Я даже не очень заметил, что Идочка говорит о Ритке то в
единственном, то во множественном числе. Выходит, вот это пухленькое
наивное существо три дня подряд меняло на мне потную одежду и выносило
булькающее судно! А я ее за бок, придурок...
- Да вы не смущайтесь! - безошибочно поняла меня добрая самаритянка.
- Я ж медработник, для меня больной - не мужчина. До определенного
момента.
- Спасибочки на добром слове, - буркнул я, чувствуя, что напоминаю
цветом спелую помидорину.
Спас меня звонок в дверь.
Идочка помчалась открывать, а я сидел за столом, макал сухарики в
кетчуп и меланхолично отправлял в рот.
До определенного момента... это до какого? Пока не помрет?
- Олег Авраамович, это вас! - закричала Идочка из прихожей и после
некоторой паузы добавила:
- Из прокуратуры!
Сухарь застрял у меня в горле.
2
Еще спустя минуту я выяснил, что сегодня мне везет на женщин.
Потому что гость, предполагаемый суровый представитель суровых
органов, оказался представительницей. И ничуть не суровой, а очень даже
милой дамочкой средних лет, одетой под стильным пальто в серый
классический костюм - узкая юбка и жакет, плюс туфли на шпильках.
Хотя на улице зима. Значит, пришла она в сапогах, а туфли эти
стильные принесла с собой.
В сумочке.
Вместо пистолета, надо полагать.
- Вы Залесский Олег Авраамович? - на щеках у следовательши заиграли
обаятельнейшие ямочки, и вопрос показался чуть ли не началом объяснения в
любви.
- Да, - вместо меня неприязненно ответила Идочка, выглядывая из-за
плеча следовательши.
Я только руками развел.
- Я старший следователь горпрокуратуры Гизело Эра Игнатьевна. Вы
разрешите присесть?
По лицу Идочки было видно: она бы ни в жизнь не разрешила.
Я указал на кресло (стоит у меня на кухне этакая развалюха в стиле
ампир, еще от родителей осталась), и Эра Игнатьевна грациозно опустилась в
него, закинув ногу за ногу.
Ноги у нее были - дай бог всякому.
Прокурорские.
- Мне бы хотелось познакомиться с вами, уважаемый Олег Авраамович,
поближе. Ну и задать несколько вопросов, если вы не возражаете против
неофициальной обстановки, - Эра Игнатьевна смотрела на меня с нескрываемым
интересом, который при других обстоятельствах мог бы прийтись по душе. -
Впрочем, если вы настаиваете, я могу предъявить свои верительные грамоты.
И даже удалиться. До поры до времени.
Я не хотел.
- Тогда скажите: вы близко знакомы с гражданином Молитвиным,
Иеронимом Павловичем?
- Нет, - честно ответил я. - Вообще не знаком. Не сподобился чести.
- Ай-яй-яй, Олег Авраамович, - наманикюренный пальчик лукаво погрозил
мне, - нехорошо врать тете! По имеющимся у меня сведениям, вы не просто
знакомы с гражданином Молитвиным, но и доставили его третьего дня в храм
неотложной хирургии. Было?
До меня понемногу начало доходить.
- Было, тетя Эра. Доставлял. Соседа своего, Ерпалыча. Вы его, надо
полагать, в виду имеете?
Хлебнув чая, я подумал, что и в страшном сне не представлял старого
психа Ерпалыча гражданином Молитвиным, Иеронимом Павловичем.
- Между прочим, Олег Авраамович болен, - вмешалась Идочка, вызывающе
фыркнув. - Ему вредно волноваться.
- А я и не собираюсь его волновать, - ответила Эра Игнатьевна таким
тоном, что я живо переименовал ее в Эру Гигантовну. - Просто именно мне
поручено курировать дело об исчезновении Молитвина Иеронима Павловича, так
что опрос свидетелей - моя святая обязанность, И, зная, что Олег
Авраамович болен, я пришла к нему, вместо того, чтобы вызвать к себе.
Девушка, почему я вам так не нравлюсь? Вы ревнуете?
Пунцовая Идочка умчалась в комнату, а я мысленно поаплодировал
следовательше.
После чего принялся подробно излагать, как Фол вынес дверь
Ерпалычевой квартиры, как мы нашли бесчувственного старика на полу, как
везли в неотложку своим ходом, как ругались с Железным Генрихом и как
потом милейший парень-кардиолог забрал у нас Ерпалыча и увез...
В запале словесного поноса я чуть было не помянул утреннюю перцовку,
"Куретов" и мифологического библиотекаря Аполлодора, но вовремя прикусил
язык.
Еще сочтет, что мы с Ерпалычем - одного поля ягода...
- Вот и мне хотелось бы узнать, куда ваш милейший парень его увез, -
Эра Гигантовна, спросив разрешения, налила себе чайку и неторопливо
сделала первый глоток. - Понимаете, Олег Авраамович, все дело в том, что в
нашей неотложке кардиоотделением заведует женщина. Ваша ревнивая пассия
может подтвердить мои слова: ведь именно она той ночью названивала
кардиологичке и поругалась с нею, не дождавшись ответных действий.
Я бросил короткий вопрошающий взгляд на вернувшуюся было Идочку. Щеки
моей ревнивой пассии из бутонов весеннего шиповника разом превратились в
поздние осенние георгины; сестренка милосердия закусила губу, судорожно
кивнула и вновь изволила удалиться.
На сей раз - чеканным шагом королевы, шествующей на эшафот.
Во всяком случае, самой Идочке явно так казалось.
- Короче, - продолжила следовательша, - зав отделением клятвенно
заверяет: да, дежурила, нет, никуда не выходила и никакого старика с
инсультом не принимала. Записи в регистрационном журнале подтверждают ее
показания. Опять же у меня есть письменное заявление заместителя
главврача: о неких подозрительных личностях, мигом умчавшихся с
бесчувственным стариком под мышкой, едва он принял меры к выяснению
обстоятельств. Лозунг "Люди, будьте бдительны!" во плоти. Выходит, что
машину за вами никто не посылал. Вы случайно не могли бы мне описать этого
белохалатного "бога из машины"?
Я задумался. Парень как парень, симпатичный, доброжелательный,
особенно после общения с гадом-Генрихом. Выходит, он вовсе и не врач?!
Тогда кто?
Ерпалыч, кому мы тебя отдали?!
Век себе не прощу...
В прихожей послышался негромкий скрежет, словно кто-то царапался к
нам со стороны лестничной площадки, потом щелкнул замок - и мгновенно
раздалось Идочкино сюсюканье:
- Вот он, наш маленький, вот он, наш серенький! Ну заходи, заходи, не
студи квартиру...
Наш маленький и серенький не заставил себя долго упрашивать - и мигом
оказался в кухне. Было видно, что подобранный мною пес времени даром не
тратил. Отъелся, надо сказать, преизрядно. Лоснился и сиял. А также держал
хвост трубой, морковкой и пистолетом.
Ткнувшись по дороге мордой мне в колено и приветственно гавкнув,
наглый экс-бродяга улегся в углу, заняв добрую треть кухни. После чего
уставился на ноги Эры Гигантовны таким взглядом, что на щеках
следовательши выступил легкий румянец.
- Овчарка? - спросила она.
"Овчарка-овчарка," - умильно облизнулся пес.
- Кобель, - дипломатично ответил я.
Объявившаяся следом за собакой Идочка энергично закивала.
- Не то слово, Олег Авраамович! Всем хорош: и гуляет сам, и дома не
гадит, и жрет что ни дашь, хоть мясо, хоть морковку... Зато как я мыться
соберусь, так проскользнет, подлец, в ванную и не уходит! Я уж его и
тряпкой, и словами - ни в какую...
Похоже, сексуально-собачьи проблемы Идочки нисколько не взволновали
Эру Гигантовну. Она задала мне еще пяток совершенно пустых вопросов - и
собралась откланяться.
ВЗГЛЯД ИСПОДТИШКА...
Сухие, породистые черты доберманши из элитного питомника. Возраст еще
не тяготит, лишь добавляя опыта и умения оседлать ситуацию столь же легко,
как выбранного на ночь мужчину в постели. Косметики мало, лишь рот чуть
тронут перламутром помады, и тушь на длинных ресницах практически
незаметна. Ей пошли бы очки, дымчатые стекла в тонкой оправе из
золота-обманки, но очков нет, и карие глаза смотрят коротко, остро, будто
опытный кровельщик вбивает гвозди в черепицу.
И еще: машинальная отточеность жестов - мелких, внятных, как у
актрисы, привыкшей играть крупным планом.
Вот она какая, Эра Гигантовна, старший следователь прокуратуры...
Вот тут-то и раздался очередной требовательный звонок в злосчастную
дверь моей квартиры. Оказывается, визиты на сегодня не закончились; более
того, у меня возникло странное предчувствие, что они только начинаются!
Идочка, мой добровольный швейцар и ангел-хранитель, уже сражалась с
замком - и в прихожей почти мгновенно воздвигся бравый сержант-жорик
Ричард Родионыч. А следом за Риткой из клубов морозного пара высунулся
обширнейший нос, под которым обнаружилась широченная ухмылка моего
однокашника Ефимушки Гаврилыча Крайцмана, кандидата... нет, с недавних пор
доктора биохимии!
Похоже, я никогда не смогу привыкнуть к очевидному для всех и
невероятному для меня: Фима-Фимка-Фимочка, Архимуд Серакузский, теперь
доктор!
Мой пес немедленно принюхался к свертку в Фимкиных руках и, радостно
повизгивая, уставился мне в глаза со всей возможной преданностью.
- Ну уж тебя-то не обойдут! - успокоил я серого проглота, и псина с
веселым лаем бросилась встречать гостей, едва не сбив при этом с ног
зазевавшуюся Идочку.
- Очухался, очухался, алкаш хренов! - заорал с порога Ритка,
обличающе тыча пальцем в мою сторону. - Гляди, Фимка, гляди, что творит!
Полный дом баб навел, чаем их поит!
Это я, значит, навел...
- Ты, Алик, не устаешь нас поражать, - поддержал Крайцман
мерзавца-служивого. - Насколько известно науке в моем лице, ты
единственный, кому удалось допиться до трехдневного беспробудного бодуна!
Жизнь становилась прежней. Все происходило само собой без всякого
моего вмешательства. Я только стоял, слушал их беззлобную болтовню,
наблюдая, как мои приятели отряхивают снег и разоблачаются - и вот они
гурьбой набились в кухню, бесцеремонно разглядывая следовательшу, строящую
им глазки, а Ритка жорским чутьем угадывает профессию (а может, и звание)
моей гостьи, вытягиваясь по стойке "смирно", но Эра Гигантовна
благосклонно машет ему ручкой, а тут вдобавок Фимка отодвигает нашего
сержанта в сторону и запоздало лезет ко мне обниматься. Идочка выходит из
ступора и скачет вокруг нас с писком: "Отпустите! Немедленно отпустите
больного! Вы септический!", и Фима отпускает меня, Идочка успокаивается,
все, кроме Ритки, рассаживаются и дают мне отдышаться, а заодно и
задуматься о будущем.
Впрочем, о будущем позаботились без меня - судя по Риткиной фразе:
"Мы тут тебе... в смысле, вам с Идочкой пожрать принесли".
- Вот именно, - подтверждает Фима, шурша оберточной бумагой.
В принесенном пакете обнаруживается ветчина, при виде которой мой пес
неприлично визжит от радости, сыр, хлеб, апельсины, один лимон,
полулитровая банка с подозрительной мутной жидкостью ("Бульон," -
успокаивает Крайц) и прочие дары волхвов в ассортименте.
Фимка еще шуршит и достает, а взбесившийся дверной звонок вслух
предупреждает меня, что "предчувствия его не обманули"!
Это пришла тетя Лотта, радостно всплеснув озябшими ручками при виде
меня в добром здравии - и чуть не уронив из-за этого судок с борщом и
котлетами.
Зазывая старушку в комнату и уговаривая ее не стесняться, я
обнаруживаю, что пес обрадовался тете Лотте гораздо больше, чем
принесенной Фимой ветчине.
Знает он ее, что ли?
В смысле, знает тетю Лотту - в том, что пес знает ветчину, сомнений
не было.
В квартире воцаряется полный бедлам: все наперебой осведомляются о
моем самочувствии и дают разные полезные советы, от которых Идочка только
фыркает и шепчет мне на ухо, чтобы я не вздумал этим советам следовать,
если хочу дожить до старости; мне предлагают съесть и то, и другое, и еще
вот это, - я послушно киваю и жую то и другое, и еще вон то, пытаясь
одновременно говорить, а все делают вид, что понимают меня, хотя ни хрена
они не понимают, потому что я и сам себя не очень-то понимаю: а понимает
меня один только серый пес, которого я потихоньку кормлю обрезками
ветчины. Ритка гудит о предстоящем то ли в субботу, то ли в воскресенье
(правда, непонятно, на какой неделе!) санкционированном митинге кентавров,
который явно грозит нарушить установившуюся в городе относительную тишину;
Фима проклинает свою промышленную экологию и поганые биофильтры, которые
все время летят, но после целевой заутрени и вмешательства окраинных
утопцев фильтры перестало клинить, зато заклинило Фиму, несмотря на его
замечательную докторскую степень. Тетя Лотта сперва увлеченно рассказывает
о двух батюшках-отступниках, на позапрошлой неделе едва не сорвавших
службу в Благовещенском соборе и даже грозившихся предать анафеме прихожан
вкупе с самим владыкой: потом она без видимого перехода начинает
сокрушаться о пропавшем Ерпалыче, пес лижет ей руки, а следовательша из
прокуратуры очень внимательно слушает старушку и даже что-то записывает;
короче, я и не заметил, как кто-то притащил из холодильника водку.
"Столпер-плюс", с портретом Столпера-равноапостольного на этикетке -
люблю ее, она лавровым листом отдает, на послевкусии.
Увы, Идочка безошибочно вычислила виновного, набросившись на Фимку -
поскольку, по ее словам, я еще не оправился от болезни, и в ближайшие лет
пятьдесят не оправлюсь, если у меня такие друзья! - я развожу руками,
встаю и, дабы не впасть в искушение, отправляюсь в туалет.
- На прошлой неделе одного дурака-рэкетира брали, - доносится до меня
веселый бас Ритки, и я задерживаюсь в коридоре, чтоб послушать. - Долги
под заказ из должников вышибал. Способ, дескать, колдовской разведал, чтоб
без проблем. Я у него, когда наручники нацепил, спрашиваю: что за способ?
А он мне серьезно так: очень просто, служивый! Берут два яйца двумя
пальцами, протыкают иглой трижды с двух сторон...
Первым хрюкнул Фима-Фимка-Фимочка.
- ...с двух сторон, значит, потом опускают яйца в кипящую воду с
солью и перцем...
Деликатный смешок - это следовательша; и почти сразу меленько
захихикала тетя Лотта, старая заговорщица.
- ...потом дверь на замок, ключ в кипяток, и поешь фальцетом: "Черт
приносит того, кто просит! Замок я закрыла, долг в яму зарыла, забрала у
пакостника иль убила!.." Ну, дальше я не помню. И напоследок...
- Чего это вы все хохочете? - слышен мне обиженный возглас Идочки. -
Нет, правда, что тут смешного?!
- А главное напоследок, - заканчивает Ритка, весь сотрясаясь в
пароксизмах. - Главное в том, что ключ с яйцами вареными надо снести на
могилу с именем должника, а замок от двери - на могилу с именем кредитора!
Я у него спрашиваю: и что, впрямь никаких проблем? Кивает, зар-раза...
если, говорит, гостинцы на могилы снести не забудешь, то никаких...
Ухмыляясь, покидаю коридор.
Ну, Ритка, ну, шалопай...
Заперев дверь туалета на задвижку и отгородившись ею от слабо
доносившегося из комнаты гула голосов, я вздохнул с облегчением. Ну и
денек сегодня! Одно могу сказать: Идочка - молодец. И как сестра
милосердия, и вообще... Или это наша первая встреча в ванной так на меня
подействовала? Вряд ли: что я, голых баб не видел?! Видел. Да и не голая
она была, хотя и пес на нее как-то так косится, и я - тоже кобель еще
тот...
Тоненькая пачка листков в клеточку вываливается из моего кармана на
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг