жусь в теле дряхлого старика...
-Это исключено, - перебил меня Остерман. -Такая динамика вы-
здоровления говорит о сильном молодом организме. Но и о квалифи-
цированной медицинской помощи тоже, так что это не какой-нибудь
дикарь из джунглей.
-Очень хорошо. Если он молодой и из цивилизованной страны,
то на грань гибели его, скорее всего, привела какая-нибудь авария.
-Или инфекция.
-Авария более вероятна. Так вот, что если он, хоть и выздорав-
ливает, окажется в конечном итоге парализованным? Или у него ампу-
тированы конечности?
-Вам не о чем беспокоиться. Его энергетическая картина говорит
о том, что основные функции тела не нарушены.
Мог ли Остерман врать по телефону? Поразмыслив, я пришел к вы-
воду, что нет. Ведь это тоже была телепатия, только удаленная и
требовавшая обоюдного желания контакта. И потом, я мог переспросить
его при личной встрече. В общем, я сел за руль своего "мустанга" и
поехал к Остерману. Меня не удивило, что я знаю дорогу.
Почему-то жилище Остермана представлялось мне чем-то вроде
замка Франкенштейна - но оказалось, что он живет на небольшой вил-
ле, окруженной аккуратным немецким садом. За домом была пристройка
без окон, где размещалась лаборатория. Остерман проводил меня туда,
не давая опомниться; он все боялся, что я передумаю.
Машина, которой предстояло перенести меня обратно в мир живых,
была, в отличие от дома, вполне в стиле фильмов о Франкенштейне:
какие-то коленчатые трубы, блестящие металлические шары с подведен-
ными проводами, гигантские катушки соленоидов, внушительного вида
рубильники, круглые приборы с циферблатами, похожие на манометры...
Впрочем, я понимал, что этот стиль порожден единственно представ-
лениями Остермана; покинь он землю в мое время, я увидел бы пульт с
огоньками, компьютерный терминал с принтером и прочую атрибутику
конца ХХ столетия.
Я лег на жеское ложе в центре этого сооружения. Остерман за-
стегнул на моих руках и ногах браслеты, к которым тянулись много-
численные провода; еще более богатый проводами обруч был водружен
на мою голову.
-Счастливого пути, - сказал Остерман, берясь за рукоять ру-
бильника. -Помните о нашем уговоре!
У меня в последний раз мелькнула мысль, что все еще можно ос-
тановить. Даже если все пройдет благополучно - возрождение в чужом
теле означает массу хлопот. У этого тела есть знакомые и родствен-
ники, о которых мне ничего не известно; более того, нет никакой
гарантии, что я попаду в англоязычную страну. Хуже того - к его
нынешнему хозяину могут быть претензии у полиции... что, если я
очнусь в тюремной больнице? Вот была бы ирония судьбы!
Но это унылое посмертное существование успело осточертеть мне
за несколько недель. В конце концов, на земле я рисковал постоянно,
и этот риск был более существенным. И потом, стать первым вернув-
шимся с того света - это впечатляет...
Остерман перекинул рубильник. Установка загудела. Раздался
электрический треск; между блестящими шарами засверкали маленькие
молнии. В воздухе разгоралось яркое сияние; я закрыл глаза, но све-
та не стало меньше. По телу разлилось щекочущее тепло; гудение до-
стигло высшей точки, и на какой-то момент мне показалось, что я
разлетаюсь на тысячи кусков. Затем все кончилось.
Я открыл глаза. Надо мной был безукорзизненно белый потолок;
где-то справа раздавалось ритмичное попискивание какой-то аппара-
туры. Скосив глаза, я увидел капельницу. Больница, как и ожидалось.
Я попытался пошевелиться, пробуя свое новое тело. Остерман был прав -
руки и ноги были на месте, и они слушались меня. Но... было ощуще-
ние какой-то коросты, стягивающей их. Я осторожно подвинул под оде-
ялом левую руку и дотронулся до правой. Пальцы ощутили материю по-
вязки. Ниже локтя... и выше тоже. Я поднял руку к лицу и убедился,
что оно также забинтовано. Похоже, авария была приличной. Что ж,
это даже хорошо - если была травма черепа, моя амнезия не вызовет
удивления... "Целы ли зубы?" - подумал я и попытался ощупать их
языком. Мне это не удалось. Мое сердце заколотилось от страшного
предчувствия, и я поспешно сунул руку в рот. Передних зубов не бы-
ло. Языка тоже.
В ужасе я поднес руку к глазам и обнаружил, что на ней всего
два с половиной пальца. Я знал, что их будет столько. С невесть
откуда взявшейся силой я рвал этими пальцами бинты, ощупывая глу-
бокие раны, узнавая хорошо знакомые следы моего собственного скаль-
пеля...
И тогда я закричал, с каждой секундой чувствуя все больший
ужас от звука своего женского голоса.
(C) YuN
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг