ни за что не догадаться о гравитации: сильное и слабое взаимодействие
знают, электромагнитные силы, а гравитацию - нет, на их уровне она слаба и
теряется за более сильными силами. Так что и мы наверняка не знаем
каких-то сил, слишком слабых на нашем уровне. А может, просто не
догадываемся. Допустим, известная нам часть Вселенной вращается вокруг
общего центра - вот вам и отталкивание, обычные центробежные силы. Или
еще: а может, галактики имеют электрический заряд? Одинаковый. Он и
создает отталкивание. И вообще, не отталкиванию надо искать объяснение, а
притяжению - вот где загадка! Дальнодействие проклятое... А-а...
Шустеров махнул рукой и принялся искать спички. Александр Филиппович
молча улыбался. И вдруг Шустерову показалось, что улыбается он
снисходительно, сразу стало обидно, захотелось уйти. Да кто он такой, ты
перед ним душу изливаешь, выношенное-выстраданное выкладываешь, а он
улыбается, снисходит! Шустеров сцепил зубы и пробормотал:
- Совсем вас заговорил. Извините. И спасибо за сочувствие. Вы меня,
как говорится, поддержали в трудную минуту. А теперь я уже в форме и мне
пора. Надо идти работать - что бы там ни говорили академики, как бы кто ни
улыбался, все равно - надо работать. - Он встал и начал собираться.
- Нет уж, - строго возразил Александр Филиппович. - Сядьте и не
горячитесь. Если вас обидела моя улыбка, приношу самые глубокие извинения.
Тем более искренние, что вы ее истолковали совершенно превратно. Улыбался
я от удовольствия, очень люблю увлеченных людей, общение с ними доставляет
мне радость и эмоциональный комфорт... Ну сколько вам говорить, садитесь,
черт подери!
Шустеров растерянно опустился на скамью, не выпуская из рук папки и
рулона с плакатами.
- Так вот. По поводу того, что вы мне тут изложили, могу сделать
четыре заявления. Первое: мысль о существовании предельной частоты
колебаний, по-моему, красива и заслуживает развития. Второе: ваша теория в
общем для меня, неспециалиста, менее убедительна, чем допплеровское
толкование красного смещения, так как нарушает принцип экономии мышления.
Вы привлекаете три гипотезы: старение фотонов, предельная частота, силы
отталкивания. Противники обходятся одним фактом: эффектом Допплера.
Правда, сам этот принцип что-то доказывает, только пока нет фактов...
Третье: скорее всего все эти споры напрасны, и имеют место оба явления - и
перемещение галактик, и старение фотонов. Природа-матушка вовсе не
экономна и реализует все возможности, не противоречащие ее основным
принципам. Четвертое... впрочем, с этим пока повременю. Оставлю на потом с
коварными целями: чтоб вас снедало любопытство и вы не порывались уйти...
Он снова улыбался, но теперь эта улыбка больше не казалась Шустерову
оскорбительной.
- Ну, Лев Иванович, вы больше не сердитесь? Вот и умница. Давайте
лучше закурим.
- Но зачем вам, вы же не курите!
- А побаловаться! - серьезно объяснил Александр Филиппович. - И вот
теперь самый главный вопрос: почему вы взялись за эту проблему? Вас что не
устраивает: общепринятое толкование или нестационарная Вселенная?
- Хм, - ответил Шустеров, приподняв брови и выпятив нижнюю губу. - А
ведь вы правы, именно второе! Не то чтобы не устраивало, скорее не
нравится, но причина действительно эмоциональная. Понимаете, - продолжал
он доверительно, - теория Большого Взрыва молчаливо допускает некую
инициирующую силу. Для краткости назовем ее богом. А мне это не нравится.
Правда, закрытая модель Фридмана, то есть пульсирующая Вселенная, не
требует бога, но вот она меня уже не устраивает. Потомков жалко, да и
себя: стараешься, что-то делаешь в этом мире, как-то его улучшаешь, а он
все равно сгорит при ближайшем сжатии Вселенной! Особенно теперь, когда
после открытия массы нейтрино многие стали склоняться именно к закрытой
модели. Видно, - он слегка улыбнулся, - биология взыграла. Хошь не хошь, а
надо бороться за сохранение своего биологического вида на веки вечные. А
как его сохранишь, если ему негде будет обретаться?
- Вот мы и добрались до главного. - Александр Филиппович отбросил
сигарету и повернулся к Шустерову. - Именно так. Надо бороться. И теперь я
могу сделать четвертое за явление. Справедлива именно закрытая модель, и
это вызывает весьма серьезную тревогу у Союза Объединенных Человечеств.
Настолько серьезную, что мы, эмиссары Союза, были направлены на все
населенные планеты...
- Чего-чего? - скривился Шустеров. - О господи...
"Елки-палки, - думал он, - ну что за день! Мало мне было Кривозубова
с его сворой, так еще этот маньяк, наш черноземный Адамски! Только зеленых
человечков не хватало..."
- Вы совершенно не правы, - сдержанно сказал Александр Филиппович. -
Я не имею ничего общего с Кривозубовым, я не маньяк и не шарлатан.
- Александр Филиппович, кончайте цирк. Вы, конечно сильный телепат,
но это вовсе не доказывает, что вы пришелец. Я сам телепат, хотя и не
такого уровня.
- Тоже мне телепат! В карты Зенера играется... - Он скривился. - Вот
Фома неверующий! Вылавливал его три месяца а теперь изволь доказывать, что
ты не верблюд! Ладно, вы, телепат, принимайте!
И тут в мозгу оторопевшего Шустерова вспыхнули и замелькали
невероятные картины, где было красное маленькое солнце в зените,
бесконечная оранжевая и малиновая растительность, из которой в совершенном
беспорядке торчали округленные углы строений, высокие тощие люди в
невиданных одеждах, а то и без них, предметы, возникающие из ничего и
шлепающиеся на землю, возможно, экипажи, потому что из них появлялись
люди, какие-то невообразимо громадные корпуса, вдруг ночь и звездное небо,
наполовину затянутое кисеей Млечного Пути... И сквозь все это пробивалась
такая волна ностальгии, что Шустеров поверил.
- Это у вас... там? Откуда вы, Александр Филиппович?
- Да. Это - у нас. Дома... - Он вздохнул и помолчал.
- Ну хорошо... - Шустеров взолнованно дышал. - Да, лучше один раз
увидеть! Я верю... Но это так трудно! Вы настолько земной, даже чудачества
лишь усиливают убедительность!
- Господи, Лев Иванович, о чем вы... Хороши мы были бы, если б в нас
сразу можно было признать чужаков! Что, кино про Штирлица не видели?
Разведчик должен быть абсолютно аутентичен...
- Так вы разведчик?
- Уже нет. Теперь я контактер. Вы, конечно, догадываетесь, что, раз я
здесь, то мы успели пройти дальше вас. Но ненамного. Знали бы вы, сколько
у нас еще консерваторов, до тупости, нелепой осторожности! Как вы сказали,
самодовлеющий идиотизм... Да мы должны были выйти на контакт еще двадцать
лет назад! Страшно подумать, сколько людей погибло от войн и болезней,
сколько сил, энергии вы растратили, открывая то, что нам давно известно...
Столько времени! Вы могли бы так рвануться вперед! Вот вы хотя бы с вашими
изысканиями - это же дикая смесь бреда и гениальных догадок. К вашим
мозгам еще б настоящие знания!..
- А что ж вы раньше не установили контакт? Или чужих осчастливить
никогда не поздно, успеется?
- У нас тоже не просто, Лев Иванович. Долго спорили. Одни стояли за
немедленный контакт, чтоб вовлечь ваш мир в общий процесс познания,
овладения и все такое прочее. А другие категорически возражали: какой
контакт, дикари, чудовищная диспропорция между техникой и обществом,
империалисты, неофашисты, феодалов как собак нерезаных - и все размахивают
ядерными бомбами! Ну кому охота связываться с такими, знания им дарить,
тащить силком в нормальную жизнь, к делу приставлять? Да пропади вы
пропадом, наведете дома порядок - тогда можно и за общие дела браться. Вот
такое мнение возобладало, ну и решили повременить с контактом.
- Они боялись! - Александр Филиппович недовольно шмыгнул носом.
- Что ж, можно понять... - Шустеров покивал головой. - Выходит, и у
вас, как у нас...
- А что вы хотите - тупость есть неотъемлемое свойство любого разума.
Ну, скажем, не тупость, а осторожность...
- Ладно, дело прошлое... А почему же теперь мнение переменилось и вы
все же решились на контакт?
- Лев Иваныч, я отвечу, только давайте походим, а то уже ноги
отсидел. Я папку возьму, чтоб вам легче было, хорошо?
Они двинулись в глубь парка, туда, где не было уже статуй и афиш,
асфальта и плевательниц, где парковые аллеи незаметно переходили в лесные
тропинки.
- На контакт решились, потому что созрели условия. Вы сами говорили
об открытии массы нейтрино. Теперь, когда модель Вселенной определена,
людям должно быть ясно, что на мир надвигается опасность - пусть очень
отдаленная, но неминуемая и, главное, общая, от которой не спасет ни
богатство, ни индивидуальное бомбоубежище, ни океан. Теперь вы наконец
сможете забросить свои нелепые свары, угнетение, эксплуатацию, расизм,
войны. Неужели понимание всеобщей опасности не поможет человечеству
излечиться от детских болезней?
- Отнюдь, - оттопырил губу Шустеров. - Чего вдруг? Люди с сорок
пятого года сознают всеобщую опасность, а что из того?
- То есть как что?! - выкатил глаза Александр Филиппович. - Да, войны
не прекращаются, но войны локальные, не грозящие существованию вида гомо
сапиенс. И что важно: так сложилось именно после осознания сперва
обоюдности, а потом и всеобщности опасности. Но есть и другой аспект...
- Ну, вы совсем как лектор по международному положению...
Александр Филиппович покрутил головой и усмехнулся:
- Вот народ! Как вы чувствительны к форме выражения мыслей! Чуть
затасканный оборот - и все, это вам скучно, это вы осмеиваете и
игнорируете... Ладно, я про другое. С ядерным оружием все же не аналогия.
Вы надеетесь, что разум восторжествует, то есть люди сумеют сдержаться и
не применить этих сверхбомб. А от сбегания галактик никакая сдержанность
не спасет. Это же не воля человеческая решает, просто так устроена
природа. Так что выхода нет: хотите спастись - давайте работать вместе. Мы
поможем вам решить сегодняшние проблемы, и скорее беритесь за дело!
Шустеров глубоко задумался. А потом медленно покачал головой.
- Не торопитесь, Александр Филиппович. Мы вас не звали с вашими
готовыми знаниями и решениями. Мы хотим учиться по-настоящему, а не
списывать с чужих шпаргалок. А по-настоящему - значит, сами. И дело тут
даже не в гордости. Элементарный расчет - нельзя целому человечеству
превратиться в интеллектуальных нахлебников, мы ведь учиться разучимся, а
потом вообще думать перестанем. Есть и другая сторона: шок, унижение при
встрече с таким интеллектуальным превосходством, а из-за него - комплекс
неполноценности, неверие в свои силы и возможности. Вы человек
симпатичный, Александр Филиппович, и намерения у вас самые что ни на есть
благородные, но худшей услуги не придумал бы и враг. Нет уж, мы как-нибудь
сами, вот этой головой, вот этими руками. Проваливайте вы с вашим
контактом, ладно? Хотите наблюдать - наблюдайте, хотите шпионить -
шпионьте, надеюсь, войной на нас не пойдете?
- Мы этим не занимаемся, - холодно ответил Александр Филиппович.
- Ну и слава богу. А насчет контакта - погодим. Может, там попозже,
когда чуть выбьемся из неуспевающих... А пока благодарим покорно, заходите
другим разом. Вот так. - Он остановился, расставив ноги, уперев руки в
бока и, набычившись, глядел на собеседника.
- А вот так не хотите? - Александр Филиппович скрутил кукиш и
повертел им перед носом у Шустерова. - Черта с два! Фигушки! Видал... - Он
чуть успокоился, сунул руки в карманы и буркнул: - Сигарету дайте.
Нервно попыхтел, извергая клубы дыма, и забормотал:
- Ишь ты, как в нем кровя взыграли! Гордые оне какие! Сами,
понимаешь, хотят! Сопляки! - И вдруг сразу успокоился и повеселел. -
Слушайте, Лев Иваныч, вы кто - инженер?
- Ну...
- И что - все сами узнали? И таблицу умножения вывели, и все
эксперименты повторили от Ньютона до наших дней, и святой инквизиции про
вращение Земли доказывали, а? Не слышу ответа! Ах, вас учили! В школе, да?
И в вузе? А какого ж черта вы не протестовали, гордость свою не
отстаивали? Не боялись разучиться думать?
- Это было изучение человеческих знаний, а не чужих!
- Но не своих личных! Знания вы поглощали независимо от источника,
даже если их добыл впервые какой-нибудь рабовладелец, идеалист,
мракобес... Или это просто внеземной национализм прорезался, и свой
мракобес вам ближе и дороже любого инопланетянина? Ну, будьте честным,
скажите, что так, а? Молчите?
Он снова чиркнул спичкой и затянулся.
- Болтун... Догонят они! Нас сто тысяч человечеств, у нас целые
планеты только и заняты переработкой и распространением научной информации
среди членов Союза, а эти щенки в одиночку догонять собрались! Да, мозги
вам достались отличные, такие во всей Галактике поискать, сможете, много
сможете - но в коллективе! А заниматься интеллектуальными растратами,
разбазариванием мыслительных мощностей - не позволим! Вы этому миру не
хозяева, он наш общий, так что нечего тут самостийно управляться!
- А, собственно, какое вам дело до нашего прогресса или отставания?
Вас сто тысяч человечеств, на кой вам малограмотные провинциалы?
- Болван! И болтун! Что вы мне в нос своим комплексом неполноценности
тычете? Да поймите наконец, нужны вы! Нужны! Хоть вы и без царя в голове,
мягко говоря. Дожили до такого возраста, а все не знаете, зачем на свете
живете! Извека в век, как попки, - ах, вечные проблемы, ах, где ты, смысл
жизни, ах, поиски себя...
- Вы, Александр Филиппович, наслушались обывателей и идеалистов. С
этим как раз все в порядке.
- Ну-ка, ну-ка! И каков же этот ваш порядок?
- А таков: нелепо ставить вопрос об абсолютном смысле жизни. В разные
эпохи в разных странах этот вопрос решался по-разному. Для нас, например,
смысл жизни - освобождение людей от социальной несправедливости, угнетения
человека человеком...
- Великолепно! Да, это - смысл жизни. Для человека. Для нескольких
поколений. А потом? Что, как коммунизм построили, так жизнь смысл
потеряла? Поймите, это не смысл жизни, это ближайшая цель - великая,
прекрасная, но все-таки временная цель. Дальше надо глядеть, дальше! И не
спешите отбрасывать элементарную биологию. Да, смысл жизни - это продление
своего биологического вида. У вас - своего, у нас - своих. Выделим общее:
продление существования разумных биологических объектов. А это означает в
первую очередь сохранение мира, где живем мы, вы и прочие разумные
биологические субъекты. Дайте сигарету! Впрочем, нет, не давайте.
Он вдруг остановился, повернулся к Шустерову и торжественно объявил:
- Уважаемый Лев Иванович! Вы первый представитель гомо сапиенс, с
которым Союз Объединенных Человечеств вступил в официальный контакт. Мы
просим вас быть нашим консулом на планете Земля и, если можно так
выразиться, чрезвычайным и полномочным пророком...
- А почему именно я?
- А потому что у вас мозги варят, потому что вы подготовлены. И не
ортодокс, вас убедить можно - да я вас уже убедил, верно?
- Н-ну...
- Не кокетничайте! И потому, что не боитесь рот раскрыть. Ладно, я
продолжаю. Объединенные Человечества считают, что время для контакта
наступило, поскольку вы, люди, самостоятельно открыли опасность,
надвигающуюся на все разумные виды вообще: будущее сжатие Вселенной и
обращение ее в сингулярность. Ваша планета необходима Союзу как форпост
для дальнейшего продвижения к внешней части Галактики. К сожалению,
сказочка о нуль-транспортировке пока остается сказкой, мы продвигаемся от
мира к миру мелкими перебежками, необходимы опорные базы. Мы обращаемся к
планете Земля с просьбой и настоятельным призывом: помогите! Вы нужны!
Нужна планета - как ступень в лестнице, нужна великая интеллектуальная
мощь миллиардов людей. Без этого не достичь нашей цели, не предотвратить
сжатия Вселенной...
- Да уж больно далека опасность, какая-то нереальная...
- Слушайте, вы! Вы себе представляете, что такое сжатие Вселенной? Ни
черта! Вы ж тут знаете, что расширяется или там сжимается все пространство
вообще! Додуматься до такой нелепости! Да мы про это в жизни не узнали бы,
свет так и отсчитывал бы свои триста тысяч километров в секунду,
безразлично, сжатые они или растянутые - и никакого красного смещения! А
оно есть! А потом будет - фиолетовое, а тут уж станет по-настоящему тесно
и жарко, пространство не растянется и не сожмется, его просто будет все
меньше и меньше между галактиками, звездами, между солнцами и планетами...
ну вас к черту, дайте сигарету!
__________________________________________________________________________
Ф22. Фантастика-84: Сборник научно-фантастических повестей,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг