занного в страницах углубления под пистолет. Но, чтобы проверить
это, надо было вынуть и перетряхнуть каждую книгу - а на это у не-
го, скорее всего, не было времени.
Платяной шкаф тем более не преподнес сюрпризов: вверху - одеж-
да на вешалках, внизу - постельное белье. Сергей подошел к кровати
Лыткарева, приподнял покрывало, заглянул под матрас. Ничего. Он еще
раз окинул взглядом комнату. В потолке был люк на чердак. Вот бы
где интересно побывать, но где лестница, неизвестно, да и быстро
убрать ее в случае опасности не получится. Коржухин разочаровано
хмыкнул и направился к двери.
В большой комнате осматривать было явно нечего, за исключением
люка в полу. Значит, погреб здесь все-таки был. Сергей подумал,
услышит ли он сигнал опасности, если спустится, но, взглянув на
часы, решил рискнуть.
Из темноты открытого люка пахнуло влажной прохладой. Прежде
чем спускатья, Коржухин пошарил в темноте лучом фонаря. Свет про-
бежался по деревянным полкам, отразился от банок с солениями. Сер-
гей полез вниз. Изнутри погреб тоже выглядел вполне обыденно. Кар-
тошка, морковка, соленые огурцы. Ни трупов, подвешенных на крюках
для туш, ни покрытых слизью когтистых рук, высовывающихся из кадок.
И все же здесь Сергей чувствовал себя особенно неуютно. Словно...
словно в разрытой могиле. "Какая чушь!" - сердито сказал он себе и
полез наверх.
Следующей на очереди была кухня. Сергей обвел взглядом уже
знакомый антураж, и взгляд его снова задержался на холодильнике.
В прошлый раз мысль о том, что там может быть что-то _странное_,
была изгнана с позором, но сейчас она вернулась и потребовала свои
права с решительностью, удивившей самого Коржухина. Он взялся за
ручку дверцы. Сердце бешено стучало. Он чувствовал себя, словно
жена Синей Бороды, стоящая перед заветной дверью и нервно тиска-
ющая в руках маленький ключик, который минуту спустя сделает ее
проступок необратимым. Когда Сергей, наконец, потянул ручу на себя,
он уже почти не сомневался, что внутри окажется в лучшем случае
дохлая кошка, а в худшем - отрезанная человеческая голова.
В холодильнике с мягким щелчком зажегся свет, озарив почти
пустое белое нутро. Лишь на второй полке стояла початая банка то-
матного сока. В морозилке Сергей обнаружил большой завернутый в
бумагу кусок масла.
-Идиотизм, - сказал Коржухин вслух. - Я - трезвомыслящий че-
ловек. Что еще за фантазии в духе тупых ужастиков?!
Он прошел мимо плиты, заглянув на всяких случай в духовку, и
подошел к стенным шкафчикам. В одном, как и следовало ожидать, бы-
ла посуда, в другом - водка. "А действительно ли это водка? - усом-
нился вдруг Сергей. - Я знаю лишь, что это прозрачная жидкость,
разлитая в водочные бутылки." Однако стоявшая с левого краю початая
бутылка - очевидно, уже новая, а не та, что в прошлый раз - развея-
ла его сомнения: достаточно было лишь снять крышку и приблизить нос
к горлышку, чтобы почуять густой алкогольный дух.
Повернувшись направо, Сергей обнаружил дверь, которую не видел
раньше. Она вела в узкую кладовку, расположенную между кухней и
комнатой Лиды по другую сторону от соединявшего их коридора. Внут-
ри, как и положено, оказалась всякая всячина: колченогий табурет,
стул с треснувшей спинкой, прислоненный к стене старый ржавый вело-
сипед, стоящие носами врозь болотные сапоги, старинная ножная швей-
ная машина, похоже, сломанная, сваленная в кучу старая одежда, пара
поставленных в угол удочек, ящик со столярным инструментом, большой
бумажный змей и бог весть какой еще хлам. Все это основательно за-
росло пылью и паутиной. Сергей несколько раз громко чихнул. "Дурац-
кая планировка, - подумал он. -Куда логичней было прорезать дверь
из коридора, а не из кухни. Представляю, как они затаскивали сюда
велосипед." Некоторое время он пытался откопать что-нибудь любопыт-
ное во всем этом барахле, опрокинул банку с краской, к счастью,
давно засохшей, уронил на себя тяжелый лист многослойной фанеры,
порвал рукав рубашки торчавшим откуда-то ржавым гвоздем и, в конце
концов, чертыхаясь и отряхиваясь, выбрался из кладовки. Оставалось
последнее помещение - комната Лиды. Коржухин прислушался, все ли
спокойно снаружи, а потом потянул на себя дверную ручку. Дверь из-
дала уже знакомый ему негромкий скрип.
Как и ожидал подсознательно Сергей, комната девушки выглядела
уютней, чем апартаменты ее отца. Помещение Лыткарева казалось ка-
ким-то нежилым: слишком много пустого пространства, голый стол, го-
лые стены, строгие ряды академических изданий в шкафу. Жилище Лиды
было меньше, и уже одно это создавало совсем иное ощущение - не
пространства, а убранства, хотя меблировка не отличалась особым бо-
гатством: у левой стены - узкая металлическая кровать с неполирова-
нной тумбочкой в изголовье, у правой - ближе к окну небольшой стол
с прибитыми над ним двумя книжными полками, а ближе к двери - трех-
дверный платяной шкаф, плюс один стул, придвинутый к столу, а дру-
гой - у стены рядом с тумбочкой; вот, собственно, и все. Однако на
стене между полками и шкафом задорно тикали ходики, чей циферблат
изображал забавную усатую физиономию, с каждым тик-таком поводив-
шую глазами влево-вправо, стол был накрыт цветастой клеенкой, на
которой стояли какие-то вырезанные из дерева безделушки и лежала
раскрытая книга, на тумбочке, покрытой вышитой салфеткой, стояла
фотография в украшенной резьбой деревянной рамке. Сергей взял фото-
графию в руки. Черно-белый снимок изображал счастливую семью - му-
жа, жену и между ними девочку лет тринадцати в венке из одуванчи-
ков, которая весело хохотала, обнимая за плечи родителей, улыбав-
шихся дочке и друг другу. Не требовалось проницательности Шерлока
Холмса, чтобы понять, кого изображает фото. Судя по возрасту Лиды,
снимок был сделан лет пять назад; Лыткарев, однако, выглядел на нем
моложе лет на пятнадцать. Как видно, смерть жены сильно подкосила
его.
Дверца тумбочки легко открылась; внутри оказалась всякая жен-
ская дребедень, включая и полупустой флакон советских еще духов,
которые унюхал Алекс. Сергей совершенно не разбирался в подобного
рода вещах, однако с удивлением отметил, что Лида, очевидно, поль-
зуется косметикой. По ее облику это не было заметно. Выходит, связи
Игнатьева с внешним миром все же не столь призрачны, раз здесь мож-
но достать столь необязательные предметы.
Больше в тумбочке ничего не было, к разочарованию Коржухина;
он надеялся обнаружить что-нибудь вроде дневника. Его не особо сму-
щала мысль, что он роется без спроса в чужих вещах: во-первых, в
городе творилось нечто странное и, весьма вероятно, опасное, так
что не до условностей, а во-вторых... во-вторых он был просто лю-
бопытен. Сергей лукавил, говоря Алексу, что романтические тайны
его не интересуют; он был достаточно рассудителен, чтобы не впу-
тываться ради них в неприятности специально, но раз уж все равно
впутался...
Он подошел к столу и поднял книгу, почти уверенный, что это
окажется какая-нибудь муть про любовь. Удерживая пальцем раскры-
тые страницы, перевернул обложкой к себе. Эдгар Алан По. Однако.
Книга, разумеется, была старой, изданной в 1960 году. Наследие
оттепели, стало быть - вряд ли ненужные советскому человеку упад-
нические буржуазные ужастики издавались при Сталине... Лида чита-
ла "Маску Красной Смерти". Сергей хорошо помнил этот рассказ. Впер-
вые он прочитал его в возрасте 11 лет, вечером один в пустой квар-
тире. Родители ушли в театр, а старший брат, член астрономического
кружка, был в Ленинграде - тогда это был еще Ленинград - на конфе-
ренции школьных научных обществ. И вот Сережа, усевшись на диван
и включив бра - ибо уже темнело - читал о замке, где посреди умира-
ющей от страшной эпидемии страны веселились гости принца Просперо,
о жуткой черной комнате, где гулко били часы эбенового дерева, на-
полняя страхом сердца самых рассудительных, и о безмолвной фигуре в
саване и маске мертвеца, появившейся неизвестно откуда ровно в пол-
ночь, с последним ударом часов, и размеренной поступью движущейся
между пятящимися от ужаса гостями... "Раздался пронзительный крик,
и кинжал, блеснув, упал на траурный ковер, на котором спустя мгно-
вение распростерлось мертвое тело принца. Тогда, призвав на помощь
все мужество отчаяния, толпа пирующих кинулась в черную комнату.
Но едва они схватили зловещую фигуру, застывшую во весь рост в тени
часов, как почувствовали, к невыразимому своему ужасу, что под са-
ваном и жуткой маской, которые они в исступлении пытались сорвать,
ничего нет..." Сережа обладал живым воображением, и ужас, охватив-
ший его, лишь ненамного уступал ужасу гибнущих придворных. Ему по-
казалось, что в соседней комнате что-то скрипнуло; складки зана-
вески на окне словно обрисовывали стоявшую за ней фигуру; к тому
же в сети скакнуло напряжение, и бра стало светить тусклее... Все
оставшееся время до прихода родителей Сережа провел, забившись с
головой под одеяло, сжавшись в комок и закрыв глаза. Ни до, ни тем
более после ни одно произведение не вызывало у него такого безраз-
дельного ужаса. Конечно, сейчас вспоминать об этом было смешно,
но тогда...
Но в чем Сергей был уверен, так это в том, что он бы никому
не позволил оторвать себя от чтения подобной вещи на середине. Тем
паче что рассказ невелик, и другие дела могут немного подождать.
Значит, или Лида в действительности не любит литературу ужасов и
читала По только от скуки - что было весьма вероятно - или же, черт
побери, Алекс действительно успел ей понравиться. Что ж, в нынешних
обстоятельствах это, пожалуй, и не худший вариант...
У стола не было ящиков, так что больше здесь осматривать было
практически нечего. Сергей поднял и повертел перед глазами деревян-
ную фигурку медведя на задних лапах. Это явно не был покупной суве-
нир; вероятно, в свое время резьбой по дереву увлекался сам Николай
Кондратьевич. "Впрочем, почему бы и не Лида?" - подумал Сергей,
ставя медведя на место. Он уже собирался заглянуть для очистки со-
вести в шкаф, но тут со стороны сеней донесся какой-то грохот и
вопль Алекса: "Уййя!"
Коржухин опрометью бросился из комнаты Лиды. В первое мгнове-
ние его занимала лишь мысль о том, успеет ли он добежать до двери
отведенной им комнаты, прежде чем появятся хозяева. Он успел - и,
не останавливаясь, выскочил на крыльцо.
Там он застал следующую картину. Хичхайкер сидел на ступень-
ках, вытянув правую ногу, согнув левую и обнимая ладонями лодыжку
этой последней. Перед ним, на земле у крыльца, сидела на корточ-
ках Лида, и выражение лица у нее было встревоженное. От калитки
к этой парочке быстро шагал Лыткарев.
-Что случилось? - спросил Сергей.
-Нога, блин! - ответил Алекс страдальческим тоном. -Оступил-
ся...
Внезапно по ноткам неподдельной боли в его голосе Коржухин
понял, что это - не спектакль, разыгранный с целью предупредить
его. То есть, возможно, изначально это и был спектакль, но Алекс,
бросившийся в дом, действительно споткнулся на крыльце и повредил
ногу.
Подошедший Лыткарев тоже опустился на корточки, решив, как
видно, не расследовать, случайно ли его дочь и постоялец оказались
рядом.
-Показывайте, - велел он.
Алекс послушно расшнуровал кроссовку, задрал штанину и спустил
носок. Лодыжка быстро опухала.
-Сильно болит? - осведомился хозяин дома.
-Сначала жуть просто, - сконфуженно признался Алекс, - сейчас
уже легче.
-Боль острая или тупая?
-Тупая.
Лыткарев посмотрел на лодыжку, затем осторожно потрогал ее.
Алекс поморщился.
-На перелом не похоже, - констатировал Николай Кондратьевич.
- Просто подвернул, скорее всего. Само пройдет.
-К доктору надо! - горячо возразила Лида.
-Да ерунда это все, - скривился Алекс.
-Ничего не "ерунда", - в голосе девушки появились строгие нот-
ки, словно у матери или учительницы, отчитывающей нерадивого ре-
бенка. -Борис Леопольдович - хороший врач, опытный. Пусть посмот-
рит. Здесь недалеко, в конце улицы Жданова...
-Не так уж недалеко, - заметил Коржухин. Это на машине было
близко, а идти пешком с человеком, подвернувшим ногу...
-Так вы ж там, небось, кружным путем оказались, - Лиду вовсе
не удивила его осведомленность. - А тут напрямую можно, огородами.
Я покажу дорогу.
-Лида! - Лыткарев явно не пришел в восторг от этой идеи.
-Николай Кондратьевич, по-моему, нет ничего страшного, если
Лида нас проводит. Среди бела дня, - добавил Сергей. Он уже взве-
сил "за" и "против" и решил, что визит к доктору уж явно не опасней
визита в местную милицию или мэрию - а Алекса желательно как можно
скорее поставить на ноги.
Лыткарев хотел было что-то сердито возразить, но затем вдруг
махнул рукой, повернулся и пошел в дом.
Алекс еще немного посидел на крыльце, затем Сергей помог ему
подняться. Обняв Коржухина правой рукой за плечи, хичхайкер похро-
мал вперед, следом за уверенно шагавшей Лидой.
Пройдя с полсотни метров по улице Ленина, они нырнули направо
в очередную щель между заборами, за которой начиналась узкая зарос-
шая тропка. Слева и справа тянулись то покосившиеся плетни, то ржа-
вые проволочные сетки, а то и глухие досчатые заборы. Кое-где тро-
пинка совсем терялась в зарослях лопухов, репейника и крапивы; и
если последнее обстоятельство не могло волновать Сергея и Алекса с
их брюками, то юбка Лиды заканчивалась лишь чуть ниже колена, а чу-
лок в эту летнюю жару она, естественно, не носила; тем не менее,
девушка бесстрашно шагала вперед. Сергей, впрочем, предпочел бы
иное проявление бесстрашия - однако дочь Лыткарева по-прежнему не
склонна была что-либо рассказывать, хотя здесь их уж точно не мог
услышать никто посторонний.
К больнице они вышли сзади, миновав захламленный пустырь, где
среди каких-то полусгнивших ящиков, вросших в землю железяк, облом-
ков мебели, линялого тряпья и прочего частично уже скрытого репей-
ником мусора покоился насквозь проржавевший остов "эмки". На един-
ственной уцелевшей бурой дверце кто-то старательно процарапал не-
изменное трехбуквенное сочетание. От всего этого безобразия боль-
ницу отделял неширокий овраг, через который переброшен был дощатый
мостик; за оврагом Лида свернула направо и, дважды обогнув углы
каменной ограды, вывела своих спутников на ту самую тропинку, ко-
торую они видели, когда приезжали сюда на машине.
Не доходя до главных ворот, девушка остановилась перед калит-
кой.
-Здесь пройдете по дорожке к левому флигелю и там на крыльцо,
- напутствовала она и, не дожидаясь ответа, повернулась и легкой
походкой, чуть ли не в припрыжку, отправилась обратно. У Алекса
тут же мелькнула мысль, что ей не очень-то хочется встречаться с
хорошим врачом Борисом Леопольдовичем - но рука Сергея уже протяну-
лась к калитке. Протяжно скрипнули петли.
В этой части больничного парка росли невысокие сосны; их длин-
ные пожелтевшие иглы устилали узкую тропинку. В воздухе стоял при-
ятный запах хвои. Несомненно, прогулки здесь были вполне благотвор-
ны для здоровья, однако в это время в парке не было видно больных.
Поначалу Сергей не придал этому значения, однако, проходя мимо еди-
нственной на этой дорожке скамейки, заметил, что она тоже засыпана
иглами; там лежала даже пара маленьких шишек, и вид у них был гни-
лой и влажный. Похоже было, что на эту скамейку давно никто не при-
саживался.
Наконец они добрались до невысокого, в две ступеньки, крыльца
флигеля, и Коржухин потянул на себя дверь, на сей раз отворившуюся
беззвучно. Они оказались в обычном холле медицинского учреждения,
с окошком регистратуры впереди, небольшим, на полдюжины вешалок,
гардеробом справа и уходившим налево коридором. Гардероб был, ес-
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг