(именно на пиво, чтобы не захмелели и подтвердили его алиби). И вот сидят
они на веранде, пивко потягивают, а его жена, там, на кухне, моет ноги -- за
окном виден ее профиль.
Соседи -- трое или четверо -- сидят на стульях, а хозяин -- на стареньком
диване, что примостился у стены. На полу, сбоку от дивана -- бутылки, и
хозяин по мере надобности наклоняется и выставляет их на стол. Вот
наклонился в очередной раз и замечает, что профиль жены за окном кухни
исчез. Значит, дело сделано.
Тогда он и говорит одному из соседей:
-- Миша (или Коля), мне отсюда неудобно вылезать, сходи, будь добр, на
кухню и попроси Клаву, чтобы несла горячее.
Тот отправился, а через минуту влетает с перекошенной физиономией:
-- Беда!
Бросились они на кухню всей компанией: женщина лежит на полу, тазик
перевернут... Подняли ее, уложили на кровать, вызвали "скорую", а те даже
рассердились: живых, мол, не успеваем обслуживать, а тут -- мертвая... Вот
такая история!
-- Как же он это обтяпал? -- спросил я.
-- Головой, -- усмехнулся старичок. -- В пол, ближе к люку, как раз на том
квадратике, где она ставила тазик, он вбил гвоздь, но так, чтобы шляпка
чуть-чуть выступала. А острие гвоздя, к которому был доступ со стороны
погреба, слегка загнул, чтобы проводок не соскочил. Понял, при чем тут
погреб? А ты думал -- труп спрятать? Ха-ха! Чтобы незаметно подсоединить
проводки, а после легко их убрать. А за диваном, куда он поставил бутылки,
имелся выключатель. Нагнулся, раз -- и нет человека! И все чинно, благородно.
-- Чем же она его так допекла?
-- Кто знает! -- усмехнулся он.
-- Его подозревали?
-- Ничуть! Жили дружно, без скандалов, да и свидетели подтвердили.
Сочувствовали! -- И глаза его весело блеснули.
Тогда-то я и понял простую истину: если действовать с умом, можно
достичь любой цели, не подвергаясь риску.
...Однако пора вернуться к Константину.
Доставшееся ему владение представляло собой уютный бревенчатый домик с
участком в шесть соток и располагалось в садоводстве, окруженном
заболоченным лесом. Само садоводство только-только обустраивалось. Костин
родственник одним из первых поставил здесь дом. Еще с десяток энергичных
дачников вели строительство. Но в целом местность выглядела необжитой.
-- Считай, что эта дача и твоя, ладно? -- взволнованно предложил Костя, --
Приезжай, когда захочешь, бери несколько грядок. Мою Людмилу все равно сюда
калачом не заманишь, к земле она равнодушна... -- Он вздохнул.
Его наивно-простодушный вид всколыхнул мою ненависть, но уже через
секунду я улыбался ему и с чувством жал руку.
-- Спасибо, Костя! Не то чтобы я согласился, но -- спасибо на добром
слове. Земля мне не нужна, а вот отдохнуть иной раз от городского шума не
помешает.
-- Вот и прекрасно! -- обрадовался он. -- Будем ездить сюда вместе.
Никогда не забуду первую ночь, проведенную на Котькиной "фазенде". К
вечеру большинство дачников потянулось на электричку. Еще не сгустились
сумерки, а вокруг уже не виднелось ни живой души, ни огонечка.
Намаявшийся за день Константин рано отправился на боковую и тут же
уснул как убитый. Как убитый... Любопытные сравнения порой приходят на ум.
Я вышел на крыльцо покурить. Бледно светила луна. Монолитная масса леса
казалась затаившимся недругом. Лес, у которого отнимали под дачную застройку
участок за участком, ненавидел людей так же страстно, как я ненавидел
храпящего за стеной Константина. Но лес был бессилен, а я мог многое. Отчего
бы не взять лес в союзники?
Соблазн был велик. Один удар по темечку -- и проблема решена. А труп
нетрудно спрятать так надежно, что не найдут тысячи ищеек. С первой же
электричкой можно вернуться домой, а на тревожный звонок Людмилы, который
последует под вечер, ответить возгласом изумления.
Я прислушался. О, этот отвратительный храп! Как он распалял мою
ненависть!
Но я не поддался искушению. Дело даже не в том, что у меня не будет
надежного алиби, что могут остаться случайные следы... Меня не устраивал сам
способ. Акция должна свершиться элегантно.
Способ я нашел в середине июля, когда в окрестных лесах дружно повалили
грибы.
Должен сказать, что в молодости я был азартнейшим грибником, но однажды
со мной произошел казус, после которого я потерял к дарам леса всякий
интерес. На Кавказе я отравился белыми грибами, которые сам же и собрал.
Натуральными боровиками! Оказалось, что в жарком климате эти элитные
красавцы могут накапливать ядовитые вещества. Отравление было несильным, но
меня обескуражил сам факт. С той поры я навсегда забросил "тихую охоту".
Мне и сейчас не хотелось идти, но как отказать другу?
Не успели мы углубиться в лес, как на тенистом пригорке я заметил
нахально красующийся боровик. Память о пережитом взыграла, и я сшиб его
пинком.
-- Что ты наделал?! -- изумленно воскликнул Константин. -- Это же белый!
Я совсем уж собрался рассказать ему о происшествии на Кавказе, но тут
что-то щелкнуло в моем сознании. План сложился в единый миг.
-- Да? -- в свою очередь изумился я. -- А разве не поганка?
Константин от души рассмеялся, затем, подивившись моему грибному
невежеству, торжественно пообещал сделать из меня профессионального
сборщика.
-- Собирай, что тебе глянется, -- предложил он, -- а после я отсортирую
твою добычу и объясню, что к чему.
Когда мы набрали по ведерку, он высыпал мои трофеи на траву и тут же
схватился за голову. Затем выбрал из кучи бледную поганку и, держа ее за
тонкую ножку, со священным трепетом пояснил:
-- Запомни, это -- бледная поганка, самый ядовитый гриб. Иногда
достаточно одной штуки, чтобы записаться в покойники. Но его очень легко
отличить... -- Он принялся подробно растолковывать то, что я прекрасно знал.
Тем не менее я терпеливо слушал. Вид у меня, конечно, был растерянный.
-- Нет, Костя, -- виновато вздохнул я, когда он закончил. -- Такой уж я
бестолковый. Все они кажутся мне похожими. Правда, вот этот гриб --
подберезовик, да? -- его я точно не спутаю. Лисичку... Масленок... Боровик...
А остальные... -- Я безнадежно развел руками.
-- Ничего! -- бодро успокоил он. -- Опыт -- дело наживное. А пока собирай
только те, в которых не сомневаешься. И обязательно показывай мне.
Через пару недель я приобрел во всем садоводстве (а к тому времени мы
свели знакомство со многими соседями) устойчивую репутацию чудака, который с
трудом отличает подосиновик от мухомора. Я добродушно отшучивался,
посмеиваясь в усы. Зато мой план заметно продвинулся.
Теперь предстояло позаботиться о надежных свидетелях.
Мое внимание привлекли две семейные пары.
Глава одной из них -- некто Владимир Петрович, ответственный работник
районной службы благоустройства, -- владел участком на самом краю
садоводства, у леса. Каждый выходной он наведывался сюда на подержанных
"Жигулях" вместе со своей половиной -- добродушной толстушкой Екатериной
Евгеньевной. За рулем Владимир Петрович совершенно не пил. Словом, эта пара
являла собой идеальных свидетелей.
Следующим, на ком остановился мой взгляд, был долговязый снабженец
Георгий Борисович. Этот любил заложить, но знал меру. А главное -- он был
фанатиком "тихой охоты". Эту страсть разделяла его жена Рая -- бойкая
вертлявая хохотушка.
Небольшие усилия с моей стороны -- и мы по-соседски сблизились. Владимир
Петрович, невероятный болтун, увлекался народными промыслами, и мы часами
обсуждали "заветные секреты предков"; снабженца я пару раз угостил бренди;
дамам говорил разные приятности. Только и всего. Зато отныне я мог
положиться на этих людей.
Но дело только раскручивалось. Мне предстояло учесть массу мелочей,
устранить множество скрытых препятствий, причем сделать это ненавязчиво,
так, чтобы отдельные детали не сложились впоследствии у других в целую
картину.
Например, я долго искал благовидный предлог, чтобы в нужный момент
удалить Константина с участка на час-полтора, твердо зная при этом, что он
не вернется неожиданно. Вскоре я решил и эту задачу.
В лесу, примерно в полутора километрах от поселка, мы как-то наткнулись
на родник с ледяной прозрачной водой. Отведав ее, я так восторгался, что
Константин сам предложил делать здесь запасы для кухни и умывальника. И даже
привез из дома десятилитровую пластмассовую канистру. Ходили к роднику мы
поочередно. Проведя хронометраж, я убедился, что процесс наполнения канистры
с учетом пути туда-обратно отнимает никак не менее одного часа пяти минут.
Меня это вполне устраивало.
Параллельно я разрабатывал прочие пункты своего плана.
Во-первых, убедил Константина, что мне безумно нравятся жареные грибы.
Во-вторых, уговорил его принимать пищу исключительно в домике, мотивируя
тем, что на свежем воздухе нет отбоя от мошкары, вызывающей у меня аллергию.
Далее устроил так, что за столом у меня появилось постоянное место, как раз
у торцевой стены, к которой я любил привалиться спиной после чашки кофе. И,
наконец, в один из приездов я тайком захватил с собой ручную дрель и, пока
Константин ходил к роднику, просверлил в стене, за своим стулом, у самого
пола, тонюсенькое сквозное отверстие. Даже если его заметят, служить уликой
оно не может. Просверлить его мог и прежний владелец.
На этом подготовка была в общих чертах завершена.
Оставалось выбрать время.
Заканчивался август. Откладывать на октябрь было опасно: могли грянуть
ранние заморозки. Значит, сентябрь. Но опять же, меня устраивали только
выходные дни, а еще точнее -- одно из воскресений. Взвесив все "за" и
"против", я наметил акцию на третье воскресенье сентября.
С первых осенних денечков я принялся исподволь обрабатывать Константина
в том смысле, что не худо бы устроить маленький праздник урожая, пригласив
на него наших новых друзей.
Константин с восторгом клюнул на мою идею. Так и получилось, что после
ряда моих доводов он сам предложил дату: третье воскресенье сентября.
Тетива была натянута, пружина отведена.
И вот приблизился день, о котором я так долго мечтал.
На дачу мы приехали в субботу. Я сходил к роднику -- по графику. Ночью
как по заказу прошел несильный дождь.
Ранним утром мы двинулись в лес -- грибному жаркому предстояло быть
главным блюдом на нашем празднике. Константин специально привез из дому
большую сковородку.
После "охоты" Костя, как всегда, здесь же, в лесу, придирчиво осмотрел
мою добычу и даже похвалил. Я делал несомненные успехи. В отходы пошло
совсем немного.
Мы двинулись в обратный путь. Но тут мне захотелось в кусты. Они
надежно заслоняли меня от Константина, и я без опаски разыскал припрятанный
ранее полиэтиленовый пакет, куда складывал совсем иные находки. Замаскировав
пакет сверху крупными подосиновиками, я быстро нагнал друга.
Вернувшись в домик, мы обнаружили досадный сюрприз: канистра лежала на
боку, вдобавок колпачок был плохо закручен, и почти вся вода вытекла. Должно
быть, кто-то из нас в темноте перевернул ее. Наверное, я. Ведь я такой
неловкий!
Константин долго успокаивал меня, а затем взял канистру и отправился к
роднику. Я неохотно уступил его порыву, пообещав, однако, заняться чисткой
грибов.
Проводив друга взглядом, я бросился в домик. За этот час предстояло
многое успеть.
Я снял с гвоздя небольшую походную сковородку, которой мы обычно
пользовались, плеснул в нее масла и поставил на плиту, где уже горел огонь.
Затем достал тот самый пакет с грибочками (их я почистил еще в лесу, чтобы
не терять времени). Оставалось порезать их помельче и бросить в кипящее
масло. Когда они подрумянились, никто не признал бы в них поганок. Обжарил я
их как следует, ведь грибной яд не боится термообработки. Затем переложил
дьявольскую поджарку в банку из-под соуса, а ту спрятал в свою сумку.
Сковородку я вымыл с персолью и повесил на место. Еще десять минут отняли
хлопоты, связанные с подготовкой шумового эффекта.
...Когда Константин принес воду, передо мной высилась кучка отборных
очищенных грибов.
И вот пробил урочный час. Гости не заставили себя ждать. Теперь ничто
не мешало мне выполнить задуманное. Предвкушение тончайшего наслаждения
охватило мою душу.
Эти простаки тоже предвкушали -- сытный обед и выпивку. Чувствуете
разницу между человеком с идеей и приземленным обывателем?
События развивались точно по моему сценарию. Очередной осмотр участка,
огороднические советы, обсуждение видов на погоду...
Наконец гости расселись за столом. Естественно, я занял свое постоянное
место. После первого тоста Владимир Петрович рассказал довольно бородатый
анекдот, выдав его за свежий, Георгий, успевший где-то приложиться,
подхватил эстафету, я тоже не остался в долгу... Обстановка за столом
становилась все непринужденнее.
На время я вошел в роль души компании, поведав несколько забавных
историй, последняя из которых была связана с грибами. Раскрасневшийся
Константин клюнул на приманку, добродушно пошутив относительно моих
"охотничьих" способностей.
Все посмеялись, затем Рая, жена снабженца, с веселой грозностью
воскликнула:
-- Значит, у вас был плохой учитель! Попались бы вы в мои руки, уж я
сделала бы из вас профессора грибных наук!
-- Надеюсь, нас не накормят поганками? -- блеснула остроумием Екатерина
Евгеньевна.
-- Что вы! -- принялся успокаивать гостей Константин, у которого было
плоховато с юмором. -- Я всегда проверяю его сбор. Каждый грибочек.
Мысленно я поаплодировал этому недотепе.
За окном заморосило.
До чего же приятно слушать шум дождя, сидя за накрытым столом и ведя
милую беседу, осознавая, какой ты неглупый парень и как далеко пошел бы,
сложись обстоятельства иначе!
Гости усиленно налегали на закуски, а тем временем аромат грибного
жаркого, доносившийся с кухни, становился все более дразнящим.
-- О! Какой запашок! -- Снабженец не без намека закатил глаза.
Просиявший Константин тут же рванулся со стула и вскоре появился с
гигантской сковородой, держа ее на вытянутых руках. Однако небольшой стол,
за которым мы собрались, был и без того тесно заставлен тарелками, так что
ему пришлось водрузить сковороду на тумбочку. Взяв шумовку, он принялся
выкладывать яство на чистые тарелки, которые по одной передавал на стол. Все
терпеливо ждали, когда закончится эта процедура.
Я внутренне напрягся: приближался ответственный момент.
Наконец Константин сел на место и потянулся к бутылке:
-- Ну-с!
-- Постойте-ка! -- Я сделал таинственный жест. -- Ради такого случая у
меня сюрприз... -- и я нагнулся, чтобы достать бутылку коньяка, стоявшую у
стены за моим стулом.
Ее появление было встречено радостным оживлением.
Но не успел я выпрямиться, как что-то произошло. По крыше зашуршало,
словно там проснулись Али-Баба и сорок разбойников, затем с тыльной стороны
дома послышались частые тугие удары, как если бы стену обстреливали из сотни
рогаток.
-- Боже, что это?! -- испуганно вздрогнула Екатерина Евгеньевна.
-- Гром небесный... -- ухмыльнулся Владимир Петрович. -- Ну-ка,
признавайтесь, кто грешен?
Я вскочил на ноги, всем своим видом демонстрируя стремление выбежать
наружу, чтобы установить причину шума. Мой порыв заразил остальных, и,
повинуясь стадному инстинкту, гости бросились из домика.
С этого момента счет пошел на секунды.
Едва необъятный зад Екатерины Евгеньевны -- последней в этой веренице --
скрылся за дверью, как я начал действовать. Первым делом я расплел
проволочную петлю, затем вынул из сумки, стоявшей у стены, ту самую баночку,
выложил содержимое в тарелку Костантина, все аккуратно перемешал, а баночку
снова спрятал в сумку. Все это я сделал быстрее, чем здесь написал.
Когда я выбежал на улицу, Екатерина Евгеньевна еще только заворачивала
за угол.
Я неприметно присоединился к компании. Наши гости, столпившись у задней
стены, недоуменно разводили руками.
-- Загадка природы! -- возвестил Георгий Борисович.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг