вы правы... Однако все проверки дают норму. Мы даже на Землю возили
энергослепок нашего любимца. Показывали там лучшим специалистам.
Примеривались они к нему так и эдак и говорят: великолепный мозг,
подарите, - смеются, - его нам, мы шефу на день рождения подарим... Да,
дела...
- А вы вот чем поинтересуйтесь, - посоветовал Илья. - Раз он у вас
такой умница, то мог все эти перемены декораций не только для целевой, но
и для любой другой программы приспособить.
- Любопытно. Вы говорите: приспособить? Для целевой? - Антон решительно
повернулся и пошел к пульту связи с логическим блоком.
- Вдруг что выяснится - позвоните! - крикнул ему вслед Илья, но
кибернетик, очевидно, уже не слышал его.
Вся работа с утра валилась из рук. Илья пошел было в Пустыню, -
захотелось побыть одному, - но там кружил с застывшим взором Треверс, и
Ефремов вернулся в медотсек.
- Опять Кен кружит, - пояснил он, отвечая на безмолвный вопрос Полины.
- Неприятно.
- Делится?
- И, по-моему, активно. Вот бедняга. Идет, идет, потом вдруг
останавливается и давай себя ощупывать: цел ли.
Илья снова уткнулся в ленты: вот уже четыре дня он проверял архив
электронного диагноста. Полина сидела молча, демонстративно скрестив руки
на груди.
- Ил, неужели тебе не надоело? - наконец спросила она. - Да, я сама
советовала проверить психику членов экипажа. Ты это сделал. Разве записи
диагноста не убедили тебя, что на Станции все в порядке?
- Убедили, - рассеянно кивнул Илья. - Я теперь только "лунатиками"
занимаюсь. Ищу частности. Они представляются мне как отдельные понятные
слова в потоке бессвязной речи, внятно произнесенные слова.
- Ты что? - Полина не скрывала недоумения. - Ты в самом деле считаешь
хаотическую информацию речью? Ищешь в ней смысл?
- Нет, конечно. Волноводы, наверное, и есть волноводы - связующее
звено... Команда - отчет о выполнении, опять команда... Но, может,
кто-нибудь из медиумов понял команду?
Илья устало отстранил подставку с кассетами, и лентами. Он смотрел на
Полину: ненавязчиво, ласково, будто приглашал вспомнить об их тайне, о тех
безднах доверчивости, которые открылись им.
Полина замерла. Она дышала неровно и горячо, прикрыв глаза и покусывая
губы. Смуглые руки ее, до сих пор свободно лежавшие на столе, вдруг
напряглись, будто что-то отталкивали.
- Не надо, Илюшенька, - она покачала головой. - Не смотри на меня
так... Мы должны разгадать тайну Окна. А потом... Потом мы найдем остров.
Необитаемый остров. Я не могу любить между делом, Ил. Да, да, я, наверное,
бешеная, ненасытная, чересчур искренняя. Какое счастье, что я родилась
именно теперь, а не в прошлые века. Тогда все путали, путали... И ничего
не понимали до конца - ни душу, ни тело...
- Не обижай предков, - улыбнулся Илья. - Ты несправедлива.
Просмотрев остальные ленты, он вызвал Антона.
- О-о-о! - обрадовался кибернетик. - Вы, конечно, не Норберт Винер,
Илья, но кое-что в машинной логике соображаете. Вы знаете, что учудил наш
общий друг? Знаете, откуда эта лавина перепланировок?
Илья пожал плечами:
- Наверное, увлекся театром. Смена декораций.
- Нет, нет! - Антон замахал руками. - Никаких отклонений. Наш друг
всего-навсего развил целевую программу, причем в лучших традициях
гуманизма.
- То есть? - их разговор заинтересовал и Полину.
- О-о-о! Мы с вами не поняли элементарного, уважаемая Лоран. Я же всем
говорил - на Станции великолепный мозг. Так вот. Целевая программа
обязывает его производить корректировки нашего "изменяющегося мира" раз в
шесть-семь месяцев. Верно я говорю?! Но программа рассчитана на нормальных
людей, работающих в нормальных условиях. А у нас что? Одни неврастеники.
- И логический блок решил... - начал Илья.
- Вот именно, вот именно, - экспансивный Антон чуть не захлопал в
ладоши. - Машина решила нас ублажать. И мебель перетаскивает, и Григом
потчует.
- Ну и ладно, - Полина устало улыбнулась. - На одну загадку меньше. А
то уж очень неуютно было: за бортом амебы изощряются, а тут еще на Станции
чудеса. Ты уж попроси свои машины, Антон. Пусть помогают нам. До конца
исследований.
- До победного! - согласился кибернетик.
- Послушай, Антон, - попросил Илья. - Требуется помощь твоего
"великолепного". Есть сейчас свободный канал?
- О-о-о! - оживился кибернетик. - Служба Солнца у меня вне очереди.
Сколько исходной информации?
- Пустяк, - Илья приподнял ворох лент. - Хочу систематизировать архив
диагноста.
- Ладно, присылай.
Антон отключился.
Несколько минут в медотсеке царило молчание. Затем Полина резко
отодвинула пульт управления диагностом, поднялась.
- Ты ведь не просто частности ищешь, Илья? Все они - в отчетах
"лунатиков". Ты ищешь то, чего нет в отчетах. Ты ищешь Боль?
- Да! - Илья упрямо сдвинул брови. - Если боль чувствуешь только ты, то
это, наверное, в самом деле частность, странный вторичный эффект, присущий
только твоей психике. Но если это действительно Боль, то такое сильное
чувство не может обойти других медиумов. Значит, другие тоже мучаются и...
тоже скрывают. А раз так, то Большая Боль - суть реальность и реальность
чрезвычайно странная для волновода хаотической информации. Ты же знаешь -
я бывший хирург, для меня боль слишком знакомый симптом.
Полина поморщилась.
- Не понимаю, к чему ты клонишь, - с досадой сказала она. - Но все
равно - не мучай людей, Илья. Им и без тебя тошно. Это моя боль, мне за
нее и расплачиваться. Отправь меня на Землю - и дело с концом.
- Буду рад, - Илья приоткрыл дверь и заглянул в бокс, куда поместили
после операции Исаева. Иван дремал или делал вид, что дремлет. - Это
нелепо звучит, но я в самом деле буду рад, если твоя боль окажется только
твоей.
Станция спала.
Было около трех условной ночи.
- Дин-дон, дин-дон! - отозвался колокольчик, и Илья, мгновенно сбросив
покрывало сна, пригласил видеовизитера. Однако объем экрана не зажегся.
- Ваш срочный заказ выполнен, - сообщил бесцветный голос большого
логического. - Информация обработана. Данные анализа отосланы.
Илья поспешно взял из окошка, доставки тонкий рулончик, развернул
ленту.
- Так, та-а-ак, - бормотал он, всматриваясь в кривые графиков. - Пусто,
пусто, и слава богу, что пусто. И здесь - норма. Прекрасно. Тоже пре...
Он замер.
"Это оно! - подумал Илья. - Четыре случая, как у Полины... Но пики на
ленте, что за пики?! Они в несколько раз выше, чем на контрольной ленте
Лоран. Значит... Бедняга, как он выдерживал? Как он мог выдержать такое!"
Ефремов поспешно надел тяжелый кокон формы. И сразу же тихий голос
Помощника обрадованно прошелестел в сознании:
- Требуется ли помощь? Определите сферу моих действий.
- Я еще сферу своих не определил, - вздохнул Илья. - В общем так.
Сейчас будет сплошная юриспруденция прошлых веков: сначала изобличение,
потом дознание. А ты веди протокол - то есть фиксируй наш разговор.
В коридорах Станции не было ни души. Илья нашел нужную дверь, положил
руку на белый квадратик вызова и не убирал ее до тех пор, пока дверь не
распахнулась.
- Позвольте, - сказал Илья и, не ожидая приглашения, шагнул в каюту.
"Для начала неплохо, - подумал он. - Противник ошарашен моей немыслимой
бесцеремонностью, моей бестактностью - ворваться к человеку среди ночи!"
- Что-нибудь случилось? - спокойно поинтересовался Юрген Шварц. - Вы...
так неожиданно да еще при полном параде.
- Помните, Юрген, нашу первую встречу? - Илья присел, а Шварц, чью
костлявость и нескладность не мог скрыть даже пушистый халат, стоял возле
дивана. - Вы тогда заявили, что это по моей части - разобраться в
аномалиях психики отдельных исследователей. Я внял вашему совету и -
разобрался! Я даже больше сделал: теперь я определенно знаю, почему вы,
когда остальные с нетерпением ожидали выброса Скупой, сидели в кресле и
вас снедала дикая тоска.
- Любопытно, - Шварц отпрянул в тень, затаившуюся в углу каюты. - Вы
говорите так, будто я преступник, а вы - удачливый детектив.
Илья не принял шутки.
- Отчасти это, наверное, так и есть, - жестко сказал он. - Можно быть
вредным для общества и для дела не только какими-то действиями, но и
бездействием... А теперь выполните, пожалуйста, мою небольшую просьбу. Мне
нужен подробный отчет о ваших действительных ощущениях во время приема
хаотической информации.
Слово "действительных" Илья произнес громче остальных, и во взгляде
Юргена что-то дрогнуло.
- Не морочьте мне голову, - грубо сказал он. - Я давным-давно сдал все
необходимые отчеты.
- Ваши отчеты - фантастика! - Илья оставался совершенно спокойным. -
Иначе говоря, - фальсификация, выдумка, ложь. А мне нужна правда.
- Я свободный человек, - гордо заявил Шварц. Он ступил шаг вперед, в
круг света, выпрямился. - И никто не заставит меня делать то, чего я не
хочу делать. Вы мне надоели, Садовник, кроме того, я не приглашал вас в
гости.
- Странное у вас понимание свободы, - покачал головой Илья. - Вы что,
забыли: жить в обществе и быть свободным от него...
- Не трудитесь вспоминать, - Шварц, по-видимому, вконец разъярился. - Я
тоже читал классиков марксизма-ленинизма... Но я вовсе не обязан
выворачивать перед вами душу. Кстати, меня ограждает право вето. Или вы и
об этом забыли?
- Юрген, - устало сказал Илья, - вы же умный человек, умнейший даже.
Как вы не понимаете, что нам крайне важно выяснить сущность этой Боли.
Узнать, что скрывается за ней. И ваша ложь сейчас вредит общему делу.
Впрочем, как вредила и раньше, как вредит любое сокрытие истины... Мне
некогда вести дискуссию об аморальности вашего поведения. Мне нужна
информация. И немедленно. Если вы не расскажете обо всем сами, я буду
вынужден просить совет Мира прозондировать ваше сознание.
Шварц побледнел.
- Вы не посмеете, - прошептал он недоверчиво. - Это унизительно... И
для меня, и для вас...
- Еще как посмею, - заверил его Илья. - У меня, повторяю, нет выбора.
- А чего вы хотели? - закричал вдруг Юрген. Космолог заметался по
каюте, пиная попадающиеся на пути предметы. - Чтобы я разнюнился, как ваша
Лоран? Чтобы случайная, глупая боль, - да, я уверен, что это тоже
вторичный эффект, в крайнем случае, сигнал о каких-то неполадках в
энергетической системе, - чтобы эта боль обрушила на Окно и его
исследователей океан вашего безотказного гуманизма?! Да эта "беспредельная
боль", - он явно передразнивал Полину, - в сравнении с океаном вашей
обязательной доброты - жалкая лужица! Я расскажу, если вы настаиваете, я,
конечно, все расскажу...
Шварц как-то сразу потускнел, сгорбился, будто прошлая боль вдруг
вернулась к нему, нахлынула, и не было сил сопротивляться неизбежному.
В Пустыне было страшно холодно.
Ефремов знал всю подноготную этой человеческой выдумки, да в конце
концов форма-скафандр могла оградить его даже от космического холода, и
тем не менее шел и шел, забыв обо всем, ежась и кутаясь в куртку.
Он вспомнил все. Скупые сведения и пышные гипотезы о сущности Окна
промелькнули пред его внутренним взором. Боль Полины умножилась на боль
Шварца, а изо всех признаний космолога вдруг высветлилась одна странная
фраза: "Вы знаете, Илья, я удивляюсь не силе боли, не ее масштабам, а ее
отвлеченности. Мне постоянно казалось, что это какая-то инородная боль.
Будто возле сердца трется и трется кусочек металла".
Илья присел на камень. Какая-то зверюшка - суслик, тушканчик? -
пристроилась у его ног. Немного отогревшись, запищала, засуетилась.
Мысли не складывались.
Наугад, интуитивно Илья, наконец, выстроил цепочку: инородное тело, то
есть Станция, находится в энергетической системе, об этом поступают
сообщения, так называемые сигналы боли, и, как результат, как защитная
функция Окна, - деятельность амеб. Единственным, что не вписывалось в
логическое построение, была Боль. Откуда она? И почему? Почему
энергетическая система, то есть главный узел ее - пульсар Скупая,
реагирует на их присутствие в Окне именно Болью?! Так ли это? Как
проверить, что боль не просто боль (вторичный, третичный эффект восприятия
человека), а непосредственная реакция системы на инородное тело?
"А что если попробовать усилить эффект инородности? - обожгла Илью
догадка. - Каким образом? Очень просто. Берем предполагаемый жизненно
важный центр системы и... воздействуем на него. Центр в данном случае
пульсар. Господи, как я могу воздействовать на пульсары? Где я возьму
раздражитель для звезды? Нет, это утопия!"
Зверек - тушканчик, крыса, мышь? - отчаянно пищал и теребил Илью за
брюки. Так и не определив, какая живность беспокоит его, Садовник встал и
пошел вслед за зверюшкой.
Серое тельце сливалось с песком, пропадало в сумерках, по зверек
постоянно пищал - жалобно, призывно - и Илья определял его местонахождение
"по голосу".
В ложбинке, под сенью колючих кустов, чернел колодец водосбора. Оттуда
тоже послышался писк - еще более жалобный и тоненький. Зверек заметался
вокруг колодца.
- Как же тебя угораздило, малыш, - сказал Илья, доставая из ямы
крохотный теплый комочек. - Бегите домой, прячьтесь.
"Ну и что? - подумал он. - Мы в самом деле еще не экспериментировали на
уровне звезд. Но это же ровным счетом ничего не значит! На Станции должны
быть запасы антивещества, а через четыре дня придет "грузовик". Вот и
прикинь..."
...ТЕМ НЕ ВЛАДЕЮТ
Грузовой корабль автоматы разгрузили за полтора часа.
Его широкий черный цилиндр был виден на всех экранах, и на Станции
царило оживление: прибыли долгожданные космоботы, мощный блок неформальных
аналогий для "лунатиков", еще целая куча какой-то аппаратуры, свежие
фрукты.
В командную рубку поминутно заскакивали нетерпеливые получатели грузов,
торопили Крайнева, и только один человек, контрольный пилот "грузовика"
Вячеслав Ганюшкин, смотрел на эту суету безучастно и устало. Он уже знал,
какая судьба уготована его верному спутнику, сотни раз битому на
Наковальне и успевшему побывать во всех Обитаемых мирах. Знал, но никак не
мог свыкнуться с мыслью, что еще ходовой, как говорят звездолетчики,
корабль сегодня бросят на такую "наковальню", где от него останется
облачко электронного пара. Впрочем, пара тоже не будет - на борт корабля
уже начали погрузку контейнеров с антивеществом.
- Не грустите, Вячеслав, - успокоил его Крайнев. - Вам, как
пострадавшему, Служба Солнца выхлопочет та-а-кой лайнер... Куда там нашему
"Бруно". Верно я говорю, брат Илья?
Илья развел руками: куда мы, мол, денемся.
Все эти дни "Галактика" готовилась к эксперименту. Навигаторы
рассчитали курс "грузовика", специалисты защиты позаботились, чтобы
корабль пробился к звезде сквозь любые скопления амеб, а Крайнев лично
проверил рекомендации логического блока Станции относительно силы заряда.
Пока готовились, пока ждали ни о чем не подозревающего Ганюшкина, Илья
чувствовал себя сносно. Но когда Крайнев, выпроводив из командной рубки
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг