Хотя, правда, портфель уже из настоящей кожи.
Если передавала привет, то он имеет право позвонить! И хоть это
телефон Алексея, она остановилась пожить у него, пока определится в
Москве, но можно выбрать время, когда Алексея наверняка нет дома, у
него забот полон рот...
Он отчаянно трусил, пальцы дрожали, а во рту пересохло. Кое-как
со второй попытки набрал номер. Дыхание остановилось, а вдруг
Алексей дома, телефон на том конце уже звонит и звонит, Крылов
наконец оторвал трубку от уха, как вдруг в мембране щелкнуло,
сдавленный голос что-то пробормотал.
Он вскрикнул:
- Яна?.. Это я, Крылов!.. Мы с тобой общались на сходках
корчмовцев!
Голос пробормотал еще невнятнее, он уже усомнился, что голос
принадлежит Яне, заговорил быстро, торопливо:
- Яна, я очень хотел бы встретиться!.. Знаю, это нельзя
говорить по телефону, но что б не делал, ты у меня перед глазами!...
Ее голос, теперь он различал, словно бы пытался выговорить
что-то, но из мембраны доносились только сдавленные звуки, после
чего щелкнуло, связь оборвалась.
Он остался сидеть, как пришибленный. Не сразу услышал, что в
руке раздраженно пикает трубка, виновато и с величайшей
осторожностью понес на рычажки.
Мысли самые дикие и странные хаотично заполняли мозг, так же
резко оставляли полностью. Череп то трещал от напора, то пустел как
метро после полуночи. Кровь приливала тяжелыми горячими волнами, в
висках начинали стучать молотки, затем там же резко он начинал
слышать в ушах звон незримых колокольчиков....
Телефон зазвенел так резко, что Крылов подскочил. Стук спул с
грохотом, в голове мелькнуло, что разбудит деда, пальцы цапнули
трубку, метнули к уху:
- Алло?
- Это я, - послышался ровный и чистый голос, - Яна. Ты
звонил...
Он поспешно прокричал:
- Да-да!.. Яна, умоляю, выбери время, чтобы нам встретиться.
Любое. Но чем раньше, тем лучше!
На том конце провода было долгое молчание. Затем голос
нерешительно произнес:
- В Москве положено отложить на день-два, а то и на три... Но я
из провинции, я... могу и сейчас. У меня сейчас есть свободное
время, так что почему и нет?
Крылов выдохнул счастливо:
- Ох, Яна... Ты просто золото. Давай, я буду тебя ждать у
памятника Пушкину? Я слышал, что Алексей живет там близко в
коммуналке?
- Верно, - ответила она. - На Ермоловой. Я смогу быть там через
десять минут.
Он закричал в панике:
- Через десять я не успею! Мне добираться... Давай через
тридцать минут?
- Договорились, - ответил ее бесконечно милый голос, - Через
тридцать минут я буду. Учти, я не опаздываю.
- Ты золото, - пробормотал он. - Ангел, а не женщина! Еще и не
опаздываешь...
Глава 19
Из дома вылетел, как будто его выдрало вакуумным взрывом. На
улице выскочил на середину дороги, остановил первого же частника,
все сейчас шабашат, велел гнать в Центр, прямо в Центр. Не
куда-нибудь, а к памятнику великому поэту. Если надо, то нарушая эти
гребаные правила, он заплатит.
Хозяин машины посматривал на него испытующе, стараясь понять,
имеет ли дело с провинциалом, что вырвался наконец-то в Москву,
теперь у него командировочное настроение, ему сейчас бабы,
рестораны, казино...
- Надолго в Москву? - поинтересовался он.
- Что? - очнулся Крылов. - В Москву?.. Нет, я москвич. Ты не
обращай внимания, это я так... сделка века намечается.
- А-а-а, - протянул водитель разочарованно, Крылов понял, что
выпал из сферы повышенного внимания подшабашника. С самого крутого
бизнесмена не сдерешь так, как с самого мелкого командировочного из
глубинки. Те все еще по старинке сорят деньгами, а у бизнесменов
вошло в моду демонстративно беречь копейку. - Тады да... Щас
приедем, в это время пробок нет. Или почти нет...
И все же, на скорости подъезжая к памятнику, он видел стройную
фигуру Яны. Она подошла к мороженщику, что-то интересовалась, парень
картинно выпячивал грудь и все старался заглянуть ей за глубокий
вырез. Мимо прошла совершенно обнаженная девчушка, груди и ягодицах
татуировка, он не обратил на нее внимания, а Яну жадно раздевал
взглядом.
Крылов заскрипел зубами, бросил:
- Останови!
- Здесь нельзя. Сейчас развернусь...
- Тут разворот только возле Центрального телеграфа!
- Да, но...
- Держи!
Крылов бросил ему деньги, водила послушно начал сдвигаться к
бровке. Крылов открыл дверцу, когда машина притормозила, выскочил на
ходу и бросился в сторону памятника.
Яна развернулась в его сторону с неспешностью королевской яхты.
Глаза ее смеялись, пальцы деловито снимали обертку с эскимо на
палочке. Провинциалы всегда жадно лопают московское мороженое,
Крылов знал.
- Извини, - выдохнул он, - чуть опоздал...
- Да нет, - ответила она беспечно, - это я вышла раньше. Люблю
Москву!
Ее полные, очень красные без всякой помады губы вытянулись в
трубочку, шоколадный верх мороженого исчез, обнажился молочно белый
столбик. Она бесстыдно посасывала, слизывала с краев, глаза ее
смеялись.
Он сказал с замешательством:
- Извини, но я просто... когда позвонил, я даже не понял...
Что-то случилось? Ты так ответила... что я подумал...
Она спросила лениво:
- Что ты подумал?
- Что ты заболела, - выпалил он. - Горло у тебя хрипело...
Она удивилась:
- Как я могла говорить с членом во рту? Он как раз тыкался мне
в гланды... Или в голосовые связки, не знаю. Собирался кончать,
зачем мешать?..
Глаза ее были чистые, невинные. Теперь шоколадные стенки
исчезли, белый столбик входил в ее рот целиком, Яна слизывала со
всех сторон быстро тающие сливки, эскимо худело с каждый погружением
в красный горячий рот, такой влажный и такой, такой... такой!
Сердце колотилось неистово. Крылов чувствовал как пальцы
сжимаются в кулаки, он, философ, чувствует в себе пробуждение зверя,
Поспешно стиснул в груди дыхание, в барокамере легких, опасно быстро
растет давление. В обычной жизни он чувствовал некоторое облегчение,
довольно подленькое, как признавался себе втихушку, если женщина
кому-то да принадлежит. Ну там жена сослуживца или вообще чья-то
чужая жена, чужая любовница, а он просто урывает себе от чужой
законной собственности. Это и придавало ореол казановы-робингуда, и
не надо было брать на себя какие-то, хоть малейшие обязанности. И
его нисколько не задевало, что этой женщиной кто-то пользуется еще,
помимо него. Наоборот, это он пользовался чужим, запретным. Это
всегда возбуждало, пьянило голову, придавало романтичный оттенок.
Но... с Яной этого привычного чувства почему-то не возникло.
Он с великим трудом выпустил сквозь стиснутые зубы струю
воздуха, стараясь сделать это медленно, чтобы не взорваться. И чтобы
не сжечь горячим дыханием этот мир, не испугать Яну струей огня.
- Поедем отсюда? - предложил он.
- Поедем, - согласилась она с готовностью.
- Куда?
Она рассмеялась, губы от частого соприкосновения с холодным
столбиком эскимо, а затем с горячим воздухом, раскраснелись еще
больше, набухли, как созревшие бутоны роз.
- Я плохо знаю город, - призналась она. - Потихоньку осваиваю,
но все-таки...
Он задержал дыхание, другой бы давно уже предложил насчет
коитуса, а здесь язык как прилип к гортани, и даже то, что
проделывает с нею Алексей, не позволяет снять с нее ореол святости,
с великим трудом выдавил:
- Тогда ты еще не видела... что такое Интернет? Во всей его
мощи? Хочешь, покажу?
Ее глаза засияли, она воскликнула по-детски:
- Конечно!.. Я столько о нем слышала!
- У Алексея нет?
- Нет, - ответила она просто. - У него все очень... бедновато.
Но зато он живет в самом Центре.
- А я, - ответил он, - в самом престижном районе!.. Центр весь
загазован, экологически мерзок, зато мой район, университетский... А
комп у меня со всеми наворотами, моден скоростной, а связь... О, ты
все увидишь!
Счастливый он выскочил на проезжую часть. Машины проскакивали
мимо, здесь останавливаться строжайше запрещено, но один отчаюга все
же решился, почти на ходу открыл дверь.
Крылов быстро запихнул Яну, ввалился следом.
- Уф!.. Гони на Мичуринский проспект.
Он жил не богато, можно сказать даже - бедновато, хотя
зарабатывал неплохо. Просто деньги всегда уплывали меж пальцев. Не
раз он оказывался прижат из-за безденежья к стене, занять в наше
время почти немыслимо, и с той поры заставил себя отложить приличную
сумму "на всякий случай". Сейчас был именно тот случай, и,
выскакивая из дома, он захватил с собой почти половину, чтоб уж
точно было с запасом.
По его указке водитель свернул к магазину, на котором горела
надпись "Любимые продукты", припарковал, Крылов расплатился, щедро
отстегнув чаевые, вылез и церемонно подал руку Яне.
Яна, правда, не поняла жеста, выпорхнула с легкостью, он на миг
увидел в разрезе сарафана белые полушария, засмеялась:
- Ты живешь в магазине?
- Я в соседнем доме, - ответил Крылов небрежно. - Но в моем
холодильнике, боюсь, пусто. Давай заправимся по дороге...
- Давай, - легко согласилась Яна.
Крылов открыл перед Яной двери, холл освещен, как в праздничной
фойе театра, подтянутые дружелюбные охранники, молоденькие девочки
за кассами, все в приятной зеленой униформе.
Крылов взял металлическую корзинку, Яна поинтересовалась тихо:
- А здесь... не переучет?
Он знал, что подобная пустота магазина всегда пугает
провинциалов. Провинциал привык к самым дешевым магазинам, а где
дешево, там и людно, толчея, спертый запах, воздух тяжел от взаимной
ненависти...
Он ответил вполголоса:
- Что ты, Яна. Здесь хорошо.
Он вел ее вдоль полок небрежно, словно завсегдатай, хотя был
здесь всего раз, когда помогал Вовкулаку, богатому соседу, наполнить
багажник его автомобиля перед выездом на дачу.
Яна встревожено скосила глаза на уборщицу. Опрятно одетая
женщина, стараясь сделать это незаметно, быстро прошлась по их следу
тряпкой и тут же исчезла. Пол блещет чистотой, а на полках,
подсвеченные лампочками, сверкают как драгоценные камни экзотичные
фрукты, овощи... Да что там экзотичные, яблоки и груши выглядят
такими толстыми, сочными и свежими, словно тоже растут неведомо под
каким солнцем и на какой планете!
А в мясном отделе Яна и вовсе остановилась, тихо обомлев. Такой
роскоши еще не встречала, а Крылов видел в ее глазах недоумение: все
свежее, свежайшее, долго храниться не может... но где же покупатели?
Пока хорошенькая девушка взвешивала ему салаты, в магазине
появился еще один... нет, двое, за осанистым мужчиной шла серенькая,
как куропатка, жена. Мужчина по хозяйки захватил, не глядя, корзинку
на колесах, погнал ее перед собой, как таран. Жена семенила позади,
как и надлежит добропорядочной мусульманской женщине.
Эта пара двинулась сразу в мясной отдел, Яна убедилась с тихой
ревностью, что на женщине серьги с крупными бриллиантами, каждый
стоит десятка мерседесов, но сама женщина в старых растоптанных
туфлях, да и мужчина одет с той великолепной небрежностью, какую
могут позволить себе очень богатые люди.
Крылов поспешил увести Яну дальше по узкому проходу
кондитерского ряда, там с обеих сторон коробки конфет, всякие,
разные: от простых леденцов: и у богатых могут быть причуды, до
роскошнейших металлических ящичков, внутри которых самые лучшие в
Европе, лучшие в мире, лучшие из лучших...
На выходе четыре кассы, ни у одной нет очереди. Милые девушки,
совершенно не накрашенные... наверное, здесь нельзя, зато с умелой
татуашью, чистенькие, свеженькие, тоже вымытые свежие яблочки, ждут
их чинно и воспитанно.
Все четверо Крылову и Яне заулыбались, как своим старым любимым
начальникам, под началом которых им жилось хорошо и вольно. Яна даже
растерялась, к какой же двинуться, но Крылов явно знал про жуткую
участь буриданова осла, широким жестом воздел корзинку и грохнул ею
на столик:
- Прошу!
Девушка улыбнулась еще шире, продуктов этот парень набрал на
месячную зарплату инженера, хорошо, настоящие люди с достатком
никогда не выставляют его напоказ, ее пальчики быстро и ловко
отстучали по наклонной клаве ее агрегата, тот и здесь показал свою
выучку: не выплюнул с грохотом чек, а выдал его вежливо и бесшумно.
Крылов чек не взял, что значит - перед бухгалтерией шапку не
ломает, а продукты переложил в пластмассовый пакет. Охранник сделал
движение: мол, давайте донесу до машины, но Крылов отмел широким
жестом:
- Я живу в соседнем доме!
На лицах охранников, как и девочек за кассами, появилось
одинаковое выражение почтения. К их магазину примыкает элитный дом,
построенный по индивидуальному проекту. Весь участок огорожен,
охрана на входе, известно про подземные гаражи, а зимние сады видны
издали. Еще доходят какие-то смутные слухи про непонятные выделенки,
оптоволокно и прочие непонятные вещи. А когда видели как из ворот
выезжает потрепанный жигуль, то знатоки шепотом говорили, что у
этого чудака под капотом упрятан мотор от феррари ручной сборки.
По пути остановился у аптечного киоска. Купил презервативы.
Симпатичная продавщица, обнаженная до пояса, с мелкими как пипетки
сиськами, улыбнулась мило, спросила дразняще:
- Вам завеpнуть или натянуть?
Яна громко фыркнула. На улице ветерок шелестел травой у
обочины, тоже сочной, зеленой, выращенной на витаминах и анаболиках.
Яна не поняла многозначительных слов Крылова про соседний дом, и
когда он провел ее мимо оградки с охранниками к замызганному зданию
старенькой хрущебы, ничуть не удивилась и не огорчилась. Треть
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг