумно вошел низенький раб, одетый в простую бежевую рубаху
и штаны.
- Чай.
Раб молча склонил бритую голову и скрылся. Колдун никогда никого не
угощал, но этого и не требовалось - Секира, воспользовавшись моментом,
сделал большой глоток из маленькой плоской фляжки и удовлетворенно рыгнул.
Колдуна не смущало пристрастие Красных Шапок к дешевому виски - без этого
их мозги просто не функционировали.
- Чуды беззаботны, как дети, - продолжил Любомир. - Они горды и, как
им кажется, сильны. Оставлять у них Карфагенский Амулет было бы
неслыханной щедростью.
Колдун сделал паузу, и Красные Шапки сообразительно засмеялись.
- А поскольку Источник не покинул Замок, наша задача упрощается.
- Но теперь они префупреждены, - заметил рассудительный Кувалда. Он
расстегнул свою кожаную жилетку и почесал покрытый татуировками живот. -
Они буфут на стреме.
- Ты снова прав, - признал Любомир, - но неужели ты думаешь, что чуды
всерьез отнеслись к этому предупреждению? Орден - один из трех Великих
Домов! Они управляют жизнью Тайного Города! Кто вы для них? Никто!
Отбросы! Вонь, доносящаяся с помойки!
- Ну почему же вонь? - возмутился Сабля.
Гниличи всегда гордились тем, что пахнут не так, как все остальные
Красные Шапки. Вот и сейчас аромат фюрера смог перебить даже миазмы от
чародейских отваров Любомира.
- Колдун прав, пистон мне в ухо! - влез в разговор Секира. - Они нас
не замечают! Кто мы для них? Собаки безродные!
- За всех не говори! - немедленно заметил Сабля. - Я свой род от
самых Западных Лесов веду, поименно.
Глаза полукровки вспыхнули бешеным огнем:
- От обезьян, что ли?!
Гнилич вскочил на ноги.
- Сидеть!! - Колдун недовольно ощерился и вскинул руку. - Ведете
себя, как мальчишки, а потом удивляетесь, что над вашей семьей смеется
весь Тайный Город.
- Извини, Любомир, - буркнул Сабля.
Секира молча опустился на свой табурет и демонстративно насупился. Он
был сыном женщины из семьи Шась и четырех солдат из клана Дуричей,
позабавившихся с несчастной лет тридцать назад. Всех его отцов по просьбе
мстительных шасов перебили навы, мать умерла при родах, и маленького
Секиру отдали Красным Шапкам. В Темном Дворе не терпели полукровок, и
фюрер Дуричей даже не знал, какому из родов семьи Шась он доводится
родственником. Унаследовав от Темного Двора скверный характер и усилив его
сиротской жестокостью, Секира сумел пробиться на самый верх - стать
фюрером клана - и теперь почти открыто претендовал на пост императора.
Гнилича он ненавидел.
- Итак, мои дорогие соратники, поскольку все идет по плану, будем
штурмовать Замок. Сабля, ты готов?
Глаза Гнилича запылали:
- Мы порвем их в клочья, Любомир, клянусь своим ятаганом!
- Не сомневаюсь, не сомневаюсь, - колдун прищурился. - Мероприятие
необходимо провести до полнолуния, когда расположение звезд позволит мне
набрать максимум сил, чтобы обрушиться на Темный Двор. К этому времени
Чудь и Зеленый Дом уже не должны представлять для нас угрозу.
- Я сделаю это! - Сабля взмахнул кулаком с зажатым в нем телефоном. -
И тогда все увидят, что среди Красных Шапок есть достойные вожди!
Коллеги молодого фюрера недовольно заворчали: возможному усилению
влияния Гниличей они явно не обрадовались.
- Почему именно он? - буркнул Секира. - Мои бойцы растерзают чудов на
части, пистон мне в ухо.
- Это тебе не ларьки пивные бомбить! - зло усмехнулся Сабля. -
Любомир выбирает лучших.
- Мы уже решили, что чудами займутся Гниличи, - устало бросил колдун,
вечные ссоры между фюрерами приводили его в тихое бешенство. - Напомню
только, что мы в самом начале пути, и каждый клан еще получит возможность
отличиться.
Сабля согласно рыгнул:
- Потом.
Колдун поморщился, запах Гниличей прошибал даже его, привыкшего к
самым экзотичным ароматам.
Дверца открылась, и Псор вкатил в комнату маленький столик,
сервированный к чаю. Дождавшись, когда раб покинет помещение, Любомир
вернулся в кресло и взяв в руки чашку, снова заговорил:
- Полнолуние наступит в среду, двадцать восьмого.
- Напафем во вторник, - предложил Кувалда, - а еще лучше в срефу фнем.
- Фто? Фто? - передразнил Шибзича Секира.
Кувалда злобно сверкнул на него единственным глазом и отвернулся.
- День отпадает, - раздраженно бросил колдун, - нам могут помешать
челы.
- Значит, ночь на среду, - нетерпеливо резюмировал Сабля.
- Тоже не пойдет. - Любомир отставил уже полупустую чашку и взял в
руки короткий деревянный жезл, по которому то и дело пробегали зеленые
огоньки. - Князь Темного Двора чувствует приближение неприятностей. Я
уверен, что Сантьяга предложил своему повелителю выкрасть Амулет, но
решатся они на это только в последний момент.
- Столкнуться в Замке с навами мне бы не хотелось, - признался Гнилич.
- Это пахнет войной между Великими Домами, - встрепенулся Секира.
Дуричи здорово подзаработали во время последней стычки, вовремя встав
на сторону Ордена. Одноглазый Кувалда засопел: он нанялся в Зеленый Дом, и
Шибзичи еле-еле унесли ноги во время Измайловской Мясорубки.
- Войны не будет, - успокоил фюреров колдун. - Сантьяга слишком ловок
в таких вопросах.
- Э-э, Любомир, - Сабля в смущении потер лоб, - а если навы будут
защищать Замок? Ну, не дадут нам захватить Амулет?
- Я задолго почувствую приближение нава, - уверенно ответил маленький
маг. - Не волнуйся, на безнадежное дело я тебя не отправлю.
- Это хорошо.
- Таким образом, штурм должен пройти в ночь с понедельника на вторник.
- И нас фва фня буфут искать разъяренные чуфы, - угрюмо пробасил
Кувалда.
Любомир улыбнулся. Он всегда выделял одноглазого фюрера за редкую
среди Красных Шапок рассудительность.
- Разумеется, будут. Придется рассеять бойцов по Тайному Городу,
укрыться, и пусть ищут! Время будет работать на нас.
- Ладно, прятаться мы умеем. - Сабля с презрением посмотрел на
Кувалду и придвинулся к столу. - Я вот тут уже продумал план штурма, ну, в
общем, что и зачем...
Он извлек из-за пояса засаленный листок бумаги и аккуратно расправил
его на коленях.
- Мы врываемся неожиданно. Да! Неожиданность - это главное. И убиваем
всех!
- Всех? - недоверчиво переспросил колдун.
- Всех! - подтвердил максималист Сабля. - Гвардию, прислугу, всех! Ты
в это время разбираешься с их магами. Потом спокойно забираем добычу и
уходим. Разумеется, для успеха штурма мне следует подчинить все остальные
кланы, но это уже детали.
Секира шумно высморкался в ладонь и вытер ее о свои кожаные штаны.
- Я вижу, ты здорово поработал над этой темой, - Любомир брезгливо
покосился на лежащий перед ним чертеж. - Кто-нибудь хочет высказаться?
- Я, - подал голос высморкавшийся Секира. - Я своих ребят этому
маменькиному сынку не отдам, пистон мне в ухо.
Дурич тяготился запретом на междоусобицы, который навязал им Любомир.
- За маменькиного сынка ответишь, тварь кабацкая! - заревел Сабля,
потянувшись по привычке к боевому поясу, но тут же отдернул руку: колдун
запрещал приносить оружие в свои покои.
- Похоже, с этим пунктом все ясно, - вздохнул Любомир. - Кувалда, ты
хотел что-то сказать?
- Мне кажется, - одноглазый осторожно откашлялся, - что, фаже
объефинившись, мы не сможем захватить Замок.
- Браво, - колдун потянулся. - Прямое нападение на Великий Дом
обречено, сколько бы бойцов мы ни выставили. Маги Ордена и подготовленные
ими воины разотрут нас в порошок. Поэтому цель нападения - Источник.
Понял, Сабля? Не грабеж и убийства, а захват Карфагенского Амулета. О
трофеях подумаем позже, без Источника чуды прекратят сопротивление через
день-два, и тогда мы придем и возьмем все, что нам понравится.
- И убьем их всех.
- Это уж как захочешь.
- А Темный Двор? - Кувалда хорошо подготовился к разговору.
- Выведя из игры чудов, мы атакуем Цитадель в это же полнолуние!
- И победим?
Любомир резко повернулся к подавшему голос Секире:
- А ты как думаешь?
Дурич почувствовал, что пропадает. Взгляд огромных ярко-зеленых глаз
колдуна буквально пригвоздил его к табурету.
- Я не с-с-сомневаюсь...
- Спасибо. - Колдун перевел взгляд на Гнилича. - Что еще в твоем
плане?
- Ну, если убивать не всех, тогда так, - Гнилич наморщил лоб и стал
водить пальцем по бумажке, - врываемся в Замок, основные силы сдерживают
чудов, а небольшая группа прорывается в сокровищницу. Там три сейфовые
двери, на каждую кладем по шесть минут, итого восемнадцать. Столько мои
ребята продержатся.
- Намного лучше, мой друг, намного! - колдун перегнулся через стол. -
Вот только Амулет не в сокровищнице...
Выпроводив Красных Шапок, Любомир сделал несколько бесцельных кругов
по кабинету, а затем, остановившись в центре сводчатого помещения, стал
медленно раскачиваться с носков на пятки, насвистывая себе под нос
какой-то мотивчик. Глаза колдуна были полузакрыты.
В комнату боязливо заглянул Псор:
- Хозяин, можно убирать?
- Да, - занятый своими мыслями, Любомир посмотрел сквозь раба. -
Кажется, я ничего не забыл.
Псор, привыкший к странностям господина, тихонько кивнул и прижался к
стене, пропуская колдуна в дверь.
Вторая половина резиденции разительно отличалась от кабинета, в
котором Любомир принимал Красных Шапок. Большая, ярко освещенная
электрическим светом комната была превращена в зимний сад. В прозрачной
воде неглубокого бассейна шустро плавала стайка золотых рыбок. Все
свободное пространство было заполнено растениями. Кустарник с пышными
розовыми цветами, пальмы, увитые лианами, плющ, скрывающий каменные стены,
и, наконец, веселое пересвистывание птиц в высоких клетках создавали
ощущение присутствия в настоящем открытом саду.
Любомир ладонью зачерпнул воду и жадно проглотил ее. Сегодня был
важный день. Все решено, спланировано, и остается только ждать.
Тыльной стороной ладони он вытер губы и вздрогнул: на мраморном
бортике бассейна лежали крупные ярко-желтые бусы.
- Опять? - Колдун до крови закусил губу. - Я не хочу, не хочу.
Перед глазами поплыло. Руки стали тихо, практически незаметно
дрожать. Он сделал маленький шаг в сторону, но ярко-желтое пятно на
бортике притягивало его все сильнее и сильнее. Жаждущее крови сердце
Вестника бешено застучало. Любомир знал, что последует дальше, и всеми
силами старался отдалить приближающийся момент.
Судорога свела его тело, заставив выгнуться дугой и издать короткий,
полный невероятной боли крик.
Дверца бесшумно открылась, и Псор успел увидеть, как Любомир
нетвердой походкой направился к узкой винтовой лестнице, ведущей куда-то
вниз.
В правой руке он сжимал крупные ярко-желтые бусы.
***
Москва, 69-й километр МКАД, 21 июля, среда, 07:03
Когда черная "Волга", принадлежавшая отделу специальных
расследований, остановилась у обочины, Корнилов, находящийся по
обыкновению на заднем сиденье, не спеша чиркнул зажигалкой и, раскурив
сигарету, потянулся. Как любая "сова", он ненавидел ранние утренние
подъемы и всю дорогу до места происшествия дремал, то и дело роняя голову
на грудь.
Палыч, постоянный водитель майора, выключил двигатель, откинулся на
спинку сиденья и развернул вчерашний "Спорт-Экспресс". А вот сидящий рядом
с шофером молоденький лейтенант в тщательно отутюженной форме нетерпеливо
завертелся, ожидая распоряжений, но, увидев полусонные глаза Корнилова,
успокоился и голос подавать постеснялся:
Лейтенанта Корнилову выдали вчера вечером, и майор еще не решил, как
отнестись к подарку. С одной стороны, людей не хватало, с другой - его
отдел занимался самыми горячими делами, и он ожидал от руководства совсем
другого пополнения.
Корнилов поморщился. На последнем совещании у генерала Шведова
районное руководство выступило с коллективной жалобой против отбора в
корниловский отдел лучших сыскарей. Пресекая скандал, начальник
московского полицейского управления лично выбрал первого же попавшегося
зеленого лейтенанта и отослал его Корнилову. Теперь это чудо вертелось на
переднем сиденье.
Сигарета медленно тлела, наполняя салон клубами дыма. Корнилов
глубоко затянулся и посмотрел на аккуратно подбритый затылок лейтенанта.
- Васькин.
Юнец резко обернулся:
- Да, господин майор.
Ну что ж, этого и следовало ожидать.
- Во-первых, чтобы я больше не видел тебя в форме.
- Так точно, господин майор, - покорно кивнул Васькин.
- Во-вторых, никаких "господ майоров", тут тебе не армия.
- А как? - растерялся лейтенант.
- Придумай что-нибудь, - безразлично протянул майор, - не зря же ты в
академии учился.
- "Патроном" можно?
- Можно, - великодушно разрешил Корнилов. - Палыч!
- Слушаю, Андрей Кириллович, - не отрываясь от газеты, среагировал
водитель.
- Когда здесь закончим, отвезешь студента домой переодеться.
- А вы?
- С Шустовым доеду, - Корнилов кивнул головой на стоящую чуть впереди
черную "девятку" своего заместителя и открыл дверцу. - Пойдем, студент,
поглядим, что здесь творится.
- Да, патрон, - обиженно буркнул лейтенант, выбираясь из автомобиля.
Обращение "студент", взятое на вооружение майором, ему не нравилось,
и он дал себе слово, что обязательно опротестует его.
Вообще же Васькин считал, что ему крупно повезло: попасть "из-за
парты" к самому Корнилову, в отдел специальных расследований городского
полицейского Управления, считалось делом невозможным. В академии Андрея
Корнилова считали живой легендой, да и не только в академии. Не было в
стране ни одного полицейского, который бы не слышал о майоре. Ни одного
нераскрытого дела за четыре года существования отдела и золотой жетон
номер один, врученный лично президентом, говорили сами за себя.
Воображение Васькина рисовало мужественный образ харизматического
героя московского полицейского управления: твердый пристальный взгляд
внимательных глаз, плотно сжатые губы, командирский голос, широкие
атлетические плечи, обязательная кобура под мышкой, а в ней
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг