Энрике схватил за руку ни о чем не подозревавшую Лоретту и потащил ее за
собой.
- Не так быстро, Рико, у меня каблуки...
- Конечно, крошка, я помню.
Служитель свернул налево, и Энрике последовал за ним. Они прошли по
коридору еще несколько шагов и оказались перед какой-то маленькой дверью.
- А ты уверен, что мы не заблудились, Рико? - удивленно озираясь,
спросила Лоретта.
Служитель протянул руку, и Энрике вложил ему в ладонь деньги, затем
толкнул дверь и оказался в крохотном помещении с одной-единственной
кроватью. По всей видимости, здесь отдыхал ночной сторож.
Разгадав замыслы Энрике, Лоретта попыталась сопротивляться, но Коррадо
отвесил ей пару оплеух и, уткнув лицом в стену, стал делать то, чего ему
так хотелось. Девушка что-то кричала и пыталась сопротивляться, но Коррадо
крепко держал ее до тех пор, пока тяжкое напряжение вместе с протяжным
стоном не покинуло его и не опустошило полностью.
"Клево, - подумал Энрике и, отпустив Лоретту, обессиленно повалился на
грязную кровать. - Клево, как же мне клево... Никогда еще так не было..."
Откуда-то снаружи, из-за границы приятного состояния, до Энрике донеслись
посторонние звуки. Обратив на них внимание, он наконец понял, что это
кричит Лоретта.
- Сука! Козел! Вонючий козел! - выкрикивала она сквозь слезы, приводя в
порядок свою одежду. - Хэнке предлагал мне руку и сердце. А ты - урод с
перебитым носом.
- Дура ты. Хэнксу нужны новые девочки для его бизнеса, вот он и наобещал
тебе с три короба, а ты уши развесила.
- Неправда! - закричала Лоретта. - Хэнке хороший!
- Ну конечно, хороший. Если одна из его девочек не отдает деньги, он
режет ей лицо острым ножиком. Другой бы убил, а этот только лицо режет -
конечно, хороший.
- Ты все врешь, - всхлипнула Лоретта. - Твои дружки избили Хэнкса, и
теперь он в больнице.
- Стоит ли переживать об этом, крошка? - Коррадо достал из кармана деньги
и отсчитал тысячу кредитов.
- Возьми, купишь себе платье - то, которое тебе понравилось. Еще и на
чулки останется.
На этом инцидент был исчерпан, и Коррадо с Лореттой покинули комнату
сторожа. Дожидавшийся у Двери служитель проводил гостей в зал и передал
метрдотелю.
- Прошу вас, господа, - поклонился тот и повел клиентов в глубь зала. -
Если не возражаете, я посажу вас за столик по соседству с послом Нубии.
Его все знают, и он очень интересный человек. Если хотите, я даже могу вас
ему представить.
- Спасибо, пока не нужно, - отказался Энрике.
- Как вам будет угодно, сэр, - на ходу поклонился метрдотель.
Коррадо и Лоретта разместились за столиком, и им подали меню. Энрике
быстро выбрал себе несколько блюд, в то время как Лоретта перепрыгивала с
одного на другое и задавала официанту массу вопросов:
- А это из мяса?
- Да, мисс.
- А это грибы?
- Нет, мисс.
От нечего делать Коррадо стал рассматривать посла и его спутника - то ли
секретаря, то ли телохранителя.
"Кажется, этих ребят я где-то видел... - насторожился Энрике. - Но где?
Ведь в посольствах-то я не бываю. Где же я мог видеть этого хренова посла?"
Наконец Лоретта сделала заказ, и официант убежал его исполнять. Не ушел, а
именно убежал.
"За такие бабки можно и побегать", - подумал Энрике.
Для себя он заказал скромный ужин, но и это должно было потянуть на
половину стоимости его новой машины.
- Ой, Рико, смотри, эту женщину я видела по телевизору! - оживилась
Лоретта.
- Может быть, крошка, - кивнул Энрике, - здесь полно известных людей.
Вот, например, Дональд Марлоу. Он владеет половиной супермаркетов города.
- Это который с бородой?
- Нет. Рядом с ним - рыженький такой.
- Да? А по виду простофиля какой-то. - удивилась девушка. - А этого
черного посла ты тоже раньше видел?
Коррадо хотел сказать, что видел, но в последний момент передумал.
- Откуда? Я по посольствам не ходок. Я больше по бабам.
К посольскому столику подошли официанты и начали сгружать дорогостоящий
набор аперитивов с фруктами.
"На полную гуляют ребята", - подумал Энрике.
Официанты ушли, и гости принялись за угощение. Тот, кого Коррадо принял за
помощника посла, протянул руку к порции аперитива и... Энрике даже пот
прошиб - из-под манжеты рубашки тускло блеснул корпус золотых часов.
- Спокойно, Рико. Спокойно, - скомандовал себе Коррадо.
- Чего ты сказал? - не поняла Лоретта.
- Это я не тебе.
- А кому же? - удивилась девушка.
"Может, эти часы только похожи, ведь я видел их одну секунду. Да и
освещение здесь слабоватое". Энрике пытался себя успокоить, но что-то
говорило ему, что он увидел именно те часы.
Коррадо стал присматриваться к соседям более внимательно.
Вот посол - он аккуратно пьет из рюмочки. Палочкой берет фрукты и с
достоинством кушает.
А вот его помощник. Он держится слишком напряженно - спина прямая, смокинг
топорщится, словно под ним пара пистолетов.
Наконец к столику Энрике пришел официант. Он принес аперитив и стойкий
запах хвойного лосьона. Расставив вазочки и бокалы, официант поклонился, и
в полуметре от себя Энрике увидел волосы, разделенные безупречным
пробором. В нос снова шибанул запах хвои.
"Купается он в лосьоне, что ли?" - удивился Коррадо.
- Ой, какая горькая штука, - скривилась Лоретта. - И какие-то веревки.
- Это не пьют, крошка. Это лавой - масло такое, а веревка - это фитиль.
Его зажигают, и получается как свечка.
- Глупости какие. Хоть бы предупреждали, - негодовала Лоретта и
внезапно, без перехода спросила: - А ты правда скучал по мне, Рико?
- Конечно. А ты по мне не очень...
- Это потому, что ты грубый.
- А Хэнке, значит, нежный?
- Да что ты все Хэнке да Хэнке, - махнула рукой Лоретта. - Очень он мне
нужен. Ой, смотри, представление начинается.
Лоретта все свое внимание переключила на сцену, а Энрике на соседей. Свет
стал медленно гаснуть, и вскоре в зале уже ничего нельзя было рассмотреть.
Представление было совсем никудышное, однако Лоретте нравилось. Когда
появился фокусник, она даже захлопала в ладоши, привлекая внимание клубной
публики.
Прибежал официант и принес основной заказ. Блюда выглядели очень
аппетитно, но Энрике совершенно не хотелось есть. Теперь он думал только о
часах.
Фокусник ушел, унося с собой пилу, которой он распиливал свою ассистентку.
Лоретта долго аплодировала ему вслед, а затем дали свет, и на сцену
выскочили полуголые девицы.
Между тем соседи Энрике начали вести себя более раскованно, поскольку
успели выпить весь аперитив. Возле них постоянно роились официанты, и
Энрике невольно прикидывал стоимость их заказа. Получалось больше десяти
тысяч.
Посол о чем-то спросил своего помощника, и тот, отдернув рукав, взглянул
на часы. Энрике как током ударило - часы были очень похожи! Но мало ли
похожих часов? Коррадо так впился глазами в помощника посла, что тот
обернулся и посмотрел на Энрике.
Всего секунду они глядели в глаза друг другу, а затем Коррадо повернулся к
Лоретте.
- Ну как тебе тарталетки?
- А? - не поняла девушка.
- Ты тарталетки пробовала?
- Спасибо, очень вкусно.
- А чего ты смотришь на этих девок? Неужели тебе интересно? Я понимаю,
если бы по сцене скакали молодые мужики.
- Я хочу рассмотреть, что у них за туфли, - пояснила Лоретта. -
Представляешь, так танцевать - никакие каблуки не выдержат. А у них
ничего. Может, они железные?
- Туфли, что ли? - не понял Энрике.
- Да нет, каблуки. А ты почему ничего не ешь, Рико?
- Да что-то не хочется, - пожал плечами Коррадо, однако наколол на вилку
маслину и прожевал ее, не ощутив никакого вкуса.
К соседнему столику подошел официант Он принес счет, и посол достал свою
кредитную карточку Официант что-то сказал, и на лице посла появилось
недоумение. Потом подошел метрдотель, и посол начал что-то объяснять, но
как Энрике ни напрягался, ничего услышать он так и не сумел - играла
музыка, и со сцены доносился стук железных каблуков. Девушки все еще
танцевали.
А у соседей разгорался скандал. И хотя метрдотель по-прежнему улыбался,
его улыбка становилась все более натянутой - было очевидно, что разговор
шел о деньгах.
В музыкальном сопровождении наступила пауза, и Коррадо услышал слащавый
голос метрдотеля:
- ... член клуба "Трайдент" должен гордиться своим положением в обществе.
Услышанная Энрике фраза полностью подтверждала его подозрения.
Соседи расписались в какой-то бумажке, и ресторанные хищники от них
отвязались. Помощник посла снова обернулся, и Коррадо наконец вспомнил,
где видел и этого парня, и черного "посла".
Эти ребята работали в почтовой фирме "Доу-Форс". Той самой, у проходной
которой Энрике провел целых две недели, надеясь найти потерянные часы
"Значит, все сходится, - боясь поверить удаче, подумал Энрике и,
повернувшись к Лоретте, неожиданно для самого себя сказал:
- Знаешь, крошка, если выгорит еще одно дельце, получишь на шмотки пять
штук кредитов.
- Правда?
- Правда, крошка.
- О, Рико! Я тебя обожаю!
26
Владелец "Доу-Форс", Дэниел Глосберг, сидел в своем кабинете и уныло
смотрел в стену. Прямо напротив его стола на обоях красовалось
прямоугольное светлое пятно. Раньше на этом месте висел портрет его жены -
Виктории Глосберг, урожденной Ван дер Хааген, но теперь его там не было
В офисе уже был один портрет Виктории - небольшая фотография в рамочке.
Она стояла между коробкой с сигарами и старым папье-маше. Однако этого ей
показалось мало, и она заставила Дэниела повесить еще один - на стену
напротив письменного стола. Она будто знала, что муж регулярно изменял ей
со своей секретаршей, причем именно на письменном столе, и теперь строгий
взгляд Виктории должен был удерживать вероломного супруга от дальнейших
измен.
Как ни странно, портрет жены действительно стал оказывать на Дэниела
отрицательное воздействие. У него перестало получаться.
Секретарша одевалась и с нагловатой улыбочкой покидала босса, а Глосбергу
приходилось пить пиво - только так он возвращал себе чувство прежней
уверенности.
В конце концов он не выдержал и решился убрать портрет Виктории на шкаф
Теперь, если жене приходила мысль посетить офис мужа, Дэниел вешал портрет
на место, а после ухода супруги снова забрасывал его наверх.
Новое ощущение свободы настолько понравилось Глосбергу, что он убрал и
фотографию в рамочке, а в промежуток между сигарным ящиком и папье-маше
поставил фигурку "Писающий мальчик" работы неизвестного художника.
Сейчас, когда Глосберг появился в офисе после двухдневного перерыва, на
столе накопилось множество бумаг. Все они требовали его личного внимания.
Тут лежали и предписания экологических служб, и взносы по взятым кредитам,
и счета за ремонт судов, и прошения о повышении жалованья.
Дэниелу очень хотелось взять эти бумаги и забросить в измельчитель. Но это
были текущие дела его собственной фирмы, и решать проблемы с помощью
измельчителя было, увы, невозможно.
"Доу-Форс" едва давал четыре процента прибыли, и это стало отражаться на
уровне жизни семьи Глосберга. Пришлось отказаться от нового дома в горах и
забросить подальше элитные каталоги "Лайф". Виктория стала ворчать и
вернулась к своей излюбленной теме - она требовала, чтобы Дэниел работал
под началом ее папочки. Глосберг ненавидел эти разговоры и обычно
восклицал:
- Что, торговать куриными ногами?
- Не ногами, а окорочками, - поправляла его Виктория.
И вот теперь наконец появилась возможность поправить свои дела.
Сельскохозяйственная корпорация "Бати" предложила выгодное дело.
Требовалось перебросить в новые колонии пятьсот килограммов семян
масличного ореха анунга. Казалось бы, стоило радоваться, ведь за такой
пустяк "Бати" предлагала пять миллионов кредитов, к тому же брала на себя
страховку груза. Однако существовал еще "Маркое" - конкурент "Бати",
который продвигал в новых колониях свой масличный орех - кетонг.
И теперь Глосберг оказался меж двух огней. Если он брался доставить
семена, то становился врагом "Маркоса", если отказывался, навлекал на себя
гнев "Бати".
"Что же делать?" - думал Дэниел, сжимая голову руками. До прихода
представителя "Бати" оставалось чуть более получаса, и тревожное ожидание
было мучительным. Чтобы как-то отвлечься, Дэниел нажал на кнопку вызова
секретарши.
Пришлось звонить не менее четырех раз, прежде чем Мэри Келли вошла в
кабинет.
- Слушаю, босс, - сказала она и покачалась на своих длинных ногах.
- Подойди сюда.
- Мне сегодня нельзя.
- Я говорю подойди сюда. На прошлой неделе ты говорила мне то же самое.
Секретарша пожала плечами и подошла к креслу босса. Тот погладил ее ноги,
но ничего, кроме здорового эстетического чувства, не испытал. Мэри Келли
была по-прежнему красива, но больше не излучала той силы, которая когда-то
так легко заводила Дэниела Глосберга.
- Ну что? Я могу идти? - сухо спросила Мэри Келли.
- Иди... - обронил Дэниел.
"Она ко мне совершенно равнодушна, - подумал он, провожая взглядом
секретаршу. - А сколько хороших пилотов я уволил из-за этой стервы. Дурак
- самый настоящий дурак".
Мэри Келли ушла, и Глосберг остался один на один со своим ожиданием.
"Может, посмотреть бумаги? - подумал он, но вид стопки рабочих документов
вызвал у него легкую тошноту. - Нет, лучше попозже." - поспешно отказался
он.
- О, я знаю, как скоротать время! - воскликнул Глосберг и, выдвинув
нижний ящик стола, достал пару ботинок для занятия степом.
Быстро переобувшись, Дэниел вытащил из-за шкафа специальный лист пластика
и, бросив его на пол, приступил к первой фигуре.
27
"Щелк-клац, щелк-клац, цок-клац, цок-клац..." - доносилось из кабинета
босса, и Мэри Келли только качала головой.
- Что это он делает? - удивленно спросил Том Питсбург, глава профсоюза
пилотов. Он пришел по вызову Глосберга, чтобы принять участие в совещании
с представителем "Бати".
- Чечетку бьет, - пояснила секретарша и положила ногу на ногу. Ноги были
красивые, а Питсбург сидел немного сбоку, поэтому ему пришлось чуть-чуть
вытянуть шею.
- Какую чечетку? - спросил он, на самом деле больше интересуясь ногами
Мэри Келли.
- Обыкновенную. - Девушка склонилась над столом и делала вид, что занята
работой, хотя перед ней лежал кроссворд.
- Понятно, - кивнул Том Питсбург и еще немного наклонился влево. Так
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг