лось.
- Стой, стой, стой!
Я, поймав край ярко-красного пальто, оттащила малышку на тро-
туар. Сердце в груди скакало, как ковбой на необъезженном мустанге.
Прижимая девочку, чувствуя биение ее маленького сердчишка, я понемногу
успокаивалась. Присела перед ней, стала лихорадочно ощупывать.
- Тетенька, мне щекотно!
На вид ей было не более пяти лет. Огромные голубые глазки,
прозрачные, как горный хрусталь; розовые губки-бантики. Ребенок с выс-
тавки "Самое красивое дитя планеты".
- С тобой все в порядке? Где твоя мама?
Разве можно позволять маленьким детям одним переходить дорогу?
- У меня нет мамы.
- А папа?
Девчушка, поджав губки, покачала головой. В ее взгляде что-то
изменилось, эта перемена вдруг напрочь убила в ней ребенка. Она изуча-
юще смотрела на меня, как на диковинное животное. Неожиданно мне стало
неприятно, но надо выяснить все до конца, нельзя же отпустить ее прос-
то так!
- А где ты живешь? Я отведу тебя домой.
- Там! - девочка неопределенно махнула рукой в сторону.
- Давай ты отведешь меня к себе, ты ведь с кем-то живешь?
- Я одна живу.
Ну да, теперь паспорт дают в пять лет, акселерация, блин, ни-
куда не попрешь!
- Ну хорошо, пошли к тебе, там посмотрим.
Девочка вела меня какими-то задворками, и скоро мы выбрались в
сектор частных домов (сроду не припомню, чтобы в центре города был та-
кой сектор). Что-то беспокоило меня в поведении ребенка. А потом я по-
няла, что мы все время шли молча, тогда как дети в этом возрасте без
умолку болтают о своих подвигах, если не выслушивают ругань взрослых,
конечно. Может, мне просто мало доводилось общаться с детьми, несмот-
ря на педагогическое образование?
Наконец мы подошли к двухэтажному зеленому дому, с рядом окон
на втором этаже. Однако, причудливая архитектура!.. Поднявшись на вто-
рой этаж, девочка толкнула незапертую дверь, и мы очутились в светлой
просторной комнате. На всех предметах лежал толстый слой пыли, она же
струилась в солнечном луче, падающем из окна, тут напрашивался лишь
один вывод - жилище уже давно необитаемо, и девочка просто-напросто
врет.
- Послушай, детка, зачем ты меня обманываешь?
Искренне удивление отразилось в ее огромных глазах.
- Я не обманываю, честно! Честно!
И очаровательные глазки наполнились слезами.
- Стоп! - закричал Квато, и я снова оказалась на тротуаре,
только картинка замерла на одном месте, будто стоп-кадр на видеомагни-
тофоне. - Ты ее пожалела! Приготовила поесть, осталась ночевать, ре-
шив, что утром отведешь в милицию, а потом...
- А потом я проснулась, и девочки уже не было.
- Я нашел э т о, - возбужденно проговорил Квато. - Я нашел
э т о! То, что не нуждается в жалости.
Изображение втянулось в одну точку, и я больно ударилась за-
тылком о нечто твердое.
Шарманщик легонько хлопал меня щекам.
- А?.. Что?.. Я в порядке!
Разлепила глаза, почувствовала, что голова раскалывается на
части.
- Вы что-то узнали? - с волнением в голосе спросил Шарманщик.
- Квато обнаружил кое-что, но я не совсем поняла.
Шарманщик сгреб телепата в охапку, встряхнул его.
- Что ты нашел?.. Девочку? Какую девочку? Какую девочку, Ната-
ша?
- Которую я однажды пожалела, - и отвернулась к окну, сумерки
за ним уже оплели город траурным кружевом.
Глава одиннадцатая
Polter-sex
- И вот, представляешь, лезет он ко мне под юбку...
Дурак этот Алекс! Ну кому интересны сейчас подобные воспомина-
ния?! Еще и ржут, как кони. Карина поставила тарелку со склизкими,
будто коконы заразных, макаронами на стол, плюхнулась на жесткую табу-
ретку. Кажется, андрогин и заразная решили обосноваться тут навечно. А
что? Тепло, не капает, да еще и кормят два раза в день. Квато тоже
неплохо устроился. Его все боготворят. Тьфу! Карина яростно расковыря-
ла в гуще макарон дырку, уставилась невидящим взглядом на полученный
натюрморт. Вот уже пять дней полнейшего бездействия, ее шансы остаться
чистой все меньше и меньше, но никого это не колышет! И еще этот уз-
коглазный Шарманщик, неприятный тип, возомнил себя черт знает кем! Ли-
дером каких-то чертовых повстанцев! Ну что за слово такое? Детство,
которое всем известно, где играет.
- Карин, ты что такая хмурая? - Сандра наклонилась к ней, и
от прикосновения золотистой пряди к лицу Карина вздрогнула. - Ешь да-
вай, может последний раз отъедаемся.
- Мы не можем тут сидеть просто так!
- Уфф! - Наташа откинулась на спинку стула. - Ты же сама слы-
шала, что говорил Шарманщик...
- А мне по хрену, что говорил этот долбаный Шарманщик!
- Перестань! - Сандра встала. - Мы не можем сейчас идти. Сог-
ласись, что толпа, которая тащится через весь город, когда остальные
попрятались по норам, вызывает подозрение? Забыла, как нас чуть не
подстрелили? - Сандра поморщилась, инстинктивно потрогав плечо, кото-
рое после чудодейственного лечения врача "повстанцев" заживало медлен-
но, но верно.
- Я все равно уйду! Без вас. Кто меня остановит?
- Упрямая стерва! - андрогин схватил Карину за лицо. - Стерва!
Его глаза, всегда кажущиеся по-детски наивными, теперь полыха-
ли злым огнем... Гори, Карина, в огне, в синем пламени... Гори, Кари-
на!..
- Да, я - стерва, а тебе-то что, извращенец?
Алекс отшатнулся от нее и, опустив плечи, побрел к выходу из
столовой. К истинному обличию андрогина все отнеслись без особых охов-
ахов: какой есть, такой есть. Но здесь вообще ко всему странному отно-
сились равнодушно.
- Зачем ты ее обидела? - Наташа, вздохнув, направилась вслед
за Сандрой.
- Да пошли вы все! Видела я вас в гробу!.. Катитесь к дьяволу!
- Карина в каком-то безумном истерическом припадке толкнула столик с
недоеденной пищей, и тот грохнулся на пол. Немногочисленные обедавшие
заразные разом обернулись на нее.
- Что тут происходит? - Шарманщик всплыл перед ее лицом, слов-
но кролик из шляпы фокусника. Тонкие смоляные брови недовольно сходи-
лись на переносице. Да он и вправду дракон! Змей-Горыныч!
Карина, задыхаясь от бешенства, толкнула парня в грудь.
- А ты, мажор, держись от меня подальше! - И выбежала, громко
хлопнув дверью.
Уже сидя в своей комнате на лежанке, Карина разрыдалась. Ну,
почему, почему она всегда все портит? Не хочет ругаться с людьми, но
постоянно их задирает, подкалывает, наезжает... Откуда эта ненависть,
после того случая ставшая почти неуправляемой? Эх, напиться бы сейчас!
Да проклятые повстанцы все, как один, трезвенники и язвенники!
Мысль о водке мгновенно вызвала во рту сухость, Карина облиза-
ла губы.
Нет, надо выбираться, сваливать из этого славного местечка.
Угнать их миниавтобус, забрать Квато, Вальку и бежать. Но тут Алекс...
Ну и что? Кто он такой? Кто ОНО такое? Подумаешь, спас брата! Навер-
ное, просто испугался и действовал по инерции, а так черта-с два он бы
рисковал из-за какого-то калеки! В сердце кольнуло. Нельзя думать о
людях плохо! Ты понимаешь, Карина?
Я хочу выпить, и вообще больше никогда не думать - ни плохо,
ни хорошо, - Карина опустила голову на согнутые руки, вспомнила, что
завтра у нее день рождения, круглая дата, однако, - двадцать лет. Ве-
селенький праздник, ничего не скажешь! Пусть же в подарок ей принесут
большую бутыль и оставят их наедине. Карина всхлипнула. Родители всег-
да дарили ей дорогие вещи... Будь проклято это богатство! Из-за него
их убили, из-за него сделали из нее шлюху и алкоголичку, а брата кале-
кой, из-за него появилась на свет божий невыносимая тварь...
кушать хочу мама
Про дерьмо вспомнишь, оно и всплывет! Карина сдернула бордо-
вый свитер, одолженный ей кем-то из повстанцев, и сунула Квато к гру-
ди, он радостно зачмокал, задергал уродливыми ножками. Нет больше ее
сил такое наблюдать! Девушка, запрокинув голову, уставилась в потолок
с облупленной известкой, пытаясь подавить в себе дикое желание разбить
ребенку голову.
мама мама иди позови Наташу она уже вернулась я придумал нас-
чет нее насчет всех нас... не переживай мама мы выберемся
Карина встала и протиснулась за доску, разделяющую аудиторию
на две половинки.
- Наташка, Квато что-то надумал насчет тебя, иди к нам.
Заразная и телепат обменивались мыслями. Глаза у Наташи быстро
бегали, черные губы едва шевелились - складывалось такое ощущение, что
она читает книгу. Карина попыталась прислушаться, но телепатия была
двусторонней: от Наташи к Квато и наоборот. Ну и черт с вами! - поду-
мала Карина. В комнате возник Шарманщик. Еще и этого принесла нелег-
кая!
Девушка, чувствуя, как в ней опять вскипает злоба, вышла из
комнаты. Полутемный университетский коридор, словно кишка, тянулся
вглубь здания, и оттуда далекой звездой одиноко мерцало окошко. Справа
находился неосвещенный холл, где раньше торговали всякой мелочью,
включая и учебную; вдоль стены, подле двух широких окон, стоял ряд
скамеек. Карине показалось, что она слышит отдаленные веселые голоса
студентов, толпящихся возле продавцов и покупающих себе жвачки, колу,
открытки, тетради, ручки, слышит споры и обсуждение преподов, слышит
неприличные анекдоты и байки о воскресной попойке, слышит жалобы на
соседей по общаге... Сердце замерло. Девушка выглянула в холл, но он
был пуст. Листок с расписанием экзаменов на прошлогоднюю летнюю сессию
сорвался от сквозняка с деревянного стенда и мягко опустился Карине на
голову...
- Ну все-все! - Алекс обнимал трясущуюся от испуга девушку. -
Что за крик? Что случилось?
Икая, Карина прошептала:
- При... привидения.
- Где? Тут никого нет.
Андрогин нагнулся и поднял белеющий в синих сумерках листок.
- Вот твои привидения. Пошли ко мне, а то мы сейчас всех пере-
полошим.
Карина, судорожно всхлипывая, покорно направилась вслед за
ним. Они вошли в комнату, в которой Алекс, как раненый, привилегирова-
но жил один. Он усадил девушку и принес воды.
- На, попей! Какая же ты нервная!
Карина глотнула невкусную теплую воду, отдающую хлоркой. По-
морщилась. Немного успокоившись, девушка уже входила в свое обычное,
стервозное, состояние.
- А ты не нервный, да? Да?
Алекс сел напротив, на его лице не было косметики, что делало
андрогина еще более женственным. Близость Александра вдруг так взвол-
новала Карину, что всякие гадости без удержу полезли из нее.
- Ну что ты на меня уставился, а? Как баран на новые ворота!
Спасибо за водичку, супермен ты наш! Благодарствуем, барин! Низкий
поклон! А я, холопка, пошла, до дому, до хаты. - Карина поспешила под-
няться, но Алекс мягко, но настойчиво усадил ее обратно на стул.
- Нельзя быть такой, Карина!
- Какой - такой? Какой? Ты же обо мне ничего не знаешь! Выпус-
ти меня!
- Знаю. - В его голосе не было ни грамма сочувствия. - Твой
сын рассказал, что с тобой произошло.
- Ублюдок...
- Перестань! Разве ты не видишь, что делаешь людям больно, в
первую очередь своему сыну?
- Будь он проклят!
- Разве можно все время ненавидеть людей? Ты же ходячий сгус-
ток злобы!
- А ты кто такой? Вторая мать Тереза, что ли? Извращенец!
- Замолчи! - Алекс схватил ее за плечи, и его груди коснулись
ее груди.
- Отпусти меня, - и Карина толкнула андрогина в раненое плечо,
Александр дернулся, с шумом втянул воздух сквозь зубы.
- О, Господи, Алекс... Прости-прости, я не хотела. - Теперь
она по-настоящему испугалась, не рядом сидящего человека, а себя. Ощу-
тила монстра, похуже того, что находился в заразных, чудовище, наме-
ренно причинившее боль... От безысходного отчаяния девушка вновь зап-
лакала, непонимание того, что с ней происходит, затягивало в бессозна-
тельный водоворот.
Алекс осторожно дотронулся до ее волос.
- Дурочка... То ругается, то дерется, то плачет. И что мне с
тобой делать? Подскажи тупому извращенцу?
- Не надо так... Ты вовсе не извращенец. Это все я...
Карина заглянула в глаза андрогину, думая, что увидит там
презрение и злость, но окунулась лишь в бесконечные небеса - такого
прозрачного голубого цвета ей в жизни своей не приходилось видеть.
- Алекс, скажи, каково тебе?
- В смысле?
- Каково тебе быть женщиной и мужчиной одновременно?
Он на секунду задумался, ответил.
- Прекрасно... Ощущаешь себя божеством. Совершенным божеством.
- Божество...
Повинуясь чувственной волне внезапно поднявшейся в груди, Ка-
рина обняла Алекса, ощутив прикосновение упругой плоти, и поцеловала
андрогина в губы.
- Карина...
- Я... я не всех ненавижу, Алекс... Я т е б я люблю...
Карина нырнула пальцами в его густую золотую шевелюру, наслаж-
даясь шелком и теплом волос у затылка, а свободной рукой, подрагиваю-
щей от вожделения, расстегнула тугую пуговицу на джинсах, скользнула
внутрь, прямо в геенну огненную... Ее язык коснулся нежной мочки уха
Александра, снова твердые губы, влага его рта; она целовала его в такт
движению ладони, жадно поглотившей мужское естество... А пылающие под
тонкой тканью соски ощущали, как напряглась и его женская сущность...
Потом стащила с себя свитер и, выгнув спину от нахлынувшей сладкой
дрожи, отдалась уже властным и нетерпеливым ласкам андрогина.
Он не оттолкнул ее! Не оттолкнул грязную потаскуху и пьяницу,
убийцу зеленоглазых менеджеров и мать кошмарной твари, женщину, гото-
вую утопить в собственной ненависти весь мир. Он целует ее мерзкое те-
ло, запятнанное инцестом и десятком рук пьяных подонков. Ему все равно
- потому что он выше всего этого, потому что он - совершенен.
- У тебя... молоко... - тяжело дыша, вымолвил Алекс.
- Мне не жалко... Пей... Пусть божество пьет меня... Пусть...
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг