никогда не хочется, чтобы я тоже так? Ой, как хорошо сидеть с тобой
рядышком, У-умничек, а хочешь, прямо сейчас потрахаемся и будем в это
время смотреть?
Он молча курил, поглаживал ее по наливному плечику в думал о
завтрашнем дне, от какового не ждал ничего хорошего, и боялся верить своим
предчувствиям, и думал, что поплясать с ней древние танцы будет сегодня
самое оно, только пусть она досмотрит эту шелуху, и что непостижимые
все-таки существа мы, люди: вот Нелл, валькирия и в жизненном бою, и в
постели, - зачем ей надо взвинчивать себя, если она и так всегда готова?
Наверху, в кабинете Умника, сидел у окна дежурный охранник.
***
В это время Рональд Басс гнал своего "кондора" (пожалованного ему
самим Си-Джи в качестве презента на день рождения) на юго-запад, к родовой
ферме, где велел ему отсиживаться друг Берт. Ехал очень аккуратно, не
более 55 миль в час, - это тоже было велено, как-мы помним, и ехал злой,
взвинченный, не представляя себе, что он станет делать в этом чертовом
захолустье. Правда, он прихватил с собой пяток книг, которые много уже
месяцев собирался хотя бы пролистать - инженерных книг, разумеется, - а
сверх того книгу Ле Карре, которую сегодня упомянул Берт и которую он до
сих пор тоже не удосужился раскрыть.
***
И в это же время Амалия, очередная жертва обольстительного Умника -
хотя я, автор этой истории, не могу взять в толк, почему в него влюблялись
все дамы подряд, - передала наконец дежурство Джеку и злобно залезла под
одеяло в своей пустой спальне.
***
Во вторник, в час десять минут, когда Си-Джи уже отпустил
пресс-секретаря с заданием начать широкую кампанию; когда Рон сидел,
закутавшись в одеяло, посреди гостиной старого фермерского дома; когда
Умник проводил своего неумытого однокашника, доставившего ему лазерный
диск с технологической информацией, - проводил, выписав еще один чек, а
потом раздробил молотком дискеты и выкинул их в мусорное ведро, - так вот,
аккурат в час десять минут к воротам опытного цеха компании "Дженерал
карз" подъехал огромный трейлер фирмы "Мак". На обширной его платформе,
опирающейся на многочисленные колеса, возвышались две необыкновенно
уродливые штуковины, смахивающие на скелеты динозавров, обтянутые вместо
кожи блестящими матерчатыми чехлами,
Трейлер подъехал, с облегченным шипеньем затормозил, и водитель
спустился из кабины на мокрый асфальт (ночью ударила оттепель; снег
растаял, оставив обширные полузамерзшие лужи). Из стеклянной проходной
вышел охранник, внушительного вида мужчина - как и полагается ветеранам
морской пехоты США. Дело в том, что десять минут назад в цехе начался
обеденный перерыв, и цеховой персонал почти в полном составе отправился
через дорогу, в кафетерий. Вместе с инженерами, клерками и рабочими туда
же пошел и дежурный охранник Сифакис - тот самый, которого вчера
заприметила Амалия. И его подменил новый начальник охраны цеха Браун.
Возможно, останься Сифакис на своем посту, события повернулись бы
иначе, но теперь об этом можно только гадать. А Джеффри Браун с
гостеприимной улыбкой подошел к водителю и спросил:
- Из Цинцинатти, браток? Мы тебя раньше ждали. Это была чистейшая
правда: по расписанию два протяжных стана фирмы "Хэви дьюти" должны были
прибыть к одиннадцати утра. Водитель ответил с сильным южным акцентом:
- Дороги, парень! Ты же не позаботился, чтобы мне шоссе песочком
посыпали! Эту колымагу чуть занесет - и перочинный ножичек выйдет, о-хо!
На жаргоне американских водителей слова "перочинный ножичек"
означают, что грузовик с седельным прицепом сложился пополам - водитель
при этом обычно гибнет,
- Ладно. Давай свои бумажонки, - сказал Браун, разглядывая водителя.
Это был коричневый парень лет двадцати пяти, рослый - Браун оценил
его рост в шесть футов два дюйма, - с вислыми плечами. Красивый парень,
даже на европейский вкус. Он двигался с редкой быстротой и точностью: раз
- и рука за бортом куртки, два - накладные развернуты, три - вручены
охраннику,
- В морской пехоте не служил? - спросил Джеффри Браун.
- Где уж нам, - весело отвечал водитель. - Это вам так пофартило,
приятель.
Опять-таки он продемонстрировал отменную реакцию - успел заметить
татуировку на кисти Джеффри. Тот одобрительно ухмыльнулся я промолвил:
- Там любят таких смышленых парней... Что же, давай права.
- Ты что - коп? Может, еще страховку показать?
- У нас такой порядок, красавчик... Та-ак, физиономия здесь твоя, без
подделки. Расшпиливай свою телегу.
- Ишь, чего захотел! Зови работяг, не моя это работа!
- Очень хорошо, - отрубил Браун. - Твое право отказаться. Хорошо.
Пока они не придут с обеда, откатись вон туда.
Он показал на резервную площадку, отстойник для грузовиков, ожидающих
очереди на разгрузку. Чтобы попасть туда от ворот, водителю надо было
подавать огромный грузовик задом, с поворотом налево, и париться ему
пришлось бы долго... Красавчик переспросил:
- Ту-да? - Тут же ухмыльнулся всей своей коричневой физиономией и
пропел:
- Ладно, начальник, твоя взяла! - И пошел вдоль платформы,
стремительно выдергивая тросик, протянутый в проушины. - Под брезент
полезешь, или откинем?
Осторожный Джеффри Браун предпочел откинуть покрышку. Влез на
платформу и проверил груз, сверяясь с накладной: два стана, отдаленно
похожих на корабельные противолодочные пушки, - по центру платформы, один
позади другого. Внизу слева - длинные дощатые ящики, по-видимому то, что в
накладной названо сменной оснасткой. И еще по два ящика, малых: на
деревянных крупно написано "Инструменты", на картонных - только
изображение зонтика и "Осторожно, хрупкое!". Видимо, электронные блоки.
Все в порядке.
- Загоняй, вон туда, к эстакаде, - распорядился Браун и пошел в свою
будку.
Сначала нажал кнопку "вниз" и опустил двадцатидюймовую стальную
балку, перегораживающую въезд на уровне колес. Потом - кнопку "открыть", и
ворота разъехались. Парень всунул было радиатор в проем, но остановил
машину и прокричал, перекрывая шум дизеля:
- А потом что делать? Если у вас обед? Обжоры!
- Загоняй и выходи! - прокричал Браун.
Красавчик не дотянул до эстакады, остановился у свободной части
боковой стены, но Браун не стал ему выговаривать, сообразив, что такую
громадину трудно перемещать туда-сюда - надо сразу подогнать ее к тому
месту разгрузки, которое укажут рабочие. Парень вернулся к будке и получил
добрый совет - пойти пообедать, пока суть да дело. Указав ему на
кафетерий, отставной сержант вернулся в свой аквариум и закурил, а когда
поднял глаза от кончика сигареты, шустрого водителя уже не было видно.
Тот обогнул кафетерий по дальней от проходной стороне, перешел через
газон на стоянку, сектор "Ди", и шагах в тридцати от ее края нашел "хонду
сивик" приятного светло-кофейного цвета. На водительском месте сидел белый
парень. Как только за пришельцем захлопнулась дверца, машина покатилась к
ближним воротам завода - путь не такой уж короткий, добрых семьсот метров,
но в это время дня проезд был свободен, и секунд через пятьдесят "хонда"
выскочила за ворота и рванула в сторону 75-го шоссе...
Браун тем временем, морщась от сигаретного дыма, развернул копию
накладной, прочел заголовок: "Корпорация Хэви дьюти" - и ненароком смахнул
на пол зажигалку, любимую вещичку - подарок командира, с дарственной
надписью. Чтобы дотянуться до нее, он нагнулся к полу, полез под стол, и
это спасло ему жизнь, когда разом взорвались две бомбы под чугунными
основаниями станков, стоявших на платформе трейлера у стены опытного цеха.
Стеклянная задняя стенка будки была укреплена на массивном бетонном
блоке - основании забора; этот блок и прикрыл Брауна от взрывной волны,
которая снесла стены, шкафчик с одеждой и стол вместе с компьютером.
Все-таки Брауна отшвырнуло к передней стенке - лицом в пол. Не успев
понять, в чем дело, он услышал еще два взрыва, не таких сильных, и с
секундным интервалом. Потом - шипение, свист. Он был храбрым человеком, и
он был человеком долга, потому Браун сразу вскочил и увидел страшное
зрелище - такого он не видел со времен операции в Иране.
Половина опытного цеха превратилась в руины, в груды битого кирпича,
из которых торчали гнутые балки каркаса. Туманная струя сжатого воздуха
била на левом крае развалин, справа металось призрачное голубое пламя. И
сбоку что-то еще сияло. Браун повернул голову вправо и увидел стоянку,
которую загромождала какая-то металлическая груда, увидел огромный,
торчащий над нею обломок чугунной станины и неестественно блестящий на
солнце - откуда-то вдруг взялось солнце, словно желало посмотреть на
человеческий позор - хромированный радиатор "мака", а за этой грудой и за
останками трейлера он увидел перевернутые машины, и две из них горели
веселым, игривым пламенем. Вдали уже слышались завывания пожарных машин.
Браун перепрыгнул через бетонный блок, спасший ему жизнь, и кинулся к
развалинам цеха. На бегу он с отчаянием понял, что он виноват, что надо
было ему подождать Сифакиса, опытного контролера... И на бегу увидел, что
кафетерий стоит голый, как скелет - без единого целого стекла, - и из него
тоже кто-то бежит в сторону цеха. А вскарабкавшись уже на развалины,
Джеффри услышал и другие звуки сверх шипения сжатого воздуха и треска
огня: истерические женские вопли на стоянке, крики "на помощь!", визг...
***
Взрыв ударил в час двадцать две минуты. Президенту компании доложили
о случившемся в час тридцать восемь. О масштабах разрушений и о погибших
доложить пока ничего не могли. Еще через двадцать минут Си-Джи вместе с
двумя директорами и Мабеном вошел в вертолет и помчался в аэропорт
"Ла-Гвардия", где уже выруливал со стоянки президентский самолет. На
подлете к аэропорту доложили, что почти наверняка погибли два человека,
остававшиеся в цехе, - дежурный инженер Стивен По-лянски и испытатель Арон
Стоун. Остальные ушли обедать.
Услышав это, Клем смертельно побледнел и откинулся на спинку кресла -
Мабен вскочил было и кинулся к пилоту за аптечкой, но шеф сразу открыл
глаза и заговорил:
- Господи, спасибо тебе, Господи... Всего двое... Сколько их там
работает?
- Около шестидесяти, не считая монтажников, - доложил Мабен.
- Гос-споди... - еще раз сказал Клем. - Я не слышал, что там дальше.
Директор завода еще был на связи и повторил доклад: возможно, погиб
еще кто-то на прилегающей автостоянке, около десяти человек легко ранены,
здание цеха практически уничтожено. Все выезды перекрыты, люди из местного
ФБР уже прибыли, пожары потушены.
Умник узнал о случившемся несколько позже, но ненамного - самолет
"Дженерал карз" едва успел подняться в воздух, когда Си-эн-эн в срочном
выпуске сообщила о взрыве на опытном цехе компании. Умник услышал
сообщение случайно: пришел на кухню за пивом, а Нелл включила телевизор.
Амалия сидела в дальнем углу гостиной - это было место дневного дежурного,
- но тоже услышала сообщение и прибежала на кухню. Нелл демонстративно
повернулась к ней спиной. Амалия ни о чем не спросила, и Умник это оценил.
Помахал ей раскрытой ладонью и ушел в гараж - думать. Лойер, разумеется,
побежал следом.
- Сочувствуешь, а, псина? - спросил Умник.
Лойер завилял хвостом. Хозяин запустил руку в его воротник, густую и
длинную шерсть на загривке, и некоторое время поглаживал и подергивал эту
шерсть - пес в блаженстве неистово колотил хвостом по ножке стола. Посидев
так пять минут, Берт вернулся в дом. Амалии там не было. Умник позвонил ей
и попросил вызвать вертолет. Амалия сказала, что этим сейчас и занимается,
и Берт тут же услышал, как она кричит в другой телефон, чтобы срочно -
срочно! - подали машину на площадку номер один.
***
Он бросил окурок в мойку и закурил снова.
Эйвон со своей охраной прибыл к развалинам цеха раньше Си-Джй. Среди
мокрых кирпичей копошились спасатели в оранжевых куртках; над ними нависал
хобот подъемного крана с разверстыми клещами; еще один кран разбирал завал
на стоянке - куда отшвырнуло взрывом передний протяжной стан. Задний
выбросило, по счастью, на подъездную дорогу. Все это было, разумеется,
огорожено лентами и оцеплено заводской полицией, и за оцепление не
пропустили даже Амалию, несмотря на ее карточку офицера охраны фирмы.
- Здесь распоряжается ФБР, - объяснил им какой-то полицейский чин.
Действительно, там и здесь мелькали люди в черных куртках с крупными
надписями "ФБР" на спинах.
Умник узнал нескольких человек в толпе, сгрудившейся на площадке для
грузовиков, - начальника цеха, прораба строителей, еще кого-то. Потом
вдруг увидел испытателя и вспомнил его имя: Майк. Он был в домашней
одежде: потертые джинсы, ковбойка, курточка какая-то, и он трясся, но не
от холода, хотя должен был бы мерзнуть; лицо смертно белое. Умник,
направившийся было к цеховому начальству" подошел к нему и поздоровался.
Тот вскинулся как от удара, кивнул, проговорил:
- Да, сэр. Там Арон. Он сегодня дежурил. - Майк показал головой на
развалины - несколько раз вздернул подбородок вверх и снова замер, стуча
зубами.
Умник потрепал его по плечу, пробормотал утешительные слова и подошел
к начальнику цеха. Тот мог сказать лишь, что на стоянке нашли мертвую
женщину, еще восемь человек ранены, а в цехе было двое, и их сейчас
откапывают. Арон Стоун почти наверняка погиб, но вот Полянски мог и
уцелеть, поскольку пульт дежурного инженера помещался у дальней стены
цеха. Дальней от места взрыва.
- Сволочи траханые в задницу сучьи дети сволочи выб-лядки сволочи, -
забормотал он вдруг, как будто сочувственный голос Берта Эйвона открыл в
нем какую-то заслонку. - Своими бы руками разодрал бы сволочей.
На ближнем краю развалин - там, где был испытательный стенд, где
висели клещи крана, - кто-то что-то крикнул, по кирпичам полез человек в
куртке с красным крестом, и сейчас же Майк, ставший внезапно из белого
багровым, ринулся вперед, нырнул под ленту и тоже полез по кирпичам вверх.
Полицейский не успел его остановить. Умник видел, как Майк оттолкнул
спасателя, присел на корточки, замер и потом закрыл лицо руками.
- Арон... - проговорил начальник цеха.
Делать здесь было нечего, но надо было быть здесь, надо было увидеть,
что осталось от веселого Арона, который объехал на его машине почти всю
Америку, который днями и ночами гонял эту проклятую машину здесь на стенде
и здесь же погиб.
Умник стоял, сжав зубы, опустив голову. Кровь начала литься, думал
он. Ты знал, что кровь прольется. Ты знал, и друга своего ты спас. Почему
я не сказал им о своем предчувствии? - думал он. А кто бы мне поверил?
Бедняга Арон - он был такой веселый. И красивый - как мост Верразано.
Такой же красивый, но еще более хрупкий. Еще более.
Он попытался сосредоточиться и прикинуть, какой силы был взрыв. Он
уже понял, что подорвали большой грузовик, стоявший у боковой стены: на
сизо-сером асфальте остались угольной черноты следы от двух рядов
покрышек, кое-где виднелись даже обрывки резины. Да, точно - вон валяется
кабина, отброшенная футов на сто... И стекла выбиты по всей округе... из
автомобилей тоже выбиты. Не меньше ста фунтов тротила. Больше. Двести.
Мост Верразано - крутилось у него в голове. Самая красивая
рукотворная вещь в Америке. Две тонкие параболы, подвешенные в
сизо-голубой дымке над проливом, и тончайшие нити подвесок. Такого заряда
хватило бы и для моего любимого моста, думал Берт.
Спасатели, работавшие у дальнего конца развалин, подняли руки и
закричали. "Живой!" - услышал Умник. Майк все еще сидел на корточках за
спинами врачей, а те что-то трогали и перекладывали в кирпичном крошеве.
Кто-то прикоснулся к его руке, и он вдруг услышал: "Господин Эйвон,
господин Эйвон!"
Амалия. Она глядела на него снизу вверх, морща лобик. Видимо,
окликала его уже давно. Берт сказал:
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг