видел старика... Что-то он, старый хрен, поделывает в новую историческую
эпоху? Где обитает?
Лито поперхнулся куском зеленого яблока и прислушался. Догадавшись, что
у него проблемы с переводом, я воспроизвел фразу, сдобрив ее украинскими
междометиями и вологодским оканьем. Эффект оказался неожиданным - очевидно,
получилась какая-то лажа [29: парень надулся
как пень и сурово промолвил:
- Нелепы шутки твои, Мстиславе. Добро ведаеши участь отца своего. Умер
он тому двадесет лет!
- Ты чего, опух, браток? Как это умер?
- Однако и умер. При осаде града Властова згинул. Как престольцы на
последний приступ пошли, тако он с топором своим и заступи на стену. Князь
Всеволод указал всем холопам своим к оружию, и отец твой. Лык, промеж первых
погибнул... Эх, крамола тебе, Мстиславе, отцову память осмеять!
Я обиделся. Вот так всегда: стоит слово сказать, и уж крамола! Да я...
я за милого папашу кому хочешь горло перегрызу! Геройский, видно, был
предок, хоть и холоп. "Мстислав Лыкович" - так, стало быть, меня теперь
зовут... Остается невыясненным, кто такой Стожар. Осторожно подбирая слова,
я спросил об этом у хиппака - и тут же пожалел. Мой вопрос вырубил его на
месте: хлопая незрячими глазами, парень замер, как зависший компьютер,
медленно поедаемый вирусом.
- Ч-чур меня обрани! - Он выдавил из себя диалектное ругательство. -
Что тя обрало? Стожар - это божко наш, племени стожаричей... Побоись горя,
Мстиславе, - шуткование твое небеспечно зело!
Ага! Ситуация проясняется: сексуальный маньяк, властелин лошадей и
нудисток выдавал себя, оказывается, за местного божка. Должно быть,
поджигает магний и летает на дельтаплане. Надо познакомиться с начальством
поближе - авось и мне достанется теплое место в божественной номенклатуре.
Слепой собеседник между тем по-прежнему пребывал в глубоком отъезде. Я решил
наконец расставить все точки над "ю".
- Видишь ли, брат... Тут такой облом приключился... Короче, я ничего
не помню. Память отшибло, понимаешь? Совсем как в фильме "Total Recall" -
вот смотрю на твою физиономию и пытаюсь понять, как же тебя звать-то? Но -
ни малейшей идеи в мозгу. Не хотел я тебе душу рвать, да придется, видно.
Околдовали меня в лесу, натурально: трое суток под дождем без памяти лежал.
Слепец не по-детски расстроился. Резко вскочив с места, побежал
прикладывать руку к моему воспаленному лбу:
- Часом к Стожару тебе спешить, пусть излечит твою напасть. Это
Мокошь-божица тебя очаровала - зря ты не чтил ее! Она разума не лишает, а
само пометствие отьясти в силах. Жирцы Стожаровы снимут заклятвие, небось!
Скотину им привести - мигом обренут тебе памятство, не тужи.
Тут он примолк и спросил, чуть отшатнувшись:
- Эво как: а мое-то именье тожде избылось?
- Напрочь, браток, забыл. Как отрезало.
- Я сам - Лито, поспешник твой! Дружина изведанный - не один путь
купчину с тобою брали в лесу, а то болярина заезжего...
- Ты что, близорукий, да?
- Слеп. Однако ухом чую и на шорох бью не хужде зрячих.
- Кого бьешь? Оккупантов разных там, монголов?
- Эка речь: монголов! - засмеялся Лито. - Купчишек мелких по дороге,
прохожих да пролетных... Забавляемся помалу.
Наконец до меня дошло. Это ж бандиты! И Мстиславка Лыкович - у них
паханом! Стало быть, я не просто холоп, а еще и диссидент... Борец за
народные права, Робин Гуд. Веселая жизнь, приключенческая-Интересно"
сколько на мне старых дел висит - организованная преступность, ношение
оружия, разбойные нападения...
- Да не уж ли ты позабыл разбитву нашу? Како мы с Гнеданом купчину из
Лучедарья брали, с медами-то?
- Стоп. Кто такой Гнедан, почему не знаю? Лито сплюнул.
- Однако ты гад опослед этого! Гнедко тя по лесу, да по шуму рыскал,
он тебе друже верный, доконный, а ты - "не знаю"! Не памятство потерял, а
стыдобу! Уж ли и самого князя Всеволода прозабыл?!
Последнее прозвучало ну очень уж грозно. Я заверил парня, что
кого-кого, а князя Всеволода я знаю как свои пять пальцев. (В гробу я видел
ваших князей - еще прислуживать заставят... Я гражданин свободной страны и
знаю свои права.)
Хиппак тем временем продолжал загружать информацией о жизни начальства.
- Да-а-а, - протянул он, обсасывая яблочный огрызок, - князь-то наш
Всеволод ноне совсем из ума вытек. Мало одиночит в шуме, но и невзгодами не
почивает, все речи себе молвит нечуемы, в пустом углу на кланях стоючи...
- Абзац! - среагировал я, влезая в разговор. - Это он что. Богу
молится - на коленях-то, в углу?
Лито изобразил на лице глобальную тупость и промямлил, что не знает.
- Ведомо, что божков наших он не чтит уже подавно. Люди лгут, будя у
него свой бог, незнаемый. Нет, Стожара либо Мокоши старик не боится. Жиру им
не носит... Мыслю, и самого Сварога не чтит, крамольник.
- А это еще что за индивид, - поинтересовался я, откликаясь на
незнакомое имя.
- Кто?
- Да этот... Сварог.
Резко наподдал ветер, задвигав ветками в яблонях и разметав разных там
птичек над головой. Лито вдруг скуксился и, запужавшись чего-то, закрыл
руками белобрысую голову. Тоже мне рэкетир - дергается, как герла на своей
первой вечеринке.
Я засек время - не прошло и четверти часа, как парень вернулся к
жизни. Драматично побледнев, он задрал рожу к небу и произнес голосом
солиста Гэхэна из "Депеш Мод":
- Да отложит неточный бог законную кару свою! Не рцы, Мстиславе,
тяжкого имени сего! Побоиси быти слеп, како же и я сам, ибо Сварог во гневе
отлишит тебя зрения. Я сам слеп от рождества и не устрашусь молвить именье
Сварожье - а ты же не дрзи!
Тут я сел на измену. Давно уже никто не катил на меня баллонов с таким
гордым видом. Я решил, что мне совсем не страшно, и лениво улыбнулся.
- Эх, жаль, не знаком я с твоими богами. Так нога и чешется набить
чью-то рожу. Сварожью, например. Не люблю, когда имя нерусское.
Лито только рукой махнул и сказал, что я доиграюсь. Я согласился и
предложил ему сбегать за новой братиной медовухи. Залетная оса метко
приземлилась на нижнюю губу, но я был крутой, я не боялся самого Сварога -
и потому позволил пернатому зверю немного поползать по лицу. В голову
стучались жизненные планы: а не стать ли мне богом? Говорят, это не трудно.
Сварог у них тут, натурально, за главного, а в шестерках ходят Стожар с
этой... с Квакшей. То есть с Мокшей. Вот и чудненько: четвертый никогда не
лишний. Представить приятно: шарахается оземь молния, и в углекислом тумане
с небес свергаюсь я-на парашюте и в огненных крыльях. Публика кричит "ура",
женщины по команде бросают в воздух чепчики, оркестр играет гимны для
народной души, и конферансье объявляет: "Его гремучество Мстибог Лыковый!"
Пионерки сбегаются (ох, какие пионерочки сбегаются!) - они несут
тюльпаны... щелкает дверца лимузина - и зашипела по брусчатке
пуленепробиваемая резина... Лепота! Плотными колоннами движутся
жрецы-ударники, отличники чародейской подготовки. Привет участникам
Всеславянских сатурналий! Спасибо! Спасибо, друзья. Хорошо, я скажу пару
слов... My people! [30 Выше бунчук
подневольного труда! Скрепим железом и кровью нерушимую дружбу наций и
народностей, мужчин и женщин, работниц и колхозников! Ну-ну, довольно
аплодисментов... Спасибо за внимание. А теперь - дискотека!
Лито вернулся не один, а с ковшом медовухи и плошкой малины. Я похлопал
его по щеке, поощряя в людях усердие, и уже распахнул ротовую полость, чтобы
узнать, где тут записывают на курсы богов - но хиппующий эльф вдруг замер.
- Чуй! Гул стоит, однако! Толи некто конем гонит? - Он поднял вверх
конечность и прислушался. Я уловил чириканье воробьев и отдаленные матюки
крестьянина, гонявшего на дворе кур. Очевидно, хиппак прикалывался, чтоб
было весело. Я сделал серьезное лицо.
- Да не... Это испанские истребители возвращаются. Сейчас бомбить
начнут.
Я ошибся - раздался убойный треск, и через низенькую изгородь не очень
удачно, но зато храбро перемахнул неизвестный ковбой на рыжем жеребце.
Очевидно, он забыл дома свой "Вэгон Вилз" и теперь лажался по-черному:
шарахнувшись от малинового куста, мерин стал вибрировать задом, намекая, что
всаднику давно пора вон из седла. Ковбой ожесточенно удерживался на
жеребиной спине, мелко подпрыгивая и отбивая мягкие ткани. Подобно мерину,
он был рыж, грязен и долговяз.
Секунда - и лошадь, обдав запахом пота, навалилась на меня мускулистой
грудью. Из-за шеи коня возникли руки, а потом и физиономия хорсмэна, который
гопнически улыбался, пытаясь меня обнять. Надо сказать, в этом бизнесе он
ничуть не преуспел - выпустив из рук уздечку управления лошадью, ковбой
рухнул вниз и преткнулся коленкой.
Я сообразил, что это панк. Панков я люблю, но в меру. Упреждая новые
попытки объять меня, необъятного, я заговорил с ним на языке символов,
который, как известно, в ходу у панков.
- Здорово, ублюдок. Где ж тебя жизнь таскала, сблевыш ты морковный?
Хваталки убери - не в бане. Денег не проси, а выпить тоже нету.
Парень не понял, но улыбнулся и заорал:
- Ты! Сварог тебя задери! Вратился до кучи, а ?!
- Ага, - сказал я радостно, а Лито в очередной раз побледнел и
замахал на панка ручками, запрещая выговаривать табуированное имя Сварога.
Однако ковбой тоже был атеист и не боялся слепоты, насылаемой божком в
качестве порицания.
- Мстиславка! Ха! Псицын сын! Како же ты выжил, га? - заржал он,
прижимаясь ко мне влажным корпусом. - Я-то, дурня, уже лгал, будя ты помер,
чур меня уешь! Что, Мокошь пошутковала тебя? Истоскала, зрю, по блатам да по
крепям?
Я хотел вставить ему за собачьего сына, но в токинг [
31 снова встрял Лито.
- Ведь, Гнедко: Мстиславка наш изменился весь, - сказал он, мрачно
хлюпая носом. - Памятство утерял совсем. Отъяла Мокша...
- Как так? - разъярился Гнедан. - Вольного стожарича обидеть?! Да
я... да мы ее в капусту измельчим!
Приятно, когда человек за тебя готов в капусту, но толку от этого мало.
Я-то в курсе, что Мокша здесь ни при чем, а весь атас надвинулся по моей
собственной глупости - из-за колокола. Пока Гнедан впечатлялся, я от нечего
делать разглядывал коня. Ничего себе зубы, не прокуренные. Когда рыжий панк
выговорился, беседу продолжил Лито, рассказывая обо мне:
- Именье свое позабыл, Стожарово тожде, и волена своего, князя
Всеволода, худо пометствует. А речет како чудно - исто мохлют [
32! Тебя не признал, ведь.
- Мстиславка! - взревел рыжий. - Уж, мню, Гнедана-то помнишь?!
- С трудом, браток. Рожа твоя, не скрою, чем-то родным отзывается, но
не более того.
- Эка! Гнедан я! Ну, имай тебя карачун! - Он явно беспокоился. -
Чуй, Славко: горко мне ведать про твою беду! Рцы, како дело было в шуме
лесной?! Кто тя извражил?
- Так. Объясняю специально для рядового Гнедана. Очнулся - дождь.
Вокруг деревья растут. А что было раньше - накрыто этим... мраком тайны,
понял? Проще говоря, не помню. Вопросы есть?
Вопросы были, но я решил лучше вернуться в дом и осмотреть личные вещи,
оставшиеся в наследство от прежнего, настоящего Мстислава. Гнедан подавленно
повел свое копытное в конюшню, а мы с Лито поднялись наверх, в "gornitsa" -
так они называют второй этаж.
Мой флэт [33 оказался довольно
размерным: два непрозрачных от пыли окна, затянутые каким-то полимером,
посередине стол бурого дерева и у стены обширный сексодром [
34, застеленный цельной медвежьей шкурой букозоидов
на полтысячи. Взгляд метнулся вокруг в поисках кресел, видеодвойки,
музыкального центра, ноутбука Compaq с глобальным интерфейсом и прочих
насущных мелочей обстановки - но тщетно. В наличии имелись только клетки с
певучими птичками, подвешенные под потолком у окна.
- Кстати о птичках, - сказал я, мрачно присаживаясь на краешек стола,
- где мой любимый ящик?
Имелся в виду телевизор, но Лито не понял. Он указал на сундук,
заполненный каким-то трэшем [35.
- ... - брезгливо поморщился я.
Известно, что бывает в таких сундуках: горы чужого белья и юзаные
носовые платки. Как ни странно, ничего подобного в боксе не обнаружилось, но
зато там хранились разные чумовые фенечки. Я попросил Лито вкратце
обрисовать их назначение и тут же узнал, что раскрашенный кусок дерева с
тремя струнами - это "goosli yarovchatie", драная рубашенция, усеянная
заплатами в духе шок-кутюра - "goonya kalitskaya", a вот эво - "poteshnaya
lichina" (речь шла об огромной маске медведя с ушами и гопническим оскалом
немалых клыков).
Фенечки были крутые, но пусть пока полежат в боксе. Порывшись еще
немного, я извлек виток бересты, запечатанный чем-то вроде засохшей жвачки.
Лито беспечным тоном объяснил, что сие есть циркуляр, полученный на имя
Мстислава Лыковича от шефа, князя Всеволода. Почтальон (или, по-местному,
"пословный человек") привез его позавчера, то есть на второй день моего
драматического отсутствия в лесу. Поскольку к тому времени все уж решили,
что я отбросил коньки и в корреспонденции не нуждаюсь, начальственный
документ был засунут в ящик и незаслуженно забыт.
Мне взгрустнулось: не люблю вступать в переписку с инстанциями.
Мысленно отсылая одряхлевшего князя к праматерям, я взломал восковую печать
и тупо уставился в узорчатые строки на бересте.
- Пособи-ка, браток, я что-то очки дома забыл, не разберу... -
обратился я к Лито. - Ты молодой, у тебя и глаз-то поострей моего будет, -
добавилось машинально, но слепой эльф не обиделся.
Он подошел и быстро затыкал пальцем по бересте, разбирая невнятные
резы.
Мстиславке холопу князя Всеволода слово. Доспей ко мне стрелой ибо
служба тебе есть. Ведай княжье слово законное. Всвлд Х.
Я решил, что сапоги мне пока не жмут и служба подождет. Я по натуре
своей пацифист и войне непротивленец, потому что графа Толстого читал в
детстве, и не раз. Князь небось неспроста холопов под ружье скликает.
Захотелось старику поиграть в войнушку, соседям морды понастучать. Не-е-е. Я
пас.
Я холоп. Холопу и место на черном дворе, на кухне. У стола. В Москве
едва отмахался от срочного призыва в Боснию, и тут не дают покоя:
трам-тара-рам, труба зовет! Запевай!.. Ага, счасс! Вот вам кегли!
Лито сделал непростое лицо и стал капать на мозги, что я не прав.
Князь, говорит, не воевать собрался, а помирать. Ему, мол, орден надо дать
за долголетие.
Я заверил его, что сейчас расплачусь. Не рви, говорю, мою холопскую
душу. Ты же знаешь, как я люблю хозяина... Избавь меня, дескать, от
душераздирающей обязанности присутствовать при его последних содроганиях.
Лито повел бровью и заметил, что суть проблемы залегает в глубине
вопроса, а конкретнее говоря, в том, что перед отъездом на свалку старик
непременно захочет высказаться. Нужно, стало быть, создать ему аудиторию.
Местные называют этот предсмертный спич "законным словом" - якобы потому,
что оно произносится уже за "коном", то есть за концом жизни. Крайне
поучительно. Считается, что из законного слова можно почерпнуть море
полезной информации насчет древних тетушкиных кладов, фамильных секретов и
прочей беллетристики.
Я поинтересовался, не обойдется ли босс без моего присутствия и не
хочет ли Лито самостоятельно разузнать про клады. Но тут из конюшни вернулся
Гнедан, и вдвоем они кинулись мне намекать, что я у князя по жизни любимый
раб и что труба зовет именно Мстиславку, а не другого кого.
Я вышел на двор, употребляя в неожиданных контекстах имя князя, а
заодно и моих новых фрэндов. Ко мне подвели Гнеданового жеребца, драть его.
Я сказал себе, что уже где-то видел это копытное чудовище, и тут же
вспомнил, что, кажется, в гробу. Мерин злобно показал зуб, и я понял, что мы
не сошлись характерами. Ехать ломало, но Гнедан уже подталкивал к седлу.
- Коли путь позабыл до князя, чуй: держи шумным драгом, - объяснял
он. - Дорожи им вплоть до старого млина [36,
а послед того верни надесно. Там уже втретьпогоды [
37 достигнешь наместо.
Я потребовал компенсаций морального ущерба, и парни согласились к моему
возвращению: а) нарубить дров, b) приготовить обед, с) истопить баньку, d)
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг