Оттого-то более развитые инопланетяне игнорируют нас. Мы им попросту
неинтересны. Мы не способны дать что-либо межзвездному сообществу, зато
горазды требовать. (В основном, как и тысячелетия назад, хлеба и зрелищ.) На
кой черт им такие "собратья по разуму"?! Неудивительно, что нас долго еще
будут обходить стороной.
Такая постановка проблемы казалась мне настолько очевидной, что я не
переставал поражаться самомнению тех, кто упорно талдычил о какой-то особой
миссии землян. Какая, к бесу, миссия! Давайте прежде у себя разберемся,
прежде чем лезть с советами хотя бы к той же фиолетовой плесени, которая,
возможно, устроила на родной планете подлинный рай.
Постепенно у меня проклюнулось желание поведать миру о своем видении
космических перспектив.
Как говорят китайцы, путь в тысячу ли начинается с первого шага.
Я поступил в инженерно-строительный институт, расположенный в крупном
промышленном городе. Осваивать строительную специальность я не собирался.
Просто конкурс здесь был пониже, а я нуждался в стартовой площадке. Притом в
городе имелись издательства и редакции, и я рассчитывал, что там меня примут
с распростертыми объятиями, тут же издадут сборник моих рассказов, а далее --
признание, слава, поездки, выступления, жизнь свободного и независимого
художника...
Но оседлать удачу оказалось не так просто. Редакции журналов и газет,
куда я разослал десяток своих рассказов, составлявших весь мой творческий
багаж, дружно вернули мне их.
Вскоре я узнал, что при клубе железнодорожников работает семинар,
который ведет литературовед Мамалыгин. Там в основном и кучкуются местные
начинающие фантасты.
Мамалыгин оказался сухим розовым старичком неопределенного возраста.
Меня он встретил ласковой улыбкой и охотно зачислил в ряды семинаристов.
Расспросил о том о сем, обещал прочитать мои рассказы, но просил не
торопить.
Я быстро сделался активистом объединения: читал чужие рукописи (все то
же покорение космических далей, высокая миссия человека, полная победа над
фиолетовой плесенью либо же чужаки-агрессоры, война миров, секретное оружие
пришельцев), критиковал, спорил до хрипоты.
Большинству семинаристов не очень-то нравилась моя настырность, а одну
пишущую дамочку я даже довел до громких рыданий, едко высмеяв ту стряпню,
которую она пыталась выдать за фантастическое блюдо с пикантным соусом.
Я горел желанием услышать их мнение о моих вещах, но Мамалыгин не
спешил ставить их на обсуждение. Он будто присматривался ко мне, то и дело
кивая благообразной головой с пушистым венчиком седых волос и улыбаясь как
родному внуку.
Никогда не забуду этот день -- 16 мая. Только что закончилось очередное
занятие. Мамалыгин попросил меня задержаться.
-- Вот что, Вадим... -- в своей мягкой манере произнес он, когда мы
остались одни. -- Давно собираюсь серьезно побеседовать с вами...
-- Всегда готов! -- по-пионерски воскликнул я.
-- Нет-нет. -- Он сделал плавный жест тонкой с розовыми пальцами рукой. --
В другом месте. Вот что... Поедем сейчас ко мне домой. Заодно и поужинаем.
Надежда вспыхнула ослепительно. Если мэтр приглашает ученика к себе
домой... Значит, ему понравилось?! В воображении рисовалась глубокомысленная
литературная беседа за письменным столом, лампа под абажуром...
Жил Мамалыгин в восемнадцатиэтажной башне на проспекте Космонавтов.
(Кстати, благополучно здравствует он там и поныне).
Надо отдать должное: он угощал меня с таким непринужденным радушием,
что я не испытывал ни малейшей неловкости.
Разумеется, я сгорал от нетерпения. Но спешка была не в характере
хозяина. Оставалось ждать заветной минуты.
Наконец ужин закончился. Мамалыгин разлил по чашечкам кофе, придвинул
блюдце с лимоном.
-- Как я понимаю, вы верите во множество обитаемых миров? -- неожиданно
спросил он.
-- Конечно!
-- Ну да, -- меланхолично кивнул он. -- Сейчас многие верят. Во всяком
случае, куда больше народу, чем пару десятилетий назад. Худо-бедно, наука
делает свое дело. Да и хорошая фантастика просвещает дремучие умы. -- Манера
разговаривать у него была своеобразной: обращаясь к собеседнику, он
одновременно прислушивался к чему-то в себе.
-- Но пока человечеству не грозит контакт с инопланетянами, -- со
значением проговорил я.
-- Вы уверены?
-- Мы для них -- так, вроде муравьев. Да, муравьев. Вот по лесу идет
человек. Муравьи могут вообразить, что он ищет контакт с ними. А на самом
деле человек собирает грибы или ягоды. Муравьям, озабоченными лишь тем, что
происходит в их муравейнике, этого никогда не понять. У нас, землян, сходная
логика. Мы фиксируем случаи появления НЛО, всевозможные аномалии и все
ломаем голову, почему пришельцы избегают прямого контакта. А они попросту
ищут что-то другое.
-- Муравьи? -- бледно улыбнулся Мамалыгин. -- Любопытно... Но ведь есть
ученые, которые как раз и изучают жизнь муравьев.
-- Но не каждого муравейника!
-- Однако же ваша аналогия не вполне корректна, -- заметил Мамалыгин. --
Люди все-таки не муравьи. Притом человечество все же развивается, двигает
вперед науку, расширяет сферу знаний...
-- Но этого мало. Нужно выйти на определенный, более высокий уровень, --
стоял на своем я. -- Тогда нами заинтересуются.
Он забарабанил по столу тонкими розовыми пальцами:
-- Мне нравится, Вадим, что вы так безоговорочно верите во внеземные
цивилизации. Но уж слишком вы строги к бедному человечеству. Разумная жизнь
-- в любой форме -- не может быть неинтересной. И если нас обнаружили, то
наверняка изучают.
-- Зачем?
-- Смысл в том, -- тихо и серьезно ответил он, -- что всякая молодая
цивилизация чем-то похожа на ребенка. А за ребенком, особенно энергичным и
беспокойным, нужен присмотр.
Что-то неуловимо изменилось в самой атмосфере комнаты. Я вдруг понял,
что меня пригласили вовсе не для разбора моих рассказов, что наш вроде бы
умозрительный разговор переходит на некие практические рельсы.
-- Может быть... -- пожал я плечами. -- Всякие там телеспутники,
инфракамеры, замаскированные объективы, перехват информации...
-- Разумеется, технических проблем для инопланетян не существует, --
кивнул Мамалыгин. -- Они без труда могут собрать любую информацию. Но сумеют
ли понять -- вот вопрос!
Я не нашелся, что ответить, и Мамалыгин заключил:
-- Они слишком далеко ушли вперед, логика наших поступков, наша
психология, побудительные мотивы недоступны их восприятию. А это -- ключ. Без
него никак нельзя. Даже мы, земляне, попав в другую страну, доверяем гиду,
живому толкователю местных обычаев, куда больше, чем самому подробному
справочнику, -- продолжал Мамалыгин. -- Вадим, вам не кажется логичным, что
инопланетяне могут быть крайне заинтересованы в том, чтобы иметь на Земле
своих "гидов", или проводников, или агентов, -- назовите их как угодно?
Естественно, из числа землян.
-- По-моему, это невозможно.
-- Почему? -- удивился он.
-- Трудно общаться. Разные уровни интеллекта.
-- Конечно, подобрать агентов нелегко, -- согласился Мамалыгин. -- Они
должны удовлетворять многим требованиям. И все же такие люди есть. Те, кто
понимает сущность проблемы. Это уже немало. Вы, Вадим, по-моему, подошли бы
для подобной роли, -- неожиданно заключил он.
Хочу подчеркнуть: у меня и мысли не возникало о нелепости нашего
разговора. Напротив -- было предчувствие чуда.
А Мамалыгин не сводил с меня глаз -- молодых, ярко-синих,
проницательных.
-- Вы имеете в виду...
-- Да, -- с царственным спокойствием кивнул он, -- я предлагаю вам стать
доверенным лицом планеты Диар.
-- Что-о?
-- Наблюдение за Землей ведет -- согласно распределению функций между
Обитаемыми Мирами -- планета Диар. Ее цивилизация старше нашей на шесть тысяч
лет. Возможности Диара безграничны. Говорю со знанием дела -- ведь я служу
этой планете много веков. Да-да, Вадим, у меня библейский возраст, и это при
том, что я выгляжу моложаво, не жалуюсь на здоровье, полон сил и энергии.
Диар подарил мне долголетие. Подарит и вам, в числе многих других благ.
Естественно, при условии, что вы не против сотрудничества. Задания, которые
вы будете получать, совершенно необременительны, но вознаграждаются щедро.
Вы забудете, что такое бытовые проблемы. Совесть ваша останется спокойной --
ведь, служа Диару, вы прежде всего служите Земле, родной планете. И, кто
знает, может, лет эдак через триста, когда обе расы встретятся, ваше имя
будет занесено в золотую книгу человечества...
Я упивался словами Мамалыгина, веря ему радостно и до конца. В
сущности, последние годы я жил в предчувствии великого перелома в судьбе. И
необыкновенное случилось! Налетело как смерч...
-- Я понимаю, что у вас есть все основания считать мое предложение
неудачным розыгрышем либо старческим маразмом. Однако не торопитесь судить.
Вам будут представлены исчерпывающие доказательства. Немедленно, прямо
сейчас вы сможете отправиться на Диар и увидеть планету собственными
глазами. После мы вернемся к нашей беседе.
-- Это далеко? -- глупо спросил я.
-- Сотни световых лет.
-- Как же...
-- В ваших рассказах высказывается та здравая мысль, что для великих
цивилизаций расстояний не существует, -- улыбнулся Мамалыгин.
-- Но... институт... сессия... -- Я плохо соображал, что говорю.
-- Они овладели не только пространством, но и временем. -- Мамалыгин
щелкнул по циферблату. -- По часам наблюдателя вы вернетесь ровно через
секунду. Если только вы не против...
-- Как я могу быть против того, во что верю с детства?!
-- Вот и отлично.
Он открыл ящик серванта, достал оттуда золотистый обруч и протянул его
мне.
-- Наденьте на голову... Как корону. И не волнуйтесь. Все будет в полном
порядке.
Золотистый обруч излучал тепло. В меня вливалась мощная энергия. Я
чувствовал, как внутри просыпаются необъятные силы.
-- Готовы? -- спросил Мамалыгин.
-- Да!
-- Примите удобную позу и закройте глаза.
В тот же миг я бесстрашно шагнул в светящуюся бездну...
Драгоценный друг, мой терпеливый читатель!
Да, я побывал на необыкновенной, волшебной планете. Эл-Иф, долина
Мисгара, бесподобные пейзажи Фарри... Воспоминания об этом Путешествии до
сих пор живут в моей памяти. Я с радостью составил бы подробнейшую хронику
своей "экскурсии", но... Во-первых, существует табу на подобные откровения,
и я не смею преступить запретной черты. Во-вторых, я опасаюсь уподобиться
авторам тех многостраничных описаний, над коими сам столько потешался. Какие
бы достоверные детали я ни приводил, все можно поднять на смех, отнести на
счет выдумки и даже опошлить.
Не хочу!
Да и время меня поджимает.
Скажу только одно: я видел рай, он существует, но вовсе не похож на
тот, который пытались смоделировать лучшие умы человечества. Это невозможно
представить. Как и скопировать. И вот что существенно: мое возвращение на
Землю отнюдь не воспринималось как изгнание из рая. Я был заряжен только
положительными эмоциями.
И еще. Мне казалось, что я пробыл на Диаре около трех месяцев. Но
Мамалыгин сидел в прежней позе, кофе дымился.
-- Ну? -- спросил он. -- Может, ваш разум противится? Говорите прямо,
Вадим. Никаких проблем. Я просто сотру из вашей памяти все произошедшее. Вы
вернетесь к прежней жизни как ни в чем не бывало.
-- Только не это! -- горячо воскликнул я. -- Прежняя жизнь! Чего мне в ней
жалеть?! Он тонко улыбнулся:
-- Значит, вы согласны стать агентом планеты Диар?
-- Да!
-- Я знал, что вы согласитесь, Вадим. Вы единственный из семинара, у
кого светлая голова... Я был готов молиться на Мамалыгина. А он смотрел на
меня с отеческой любовью.
-- Ваши клетки, Вадим, очищены от шлаков, хотя, смею полагать, тех
накопилось пока немного. Отныне вы будете острее ощущать запахи и звуки...
Высвобождены некоторые резервы вашего организма. Думаю, этого хватит лет на
сорок. Ну а затем процедура будет повторена с замедлением процесса старения.
Впрочем, о старении вы сейчас вряд ли задумываетесь, мой юный друг...
Далее...
Он протянул мне жесткий картонный прямоугольник. Это была визитная
карточка. Темно-синяя, с золотым тиснением. Аккуратные буковки складывались
в мою фамилию, имя и отчество. Ниже располагались адрес и телефон.
-- Во владение квартирой вы можете вступить незамедлительно, -- как о
чем-то обыденном возвестил Мамалыгин. -- Две комнаты, застекленная лоджия,
балкон... Престижный район... Думаю, довольно? Во дворе -- гаражи. Один из
них -- ваш. Найдете по табличке на воротах. В гараже автомобиль, он тоже ваш.
Кремовая "Волга". Ключи от машины висят в прихожей. На бронзовом гвоздике
рядом с вешалкой. А это ключи от квартиры. Держите!
Сказки Шехерезады! Но я верил каждому слову -- окончательно и
бесповоротно.
-- По поводу всевозможных нудных формальностей не волнуйтесь, --
продолжал Мамалыгин, протягивая мне объемистый конверт. -- Квартиру, машину,
обстановку, средства, а также дачу в Жердяевке оставил вам родной дядя по
материнской линии, крупный ученый, который души в вас не чаял, хотя
напряженная научная деятельность сильно ограничивала его стремление
контактировать с вами. Подробности вам знать не обязательно. В конверте
копия его завещания, здесь же ваш паспорт с новой пропиской, водительские
права и все такое прочее. Словом, полный боекомплект. А это сберегательная
книжка на предъявителя. Дядя оставил вам весьма крупную сумму. Рекомендую
основной капитал не трогать, а жить на проценты, хотя решать, в конце
концов, вам. А здесь кое-какая наличность на карманные расходы. -- Мамалыгин
придвинул ко мне несколько пухлых пачек.
Из неимущего, скорее, нищего студента я превращался в принца -- да кой
черт в принца! -- в падишаха!
-- Вы, разумеется, знаете о том, что обычный человек, рядовой землянин,
использует едва ли десять-двенадцать процентов возможностей, заложенных в
него природой, -- ровным тоном продолжал между тем мой искуситель. -- К
примеру, мы донельзя скверно владеем своим биополем. Многие вообще не
подозревают о его существовании. А ведь это такое же врожденное чувство, как
зрение или осязание... -- Тут он выдержал значительную паузу и каким-то особо
торжественным тоном, будто посвящая меня в таинство, возвестил: -- Отныне,
Вадим, ваше биополе освобождено от внутренних пут. Отныне вы почти
всемогущи. Попросту говоря, вы можете диктовать любому, кто находится в
радиусе двадцати метров, свою волю. В течение десяти минут. Пользуйтесь же
своим новым даром осмотрительно и только в интересах дела.
Признаться, о биополях, экстрасенсорике и прочем подобном я в ту пору
думал мало. Темы эти являлись чуть ли не государственной тайной, и никакие
сведения о них, кроме глухих слухов, хождения в народе не имели. Может быть,
поэтому последний "гостинец" Мамалыгина произвел на меня гораздо меньшее
впечатление, чем квартира, машина и сберкнижка.
Но, кажется, настал черед задавать вопросы. Да и наставник мой ждал их
от меня.
-- Аркадий Андреевич... Я получил так много... Слишком много. Что же
взамен?
-- Для начала привыкайте к своей новой роли. Не меняйте образ жизни
слишком резко. Вы - студент, вот и продолжайте учебу. Образование вам не
повредит. Заводите новых друзей, обрастайте связями. Учитесь разбираться в
людях, в истинных мотивах их поступков...
-- И это все? -- изумился я.
-- Почему же? Со временем получите задания. Уверен, они будут
несложными.
-- Со временем -- это когда?
-- Может, через месяц. Или через год. Или через пять лет. Куда вам
торопиться? Теперь у вас впереди -- очень долгая жизнь.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг