Какая агрессия, когда предстоит веселая, заманчивая туристская
поездка... Экскурсия... Значительно более интересная, чем осмотр местных
достопримечательностей...
Парапы отправлялись в туристский вояж, а Петров, Полина, бесчисленные
сотрудники института, ответственное объединенное руководство Земли ждут
контактапервого контакта во Вселенной разума с разумом!
А может быть, именно в этом придании контакту вида обыкновенной
экскурсии-может быть, именно в этом и подвох?.. Но в подвох как-то слабо
верилось.
- Ну, и много вас тут?..
Все загомонили;
- А вы угадайте, угадайте...
Петров смеялся, уже не скрываясь:
- Да чего же угадывать-то?.. Вы же сами мне сказали: пятьдесят мест...
- А чего же вы спрашиваете?-разочарованно протянул мальчуган.
- А так, пошутить захотелось.
Честное слово, по миганию системы Петров угадал смущение парапов. Он
не мог бы с точностью объяснить, как это ему удалось, но мог побиться об
заклад, что угадал правильно.
Мужской голос недовольно произнес:
- Вы что же, нас совсем за идиотов принимаете, да?
- Да нет. Почему...-смутился и Петров.
Он подумал вдруг, что за три года почти бесперебойной связи парапы ни
разу не показались ему отсталыми или наивными. Тут было какое-то
противоречие. Живые парапы вели себя странно, в то время как технические
средства, примененные ими для связи с Землей, свидетельствовали о
достаточно высоком уровне развития.
Как бы то ни было, у Петрова появилось желание както загладить
неловкую шутку.
- Вот вы, говоря о лотерее, все время упоминали семьи. У вас что же,
врозь не принято ездить?
- Как это врозь?..-сначала не поняла женщина.
Но тут в разговор включился мужчина:
- Парапы не любят без особой нужды разлучаться с теми, кто им дорог.
(При этих словах Петров подумал о том, что сделает Полина, услышав их
завтра: подтолкнет его в бок, подмигнет ему, многозначительно улыбнется?..)
Да, не любят. Это раз. Во-вторых, каждый парап имеет уникальное развитие,
и, следовательно, каждый усвоит то, чего не сможет усвоить другой.
В-третьих, детей мы с раннего возраста приучаем к многообразию мира и его
сложности. Ребенок, увидевший сегодня человека, услышавший перевод своей
речи на человеческий язык, переживет удивление и приобретет познание. Во
взрослом состоянии это облегчит ему общение с людьми. Ведь это не так-то
просто, не правда ли, Петров? И потом, насколько мы поняли, на Земле так же
относятся к детям, мы не ошиблись?
Петров плохо знал, как люди относятся к детям. Своих у него не было, к
чужим он был равнодушен, а произведениям литературы и искусства не доверял,
как всегда и все преувеличивающим. Петрову хотелось поговорить о том, какие
сложности возникали на пути следования, что требует корректировки и
улучшения, о том канале связи, который они с Клинчем осваивали. Но о чем
поговоришь с пассажирами? Что с них возьмешь? Пассажиров волнует только
благополучное прибытие в пункт назначения. А при помощи каких
современнейших и к тому же уникальнейших средств был осуществлен перелет,
их не интересует. Доставлены, и все тут.
- Дети? - переспросил Петров.-К детям люди относятся хорошо. Настолько
хорошо, что в такую рискованную поездку ни один человек не взял бы своего
ребенка. Это раз,- невольно передразнив парапа, заключил Петров свое первое
соображение.-- Во-вторых, земляне, я думаю, в такую экспедицию включили бы
максимальное число ученых, а не рядовых людей, так как только ученые могут
собрать максимальные сведения о неизвестном предмете и проанализировать
их.-Лично Петров не включил бы в такую экспедицию даже Полину, хотя и не
сомневался в ее знаниях п способностях,для исследований вне земных условий
нужен был трезвый ум мужчины, не обремененный женской эмоциональностью,-
В-третьих, на Земле принято, что роль разведчиков и дипломатов берут на
себя мужчины. И лишь изредка случаются исключения из правила.
Петрову показалось, что в системе произошло некоторое волнение.
Женский голос воскликнул:
- Нам обидно за ваших женщин и детей! Вам не кажется, что вы
относитесь к ним как к неполноценным?!
Петров сделал протестующее движение рукой и начал было отвечать:
- Особенности детского и женского организмов...
Его перебил мужчина, голоса которого Петров, кажется, еще не слышал.
Впрочем, кто разберет их голоса!
- Скажите, Петров, а во имя чего вы приложили столько сил, чтобы
открыть парапам и людям возможность встретиться?
- Ну как... Содружество интеллектов, цивилизаций.
Обмен информацией расширит технические возможности обеих сторон.
- И только?-скептически произнесла какая-то женщина.
- Нет, почему же. Взаимопомощь. Как у нас говорят, ум хорошо, а два
лучше. Новое знание всегда обогащает.
- Что именно и кого именно?
- Мозг, разумное существо.
- Люди такие рационалисты?-допытывалась женщина.- И всегда мыслят о
взаимовыручке так масштабно? Кстати, Петров, кто ваша жена? Где она сейчас,
почему не с вами?
- Я не женат.
Петров нахмурился. Какое им дело до его личной жизни?!. Да, он
рационалист и не видит в этом ничего плохого. Кстати уж, не будь он таким
рационалистом, не отказывай себе во всем, не имеющем отношения к делу, кто
знает, когда бы эти милые создания имели возможность посмотреть на такую
"диковинку", как Петров,возможно, что вообще бы возможности не имели и уж
определенно-не сегодня.
И в то же время Петрову не понравилась тишина, наступившая сразу же
вслед за его категорическим: "Я не женат". Петрову сочувствовали. И Петров
обозлился:
- Ну а вы? Вы, парапы, ради чего добивались контакта? Неужели только
ради возможности расширить границы своих экскурсионных поездок?!.
Петрову тут же ответили:
- Конечно! Потому что каждая поездка сулит новое общение. А есть ли в
жизни что-нибудь дороже его? Техника-это хорошо. Техника освобождает
мыслящее существо от множества проблем. Но в принципе любая техника-от
рычага до кибера-должна существовать только для того, чтобы облегчать живым
дорогу друг к другу, чтобы устранять между ними возможное непонимание, не
больше. "
Такая постановка вопроса показалась Петрову вовсе не простой, а
главное, непривычной и, надо сказать, не понравилась.
- Разве нет в жизни ценностей, помимо общения? - спросил он.-А работа
ума? Постижение истины? Движение мысли?
- И одиночество при этом, не так ли?-опять влезла в разговор дотошная
женщина.
Петров отрезал:
- Да, если нужно, и одиночество. А захочется чегонибудь для
души-женись, заводи семью, никто не мешает.
- Для души?!. Разве у вас не соединяются ум и душа? Разве земляне
научились отделять их друг от Друга?..
Вопрос поразил Петрова. Вот тебе и сходство. Вот тебе и почти полная
идентичность, которую Петров так часто доказывал как дважды два. На память
пришли примеры из истории человечества, когда ум и душа вступали в открытую
войну, и как-то сразу не находилось случаев, чтобы они не были в
противоречии. Да, пожалуй, если копнуть, то именно на этом противоречии и
замешана человеческая жизнь. И если у парапов этого противоречия не
существует, как же они живут? Странные, в высшей степени непонятные
существа-парапы!..
Нет, такой поворот разговора устраивал Петрова.
Разговор становился интересным. Наивные, доверчивые, гармоничные
парапы Петрова-что они найдут для себя на Земле?.. Скорее всего, для землян
их присутствие неопасно. Но для парапов быть рядом с людьми, кажется, не
столь уж безопасно. Разве что они защищены от возможности заразиться
сомнениями и конфликтностью самим своим-неясным пока Петрову-устройством.
Все ликовало в Петрове. Контакт состоялся, и не такой уж бессмысленный
контакт, как казалось вначале. В парапах таилась загадка. Если не.
сомнения, то что же тогда двигает вперед их мысль? Что? Лично он, Петров,
подвергает сомнению всей постоянно. Даже сейчас, например, он, всю жизнь
уверенный в превосходстве собственного образа жизни, испытывает
необъяснимые колебания, столкнувшись с иным восприятием мира в далеких ему
и людям парапах. У Петрова появилось желание как-то оправдаться, утвердить
себя. Желание, которое возникало в нем только в тех случаях, когда он
переставал верить в свою безукоризненную правоту.
Случайно взгляд Петрова упал на браслет, подаренный ему Полиной.
Пожалуй, только перед ней время от времени Петров ощущал подобную же
недоказуемую виноватость. Собираясь с мыслями, планируя в голове вопросы
парапам, чтобы при минимуме- затрат выяснить с наибольшей точностью нх
мировоззрение, Петров медленно расстегнул браслет и положил его на столик
рядом с системой. Система странно, как-то дергано замигала и исчезла.
- Что это?!.-изумленно воскликнул Петров.-Вы эти шуточки бросьте!..
Но парапы не появились, и Петров сообразил вдруг, что взаимодействие с
серебром могло на них так подействовать, и сбросил браслет на пол.
В тот же момент исчез и столик, на котором лежала система.
А еще через некоторое время Петров услышал рядом с собой голос Полины:
- Рано же ты его снял!..
Петров был сбит с толку, ошарашен. Он оглядывался вокруг себя с
недоумением пробудившегося лунатика - такими необычными были перемены. Ведь
только что он был в своей лаборатории, а теперь сидел в комнате Полины.
Только что Петров вошел во вкус беседы с парапами, а теперь видел Полину за
пультом.
Откуда здесь, у нее, этот пульт? Как он похож на тот, что находится у
негов кабинете.
Петров не страдал замедленной реакцией, но сейчас не мог понять, что
происходит: почему исчезли парапы, как он сам оказался у Полины?..
Петров смотрел на Полину. Она не была ни смущенной, ни
удивленной-только неудовольствие на лице.
- Что все это значит?
-- Ты не понял?
- Нет, я не понимаю, как тебе удалось...- Петров замялся, потому что
не знал, что именно удалось Полине-разрушить контакт с парапами или...
Смутная догадка мелькнула у Петрова.
- Вот видишь, ты уже и понимаешь,-улыбнулась Полина и ушла в кухню.
Там хлопнула дверца холодильника. Полина готовила питье.
Петров еще раз оглядел комнату Полины. Сколько здесь аппаратуры! Он-то
думал раньше, что бесконечные шкафы и буфеты скрывают столовые сервизы, а
это, оказывается, приборы. Причем среди них есть такие, о назначении
которых Петров может только догадываться.
Петрову все еще жаль было расставаться с мыслью, что контакт-это
небывалое по значению событиювсе-таки был. Но Петров уже понимал, что
контакта не было.
Как не было и его дороги домой, хотя он и пережил все так ярко, так
отчетливо. Но если приглядеться, то и стереотипно. От Полины Петров всегда
уходил одинаково, с одними и теми же размышлениями.
- Очень ловкая мистификация! - громко сказал Петров.-Как ты назвала
свое изобретение?-Петров поднял с пола браслет, покрутил его в руках.-
Вариатор контакта?.. По-моему, вариатор-неплохое название, а, Полина?
Полина вошла в комнату, неся поднос с напитками.
Петров положил браслет, взял с подноса высокий стакан с соком, отпил
глоток.
- Ну, так что же ты молчишь, почему не хвастаешься, как пришла к мысли
создать эту конструкцию? Во всяком случае, должен тебе сознаться, что в
реальность происходящего веришь стопроцентно. Да и среди тысячи вариантов
контакта мне и в голову не пришел вариант обычного туризма.
- Тебе многое не приходит в голову, Петров.
Петров снисходительно улыбнулся: надо признать, что Полина сегодня
продемонстрировала свои способности блестяще. Пусть поторжествует.
- Смоделировать хотя бы одну неучтенную возможность контакта - уже
хорошо. Но ведь твои приборы, насколько я понимаю, могут моделировать
ситуации до бесконечности?.. Значит, и в дальнейшем их можно использовать?
- Наверное, но только вряд ли в этом будет необходимость...
- Разумеется, необходимость есть.
Менторским тоном Петров принялся доказывать Полине все преимущества ее
изобретения. С женщинами всегда так: пм мало похвалы и одобрения, ям нужны
бесконечные похвалы и безудержное одобрение. И Пегров не скупился.
Но Полина вдруг перебила его, резко и решительно перебила:
- Ты ошибаешься, Петров. Нет такой необходимости!..
- Но почему, Полина?..
- Потому что! Потому что твои парапы, Петров, это я...
Стакан с напитком завис в воздухе.
Немыслимо!.. Чудовищно!..
- Полина, ты говоришь ерунду!..
- Не называй ерундой то, что тебе не нравится, во что ты не хочешь
верить,-холодно ответила Полина. - Дни, ночи, недели, месяцы,-годы-десять
долгих лет я была без тебя, Петров. Ты был, и тебя не было... Ты без конца
твердил о какой-то там самоотверженности. Я же, кроме отверженности, не
испытывала ничего. Ты отвергал меня-день за днем, год за годом отвергал...
- Из этого еще ничего не следует.
- Для тебя. А меня изводило одиночество. Я так мучилась им, что
единственной моей целью стало-найти путь к тебе, Петров. Путь был один-твоя
работа. Она должна была стать и моей тоже. И стала...
Петров вспомнил, как Полина предложила ему свою помощь, как он не
вдруг, а тщательно взвесив все "за" и "против", принял. Полину в
лабораторию.
- Выходит, тебя не интересовали проблемы нашей лаборатории, тебя
интересовал я?..
- Догадлив,-усмехнулась Полина.-Но не волнуйся, скоро меня
заинтересовали и проблемы. Помнишь, когда-то давно мы гуляли по берегу
реки?
- Да, гуляли.
- И увидели лодку с гребцом, прямо на наших глазах появившуюся из-за
поворота?
- Нет, не помню.
- Зато я запомнила. Что мы с тобой знали об этом гребце? Откуда он
плыл и куда? Давно ли за веслами или только что взялся за них?.. Сначала я
даже не поняла, почему эта лодка так застряла во мне, какое она имеет
отношение к моим переживаниям. А потом меня озарило: если немного
поработать, может быть, удастся войти в один из каналов связи с тобой так,
чтобы создалась полная иллюзия внеземного происхождения сигналов. Никогда я
не работала так напряженно и весело. Я ведь не планировала ничего
серьезного-так, легкий розыгрыш, шутка, в которой я намеревалась тут же
сознаться, если мне удастся остаться неразоблаченной...
- Но не могла же ты все это создать одна?- Петров обвел рукой комнату.
- Нет, конечно. Но ты сам ходатайствовал о том, чтобы мне разрешили
дополнительную работу на дому. А мое положение в лаборатории позволяло мне
обращаться за помощью к любому из наших сотрудников, и мне охотно помогали.
- Значит, о шутке знаешь не только ты?..
- Не пугайся, Петров. О шутке знаю только я, и больше никто. О шутке,
которая стала трагедией, потому что уже после первого переданного мной
сигнала я поняла, что не смогу остановиться. Мне было интересно наблюдать
за тем, как ты расцветаешь, как ты радостно возбуждаешься всякий раз, когда
парапы - а точнее, я -проявляют себя. И вот уже три года, как ты живешь
одними парапамн, Петров. Живешь мной...
Петрова передернуло:
- Ты довольна, не так ли?
- Нет, Петров, я НЕдовольна...
Петров взглянул в лицо Полины. Оно было печальным. Такое знакомое,
такое тысячу раз понятое и такое, как оказалось, неизвестное лицо!..
Получается, что Поляна и Клинч, тот самый Клинч, в общении с которым Петров
чувствовал чаще равенство, реже - свое превосходство и столь же редко, но
все-таки свою слабость, - получается, что этот Клинч - Полина!.. Однако
если было возможно проявить слабость перед Клинчем, то перед Полиной...
- Ты понимаешь, что уничтожила все?!. Все, без остатка!..
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг