панцири.
Олег ощутил, что в глазах начало рябить от мелькающих сяжек, поднял
взор на башню. Не оставляло ощущение, что за ними наблюдают уже давно,
наблюдают внимательно, со снисходительным любопытством.
Некоторые муравьи, особенно крупноголовые и острожвалые, выскакивали
из потока и бросались к ним, но, словно получив неслышимый Олегу приказ,
останавливались, нехотя и недоумевающе поводили длинными сяжками,
возвращались в общую колонну.
- Откуда там хлеб, - проговорил Колоксай, - я еще понимаю... каждый
муравей по зерну - все подвалы доверху! Но как оленя...
Олег смолчал, что можно и вовсе без мяса, витязь не поймет. Зеленые
глаза волхва внимательно провожали глазами потоки красноголовых, что
устремлялись к башне. Управлять муравьями - это не конем и даже не
коровами.
Кто бы там ни жил, это колдун немыслимой мощи.
Башня приблизилась, заслонила весь мир. Вместо массивных врат широкий
проем перегораживали толстые железные прутья. Со всех сторон сюда
стекались красные шелестящие потоки муравьев, сливались в единую широкую
реку. Колоксай растерянно смотрел, как красная река свободно вливается
вовнутрь, спохватился, потянулся за рогом. Олег перехватил его руку, сжал.
Решетчатая стена ворот заскрипела и медленно поползла вверх. Конь под
Колоксаем трясся как лист на ветру, прядал ушами. Олег, поколебавшись,
коснулся каблуками теплых боков своего коня. Тот дрожал тоже всем телом,
большие глаза не отрывались от страшного красного ковра.
- Поедем, - сказал Олег наконец. - Кто бы там ни сидел, он видит, что
мы потопчем малость...
- Только бы не закусали, - отозвался Колоксай быстрее, чем обычно. -
Говорят, муравьи могут напасть на бегущего оленя и загрызть...
- Брехня, - отмахнулся Олег. - Не такая же мелочь?
Конь под его крепкой рукой вошел в ворота, ногами переступал
часто-часто, храпел, ронял пену, Олег сидел ровный как свеча. Помещение
было круглым, а посредине, как стебель полевого вьюнка, по массивному
столбу вверх уверенно поднималась широкая лестница. Все, как у Россохи,
только здесь ступени из надежного камня, а шириной почти в сажень, кольца
уходят ввысь одно за другим ровно и уверенно.
Муравьи исчезали в темных дырах подпола. Царила суета, слышался
неумолчный шорох, шелест, сильно и возбуждающе пахло муравьиной кислотой.
Красные потоки текли в полумраке медленнее, жутковатые, как горячие потоки
крови.
Колоксай спрыгнул, но Олег остался в седле, и витязь, поколебавшись,
снова взобрался в седло, ибо негоже царю идти пешим, когда простой волхв,
хоть и мудрец, едет верхом.
Колоксай снова потянулся за рогом, уже приложил к губам, но Олег
покачал головой:
- Ну и невежи в этой Артании...
- Почему? - спросил Колоксай оскорбленно.
- Требуешь хозяина к себе вниз. Это же не дурной царь, которому
делать нечего! Здесь наверняка мудрец, человек занятый, старый, а то и
вовсе древний...
Его конь ступил на первую ступеньку, нервно всхрапнул, но пошел,
пошел. По лестнице все же не так страшно, как переступать через страшных
кусачих муравьев.
Колоксай направил коня следом. Уже на уровне второго-третьего поверха
сказал язвительно:
- Зато ты вежа!
- А почему нет?
- По такой лестнице на коне!
Олег буркнул отстраненно:
- А что конь? Конь тоже человек.
В тишине звон подков разносился таким грохотом, словно дюжие
молотобойцы били по наковальне. Конь под Олегом трясся все сильнее. Он сам
тоже старался не смотреть в сторону, ибо перил нет, а совсем рядом
пропасть между краем ступеней и внешней стеной башни.
Наверху светлело. Рискнув вскинуть голову, он успел увидеть расписной
потолок, ступеньки шли по кругу, он уже видел расписной потолок, здесь
никакой ляды, ступеньки выводят прямо на самый что ни есть верхний
поверх...
Глава 20
Когда самая верхняя ступенька слилась с полом, конь задышал чаще и
заторопился. Голова Олега поднялась над полом, он мгновенно рассмотрел
широкий зал, каменные стены, все пусто, если не считать стола у дальнего
окна и... молодой женщины в легком кресле.
Она улыбнулась светло и чисто:
- Ого!
Конь шумно вздохнул. Бока были влажными, но дрожь быстро уходила из
тела. За спиной Олега застучали копыта. Колоксай выехал следом, быстро
посмотрел на женщину, поклонился, сердито взглянул на Олега, поспешно
спрыгнул, поклонился снова.
Олег с седла огляделся, а что такого, если на ко-не, мужчины на такие
мелочи внимания не обращают. Правда, здесь женщина, но если уж занята
таким неженским делом, как чародейство, то и привычки должны быть попроще.
Колоксай поклонился снова:
- Приветствуем тебя, госпожа!
В голосе витязя было смущение глубиной с пропасть в горах. И что
въехали верхом, и что не знает, как обращаться, все-таки даже не
княгиня...
Женщина легко обогнула стол, простое недлинное платье легко облегало
ее стройную фигуру, волосы коротко подстрижены, улыбка простая и до того
бесхитростная, что по спине Олега побежали предостерегающие мурашки.
Молодая, очень стройная, даже грациозная, хотя, присмотревшись, Олег
уже не назвал бы ее юной девушкой, как решил с первого взгляда. Волосы
держала на диво короткими, настолько короткими, что у него, Олега, и то
длиннее, что, странное дело, делало ее только моложе и обаятельнее.
Она заговорила, он некоторое время слушал только ее голос, ровный и
непривычно рассудительный для такой милой женщины. Она разговаривала с ним
как с другом, которого знает много лет, с которым росла, от которого нет
тайн и который не станет смеяться над ее неженскими увлечениями.
- Вы не только смелые, - сказала она спокойным, рассудительным
голоском, - но и совсем неглупые люди. Я не слышала, чтобы вы наговорили
дури... столь обычной, когда видят моих муравьев.
- Ты подслушивала? - спросил Олег.
- Да, - ответила она без тени смущения. - Сразу видишь... и слышишь
ваши планы... Вы устали с дороги. Садитесь, отдохните. Меня зовут Хакама,
я здесь единственная хозяйка... и вообще единственный жилец. Остальные, вы
их видели, мои приходящие работники. А кто вы и что вы?
Колоксай огляделся, куда же сесть, но за спиной уже возникли два
стула. Он опустился, ноги с осторожностью держал под стулом, если
исчезнет, то не опрокинуться бы на спину, нелепо задирая ноги.
На середине стола появилось широкое блюдо из чистейшего золота. Под
взглядом хозяйки возникли крупные гроздья винограда, каждая ягода едва не
лопается от распиравшего ее сока, краснобокие яблоки, груши, потом ее
взгляд зацепился за вытянувшееся, как у коня, лицо Колоксая, едва заметная
улыбка скользнула по ее красиво очерченным губам.
Перед витязем стали появляться тарелки с жаренной на вертелах дичью.
Когда блюд набралось с полдюжины, на столе выросли два кувшина с вином.
Колоксай приободрился:
- Ого!.. Неплохо. Для воина важнее всего мясо, вино и женщина!
Она оглянулась на двух коней, что в недоумении стояли на другом конце
комнаты:
- Я уж думала, мясо, вино и лошадь...
- Ну, - ответил Колоксай, не отрывая взгляда от роскошных блюд, - это
у кого какие вкусы. Я все-таки предпочитаю женщину. Конечно, красивую,
иначе уж лучше лошадь.
- Красивую?
- Это женщины бывают некрасивые, - ответил Колоксай уверенно, - но не
лошади!
Не дожидаясь, пока хозяйка начнет трапезу, он по-царски первым выдрал
кабанью ногу, обнюхал, довольно оскалил зубы.
Олег сел свободнее, признался:
- Я струхнул! Муравьев видел и покрупнее... но чтоб вот так двигались
во множестве... все в эту башню, все при деле... Да они, стоит им
захотеть, эту башню разнесут во мгновение ока, стоит только каждому
отщипнуть по песчинке!
Она мягко улыбнулась:
- Чисто мужское понимание. Отщипнуть, разнести, уничтожить, убить...
А то, что это не столько верные слуги, но и друзья, никому в голову не
приходит. Слуги взбунтоваться могут, но друзья не предадут. Кстати, они и
охраняют меня лучше всех заклятий. Я могу спокойно предаваться там,
наверху, размышлениям, а они у основания всегда бдят.
Кони покусывали один другого, жеребец Колоксая попытался лягнуть
смирного конька Олега. Хакама не повела и бровью, но в дальний угол
рухнула огромная связка душистого сена. Затем сено исчезло, взамен перед
конями появились ясли, полные отборного овса.
Олег поежился:
- Если бы только у основания! Я чувствовал на протяжении версты, что
меня не разорвали только по приказу их владычицы.
Хакама засмеялась:
- Не люблю хвастать, но это верно. Все, что мои шестиножки видят и
чувствуют, я вижу и чувствую тоже. Когда захочу, понятно, иначе еще
свихнулась бы. Их мир такой... странный...
Последние слова она произнесла задумчиво, отстраненно, щеки слегка
побледнели, а взор ушел вдаль. Ему почудилось на миг, что у колдуньи по
всему телу открываются крохотные поры, какие есть у всех насекомых, но это
видение ушло так же быстро, как и возникло.
Кони звучно хрустели овсом, на всякий случай отгоняли хвостами
невидимых мух. Колоксай ревниво смерил взглядом ширину яслей, конь жрать
здоров, можно наперегонки, а Хакама обратила задумчивый взор на Олега:
- Я понимаю, вы заехали сюда не просто...
Колоксай сказал бодро:
- Почему? Нам здесь нравится.
Он поковырял ножом в зубах, послышался скрип железа. Губы Хакамы
снова дрогнули:
- Вы не знали, что вас ждет.
- Догадывались!
Олег проглотил ком, в груди стало тесно, а в комнате сгустилось
напряжение. Наступил самый важный миг, а он все не мог уложить хаотичные
чувства и мысли в ясные фразы. Куда проще обосновать бы права на престол,
на земли соседнего княжества или королевства, на спрятанное любым царьком
сокровище.
- Я урод, - сказал он и ощутил, что говорит совершенно искренне. - Я
хочу счастья всем людям! Говорят, что такое могут восхотеть только дураки.
Всем людям - это не просто своему племени... моего племени уже нет, теперь
мое племя - весь род людской!
Колоксай сказал непонимающе:
- Но как могут быть счастливы все? Всегда кто-то счастлив за счет
несчастий другого!
Олег сказал с отчаянием в голосе:
- Пусть даже так, хотя в этом что-то неправильное... Но пусть
несчастья будут другими. Все-таки несчастья богатого и здорового легче
терпеть, чем несчастья и без того несчастного, больного, нищего! Я хочу,
чтобы народы только строили. И так созданное нами рушат грозы,
землетрясения, ливни, наводнения... не надо, чтобы рушили люди. Мы
смертны, живем ничтожно мало, потому хочу, чтобы успевали прожить до
старости, успевали сделать то, что задумали. А для этого надо всего лишь
покончить с войнами!
Колоксай едва не удавился, глаза стали как у окуня - круглыми и
недвижимыми. Даже на спокойном личике Хакамы отразилось насмешливое
удивление. Всего лишь, как сказал это юный волхв, всего лишь покончить с
войнами!
- И как же это сделать? - спросила она с легкой насмешкой. Увидев
непонимающее лицо волхва с зелеными глазами, пояснила: - Не может такого
быть, чтобы ты уже не придумал!
Колоксай смотрел то на нее, то на него. Олег кивнул:
- Ты права.
- Так что же?
- Нам, колдунам, - сказал он, не заметив насмешливого огонька в ее
глазах, когда он к колдунам причислил и себя, - нам, колдунам, надо
объединиться!
- Как? Мы даже не дружим.
- Дружить не обязательно, - сказал он. - Нужно только вместе решить.
- Колдунов слишком много, - предостерегла она.
- Достаточно, чтобы вместе собрались сильнейшие, - сказал он горячо.
- Остальные... хотят того или не хотят, подчинятся.
- Иначе?
- Иначе им придется плохо, - сказал он жестоко. - Я видел, как
гибнут... как гибнут целые народы. Никакая цена не слишком... если можно
прекратить все войны на всем белом свете!
Она смотрела с удивлением.
- Ты это всерьез?
- Да.
- Но как же... - воскликнула она невольно, - есть же далекие дивные
страны! Никто из колдунов наших стран... я говорю об Артании, Куявии и
Славии, никогда не общались с теми людьми. Мы не знаем, что там за
страны...
- Я знаю.
- Ты? Откуда?
- Знаю, - повторил он просто. - Там тоже люди. Такие же смелые и
трусливые, мудрые и глупые... И тоже бьются, бьются, бьются. Их можно
остановить точно так же, как и здешних.
До нее, наконец, начало доходить, что молодой волхв говорит убежденно
и напористо, в глазах опасный огонь, такой не отступит, такой точно не
отступит.
- Нет, - сказала она. - Хотя мне нравится твоя идея, юноша. Но
помогать... ведь ты за этим пришел?.. Помогать не стану.
- Почему?
- У меня уже есть целый мир. А если я что-то могу улучшить, я тут же
улучшаю... Зачем мне уходить от него?
Олег опешил:
- Но это... это всего лишь букашки! Насекомые! А там люди!
Ее лицо слегка омрачилось, хотя губы все еще улыбались.
- Это не просто букашки. Это целый народ муравьев... который во всем
лучше людей. Люди их превосходят только в силе. Согласна, в мире людей это
решающий довод. Но как раз потому я предпочитаю мир муравьев.
Олег наклонил голову, соглашаясь, понимая, но когда заговорил снова,
голос был все таким же злым и упрямым:
- Твое умение и твои знания нужнее всех колдунов, вместе взятых! Ты
уже знаешь, как сделать мир лучше. Ты уже проверила на этих...
восьминогих.
- Шести, - обронила она.
- Что? - не понял он.
- Шестиногих, говорю, - пояснила она, глаза ее смеялись. -
Восьминогие только пауки.
- Да какая разница, сколько ног, лишь бы люди были хорошие!
Колоксай слушал Олега с неудовольствием, неожиданно вмешался:
- Прости его, чародейка. Он из Леса, не понимает, как разговаривать с
людьми, которые что-то знают и умеют. В руках которых есть власть... хотя
бы над муравьями.
Олег огрызнулся:
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг