стали молча счищать пыль с боков и приводить себя в порядок.
Я отполз от края листка, чувствуя, как инстинкт, тот самый инстинкт,
который мы недавно преодолели с Костей Малининым, начинает снова
пробуждаться во мне и не только начинает пробуждаться, но, кажется,
посылает меня в бой на помощь нашим черноголовым муравьям. Ещё секунда, и
я бы непременно спрыгнул с цветка прямо на спины рыжим мирмикам, но я не
спрыгнул с цветка, я взял и, как в прошлый раз, преодолел в себе инстинкт,
потому что это было с его стороны явной глупостью - посылать меня одного в
бой против целого отряда мир-миков. И потом я твердо знал, если я нападу
на рыжеголовых, то инстинкт заставит, конечно, и Костю ввязаться в драку,
а уж где-где, но в драке с мирми-ками Малинину несдобровать, это
определённо.
Пока я мысленно боролся с инстинктом, мирми-ки успели скрыться в зарослях
травы, и поляна снова опустела. Стараясь не шуметь, мы с Костей на
цыпочках быстро вскарабкались на самую верхушку цветка и чуть не ахнули.
Оказывается, рыжие муравьи к этому времени успели окружить муравейник со
всех сторон. На полянах и в траве уже кипело самое настоящее ожесточённое
сражение.
- Война, Малинин! - сказал я.
- Война, Баранкин! - сказал Костя Малинин. Хотя рыжих солдат на поле боя
было гораздо меньше, зато они были крепче, сильнее и гораздо опытнее
чёрных муравьев. Медленно, шаг за шагом, они теснили чёрных муравьев,
отступавших к муравейнику. Поляны, взятые с бою рыжими мирмиками, были все
усеяны чёрными трупиками. Они лежали на земле в самых разнообразных позах.
Раненые вздрагивали ногами, слабо шевелили челюстями.
- Гады! - закричал вдруг Малинин, поднимаясь на задние лапы. - Вот гады!
Маленьких бьют!
Я схватил Малинина на всякий случай за лапу и оттащил от края
наблюдательного пункта.
А бой тем временем разгорался всё сильнее и сильнее. Дерущиеся хватали
друг друга за ноги, делали подножку, откусывали усики и вцеплялись в горло
мёртвой бульдожьей хваткой.
- Вперёд, чернопузые! Не робей! Бей рыжих! - орал Костя, вырываясь у меня
из рук.
А чернопузые были действительно молодцы. Они как-то очень быстро сумели
приноровиться к мирми-кам и дрались теперь, как львы, используя своё
численное превосходство. Впятером или вшестером они дружно бросались на
рыжего великана, за ноги и за усики растягивали его на земле и
приканчивали.
- Так их! Так их! - заорал я во всё горло.
- Вперёд, чернопузые! - закричал Костя.
- Урра! - закричали мы вместе с Костей.
Рыжие дрогнули и стали отступать.
Я заложил лапу в рот и оглушительно свистнул. Костя запрыгал от радости по
цветку, закружился и вдруг остановился как вкопанный.
- Смотри! - сказал он, глядя в противоположную от муравейника сторону.
Я взглянул вниз и увидел вдалеке за холмом большущий отряд мирмиков,
спешивших к своим на помощь. И это в ту минуту, когда чёрные заставили
отступить рыжих по всему фронту. Если эта армия рыжеголовых подоспеет на
помощь, чёрным несдобровать. Нам с Костей тоже несдобровать: мы ведь с ним
тоже чёрные муравьи. Кругом война, а мы расселись, как в кино, и смотрим.
Если бы сейчас я и Костя были людьми, а не мурашами, мы бы могли чёрным
помочь как полагается, а так - что от нас толку! А может быть, и так будет
толк? Если сейчас взять на себя командование чёрными мурашами, сразу может
получиться другая картина. Конечно, они нас хотели с Костей казнить, ну да
ладно! Это они не со зла, а за дело. Вообще-то они хорошие ребята! И
дерутся здорово, только очень уж как-то инстинктивно, не соображают, что к
чему, и главнокомандующего у них нет, каждый сам за себя, а если бы им
сейчас командира, вот тогда бы они показали этим рыжим мирмикам, где раки
зимуют! А что, если нам действительно взять командование на себя? Я -
главнокомандующий, Костя - начальник моего штаба. Да нет, Костя Малинин
наверняка испугается - какой из него начальник штаба! Нет уж, лучше
поскорее превратиться в людей, превратиться и отогнать этих рыжеголовых от
муравейника.
- Малинин! - скомандовал я, не отрывая глаз от сражения. - Повторяй,
Малинин!..
Я хочу навеки
Быть Человеком!
Ни ночью, ни днём
Не хочу быть муравьем!
- Баранкин, за мной! Смерть мирмикам!-услышал я за спиной отчаянный крик
Кости Малинина.
Я обернулся, но было уже поздно. Со словами: "Баранкин, за мной! Смерть
мирмикам!" - Костя спрыгнул с цветка и, подхватив на бегу с земли
сучок-дубинку, ринулся наперерез отряду рыжих муравьев-разбойников на
соединение с чёрными мурашами!
СОБЫТИЕ ТРИДЦАТЬ ВТОРОЕ
Мы попадаем в окружение
"Инстинкт! - мелькнуло у меня в голове. - Неужели в Косте Малинине
заговорил инстинкт, и не только заговорил, но и погнал его на войну? Нет! Я
слишком хорошо знал Костю Малинина, чтобы так подумать. Костя в жизни был
не очень-то смелый, и никакой инстинкт не мог заставить его ввязаться в
драку. Просто на этот раз в Косте заговорил ЧЕЛО-ВЕК, ведь в каждом же
человеке должен заговорить человек, если на его глазах большие начинают
несправедливо обижать маленьких, да ещё таких симпатичных и настоящих
работяг, какими были чернопузые мураши. Да! В Косте заговорил ЧЕ-ЛО-ВЕК!
Ну, Малинин! Молодец Малинин! Взял и на расстоянии услышал мои мысли и
ринулся в самую гущу боя на выручку чёрным мурашам. Ни секунды не
раздумывая, я тоже спрыгнул с цветка и сломя голову помчался за Малининым
вдогонку, вниз по склону горы. С горы было хорошо видно, как большущий
отряд рыжеголовых стал заходить в тыл чёрным муравьям. Надо было во что бы
то ни стало предупредить об этом НАШИХ, но Малинин, вместо того чтобы идти
на соединение с чёрными муравьями, вдруг яростно рванулся влево и помчался
один прямо навстречу наступающим по всему фронту мирмикам.
- Костя! - орал я на бегу. - Малинин! Подожди! Не в ту сторону наступаешь!
Куда ты? Убьют! Костя! Остановись!
Но Костя Малинин на мои крики не обращал никакого внимания.
- Вперёд! На врага! Бей фашистов! - визжал он, размахивая дубинкой и
прибавляя ходу. Он мчался вскачь каким-то лошадиным галопом, оставляя за
собой целые облака пыли.
Отряд мирмиков, заметив несущегося им наперерез чёрного муравья, сразу же
изменил направление движения. Перестроившись на ходу, мирмики о чём-то
быстро посовещались между собой и помчались навстречу Косте Малинину.
Сейчас они сшибутся, и голова Малинина, отрубленная страшной челюстью,
покатится по траве... Охватив полукольцом несущегося им навстречу
Малинина, мирмики тем самым совершенно отрезали нас от своих.
Теперь всё решала скорость. В три тигриных прыжка я нагнал Костю, схватил
его за задние лапы и поволок прочь за холм, к маленькому ручейку.
Переправившись через бушующий поток на берёзовом листке, я стащил Малинина
за ноги на берег и спрятал в траве в то самое время, когда на
противоположный берег высыпали преследующие нас рыжие муравьи. Для большей
безопасности я оттащил Костю поглубже в лес и стряхнул его со спины на
землю.
Костя Малинин продолжал сидеть с очумелым видом на траве, глаза у него
были выпучены так, будто он всё ещё продолжал мысленно мчаться навстречу
мирмикам.
- Эх ты. вояка! - сказал я, с трудом вырывая из Костиных лап
сучок-дубинку. - Сейчас как тресну тебя по башке, чтобы ты в другой раз не
лез куда не надо! Надо было идти на соединение с нашими, а ты... Эх,
Малинин!..
Я бы, наверное, и вправду влепил Косте оплеуху, если бы в чаще травы в эту
минуту не мелькнула спина рыжего мирмика. Я повернул голову. Из кустов
высунулась рыжая морда и зверски пошевелила огромными челюстями. Справа и
слева тоже показались рыжие муравьи... Вот тебе раз! Значит, им тоже
удалось перебраться через ручей, и не только перебраться, но и окружить
нас с Костей со всех сторон.
- Лезь на цветок! - тихо шепнул я Малинину. - Моментально сосредоточивайся
и немедленно превращайся в человека!
- А ты?
- Я буду прикрывать твой отход. Сам видишь, в какое положение попали. Лезь!
Костя шмыгнул по стеблю вверх, я-за ним. Мирмики услышали шорох и задрали
вверх морды. Один из них, чтобы лучше видеть, встал на задние лапы.
- Лезь выше, - шепнул я Косте, - заметили, гады! Лезь на самый цветок и
там скорее превращайся...
Пока Малинин карабкался на верхушку цветка, мирмики окружили стебель и
стали молча один за другим подниматься вслед за нами.
СОБЫТИЕ ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЕ
Десять больших на двух маленьких и паутинка-самолёт
- Эх, вы! - крикнул я, свешиваясь с листика. - Десять больших на двух
маленьких... Не стыдно?
В полном молчании мирмики продолжали подниматься по стеблю всё выше и
выше. На расстоянии двух-трёх сантиметров от меня они остановились и
заскрежетали челюстями. "Интересно! Успеет превратиться Малинин в человека
или нет? - подумал я, перехватывая дубинку из одной лапы в другую. - А
ничего он без меня и не сумеет и не успеет..."
- Ты, рыжий, - крикнул я самому здоровому мирмику, - давай один на один! Я
тебя вызываю!
Рыжий верзила, не говоря ни слова, сделал шаг вперёд и раздвинул челюсти.
Я размахнулся и изо всех сил двинул его сучком по башке. Мирмик покачнулся
и, не издав ни звука, молча свалился на землю. Место сбитого моментально
без шума заняли двое рыжих муравьев.
Я уже приготовился их хорошенечко встретить, вдруг слышу - сверху
раздаётся голос Малинина:
- Юрка! Осторожней! Третий мирмик тебе со спины заползает...
Взобравшись на лист, я тремя ударами сбил трёх мирмиков со стебля и
крикнул:
- Малинин! Ты почему не превращаешься в человека, почему не выполняешь
моего приказания?
- А я без тебя всё равно не буду ни в кого превращаться! - зашипел сверху
Костин голос.
- Нет, будешь! - заорал я, отбиваясь от наседающих на меня мирмиков и
влезая на самый венчик цветка.
Всё! Дальше ползти было некуда. Внизу, под нами, были мирмики, вверху -
небо, посередине - мы с Костей Малининым.
- Это почему же ты не будешь превращаться? - заорал я на Малинина, но в
это время из-за лепестка показалась рыжая голова и свирепо завращала
глазами. - Малинин, превращайся сейчас же! - Я ударил мирмика палкой по
черепу.
Мирмик скрылся.
- Если превращаться, так вместе! - сказал Малинин.
Из пропасти с другой стороны опять вылезла голова мирмика.
- Вместе не успеем! - Я кольнул муравья сучком, словно шпагой. Муравей
спрятался.
- А один я не буду! - сказал Малинин. Я размахнулся изо всех сил,
чертыхнулся и съездил высунувшегося мирмика с такой силой, что сучок
переломился. Мирмик полетел на землю, а у меня вместо грозной дубинки
остался в руках какой-то жалкий обломок.
Мы отступили с Костей к самой середине ромашки. Защищаться больше было
нечем, и мирмики словно догадались об этом. Четыре рыжие головы
одновременно высунулись с разных сторон. Мы с Костей обнялись.
- Пропали! - сказал Малинин. - Прощай, Ба-ранкин!
Я даже не стал успокаивать своего лучшего друга, потому что всё было
похоже на то, что мы с Костей Малининым действительно пропали. Внизу были
мирмики, вверху - небо, между мирмиками и небом - мы с Костей. Хоть бы
перескочить на соседний цветок, да не допрыгнешь - далеко... Ещё можно
спрыгнуть с цветка на землю, но мирмики, кишевшие в траве, только этого и
ждали. А ведь столько раз нам с Костей удавалось избегать смертельной
опасности, можно сказать, чудом, но ведь удавалось! Неужели на этот раз я
не найду выхода из положения, неужели нам с Костей суждено погибнуть так
глупо вот здесь, на цветке ромашки, в нескольких шагах от настоящей
человеческой жизни? Неужели ВСЁ, ВСЁ, что мы узнали, пережили и
перечувствовали, пропадёт зря?!
- Держись, Малинин! Сейчас мы покажем этим мирмикам, как погибают
настоящие ребята!
Я поднялся на задние лапы, чтобы встретить как полагается этих мирмиков -
и ударился головой о туго натянутую под ветром паутину: она зацепилась за
лепесток и болталась над цветком, словно ниточка из волшебного
ковра-самолёта.
- Малинин! - заорал я на Костю, и Костя на этот раз понял меня без слов.
Он шмыгнул по паутинке вверх, я-за ним. Осталось только перекусить
паутинку... И я её перекусил. И паутинка полетела, полетела в ту минуту,
когда четыре мирмика одновременно бросились на нас со всех сторон. Мирмик,
целившийся откусить мне голову, только полоснул челюстью вскользь по ноге.
Четыре челюсти, каждая из которых походила на капкан, щёлкнули ещё раз, но
было уже поздно. Маленькая ниточка из паутинного ковра-самолёта уносила
нас с Костей всё дальше и дальше от цветка в сторону муравейника. Я
взглянул вниз и не поверил своим глазам: оказывается, пока мы с Малининым
отбивались на цветке от численно превосходящих сил рыжих противников,
чёрные муравьи успели наголову разгромить мирмиков и вернулись к своим
обычным занятиям.
Война кончилась так же неожиданно, как и началась, и только одни раненые
муравьи да носильщики трупов, утаскивавшие убитых подальше от муравейника,
напоминали о том, что всего несколько минут назад на этих полянках шло
самое ужасное сражение, о котором нам когда-нибудь приходилось слышать с
Костей Малининым.
Ни ночью, ни днём
Не хочу быть муравьём! -
запел я громко, во весь голос.
Я хочу навеки, -
подхватил Костя Малинин, -
Быть Человеком!..
И в это время за моей спиной раздался какой-то ужасный свист. Плотная
волна воздуха толкнула меня в бок, перевернула вверх тормашками, завертела
волчком и сорвала с паутинки. Кувыркнувшись несколько раз через голову, я
успел заметить, как огромный стриж на всём ходу склевал Костю Малинина и
взмыл в небо...
Когда я понял, ч-т-о случилось, мне стало дурно, я потерял сознание и
свалился без чувств на землю...
ЧАСТЬ ПЯТАЯ
БАРАНКИН, БУДЬ ЧЕЛОВЕКОМ!
СОБЫТИЕ ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЁРТОЕ
"Загробный" голос
Не знаю, сколько времени мне пришлось проле-жать без памяти в траве,
наверное, очень долго, но, когда память стала постепенно возвращаться ко
мне, я всё равно продолжал валяться словно без памяти. Я лежал и бредил.
Всё, что мы пережили с Костей, всё-всё в чудовищной непоследовательности
снова мелькало перед моими глазами. Я попробовал открыть глаза, но от
этого ничего не изменилось - или вокруг была ночь, или я ослеп... Тогда я
стал думать о Косте. Костя погиб, но в моей памяти он был совсем-совсем
живой. Моя память, хоть ненадолго, воскресила моего лучшего друга, и от
этого мне стало немного легче. И почему только этот проклятый стриж
склевал не меня?.. Ведь я же втравил Костю в эту историю, и вот я живой, а
Костя погиб, погиб как муравей, не успев даже превратиться в человека!
Сначала эта мысль мне показалась правильной, а потом я подумал ещё
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг