мальчика нечетки, расплывчаты, видимо, получение железа он представляет
смутно".
"Тупик?
Нет, так просто я не сдамся. Думаю, думаю, использую для мышления всю
резервную энергию, в том числе и защитных силовых полей, но придумать
ничего не могу. Идея бродит где-то рядом, но все время ускользает".
"Пока решил, воспользовавшись случаем, взять образчиком изделие из
металла, который обронили аборигены во время единоборства...".
***
Помещение для кузницы получилось на славу. Весь кишлак приходил на
него полюбоваться.
- Нам нужен кузнец, - произнес Ахметхан. - Не только подковы - копыта
животных стерлись от долгого пути. И потом, не вечно же нам торчать
здесь?! А для дальнего пути караван надлежит привести сначала в
порядок... Но чем же ты собираешься работать? - воскликнул он, не в
силах скрыть удивления, когда убедился, что помещение пусто.
- Не беспокойся, караванбаши, - ответил Курбан. - Все будет в свое
время.
- Откуда возьмешь оборудование? - сощурился Ахметхан. - Может, оно у
тебя припрятано?
Курбан сжал бороду в кулак:
- Это мое дело.
- Темнишь, ох, темнишь ты, старик, - сказал Ахметхан и удалился,
поигрывая плеткой, которой пользовался для наведения порядка среди
населения кишлака.
Дед и Атагельды переглянулись.
***
Нож, брошенный Атагельды, упал в зарослях молодых растений. Пронзив
лезвием слой листьев, он воткнулся в песок. Так лежал он несколько
суток, то покрываясь ночной росой, то слабо нагреваясь под солнечным
лучом, случайно прорвавшимся сквозь завесу листьев и ветвей.
Никто из людей не видел, как вокруг открытого пятачка, на который
попал нож, вдруг начали прорастать тонкие и бледные усики ростков. Они
тянулись вверх медленно, словно часовые стрелки. Но для скорости и роста
ветки это, по земным понятиям, была, конечно, величина огромная. Все
прутья обладали одной особенностью - каждый из них склонялся к ножу,
словно хотел получше рассмотреть его. Вскоре верхушки прутьев
переплелись наверху, образовав над ножом подобие маленького ребристого
шатра. Затем купол шатра с той же скоростью начал опускаться на нож.
И вот уже только небольшая вмятина в почве напоминала о том, что
здесь недавно торчало лезвие. Гибкие и прочные щупальца, послушные воле
Зерена, утащили металлический предмет, принадлежащий землянам, под
песок, чтобы исследовать его. Это могло помочь реализации плана, который
смутно созревал в сознании Зерена.
Между тем нож все глубже погружался в землю. Некоторые щупальца,
попадавшие на остро заточенное лезвие, перехватывались и погибали, но
другие занимали их место, и движение не прекращалось. Через какое-то
время, правда, щупальца перестроили свои действия, Человек сказал бы,
что они набрались опыта. Теперь тонкие, упругие нити избегали лезвия,
предпочитая навиваться на рукоятку.
Погрузившись на достаточное расстояние, нож двинулся в горизонтальном
направлении в сторону мощной корневой системы, над которой возвышался
центральный ствол, самый старый в оазисе. Перемещался нож с той же
малой, почти не ощутимой человеком скоростью.
...Исследование металлической пластинки еще более подняло интеллект
местных существ во мнении Зерена. Он долго осмысливал продолговатый
стальной предмет, которым был нанесен такой болезненный удар по стеблю.
Рана оказалась столь глубокой, что ее пришлось врачевать с помощью
активных биологических соединений, подобно тому, как он исцелял болезни
и увечья самих этих непонятных существ.
Сталь была неожиданно высокой пробы, мало на каких планетах, кроме
его собственной, могли изготовлять такую. Вещество - высокочистое, почти
без молекулярных вкраплений. Как могли эти неуклюжие, примитивные
существа получить такой совершенный предмет? Может, он попал сюда из
космоса? Нет, не следует спешить с выводами. К этой мудрости старый
Зерен пришел давно.
Он поместил нож в мощное силовое поле, которое, подобно ножнам,
окутало его. Затем последовала подземная вспышка, и прекрасный нож
Курбана, украшенный восточными письменами, перестал существовать. Он
рассыпался в пыль, на кусочки, обломки вещества.
Вспышка в глубине оазиса, глубоко под землей, сопровождалась легким
гулом, который был слышен даже в кишлаке. Люди с недоумением поглядывали
то в сторону горизонта, то на небо. Но даль была безмятежной - не было
ничего, что напоминало бы внезапный самум или надвигающийся смерч.
Спокойным было и небо - на этот раз в нем не было облаков, которые
время от времени сгущались над оазисом, изредка проливаясь долгожданным
дождем.
И люди постепенно успокоились, возвратившись к прерванным делам.
...Зерен напряженно размышлял, пока его не осенила ослепительная
мысль. Снова и снова возвращался он к ней, обдумывая детали.
Да, он, пожалуй, сумеет осуществить то, о чем мечтают старый Курбан и
Атагельды, он выполнит для них те предметы, которые видит мальчик в
своем воображении. Правда, на это уйдут остатки силовой энергии, в том
числе и защитной.
Форма предметов была ясна, как и вещество, из которого их надлежит
делать. Неясно только, какой величины должны они быть, эти предметы,
которые необходимы для кузницы.
С чего начать?
Зерен припомнил молот, которым в многокрасочном сне мальчика орудовал
старый кузнец, и принялся за дело.
***
Пустое помещение для кузницы угнетало Курбана. Он с грустью
поглядывал на приземистые саманные стены, на плоскую крышу, сложенную из
опавших листьев. Столько усилий затрачено, и все впустую.
- А на что ты, дед, надеялся? - как-то спросил его Атагельды, когда
они сидели вечером на крылечке хижины.
Дед вздохнул.
- Сам не знаю, - уныло развел он руками. - Очень по работе
соскучился. Думал, может, у Ахметхана найдется для нас какое-нибудь
оборудование. Вон сколько груза всякого тащил караван...
- Если что у него и есть, он не даст, - задумчиво произнес Атагельды,
глядя в одну точку. - Не такой человек.
- Сам знаю, - согласился Курбан. - Да что теперь делать, кто скажет?
Помолчали.
- Печку мы сложим, - начал старик, прерывая паузу. - Мехи, как-нибудь
исхитримся, из листьев сошьем. Но железа где взять нам? Хоть кусочек для
начала...
Атагельды посмотрел на него отрешенным взглядом.
- Даже нож, как на грех, пропал, - с досадой добавил кузнец.
- Нож твой я недавно видел.
- Это где же? - встрепенулся Курбан.
Атагельды рассказал о недавнем происшествии в зарослях оазиса.
- Я спас самый старый стебель, - заключил он свой рассказ.
- Стебель меня не интересует, - отмахнулся старик. - Что же ты сразу
не рассказал?
- Не хотел волновать.
- А место, где вы подрались с Анартаем, найдешь? - глаза Курбана
заблестели.
- Найду.
- И местечко, куда нож кинул?
- Конечно.
- Может, Анартай туда потом смотался и нож подобрал? - озабоченно
сказал кузнец.
- Он туда не ходил.
- Откуда знаешь?
- Я наблюдаю за ним все эти дни, - пояснил Атагельды. - Опасаюсь за
старый ствол.
- А сам-то зачем туда ходишь?
- Дед, я ведь объяснял тебе много раз, - сделал мальчик нетерпеливое
движение. - Возникает у меня тяга - вот и иду туда...
- Ладно, ладно, разберемся еще с твоей тягой. Не вековать нам здесь,
в пустыне. Уж не знаю как, но когда-нибудь выберемся отсюда, и я поведу
тебя к лучшему целителю. Говорят, он ученик самого Абу Али ибн-Сины... А
теперь вставай! - старик вскочил со ступеньки, схватил за руку и поднял
легонькое тело Атагельды.
- Что случилось?
- Пойдем в оазис!
- Ночь на дворе.
- Луна полная. Светло, как днем! - возбужденно проговорил старик, не
выпуская руку мальчика.
- Что за спешка?
- Тяга у меня, понимаешь? - улыбнулся Курбан. - Тяга отыскать свой
нож.
Атагельды пошел, хотя и с неохотой. Улица была пустынна. Кишлак спал.
Спали и хижины, отгородившись от пешеходной части глухими глинобитными
дувалами. Калитка в дом караванбаши была приоткрыта, и Курбан заглянул
туда, но никого не увидел.
Вдоль улицы росли редкие стебли растения, сразу за околицей они шли
погуще. Успевшие опасть листья образовали слой, который начисто скрыл
песок.
Впереди шел Атагельды, за ним, отставая на несколько шагов, Курбан.
Вслед за ними тащились огромные четкие тени. Под ногами слабо шуршали
мягкие листья.
- Удивительный оазис, - заметил Курбан, - да благословит его аллах!
Он все время наступает на пустыню и, видишь, побеждает ее. Спас нас от
смерти, а потом дал приют и пищу целому кишлаку. Знаешь, мне даже
временами и покидать его не хочется. Так и жил бы здесь всю жизнь.
- Ну и живи. Старик возразил:
- А доктор для тебя? Атагельды промолчал.
- Даже не знаю, где теперь границы оазиса... - пробурчал старик себе
под нос.
Заросли становились все гуще. Иногда приходилось сквозь них
продираться. Выручала еле заметная тропинка, проложенная Атагельды.
- Как ты только дорогу находишь? - сказал Курбан, еле поспевая за
внуком.
Мальчик промолчал и на этот раз.
С каждой минутой стебли становились все выше. Они давно уже
перевалили за человеческий рост.
- Я сюда не ходил с того дня, как мы попали в оазис, - проговорил
кузнец, тяжело дыша. - Поистине здесь джунгли. Далеко еще?
- Нет.
- Не беги так, - взмолился старик. - Я не поспеваю за тобой.
- Уже пришли, - сказал Атагельды и остановился. - Вот он, ствол!
- Медленными, какими-то торжественными шагами он подошел к старому
растению, вымахавшему высоко в небо, обхватил его руками и прижался
щекой к сморщенному стволу. Затем опустился на корточки, стал
вглядываться в могучее основание, пошарил по нему руками и недоуменно
воскликнул: - Здесь ничего нет.
- А что должно быть? - осведомился кузнец, который стоял рядом,
скрестив на груди руки.
- След от ножа! Я сам видел, как после удара Анартая нож глубоко
вонзился в ствол и из коры во все стороны брызнул сок...
Курбан нагнулся, осмотрел место, на которое указывал Атагельды:
никаких повреждений, рубцов не было.
- Не знаю такого, чтобы зарубка на стволе пропала сама собой, -
проговорил он, поднявшись, и покачал головой. - Может, тебе привиделось?
Сам говоришь, что тебя сонные видения одолевают...
- Нет, не привиделось, - ответил Атагельды, пытаясь скрыть
растерянность.
- Ладно, привиделось - не привиделось, - махнул рукой старик.
- Показывай, куда нож забросил.
Но и здесь Атагельды подстерегала неожиданность. Несмотря на
усиленные поиски, нож не находился. Мальчик готов был поклясться, что
именно в это место среди зарослей нырнуло блестящее лезвие, но ничего,
кроме вмятины среди листьев, они не обнаружили.
Кузнец уже смирился с пропажей.
- Пойдем, - сказал он внуку, - больше тут делать нечего.
Но Атагельды удерживала какая-то смутная сила, и он продолжал
безнадежные поиски, хотя умом и понимал, что они ни к чему не приведут.
- Я в твои годы тоже был таким упрямцем, - сказал Курбан. Он сидел в
холодке, прислонившись спиной к стволу, и поглаживал свесившийся к нему
широкий лист растения.
Короткая ночь успела промелькнуть, наступило утро, и солнечные лучи
начинали приметно припекать.
Дед еще что-то говорил, но Атагельды не обращал на его слова
внимания. Стоя на коленях, он как одержимый продолжал перебирать лист за
листом, а добравшись до песка - просеивал его сквозь пальцы.
Вдруг мальчик издал короткий торжествующий крик.
- Что случилось? - всполошился Курбан. - Нож отыскал?
- Нет.
- Змея укусила?
- Подойди ко мне, - попросил Атагельды. - Кажется, я обнаружил клад.
Курбан, кряхтя, поднялся. Когда он приблизился к Атагельды, тот
пристально разглядывал какой-то небольшой предмет. Старик подслеповато
сощурился:
- Что там? Старинная монета? Или, кажется, фигурка? - присмотрелся
он.
Вместо ответа Атагельды протянул ему маленький молоточек, сделанный
из какого-то серебристого металла.
Старик недоуменно повертел его в руках, осторожно погладил узловатым
пальцем, очищая от налипших пылинок.
- Непохож на старинный... - покачал он головой. - Блестит как
новенький. Странный молоток - рукоятка его сделана не из дерева, а тоже
из металла. Погоди, не трогай.
- Дед, это серебро?
Курбан потрогал молоточек на зуб, зачем-то даже понюхал его.
- Нет, не серебро.
- Не серебро? А что же? - в голосе Атагельды сквозило разочарование.
В мыслях он уже видел узкий лаз в пещеру и сокровища Али-Бабы.
- Сталь, мой мальчик.
- Сталь?
- Сталь, - подтвердил кузнец, - но очень высокого качества. Я бы
сказал - благородная сталь. Мне даже кажется... но нет, этого не может
быть! - перебил сам себя Курбан. Как ни приставал Атагельды, он не
пояснил, о чем идет речь. - Потом, потом, - сказал старик. - Дай мне
додумать свою мысль до конца.
Молоточек блестел как новенький и был совершенной формы.
- Послушай, дедушка, - воскликнул вдруг Атагельды. - Да ведь это
молот, которым ты работал в кузнице. Только, конечно, уменьшенных
размеров.
- Думаешь? - продолжая рассматривать находку, старик в задумчивости
погладил бороду.
- Ну, конечно! - возбужденно произнес Атагельды. - Гляди, вот обух,
вот рукоятка, изогнутая у основания. Я помню твой молот до мельчайших
подробностей, много раз представлял его себе...
- Гм...
- Только, конечно, твой молот был такой, - показал руками мальчик. -
А такой игрушкой много не наработаешь. Дед, а что тебе показалось?
- Видишь ли... Мне почудилось, что этот молоток переплавлен из моего
ножа.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг