Без Мишки-Бузивса в доме стало пусто, и Борца особенно остро, почти
физически почувствовал свое одиночество.
Когда выдавалось короткое свободное время. Борца летел за город, где в
старинном дачном коттедже, преобразованном под лабораторию, проводил
опыты.
Увлечение Борцы, "род недуга", как говорили его приятели, доставляло
ему немало хлопот: машина синтеза не ладилась, капризничала, никак не
желала действовать по составленной программе. Силовые поля перепутывались,
молекулы своевольничали, частицы рабочего вещества, впрыскиваемые в
установку, скапливались совсем не там, где им следовало, и заранее
заданная модель в результате искажалась до неузнаваемости.
Борца, однако, с упорством маньяка вновь и вновь повторял опыты, до
бесконечности варьируя рабочее вещество. Он знал, что подобным терпением,
бесценным качеством экспериментатора, обладали и Эдисон, и Фарадей, и
Попов, и вообще все великие изобретатели - от древности до наших дней.
А чем он, Борца, хуже их?.. Тем, что он еще не признан? Но разве те,
другие, сразу были признаны?
Прилетев на дачу, Борца наскоро перекусывал и облачался в домашнюю
одежду, затем спускался в подвал, к своей установке. Он колдовал, он
священнодействовал: варьировал электромагнитные поля, смешивал в различных
пропорциях разные вещества. Мельчайшие частицы этих веществ, повинуясь
воздействию силовых полей машины синтеза, должны были послушно выстроиться
в ряды, образовав модель объекта, которую жаждал получить Борца.
Жажда, однако, оставалась пока неутоленной.
Борца возился, бывало, ночи напролет, взбадривая себя то соком трабо,
то - изредка - чашечкой крепчайшего кофе, и непрерывно что-нибудь мурлыкал
под нос.
Набор исполняемых песен был у Борцы особый: он признавал только песни
собственного сочинения. Иногда - в крайнем случае - он к известному тексту
придумывал свою мелодию.
Чужой музыки для Борцы не существовало.
Нельзя сказать, что сочиненные им мелодии отличались высокими
достоинствами - во всяком случае, упомянутых достоинств не находили ни
старые друзья Борцы, ни Зарика. Однако в том, что касается исполнения
собственных песен, Борца был тверд как скала. Даже к "Балладе о вине",
любимой поэтической вещи Федора Икарова, Борца умудрился придумать свою
мелодию и частенько напевал, ковыряясь в развороченном чреве машины
синтеза:
Вино, как человек, имеет сроки -
Играть, бродить, янтарно созревать.
Год выдержки - и золотые токи
Веселый нрав начнут приобретать...
В отличие от музыки, его собственный стихотворный опус о звезде,
которую "распирает лава идей", и о "немыслимом Фарадее", который ставит
грандиозные космические опыты, браня своих подручных, был высоко оценен
Зарикой. И Борца тут же, что называется, не сходя с места, положил это
стихотворение на музыку.
И хотя Зарика демонстративно затыкала уши, едва Борца начинал исполнять
свежеиспеченную песню, он не исключал и отнюдь не собирался исключать эту
песню из своего "репертуара".
Не проходящее увлечение Борцы машиной синтеза доставляло ему немало
хлопот и огорчений: аппарат не ладился, капризничал, не желал включаться.
Борца, однако, не терял надежды. Характер у него был кремневый, под стать
характеру Зарики.
С Зарикой они каждый день общались по биосвязи. Борца рассказывал о
своей работе, о новых кораблях, возвратившихся на Землю, делился
огорчениями, связанными с машиной синтеза, одиночеством и тоской. Зарика
хвасталась научными успехами - они и впрямь были удивительны.
У Зарики выявился прирожденный талант биолога. Живая клетка была для
нее открытой книгой.
Борца не раз порывался прилететь к Зарике на биостанцию, посетить
Ласточкино гнездо, но девушка не разрешала этого:
- Понимаешь, у меня здесь налаживается работа. Кажется, начинает что-то
получаться.
- Я тебе не помешаю. Поговорим немного, побродим у моря - и я улечу.
Думаешь, от работы отвлеку?
- Не в том дело. Борца... - Биосвязь была еще несовершенной, голос
Зарики дрожал и прерывался. - Я боюсь, что едва только увижу тебя в
Ласточкином гнезде - и вся моя работа полетит вверх тормашками.
- Где же мы встретимся?
- Где угодно.
- В таком случае предлагаю встретиться у меня, за городом. Организуем
лыжную прогулку.
- Хорошо, - соглашалась Зарика.
Но Борца чувствовал, что мысли ее витают вдали от лыж, что Зарика
продолжает размышлять о своих биологических экспериментах.
- Не откладывай.
- Мне необходимо завершить опыт. Если я его прерву, все погибнет.
Придется начинать сначала.
- Сколько тебе для этого потребуется времени? - спрашивал Борца,
предчувствуя худшее.
- Думаю, недельки полторы-две, - невинным тоном отвечала Зарика.
- Но ведь к тому времени наступит весна! - с отчаянием восклицал Борца.
- Снег осядет, какие тогда лыжные прогулки, скажи, пожалуйста?
Но Зарика оставалась неумолимой: вне биостанции она себя не мыслила.
Каждодневные переговоры Борцы и Зарики всегда, таким образом, заходили
в тупик. Кончался один эксперимент, тут же начинался другой - у Зарики
всегда находился веский довод, чтобы отказаться от лыжной вылазки.
- Ты променяла меня на свои вирусы, - заявил ей однажды Борца.
- Ну миленький, ну подари мне еще денька три-четыре! - взмолилась
Зарика.
- В последний раз?
Зарика рассмеялась:
- В предпоследний!
Снова и снова увлекаясь все больше и больше, она с восторгом
рассказывала Борце о биостанции, о замечательных людях, которые там
трудятся, о лаборатории, которую ей недавно выделили, и о том, насколько
перспективна и многообещающа ее новая работа. Зарика мечтала синтезировать
универсальную вакцину, пригодную на случай неведомой болезни, могущей
вдруг поразить человечество. На биостанции в этом отношении были богатые
традиции: именно здесь изобрели противоядие, которое в сочетании с
невесомостью спасло Борцу, Зарику и других...
- Не хочу, чтобы вновь мог повториться тот кошмар, - говорила Зарика
Борце.
- Скоро ты получишь свое снадобье? - спрашивал Борца. - А то снег
растает, и мы так и не покатаемся вместе на лыжах.
- Снег еще не раз выпадет и растает... Да и не все гладко у меня.
- У того, кто изобретает, путь не устлан розами. По себе знаю, - утешал
Борца.
- Не в розах дело, хотя по цветам ты, как известно, мастер. Трудностей
много, - жаловалась Зарика. - Как головы дракона: срубишь одну - вырастает
другая.
- Но Ласточкино гнездо поддерживает тебя? - этим традиционным вопросом
всегда заканчивались их беседы.
- Поддерживает пока, - отвечала Зарика, и Борца по голосу чувствовал,
что она улыбается.
Оба называли биостанцию, на которой трудилась Зарика, не иначе, как
Ласточкино гнездо. Так повелось с той памятной ночи, когда Борца провожал
Зарику к Чертову пальцу. Название привилось.
Однажды, когда день выдался особенно погожий, и солнце припекало совсем
по-летнему, и сосульки на крышах и карнизах таяли, обдавая прохожих
брызгами, Борца почувствовал, что больше ждать невозможно: он должен
сейчас же, немедленно, услышать Зарику, должен увидеть ее - не по видео, а
рядом. С трудом выбрав свободное местечко на скамейке городского сквера,
по которому он проходил. Борца сел и постарался сосредоточиться, готовясь
к разговору с Зарикой. Затем сунул руку в карман и, сжав в кулаке
маленький шарик биосвязи, закрыл глаза. Перед его мысленным взором выплыло
лицо Зарики.
- Ты не на работе? - изумилась Зарика.
- Уже освободился. И завтра у меня свободный день. И по этому поводу
предлагается, чтобы научный сотрудник биостанции Зарика обратилась к
своему профессору с просьбой...
- Знаешь, Борца, - перебила Зарика, - мне пришла счастливая идея: взять
в работу сок трабо. Я все время чувствовала, что в нем есть необходимый
для опыта ингредиент, но он ускользал... Да его и немного в каждом плоде -
всего несколько молекул. Но теперь, кажется, я нащупала правильный путь.
Необходимо...
- Необходимо нам с тобой встретиться, - перебил Борца.
- Может быть, на той неделе...
- Сейчас.
- Милый, невозможно, - горячо заговорила Зарика; ее слова одно за одним
отдавались в мозгу Борцы. - Это вещество - я еще не придумала ему
названия, потому что даже не уверена в его существовании, - ведет себя
ужасно капризно. Да, да, представь себе, какая-то мистика. Сегодня оно
появляется в плоде трабо, а завтра бесследно исчезает. Именно сегодня...
- Именно сегодня я хочу тебя видеть. А таинственные молекулы появятся и
завтра, - сказал Борца.
Что-то в его тоне заставило Зарику заколебаться.
- Право, не знаю... - сказала она.
- Человек не машина. Он не может без отдыха.
- Скажите какое открытие!
- В общем, если мы немедленно не встретимся, я отправлюсь вслед за
Бузивсом, - заявил Борца.
- Ты заболел? - встревожилась Зарика.
- И, боюсь, неизлечимо. Только один человек в мире может меня исцелить.
Называется моя болезнь...
- Ладно, - неожиданно согласилась Зарика. - Ты упрям, как сорок тысяч
роботов. Где встретимся?
- Вот это деловой разговор! - обрадовался Борца. - Лыжи я для тебя
припас. Буду ждать тебя в Музее звездоплавания. Оттуда до моего
загородного коттеджа рукой подать.
В музее в этот день было немного народу. Они побродили по дорожкам,
посмотрели несколько новых экспонатов. Космодром недавно реконструировали,
и ступать по его новеньким плитам было приятно. Повсюду, словно зубцы
скал, возвышались острые носы устаревших ракет.
Несколько фраз, которыми они обменялись, начинались со слов: "А
помнишь?"
Борца рассмеялся.
- Знаешь, я подумал, что у нас с тобой уже есть общее прошлое, потому
что есть воспоминания, - сказал он.
- Я тоже подумала об этом, - тихо произнесла Зарика.
Борца посмотрел на Зарику. С тех пор как они расстались в горах, в
чем-то она изменилась. Он заметил это только сейчас, хотя по видео они
виделись часто. Возмужала? Стала строже, сдержанней?
- Как тебе работается? - спросил он.
Зарика улыбнулась.
- Об этом я докладываю вашей милости каждый день, - сказала она.
- А я хочу слушать твой голос. Скажи, неужели тебе и впрямь пришлось
начинать от нуля? - спросил Борца.
Ход его мысли был понятен Зарике.
- Почему же от нуля, - сказала она. - Кое-какие знания, приобретенные
на "Альберте", мне пригодились. Правда, немного. Кое-что устарело. Зато
знания, которыми меня нафаршировали в Гостинице "Сигма"... Знаешь,
обучение во сне - великая штука! - заключила Зарика.
- И ты усвоила их? Не лежат эти знания мертвым грузом?
- Как тебе сказать... - сощурилась Зарика. - Иногда, когда мы обсуждаем
с профессором какой-нибудь вопрос и он вдруг ввернет что-нибудь мудреное,
меня так и подмывает сказать: "Я этого не знаю". И вдруг из глубины памяти
всплывает... И я, как равная, говорю с ним, да еще спорю!
- Я часто вспоминаю, как встретил тебя близ "Сигмы", - сказал Борца. -
Так волновался, что сердце чуть не выскочило.
- Кстати о "Сигме", - остановилась Зарика. - Ласточкино гнездо получило
интересное задание - сделать для нее биологическую защиту. Покрыть всю
территорию куполом силового поля.
- То-то порадуешь ты моих друзей-орионцев! - усмехнулся Борца.
- А когда они вернутся?
- Не скоро, - ответил Борца, и тень набежала на его лицо.
Они выбрали свободный автолет и взмыли в весеннее небо. Снега на полях
потемнели и осели.
Машина набрала высоту и легла на заданный курс.
- А знаешь. Борца, - сказала Зарика, - не только ты один вспоминаешь о
Гостинице "Сигма". Я на Земле не так уж долго, но успела убедиться, что
многие земляне говорят и думают о "Сигме". Почему?
Борца посмотрел на Зарику.
- В двух словах не объяснишь, - сказал он.
- Ну, а все-таки?
- Видишь ли... Так уж получилось, что с Гостиницей "Сигма" каждый
человек на Земле так или иначе чем-то связан, - подумав, сказал Борца.
- Ну уж каждый, - усомнилась Зарика.
- Каждый, - подтвердил Борца.
- А, речь идет о том, что в "Сигму" попадают глубокие предки нынешних
землян? - предположила Зарика. - Ты имеешь, наверно, в виду выходцев из
прошлого, от которых тянутся родственные нити к нынешнему поколению?
- И это, конечно, тоже, - кивнул Борца. - Но дело не только в молодых
дедушках и бабушках, которые вдруг вынырнули из прошлого века. Главное,
по-моему, в другом.
- В чем же?
- А в чем, я даже объяснить тебе затрудняюсь, - после паузы признался
Борца.
- Тогда давай-ка начнем с тебя, - предложила Зарика. - Что она означает
для тебя, Гостиница "Сигма"?
- Я-то особая статья, - улыбнулся Борца. - Посуди сама. Разве я могу
быть беспристрастен, если Гостиница "Сигма" подарила мне...
- Ясно, ясно, - перебила Зарика. - А если бы меня, предположим, не
было?
- Как - не было?
- Ну, если бы я вернулась на Землю в другом столетии... Это вполне
могло случиться, если бы "Альберт" избрал другой режим полета, - пояснила
Зарика. - Тогда, выходит, ты не имел бы к Гостинице "Сигма" никакого
отношения? Так, что ли?
- Нет, не так, Зарика, - покачал головой Борца, глядя вниз, на
заснеженные пространства. - Все равно я не мог бы не думать о "Сигме". Я
строил ее, - произнес он с гордостью.
- Правда? Какое счастье тебе выпала - сказала Зарика. - Ты помогал
осуществлять стыковку человеческих поколений... Подобно тому, как стыкуют
в космосе корабли...
Они помолчали.
- Ладно, с тобой вопрос ясен: ты строил "Сигму", потому и думаешь о
ней, - нарушила паузу Зарика. - Ну, а те, кто не строил это удивительное
сооружение... Они-то почему все время возвращаются к нему в мыслях?
Борца усмехнулся.
- Те, кто не строил... - медленно повторил он слова Зарики. - А знаешь
ли ты, милая девочка, таких людей на Земле, пожалуй, и не найдется.
- Как - не найдется? - поразилась Зарика. - Ты хочешь сказать, что
Гостиницу "Сигма" строили все люди, ныне живущие на Земле?
- И не только на Земле, - сказал Борца. - В проектировании и построении
Гостиницы "Сигма" участвовали и люди, живущие на других планетах, уже
освоенных и только осваивающихся... Конечно, доля участия разных людей в
строительстве на Австралийском континенте была различна. Но так или иначе,
можно смело сказать, что в создании этого величественного сооружения
участвовало все человечество. Да что я говорю в прошлом времени -
"участвовало"? - воскликнул Борца. - Гостиницу "Сигма" продолжают
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг