-Там душно и окно не открывается, - решительно возразил Алекс.
-Окно? Надо будет отцу сказать. Вы понимаете, в этой комнате
никто не жил после смерти моей матери.
-О, извините.
-Ничего.
-А ваш отец дома?
-Должен быть дома.
-Он не работает?
-У него отпуск сейчас. Он учитель в школе.
Хотя при первой встрече Лыткарев и напомнил Сергею учителя,
сейчас эта новость оказалась для него неожиданной. Впрочем, пьющий
учитель - не такая уж редкость в России... да, наверное, и не толь-
ко в России. Сложнее было сопоставить с такой профессией угрюмый
нрав хозяина. Вряд ли у него складывались хорошие отношения с деть-
ми... скорее всего, ученики его не любили и не уважали, но боялись.
Впрочем... похоже, что у жителей города существовали и более веские
причины для страха.
Алекс вылез из машины и потянулся, жмурясь на солнце. Лида от-
крыла калитку; в руке она держала ведро.
-Вы за водой? Давайте я принесу, - вызвался хичхайкер.
-Знаете, где колонка?
-Да уж видели.
Алекс взял ведро и зашагал по улице. Сергей меж тем тоже вы-
брался их автомобиля. У него мелькнула мысль, что Лида, оставшись
с ним наедине, может что-нибудь ему сообщить; но девушка лишь мол-
ча проводила его взглядом, когда он неспешно прошел мимо нее и усел-
ся на теплое крыльцо. В руке Коржухин по-прежнему комкал бывший ку-
лек.
-Ваш отец работает в школе номер 1? - спросил он.
-А у нас других и нету.
-И что он преподает?
-Математику, географию... да много чего. Здесь с учителями
негусто.
-Значит, дочка географа не хочет повидать другие города и стра-
ны? - усмехнулся Сергей.
-Я... я не могу бросить отца, - тихо ответила Лида.
-А он не хотел бы отсюда выбраться?
-Выбраться? - она метнула на Сергея быстрый взгляд.
"Ошибка!" - понял Сергей.
-Ну, я имел в виду выбраться в отпуск, - сказал он.
-Нет, - покачала головой девушка, - он отсюда никуда не по-
едет.
Хлопнула калитка - вернулся Алекс, неся плещущееся холодной
водой ведро.
-Ставьте сюда, я отнесу, - Лида указала на верхнюю площадку
крыльца.
-Да я сам...
-Спасибо, вы мне и так уже помогли, - Лида столь требовательно
протянула руку к ведру, что Алекс растерянно подчинился. - Я вам в
комнату банку с водой занесу, - обернулась она на пороге.
"Похоже, она не хочет, чтоб мы лишний раз заходили на кухню",
- подумал Сергей. Алекс меж тем опустился на ступеньку рядом.
-А все-таки хорошо здесь, - заметил он, подставляя лицо солнцу,
- воздух чистый, тихо...
-Хочешь остаться здесь навсегда? - усмехнулся Сергей.
-Нет, что ты, - ответил Алекс не без испуга. -Это я в смысле,
что во всем надо находить положительные стороны.
Сергей посмотрел на бумагу, которую все еще сжимали его пальцы,
затем достал из кармана зажигалку (хоть он и не курил, но считал
полезным иметь подобный предмет под рукой). Пламя весело охватило
кулек. Сергей бросил догорающую бумагу на землю и растер пепел под-
меткой.
Они еще какое-то время просидели на крыльце, перекинулись па-
рой анекдотов, а затем, когда стало совсем скучно, вошли в дом. Ок-
но в их комнате по-прежнему было наглухо заклинено; если Лида и
сказала об этом отцу, тот, как видно, не счел дело достаточно важ-
ным. Сергей, наваливаясь на раму и постукивая по ней кулаком - не
слишком сильно, ибо боялся разбить стекло - все же сумел приоткрыть
довольно широкую щель.
-В шахматы играешь? - спросил Алекс.
-В последнее время все больше с компьютером.
Хичхайкер достал из рюкзака портативные магнитные шахматы, и
они сразились. Первую партию выиграл Алекс, вторую Сергей; это была
странная игра - соперники по очереди зевали фигуры. В третьей пар-
тии оба решили собраться и после некоторого количества робких ходов
с облегчением согласились на ничью. Затем Сергей сходил к машине,
принес большую железную кружку и чай в пакетиках; Алекс выудил из
рюкзака свою кружку и кипятильник. Открыли кильку, перекусили. Часы
Коржухина показывали 16:21.
-Ну чего теперь делать будем? - вяло поинтересовался Алекс.
- Пулю распишем?
-У тебя и карты есть?
-Я запасливый.
-Ну не вдвоем же. Пойду хозяина поищу.
-Думаешь?
-Уверен.
Сергей вышел из комнаты. Он уже успел понять планировку дома.
Большая комната находилась в центре; справа от нее располагались
две комнаты - ближе к входу та, в которой поселили их, а дальняя,
вероятно, была лидиной (во всяком случае, утром девушка вышла от-
туда). По левую сторону от большой комнаты также находились два
помещения - кухня и, ближе к входу, еще одна комната - по логике,
именно она должна была принадлежать хозяину. Хотя, конечно, не было
никакой гарантии, что Николай Кондратьевич сейчас там.
Сергей подошел к двери и прислушался. Было тихо. Он осторожно
постучал и не получил ответа. Он постучал сильнее, и дверь, тихо
скрипнув, поддалась под его костяшками.
Комната была больше, чем та, что выделили гостям, и заметно
лучше меблирована. У левой, торцовой стены возвышался платяной шкаф
и рядом с ним - книжный; еще два книжных шкафа стояли у стены на-
против. Прямо, под окнами, располагался двухтумбовый письменный
стол, поверхность которого, впрочем, была совершенно пуста, если
не считать коричневой настольной лампы; от стола был вполоборота
отодвинут стул с неожиданно изящной изогнутой спинкой - явно не
халтурный ширпотреб, может быть, даже дореволюционный антиквариат.
Сергей сделал шаг внутрь, чтобы довершить осмотр помещения - и тут
же наткнулся взглядом на хозяина.
У четвертой стены - той, что напротив окон - стояла кровать с
железными спинками и шишечками; ей тоже, как видно, было немало лет.
На этой кровати, неряшливо застеленной покрывалом, лицом вниз и в
одежде, разве что без ботинок, недвижно лежал Лыткарев.
На какое-то мгновение у Сергея возникла твердая уверенность,
что хозяин дома мертв. Не было заметно никаких признаков насилия,
но на человека, который просто прилег отдохнуть на минутку, ле-
жавший на кровати также не походил. Сергей не видел его лица...
и боялся в него заглянуть.
Коржухин сделал еще один нерешительный шаг вперед - и тут ему
все стало ясно. Рядом с кроватью на полу стояла водочная бутылка,
уже пустая; свесившаяся рука Лыткарева почти касалась ее. "Вот
что значит "мертвецки пьян"", - подумал Сергей, выходя из комнаты
с брезгливой гримасой на лице.
В конце концов день кое-как дотянулся до вечера; путешествен-
ники убивали время за картами (Алекс, как выяснилось, знал довольно
много фокусов) и воспоминаниями из студенческой жизни. Игнатьев,
словно по некому молчаливому уговору, не обсуждали.
В восемь вечера постучалась Лида и предложила поужинать. В
меню было то же, что и вчера, правда, картошка на сей раз оказалась
свежесваренной. Как и утром, девушка не выразила готовности со-
ставить им компанию, да Алекс и не решился просить ее об этом,
не зная, чем чреват похмельный Лыткарев. Наконец начало темнеть,
и путешественники улеглись спать. Сергей почувствовал укол совести,
вновь занимая кровать; если называть вещи своими именами, то он не
оказал Алексу услугу, а, напротив, втравил того в неприятную и, по-
хоже, опасную историю - и все лишь из-за того, что поленился раз-
вернуться вовремя. Так что у него не было никаких оснований моно-
польно претендовать на более комфортное ложе; однако Коржухин успо-
коил себя мыслью, что пока что один оплачивает все их расходы (не-
смотря на высказанную хичхайкером готовность возместить свою часть).
Успокоенная совесть, однако, если и необходимое, то явно недоста-
точное условие хорошего сна; Сергей долго ворочался, переворачивал
подушку относительно прохладной стороной, но в комнате, где оконная
щель вновь была закрыта, было, должно быть, слишком жарко и душно.
Алекс тоже шевелился в темноте, а затем Сергей услышал, как заскри-
пели половицы.
-Ты куда? - тихо спросил он, переворачиваясь на правый бок.
-Разрешите отлучиться в сортир, товарищ командир? - осведо-
мился Алекс.
-Отлучайтесь.
-Слушаюсь!
Алекс, однако, сказал ему неправду. Он решил просто малость
проветриться. Он помнил все предупреждения, полученные со вчераш-
него вечера, и не был расположен к отважным рейдам по ночному
Игнатьеву, однако говорил себе, что если он чуть-чуть пройдется
по улице Ленина и сразу повернет назад, то с ним ничего не слу-
чится. Однако эта мысль, казавшаяся вполне логичной в сенях (ка-
жется, именно так следовало называть переднюю в подобном доме),
с каждым шагом по направлению к калитке теряла свое очарование.
Ночь была ясной, но безлунной; ни один огонек не рассеивал мрак.
Подойдя к калитке, Алекс внезапно понял то, что они могли заме-
тить еще сутки назад - даже на главной улице Игнатьева не было фо-
нарей. Он все же отпер калитку и ступил на асфальт улицы, но здесь
остановился, не решаясь отойти от дома. Тьма и тишина окружали его
со всех сторон; лишь мерно свиристели ночные цикады, да иногда лег-
кий ветерок шелестел в кронах садовых деревьев. Было, вероятно, не
позже одиннадцати - в такой темноте Алекс не мог разглядеть цифер-
блат часов - однако, насколько хватало глаз, нигде не светилось ни
одного окна. Одни лишь звезды сверкали в небе над Игнатьевом, слов-
но холодные бриллианты - яркие, крупные, незнакомые жителям больших
городов. Казалось, что это именно они, а не цикады, звенят в ночи.
Откуда-то донесся протяжный крик ночной птицы. Алекс вспомнил
о сотнях километров лесов и болот, окружающих этот странный город;
подумал о мертвом грузовике, глядядщем выбитыми фарами на забро-
шенную дорогу; представил себе, каково сейчас на черном озере. От
этих мыслей у него похолодело в животе... и в этот миг он услышал
за спиной шаги. Мелкие, дробные... не человеческие.
Прошло, наверное, две или три секунды - показавшиеся, однако,
Алексу минутами - во время которых хичхайкер стоял, как вмурованный
в асфальт, не в силах повернуться и взглянуть на то чудовище, ко-
торое приближалось к нему из темноты. Наконец он решился и резко
развернулся, готовясь броситься бежать.
Однако бежать было не от кого. По улице Ленина неспешно тру-
сил их старый знакомый - тот самый козел, что первым встретил их
в Игнатьеве. Алекс узнал его по обломанному рогу. Вполне себе за-
урядный представитель подотряда жвачных парнокопытных... если, ко-
нечно, не принимать в расчет то обстоятельство, что обыкновенно
одомашненные представители этого подотряда не имеют привычки гулять
по городу ночью.
Животное, не обращая особого внимания на человека, деловито
просеменило мимо и двинулось дальше по улице. Уже после того, как
козла поглотила тьма, Алекс все еще слышал, как цокают по асфальту
его копытца. Затем хичхайкер поспешно повернулся и зашагал к дому;
сердце его все еще колотилось, словно после стометровки на время.
Уже поблизости от крыльца, чувствуя себя в относительной бе-
зопасности, он остановился и вновь посмотрел на усеянное звездами
небо. Что ни говори, а зрелище было красивым. Алекс никогда особо
не увлекался астрономией, но сейчас пожалел, что у него нет при се-
бе телескопа или хотя бы мощного бинокля.
Насмотревшись на небесное великолепие, Алекс повернулся в сто-
рону крыльца - и сердце его, совсем было успокоившееся, вновь сор-
валось в галоп. Неподалеку от него под деревьями стояла безмолвная
и неподвижная фигура.
-Алекс, - услышал он тихий голос Лиды. Должно быть, девушка
стояла на улице давно и привыкла к темноте, раз поняла, что это он;
ее он видел лишь в виде едва различимого, сливающегося с деревьями
силуэта.
-Лида?
-Алекс, расскажи мне о большом мире, - внезапно попросила она,
и обстоятельства этой просьбы удивили его больше, чем ее переход на
"ты".
-А что, учитель географии с этой задачей не справляется? - хич-
хайкер не мог обойтись без иронии.
-Не смейся над моим отцом, - строго сказала она.
-Извини. Что ты хочешь узнать?
-Все. Нет, не где какие города и горы... Мне интересно, на что
похожа жизнь там, за пределами Игнатьева.
-Хорошо. А ты расскажи мне, на что похожа жизнь внутри Игнать-
ева, - Алекс говорил с шутливой интонацией, но весь напрягся в ожи-
дании ответа. Днем Лида явно боялась откровенничать, но, возможно,
сейчас?
-А ты разве не видел? - ответила она вполне скучным тоном, но
ему показалось, что ее голос чуть дрогнул.
-Может быть, я видел не все?
-Значит, оно не стоило внимания.
Алекс так не думал. Более того, и то, что он видел, заслужива-
ло детальных разъяснений. Но, похоже, Лида не решалась их дать. Мо-
жет быть, позже удастся ее разговорить?
-Ну что ж, - сказал он, - тебе повезло с источником информа-
ции. Сам я из Тюмени, но бывал в разных местах. В том году в Москве
был, сейчас вот во Владивосток еду...
Однако прежде, чем Алекс успел углубиться в подробности своей
богатой автостопнической биографии, скрипнула дверь, и на пороге
появился еще один силуэт. Вышедший на крыльцо не зажигал света, но
по огоньку папиросы Алекс понял, что это не Сергей. Ситуация была
не из лучших - хоть они и не делали ничего предосудительного, хо-
зяин явно не одобрял контактов дочери с приезжими, и теперь, застав
их ночью в саду наедине...
-Лида, иди спать, - только и сказал Лыткарев. Голос его звучал
скорее устало, чем гневно.
Лида молча повернулась и пошла в дом. Алекс замер на месте,
подумав вдруг, что Лыткарев мог и не разглядеть его в темноте. Тот,
вроде бы, подтвердил это предположение - он просто молча стоял на
крыльце и курил.
-Молодой человек, - сказал он наконец.
Алекс понял, что прятаться больше нет смысла, и подошел к кры-
льцу. Окурок, словно метеор, прочертил темноту и рассыпался искра-
ми, ударившись о землю.
-Вы, конечно, считаете себе умнее всех, - спокойно произнес
Николай Кондратьевич, - но если не хотите крупных неприятностей -
держитесь подальше от моей дочери.
-Мы просто разговаривали, - ответил Алекс.
-Вас предупредили, - резюмировал Лыткарев и вошел в дом. Хич-
хайкеру ничего не оставалось, как тоже вернуться в свою комнату.
-У тебя что, понос? - ворчливо приветствовал его Сергей.
-Уже и воздухом подышать нельзя.
-Есть у меня подозрение, что ночной игнатьевский воздух может
быть вреден для здоровья.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг