это инфаркты, ишемия, недостаточность, давление...
Тяжелые брови старого богатыря сомкнулись на переносице. Глаза потемнели,
смотрят вперед невидяще. Возможно, вспомнил о погибших, о тех, кому
предстоит погибнуть.
Я сказал негромко:
- Но если жизнь там так ужасна, Бернард, ты, можно сказать, свой долг
перед человечеством выполнил.
На тебе шрамов больше, чем на молодом щеголе пуговиц.
Он взглянул исподлобья, с подозрением.
- О чем ты? Что за дурная привычка говорить издалека, как будто готовишь
удар в спину!
- В моих краях, - сказал я торопливо, - есть обычай, что людей, которые
очень много трудились или воевали, а потом уже постарели, но даже если еще
в состоянии пахать или держать меч, их все равно отпускают на покой. Покой
- это когда они в тепле и достатке, уже не подвергают себя лишениям. Они,
понимаешь, уже заслужили отдых!
Послышался топот, на красном коне выметнулся из-за зеленого леса и пошел
догонять нас такой же красный, как и конь, шар. Если бы не торчащие из-под
шлема длинные красные волосы, не красная всклокоченная борода, я все равно
узнал бы Рудольфа, только у него красный щит, красные штаны и даже сапоги
красные.
Конь готов был мчаться дальше, но Рудольф остановил его подле нас. Рот
распахнулся, Рудольф хотел что-то сказать или сострить, но, увидев суровое
лицо Бернарда, захлопнул рот с таким стуком, что конь пряднул ушами.
Бернард покачал головой.
- Что у вас за края... То-то ты весь странный. Я не подлый наемник, Дик! А
наемники, запомни, все подлые. Все. Не подлых не бывает. Я не наемник,
который дерется за плату, чтобы потом на отдых... Нет ни покоя, ни отдыха
тем, кто защищает родину, добро, имя господа. Мы отдаем себя целиком,
только так можно и надо.
Рудольф зевнул, сказал с полнейшим равнодушием:
- Бернард, оставь. Он не понимает. Он думает, что смысл жизни в
благополучии. А для мужчин это прозябание. Да и вообще для людей. Ну и
что, если мало кто из нас доживет до седых волос вообще? И что никто еще
не умер в постели от старости? Человек все равно умрет! Даже короли мрут
как мухи. Так не лучше ли прожить красиво?
Я опустил глаза. Мое поколение, которое уже выбрало пепси, это прожить
красиво понимает иначе.
- Там Ланзерот подстрелил оленя, - сообщил Рудольф. - Пока подъедет
повозка, мы успеем освежевать!
Еще сутки пути, а вечером Ланзерот едва ли не впервые обратился ко мне,
хотя голос звучал все так же холодно и недружелюбно:
- Все. Там за холмами последнее мирное село, куда все еще не дотянулись
Черные силы. Но даже здесь ты не будешь в безопасности. Бернард, везти
дальше этого молодого простолюдина - гибель.
Бернард кивнул:
- Да, я ночью об этом уже думал. Оставим. Дик, ты слышал?
Я ответил мертвым голосом:
- Слышал.
Принцесса сказала ласково:
- Дик, я освобождаю тебя от присяги служить мне и повиноваться мне. Ты
свободен.
Священник осенил меня крестным знамением. Глаза его так и впились в меня.
Ожидал, наверное, что закричу страшным голосом, меня охватит пламя или
превращусь в черта с рогами и длиннющим хвостом. Но хотя ничего не
случилось, острое лицо отца Совна-рола осталось таким же злобным и
подозрительным. Ты защитился какими-то заклятиями, говорил его взгляд, но
сила божья со мной, и я тебя, проклятое исчадие ада, все равно обращу в
прах!
Солнце опускалось к горизонту, Ланзерот выехал вперед, высматривал место
для ночлега. Я вертелся в седле, чувствуя странный зуд. Очень уж
узнаваемые холмы и овраги тянулись справа и слева. Мучило странное
ощущение, что когда-то я уже все это видел. Сердце стучало все чаще.
Бернард поглядел с сочувствием, буркнул:
. - Ты будешь жить долго и счастливо. А это... это все забудется.
Я ответил невпопад:
- Сэр Бернард, если найду по дороге меч, мне позволят его оставить себе?
Бернард двинул тяжелыми плечами.
- Нет, конечно... Все, что найдет простолюдин, принадлежит его владельцу.
Асмер быстро вставил тоном знатока:
- Или хозяину земли, где нашел!
Бернард кивнул, по крайней мере, я так истолковал это едва заметное
шевеление огромного котла на массивном теле.
- Да, или владельцу...
- Э-э-э! - раздалось сзади могучее. Рудольф ехал за нами следом, а еще
дальше тащились волы с красной в лучах заката повозкой. Глаза Рудольфа
были хитрые, он захохотал победно. - Законники! А у Дика случай-то особый!
Бернард бухнул, как ударил обухом в толстое дерево с огромным дуплом:
- Какой?
- Догадайтесь с трех раз?
Бернард задумался, Асмер же, более быстрый, вскричал обрадованно:
- Ну, еще бы! Как я сразу не подумал? Рудольф, ты не такой дубина, как
выглядишь. Дик уже свободен от клятвы служить принцессе, но еще не принес
клятвы другому господину! Так что все, что найдет на ничейной земле, в
самом деле станет его собственным.
Я привстал в стременах, глаза жадно шарили по Долине. Сверкающие горы все
так же далеко, слева темный лес, вон там глубокий овраг, два одиноких
Дуба, огромная береза со сросшимися стволами...
- А что ты надеешься найти? - спросил Бернард с легкой насмешкой.
- Меч, - ответил я. - Длинный меч с извилистым лезвием... Черная рукоять...
- Ого, - сказал Бернард уважительно. - Я слышал о таких мечах... Но ты
откуда знаешь?
- Можно мне чуть отлучиться? - крикнул я.
Не дожидаясь ответа, дернул повод, конь повернулся нехотя, уже слышал,
хитрюга, о скором привале. Я ударил каблуками в бока, конь пошел ленивой
рысью. Я жадно осматривал с высоты седла все ямки, а когда взгляд
зацепился за темную груду, сперва не поверил глазам.
Конь остановился. Я соскочил на землю, ноги сами понесли к находке.
Металлический шлем лежит отдельно, обглоданный череп выкатился, из пустых
глазниц уже торчали зеленые стебли. Панцирь почти цел, только смялся,
словно выпавшее из гнезда на высоком дереве яйцо. В дыры и трещины
проникли жуки, черви, муравьи, источили плоть. Я с омерзением видел только
гладко обглоданные кости.
Меч тускло блестел в трех шагах. Трава поднялась, почти скрыла его, но
меня внезапно тряхнуло, так что я скрючился, присел. В животе появилась
холодная резь. Перед глазами мелькнула жуткая картина, что не успей тогда
с кинжалом, то здесь лежал бы я сам, а не этот... этот скелет.
На подгибающихся ногах доковылял, присел. Пальцы потянулись к рукояти и
застыли в воздухе. Пурпурные ножны, похожие на застывший луч вечернего
солнца, золото по ободку, золотая полоска до самого суживающегося кончика,
похожая на генеральский лампас, выпуклые накладки, тоже из золота.
Середину ножен занимают сцены битвы людей с драконами, но я уже не мог
оторвать взгляд от прекрасной и зловещей рукояти, крестообразной, с
ребрышками для пальцев и округлой на конце.
Осторожно коснулся, но пальцы сомкнулись с такой жадностью, словно я
догнал уходящий поезд и успел ухватиться за поручень. Меч начал
выдвигаться, блестящий, как зеркало, обоюдоострый, с острейшими даже с
виду краями и суживающимся лезвием. Меч огромен, лезвие блестит, как
ледяная сосулька, слегка извилистое и в то же время прямое, длинное,
узкое... а рукоять широкая, рассчитанная на крупную мужскую ладонь.
По всему телу прошла волна. Я разогнулся уже с мечом в руке. Рифленая
рукоять лежит в ладони как влитая. Я вскинул меч к небу. По всему телу
пробежала дрожь.
За спиной послышался стук копыт. Я медленно повернулся, узнав по шумному
храпу коня Бернарда. Старый воин остановился в трех шагах. Я увидел
застывшее лицо, в глазах безмерное удивление.
- Святые небеса! - выговорил наконец Бернард. - Меч!.. Извилистое лезвие,
черная рукоять!.. Я указал за спину.
- Там еще доспехи. Правда, они не в порядке. Бернард покачал головой.
Огромное мясистое лицо даже побелело от волнения. Он обернулся, крикнул
таким зычным голосом, что конь недовольно затряс головой, а я и вовсе
присел к земле, как от внезапного раската грома:
- Ланзерот! Ланзерот!
Привал сделали неподалеку, раньше намеченного срока, безумно обрадовав
измученных волов. Собрались все, даже священник вышел и смотрел на меня
подозрительно, исподлобья. Принцесса сияла, а когда ее взгляд падал на
меня, в ее чистых глазах вспыхивали веселые искорки.
Бернард велел:
- Покажи им!
Меч пошел из ножен неожиданно легко. Даже легче, чем в прошлый раз. Я
ощутил недобрую тяжесть в руке. Пальцы стиснули рукоять с радостным
ожиданием чуда. Я поднял меч острием кверху, как тогда. На отточенном
кончике нестерпимо ярко засверкало багровое солнце. Крестообразная рукоять
как будто вросла в ладонь. Я опустил меч горизонтально, меч казался
продолжением руки.
Рудольф хмыкнул. Я вздрогнул, нервы на пределе. Только глаза Ланзерота
ничего не выражали. Я неуклюже взмахнул мечом, сделал выпад, как должен
делать воин в моем представлении, развернулся и несколько раз взмахнул
мечом направо и налево.
Бернард и Асмер переглянулись. Ланзерот снова смолчал, а Рудольф сказал
ревниво:
- Как оглоблей... Таким мечом!
- Дурень, - согласился Бернард гордо, - но зато какой здоровый! Все-таки
это ж двуручный меч.
Я опустил взгляд на рукоять. Там еще немного места, но не на вторую
ладонь, а так это, на два-три пальца.
- Ладно, - сказал Бернард. - Я знаю, что вы все думаете. Простолюдин с
мечом! Но мы сами ему обещали. Он имеет право на любую находку. А что
нарушение, так что-нибудь придумаем.
Ланзерот вскинул бровь, она красиво изогнулась. Он сказал только одно
слово, но значило оно очень много.
- Мы?
Бернард подбросил в костер веток, развел руками.
- Ланзерот, ты знаешь, я сам хотел парня оставить в ближайшем селе. Но
сейчас...
Ланзерот брезгливо поморщился.
- Что? Пророческий сон?.. Не по-мужски верить в сны. Иной раз совпадает,
но чаще ведет в трясину. Мужчина должен смотреть правде в глаза.
Бернард покачал головой.
- Ты как хочешь, но я попрошу принцессу рассудить. Я бы Дика взял с собой.
Правда, погибнет через недельку-другую, но грех не попользоваться его
возможностями.
Принцесса смотрела внимательно. В ее чистых глазах была такая душевная
доброта, что у меня снова защемило сердце, страстно захотелось опуститься
на колени - нет, упасть с размаха и преданно смотреть в ее лицо снизу
вверх, смотреть с рабским обожанием.
- Как ты узнал, что там меч?
- Мне просто снилось, - ответил я торопливо. - Просто снилось!.. А когда
сегодня я увидел вот те сосны, я подумал, только подумал, хоть это и
смешно, что я там... ну там то, что я видел, когда летал...
Асмер сказал саркастически:
- Ах, он летал!
- И все совпало? - спросила принцесса серьезно.
- Нет, - признался я.
- А что не так?
- Неподалеку было дерево, - ответил я. - Я рассмотрел хорошо! Огромное, с
черными растопыренными ветвями.
- Мертвое? - спросила принцесса. - Могло рассыпаться в труху.
Ее глаза блестели, ей явно очень хотелось верить в мой сон. Я покосился на
высокомерного Ланзерота, хмурого Бернарда, вздохнул, развел руками:
- Мертвое, без листьев, но крепкое, хоть и с отвалившейся корой. Ствол
блестящий, без единого дупла. Такое не скоро станет трухой.
Ланзерот смотрел все так же холодно, Бернард чуть наклонил голову.
Принцесса сказала порывисто:
- Да, это сон. А что не все в нем совпало, так это же вещий сон! Господь
наш насылает дивные сны своим созданиям, дабы мы постигали его... Его
дивные Деяния и замыслы...
Она запнулась. Бернард крякнул, сглаживая неловкость, прорычал:
- А значит. Дик волен ехать с нами. Он предупрежден, что в нашем мире
опасность ждет его на каждом шагу.
Мне было неловко за свой меч перед Ланзеротом, перед Бернардом и
Рудольфом, даже перед Асмером, тя Асмер предпочитал любому оружию лук, из
которого он пускал стрелы с ужасающей скоростью и точностью.
Я отошел за кусты, кони поблизости щипали траву. На меня посмотрели с
удивлением: с какой стати мол, человек тащит из ножен меч, да еще с такой
осторожностью, когда его надо выхватывать быстро, в ярости, с бешеным
криком...
Мои пальцы вспотели от волнения. Меч выходил из ножен дивный, неземной,
словно бы скованный из неведомого металла. Конечно, это железо, но я-то
знаю, как всякие присадки меняют свойства железа до неузнаваемости, ведь
чугун - тоже железо, как и высокоуглеродистая сталь, что режет обычное
железо, словно траву...
За спиной треснула ветка. Я в испуге оглянулся. В двух шагах стоял
Бернард, в руке - прутик. Краска стыда залила мое лицо. Огромный Бернард
подошел совершенно бесшумно, а веточку явно сломал намеренно.
- Прекрасный меч, - прогремел он низким голосом. - Ты не трусь, Дик. Не
лезь на рожон, но и не стелись. Это твой меч по праву. Даже король не отни
мет у тебя этот меч. Тем более никто из нас.
Я прошептал:
- Спасибо, Бернард. Ты все понял.
- Конечно. Но ты не стелись.
- Да, спасибо.
- Но и не задирай нос, - сказал он строго. - А ты странный какой-то. Нет,
даже не тем, что во сне.... слыхал, колдуны так умеют. Ты странный, что
иногда ведешь себя, как будто ты переодетый король, а потом ты
простолюднее самого что ни есть простолюдина...
Я сказал упавшим голосом:
- Ну, ты ж знаешь... В каждой деревне свои обычаи. Но мне в самом деле
неловко, что такой меч у меня, а не у тебя или Рудольфа. Даже у Ланзерота,
мне кажется, не такой...
Бернард протянул руку, я вложил в нее меч. Заходящее солнце играло на
лезвии, иногда по нему пробегали волнистые оранжевые молнии, на кратчайшие
мгновения возникал странный узор, даже чудились знаки, и снова лезвие
вспыхивает от рукояти до кончика, как огненный факел...
- Это дивный меч, - произнес Бернард тихо. - Только у Галахада такой же...
- Кто такой Галахад?
Голос Бернарда стал еще ниже:
- Земля еще не рожала рыцаря такой мощи и отваги, как сэр Галахад. Он был
сильнейшим рыцарем как в Срединных королевствах, так и на Пограничных
землях. Его отвагу и превосходство признавали даже Черные силы, что вовсе
дивно, ибо они никогда не признают наших ценностей...
- Значит, он в самом деле стоил того, - сказал я. - А где он?
- Сгинул лет пять тому, - ответил Бернард сурово. - Но никто даже не
скажет, где. Такова мужская доля, Дик! Мы можем сложить головы не только в
славной битве, хотя этого очень бы хотелось.
- Он воевал один?
- Да, Дик, а как иначе? Не было таких, кто мог быть с ним рядом. Эх, был
бы Галахад жив, вся эта война с Тьмой могла бы выглядеть иначе... Ладно,
потрудись здесь, но далеко не отлучайся! Даже с такими мечами гибнут, как
видишь.
Глава 10
Утром, когда запрягали волов, Бернард уже в кольчуге и доспехах подошел ко
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг