держите в руках, имеют хождение на Луне.
Милиционер поглядел в окошко. Луны не было видно. Он сурово насупился и
сказал:
- Но-но, нечего мне тут лапшу на уши вешать. А вы тоже с Луны?
- Нет,- ответил Незнайка,- но я вроде бы тоже иностранец.
- Тоже со своими деньгами?
- Нет, у нас вообще деньги не приняты. Видите ли, мы попали сюда
случайно.
- Все случайности закономерны,- загадочно высказался милиционер.
- Это как это?- спросил Незнайка.
- Диалектика,- объяснил милиционер и хитро подмигнул,- случайности
закономерны, а закономерности случайны. Понятно?
Все трое помолчали.
- Хорошо,- сказал Спрутс,- что нам нужно делать, чтобы помочь вам
исполнить служебный долг или хотя бы не мешать вам его исполнять?
- Вообще-то вам лучше во всем честно признаться,- изрек милиционер еще
более загадочную фразу.
- В чем?
- Известно в чем.
- Мы не понимаем.
- Ну вы как дети. Смешно вас слушать.
- Ну а все-таки?
- В том, что вы есть Мига и Жулио, известные преступники. И нечего
отпираться. Вас опознали. Ваши сообщники уже во всем сознались.
- В чем сознались?
- Известно в чем.
Вновь повисла пауза. Милиционер спокойно смотрел на путешественников,
видимо ожидая, что они вот-вот признаются в немыслимых преступлениях.
Незнайка не выдержал первым и спросил:
- А что такое паспорта?
Милиционер показал маленькую книжечку с фотографией.
- А зачем они?
- Как же зачем? Ну вы как дети, честное слово. Ведь у пылесосов есть
паспорта? Есть. У телевизоров есть? Есть. У стиральных машин есть? У любой
вещи есть. А почему у коротышек не должно быть? Чем они хуже?
- Гм... Логично,- сказал Спрутс.
- Я сам знаю, что логично, а что нелогично,- заявил милиционер и
зевнул. Он посмотрел в окно, где из-за туч выглянул краешек Луны.
- Ага! Итак, вы живете на Луне.
- Да, живу. В городе Брехенвилле.
- Ага, в Брехенвилле, значит. Ну и как там?
- Ничего себе.
- Отвечайте на вопрос.
- В принципе неплохо.
- Так, понятно, значит, не хотим по-хорошему разговаривать.
- Почему же не хотим,- возразил Спрутс,- мы же отвечаем на ваши вопросы.
- Нехорошо вы отвечаете. С подтекстом. С подковырками. Нехорошо.
- Да как умеем.
- Ну что ж, раз вы только так умеете... Я вас упрашивать не буду.
Посмотрим, что вы скажете Свистулькину. Он как раз скоро должен прийти.
Вы там все такие на Луне, в вашем этом Брехе... Как-как город-то
называется?
- Брехенвилль.
- Ну и что там в вашем Брехенвилле происходит?
- Там живут коротышки,- ответил Спрутс.
- И где они там живут?
- В домах.
- Значит, в домах. На Луне.
- Ну не совсем на Луне, внутри. Там у нас города целые.
- Ага, города внутри Луны. С домами. И из чего они, дома эти, сделаны?
- Из камня, из железа, из бетона.
- И вы там живете... На каком этаже?
- Я в пентхаузе живу. Наверху то есть. Мы, богатые и уважаемые
коротышки, обычно живем в пентхаузах, на крышах небоскребов.
- Значит, внутри Луны есть дома, сделанные из камня, железа и бетона. И
вы там, богатые и уважаемые, живете. В этих небоскребах, значит, в
пентхаузах всяких. В кондоминиумах, всяческих дормиториях.
Так?
- Ну да. Не в саклях же.
Это слово произвело на милиционера неожиданное действие.
- Сакля! Сакля!- закричал он, подпрыгнув на стуле,- вот оно, "сакля"!
Ну конечно! Рифма к слову "пакля"! Я же столько лет искал ее! И точно,
жилище горца! Сакля-пакля! Ха! Урра! Сейчас попробую...
И вот, зашел я в твою саклю, а ты тарам-пам-парам паклю... Годится!
- Так вы еще и поэт?- криво усмехнулся Спрутс.
Милиционер густо покраснел:
- Ну, вообще-то я только учусь. Настоящий поэт- это Свистулькин, наш
начальник отделения!
- Ах, вас тут двое таких?
- Почему двое? У нас все милиционеры поэты. Без этого в милицию не
берут. Чины назначаются по глубине поэтического чувства. И по
афористичности приказов и лозунгов.
- А преступников ловить?
- Чтобы ловить преступников, нужно иметь соответствующий боевой
настрой, это сродни вдохновению. Если стихов не пишешь, то вдохновения
никогда не почувствуешь. Тогда и боевой настрой не сможешь в себе вызвать.
Преступники хитры и их так просто не поймаешь. Да, да... сакля! Вот оно!
Вы видно, знаете толк в стихах.
В милиции не служили? Сейчас...
Он порылся в столе и извлек густо исчерканную бумагу.
- Вот, слушайте. Это мое лучшее стихотворение, вернее оно будет лучшим,
когда я его закончу. Там вроде бы все слова на месте, но чего-то не
хватает. Я это чувствую. Сейчас вы его прослушаете и скажете, чего не
хватает. Тут, правда, еще начало подкачало... В общем, так:
Там, где лес от совиного крика
Дрожит и не видно ни зги,
Крадутся Жулио и Мига,
Подлые наши враги.
Спят коротышки в час поздний,
Но враги не умерили прыть.
Жулио плетет свои козни,
Мига мешает нам жить.
Схватить Жулио и Мигу!
Возмущены города.
Наказать Жулио и Мигу!
Гудят по стране провода.
Жулио и Мига не смеют
Счастью мешать и труду.
Положено им возмездье,
Поверьте, они не уйдут!
- Ой, что же это такое, братцы!- пролепетал Незнайка.
- Ну как?- спросил милиционер.
- Бесподобно,- сказал Спрутс и незаметно подтолкнул Незнайку. Тот
вжался в стул и во все глаза смотрел на милиционера. Он узнал его - это
была точная копия поэта Цветика, вернее это был Цветик собственной
персоной, просто трудно было его сразу узнать в форме милиционера.
- Да, превосходные стихи,- продолжил тем временем Спрутс,- прямые
мужские слова! "Схватить Жулио и Мигу!" Ух, как это правильно! Эти негодяи
вместе с этим иудой Крабсом украли у меня миллион. Сейчас мне уже все
равно, но тогда я был зол и, если бы обладал таким же несравненным
поэтическим даром, я не мог бы выразиться точнее.
Браво! Браво! Настоящее, лапидарное искусство!
- Как вы сказали, "лапидарное"?- переспросил милиционер-Цветик, густо
покраснев от обилия похвал.- Значит, вам понравилось?
- О, о, я в восторге! Бдительный, суровый страж порядка, и в тоже время
такой яркий талант! И, конечно, зря вы думаете, что чего-то не хватает-
это же законченное произведение искусства! Отбросьте ложную скромность.
Дальше украшать- только портить! Незнайка, что же ты молчишь?
- А... да... Цветик! Это же Цветик!-Незнайка, несмело указывал на
милиционера пальцем.
- Да, меня зовут капитан Цветик,- ответил Цветик, но Спрутс перебил его:
- Вот видите, мой приятель лишился дара речи,- такой неожиданный, так
сказать, эстетический шок постиг его! Признаться, он глуповат и его еще
надо готовить к общению с прекрасным.
- Честно говоря,- промурлыкал Цветик, слегка жеманясь и оттого уже без
сомнения похожий на самого себя,- это мое стихотворение - экспромт, но
экспромт, выношенный долгими бессонными ночами. Когда идешь на задание
брать опасного бандита или просто сидишь в засаде, когда прикрываешь в
перестрелке друга- тогда где-то внутри зреет некое настроение. Эти стихи-
лишь слабая тень моей сложной, да, без ложной скромности я повторю,
сложной душевной жизни. Да, кстати, вот прекрасная рифма:
"ложный-сложный". Ее надо бы записать...
Цветик начал рыться в бумагах, но вместо того чтобы записать рифму,
сказал:
- Сейчас я выпишу вам паспорта. Я вижу, что вы люди честные, просто
запутались. Итак, ваше имя.
- Спрутс,- ответил Спрутс и снова толкнул Незнайку локтем.
- Спрутс... гм, странное имя,- заметил Цветик,- пожалуй, оно не
подходит.
- Да, оно может не нравиться, но я к нему привык,- с достоинством
заявил Спрутс и приосанился на стуле. Цветик немного подумал, заполнил
паспорт Спрутса и вопросительно взглянул на Незнайку.
Тот совсем остолбенел. Он был еще не в силах оправиться от мрачного
ужаса, внушаемого превращениями друзей. Теперь не оставалось никаких
сомнений, что перед ним самый настоящий Цветик, только в милицейской форме
и в каком-то дурном сне.
- Цветик...- прохрипел Незнайка.
- Да, да, я капитан Цветик,- подтвердил милиционер, но в глазах его не
промелькнуло ни тени узнавания.
- Его зовут Незнайка,- раздраженно сказал Спрутс и снова толкнул локтем
Незнайку, да так, что тот чуть не упал со стула.
- Хорошее имя.-Цветик, быстренько заполнил второй паспорт и вручил оба
паспорта Спрутсу со словами: - Храните паспорта во внутренних карманах,
чтобы не украли Мига и Жулио. Носите их всегда с собой. Вас я назначаю
старшим.
- Цветик, это я, Незнайка,- пролепетал Незнайка, но тот ответил:
- Да, да, я ничего не спутал, гражданин Незнайко. До свиданья, прошу
вас не задерживаться, у нас много дел.
- Учись, Незнайка,- сказал Спрутс уже на улице,- учись, как надо влиять
на людей. Стоило мне похвалить его идиотские стихи, как он сразу растаял.
Кстати, откуда ты знаешь его? И чего ты сидел как пень? Я же тебя все
время локтем толкал, чтобы ты тоже его похвалил, а то мне одному пришлось
ужом перед ним извиваться.
Незнайка объяснил Спрутсу, что капитан Цветик и поэт Цветик из
Цветочного города- одно и то же лицо. Спрутс удивился, но потом отмахнулся:
- Этого не может быть. Тогда бы он тебя узнал.
- Может, эта клепкина машина все так перевернула?- предположил
Незнайка. Спрутс отмахнулся:
- Просто они очень похожи. Такое бывает. Однако посмотрим, что за штука
эти паспорта.- Он открыл паспорт Незнайки. -Э, ошибочку сделал твой
Цветик. Вот балда-то.
Вместо имени "Незнайка" стояло "Незнайко".
Незнайка равнодушно пожал плечами и запихал паспорт во внутренний
карман своей курточки. Он был слишком занят мыслями о таинственном
превращении Пачкули и Цветика и загадке клепкиной машины.
Зато Спрутса ждал удар, да еще какой! В его паспорте вместо гордого
имени Спрутс, когда-то грозного и значительного, да и теперь не
изгладившегося из памяти лунных коротышек, стояло нечто необъяснимое:
"Прутковский".
Спрутс подпрыгнул, как ужаленный. Он бросился обратно в отделение.
Незнайка остался на улице. Из отделения сначала доносились крики Спрутса,
затем послышался шум борьбы, и два милиционера выставили упирающегося и
орущего Спрутса на улицу.
- Негодяи!- кричал Спрутс.- Это произвол! Я Спрутс, а не какой-нибудь
там замухрышка! Меня вся Луна боялась!..
Дверь захлопнулась перед его носом. Спрутс еще немного побушевал, потом
успокоился и сказал:
- Да чего это я? Мало ли что написано в картонной книжечке. В конце
концов каждый коротышка есть то, что он есть, а не то, что кем-то где-то
записано.
Как и все деловые коротышки, Спрутс трезво оценивал ситуацию и не давал
волю настроениям. Он сразу принял правильное решение- найти гостиницу и
устроиться там.
Стояло еще раннее утро, улицы были почти безлюдны.
Они снова вышли к площади. Небо прояснилось, и Незнайка, случайно
бросив взгляд вверх, остолбенел. Спрутс, посмотрев туда же, тоже застыл
как вкопанный.
Туман рассеялся.
Туман рассеялся.
То, что вчера они приняли за здание в середине площади, оказалось вовсе
не зданием, а постаментом гигантского памятника, настолько огромного, что
верх его, несмотря на отличную видимость, разглядеть не удалось.
- Кто этот?..- спросил Спрутс у прохожего. Он хотел спросить:
"Кто этот коротышка, которому поставили памятник?", но слово
"коротышка" никак не вязалось с исполинскими размерами сооружения.
- Это Всезнайка,- со значением в голосе ответил прохожий,- это самый
большой памятник Всезнайке из всех! Высота его с постаментом составляет
пять километров триста шестьдесят семь метров восемьдесят один сантиметр!
- Ого-го,- сказал Незнайка.
- Из них один километр- высота памятника! В хорошую погоду он виден на
расстоянии нескольких тысяч километров!
- Ух ты! А зачем он нужен, такой большой?
- Что?
- Я говорю, поменьше нельзя было сделать?
- Видите ли, в чем дело,- оживился прохожий,- вы задали очень
интересный вопрос, и я с удовольствием на него отвечу. Дело в том, что
памятник великому Всезнайке в городе Всезнайске, да еще на площади
Всезнайки должен быть, согласитесь, самым большим из имеющихся! Памятник в
самом Всезнайске- это не только центральное звено в общественной и
политической жизни города, это еще и незримая точка отсчета, если так
можно выразиться, для всего остального.
- Спасибо,-Незнайка повернулся, чтобы уйти, но местный коротышка,
обежав их, встал на пути и продолжил:
- Подождите, я же еще не сказал самого главного! Ведь может возникнуть
вопрос: а вдруг где-нибудь, например, во Всезнайске-Приморском, будет
воздвигнут памятник Всезнайке больше, чем этот?
- Еще больше?- ужаснулся Незнайка.
- Ха-ха-ха!- весело засмеялся добровольный экскурсовод.- Это исключено!
- Это какой-то псих,- шепнул Спрутс Незнайке,- пойдем отсюда!
- Видите ли, в чем дело,- продолжал прохожий,- конструкция памятника
неповторима!..
Незнайка и Спрутс пошли прочь, но назойливый местный семенил рядом, и
не умолкал.
- Конечно, я понимаю, что такое конструктивное решение имеет свои
недостатки. Например, на голове Всезнайки, находящейся в верхних слоях
атмосферы, собирается лед и затем сваливается кусками. Опять же, голова
Всезнайки, сделана непропорционально большой, чтобы снизу в перспективе
его фигура казалась гармоничной.7) Из-за этого, чтобы не портить
впечатление, над Всезнайском запрещены полеты авиации, за исключением
спецсамолетов, разгоняющих птичьи базары, заводящиеся в районе складок
пиджака. Опять же, не поставишь ведь на голове Всезнайки красную лампочку!
Видите ли, в чем дело...
И так далее...
Внутрисловие автора (в отличие от предисловий и послесловий).
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг