Собаки барахтались рядом с нами, визжали и просили о помощи. Бляс выругался
и кинул на сани Кузьку, самого маленького. Когда же это кончится?..
И вдруг огни нашего дома!.. Нас зовут, ждут, мы вваливаемся в огромный
теплый подвал, женщины суетятся, растирают руки, ноги, поят чаем...
Пришли...
Политинформация
Дом наш плыл и тонул в запахах кальмаров. Даже Бляс изменил своей
свининке и варил кальмаров в огромном котле, со специями, потом длинным
тонким ножом ловко нарезал полосками, рубил на мелкие кусочки, мешал с
рубленым луком, горошком и огромными мисками подавал на стол. Гости у него
не переводились. Лариса готовила кальмаров особо, в каком- то кислом соусе,
она говорила, что это японский рецепт. Мария делала из кальмаров фарш,
наподобие грибного, с маслом, приправами, и эти банки сохранялись у нее до
весны. Каждый день на обед были кальмары, и нас с Крыловым приглашали то на
первый, то на пятый, то в подвал... Крылов сначала говорил - "я не ем их",
потом - "ну, дайте попробовать, что ли..." - и съедал с большим
удовольствием все, что давали. Коля не показывался и выделенные ему
кальмары не взял. "Возьмет, возьмет..." - уверенно говорил Бляс. Каждый год
Коля подводил их, а кальмары ел исправно.
Мы с Феликсом не возились с кальмарами - отваривали и ели, и очень
было неплохо. К сырым он не притрагивался, а вареные уплетал, урча от
удовольствия. Неделю продолжалось объедение, а потом немного надоело -
глыбы, пуды смерзшихся кальмарьих тушек оставили в большом ящике на морозе
и отрубали понемногу - успокоились. А тут извещение - всем на
политинформацию, и, хотя до пятницы оставалось три дня, настроение было
испорчено.
В пятницу собираться начали рано - идти в гору нелегко, да еще против
ветра. Одевались долго и тщательно, вышли за час до назначенного времени и
пошли не спеша. Впереди, как всегда, Бляс и Аугуст, за ними Лариса с
Антоном и я, в третьем ряду Мария с Анной. На всякий случай выпустили
котов, закрыли двери - кто знает, не устроят ли кошкисты налет в наше
отсутствие... Пришли в большую комнату - красный уголок, сели и стали
ждать. Вбежал Крылов и сел в первом ряду. Откуда-то взялся Коля, без
пальто, похоже, что он пришел еще раньше нас. Наконец часы пробили десять,
открылась сразу же дверь и вошел Гертруда. За ним двое вкатили на колесиках
кресло Анемподиста. Историк наш, всему придающий значение и умеющий даже
газеты читать между строк, оглянулся на меня и удивленно поднял брови -
такой порядок появления начальников что-то значил... Может, и значил, но я
за свою жизнь устал от их немого языка и решил не обращать внимания на
мелкие признаки, пока не будет крупных.
Нет, Анемподист начал говорить первым, значит, все на своих местах.
Может, с колесами что-то случилось, вот и замешкался в дверях. "У них
ничего не бывает случайно", - утверждал Крылов. Я думаю, что это
преувеличение - и они ведь люди... О чем управдом говорил - рассказать так
же трудно, как описать натюрморт Пикассо своими словами. Пока все остается
по-старому... Он говорил, конечно, наоборот, но ясно было, что остается.
А потом вышел Гертруда. Он был в голубой рубашке под цвет
искусственного глаза, в золотых запонках - под цвет волос, он даже усмирил
свою проволочную шевелюру, говорил не по бумажке - свободно, как недавно
стало модным. Сначала, как полагается, он рассказал о новой жизни, сравнил
ее со старой. Без всяких теорий и моделей он обходился - он все знал точно.
Крылов сидел повесив нос и нервно крутил карандаш в руке. Мне стало жаль
его. Гертруда вещал торжественно и благоговейно. Потом он перешел к планам
на будущее сияющим и грандиозным. Затем подвел базу под ЛЧК, отметив,
правда, что это не единственное, но важное мероприятие на пути к
процветанию. Анемподист довольно кивнул, кажется, ему давно надоела возня с
котами.
- Облава - не бездумное уничтожение, это чистка в рядах очень даже
полезного вида... чтобы избавить вас от вредоносного поля, которое товарищи
ученые расшифровали и разоблачили до последнего атома и молекулы.
Гертруда кончил, вытер малиновое лицо зеленым платком:
- Вопросы будут?
Крылов уже очнулся от встречи с истинным прошлым, вылез:
- Почему бы не поступать с ними гуманно - если уж поле такое, то
выслать в безлюдные районы.
- Отвечаю: пробовали, но они все без исключения возвращаются и вредят
по-прежнему.
Поднялся "дядя":
- Пусть благонадежным документ дают...
- Отвечаем, - Гертруда чувствовал себя на коне, - отвечаем: бланки
заказаны, будут в следующем году, пока выдаем временные удостоверения. Еще
вопросы?..
Больше вопросов не было.
- Теперь отнесемся к мероприятию со всей серьезностью, что сбережет
вам здоровье и многие годы жизни. В противном случае эти блага не
гарантирую...
Бляс взорвался:
- Ну и гад же ты, Гарик!
Гертруда из малинового стал фиолетовым:
- Молчать!.. Вот вы как!.. - Он схватил свою тетрадку и выскочил из
комнаты.
За ним покатил Анемподист. Мне показалось, что управдом еле сдерживает
смех. Начальство выкатилось. Крылов подошел к Блясу:
- Это вы зря...
- А ты что стараешься, - вдруг заорал Бляс и стал наступать на него, -
думаешь, они тебя по головке погладят... держи карман шире...
Обратно шли не спеша, Бляс с Аугустом ушли далеко вперед. Мария
сказала: "Ну, теперь он устроит нам..." Антон молчал и только у самого дома
признался мне:
- Всю жизнь мечтал вот так сказать кому-нибудь - и не смог.
Лариса тут же услышала: "Что, что ты мечтал?"
- А, я всегда мечтал... - махнул рукой Антон.
- Что такое котометр? - спросила у него Анна.
- Котометр - это смерть котам.
Пришли домой, я к своему другу:
- Филя, ты слышишь, котометр везут... - а он и ухом не ведет, как
будто не для него куплен импортный прибор. Уйти бы с ним - пересидеть, да
некуда, мороз взял дом в осаду... да и как оставишь остальных...
А время шло, шло, карабкалось в гору, и с ним карабкались мы.
Приближалось Рождество.
Невеселое Рождество
Аугуст говорил, что Рождество - это единственный праздник, не
назначенный людьми. Что такое, к примеру, Новый год?.. У одних он зимой, у
других осенью, празднуй, когда хочешь. А Рождество - это Рождество...
Настроения подходящего не было, и все-таки решили собраться, уважить
настоящий праздник. Договорились у Бляса в подвале - удобнее и места много.
Обещали быть все - и Крылов, и даже Коля, последнее время он околачивался в
ЖЭКе. Бляс имел серьезный разговор с ним. Коля клялся, что он "ничего -
никогда..." и только выбивает постоянный документ на Люську, в котором
черным по белому будет написано, что черного ничего в ней нет, а есть
только белое... Действительно, собрались все, ели, пили, а вот веселья не
было. Я сидел рядом с Крыловым. Он быстро и много говорил, необычно жадно
ел, а в глазах полная растерянность - историю запретили надолго. Бляс с
Аугустом уединились, пили пустырник и пытались петь, но без поддержки
ничего не получалось. Они вспомнили какую-то песенку про черного кота,
которому "не везет", но тут ополчилась против них Лариса - ей-то очень
нужно было, чтобы коту повезло, она не теряла надежды, что Вася вернется.
Время от времени какого-то кота видели то у реки, то в старой усадьбе, то
на дороге к райцентру, и каждый раз Лариса была уверена, что это неверный
Вася - и когда-нибудь ему надоест бегать, он явится, снова усядется на
перила и будет смотреть на всех загадочным высокомерным взглядом.
- А что следующий год, каков он? - спросил я Ларису.
- Год начинается и кончается весной, - она отвечает. - До этой весны -
мираж, а дальше... дальше - безобразие.
Оказывается, кто-то из знакомых котов... - а может, даже покойный
Вася?.. - не очень аккуратно сделав свои дела, пришел и уселся на раскрытую
книгу. Страсть котов к белой бумаге известна - мимо не пройдут. Этим они
напоминают мне многих писателей, которым чистая бумага не дает покоя... но
в отличие от них кот не думал о корысти ... - и так извозил лист, что в
самых ответственных местах ничего разобрать не удавалось. И посему весь
следующий год, от весны начиная, повис в воздухе: если предсказаний нет, то
и года вообще-то нет. Ведь прошлое и будущее населены нашими
представлениями, убери их - и ничего не останется. Будущее - это исполнение
или неисполнение наших желаний, и небольшая неожиданность на десерт... а
полная неожиданность нам ни к чему-у... Ясно... значит, мы остались без
прогноза...
- Зато после него, через год... - Лариса оживилась.
- А! - встрепенулся наш историк. - Вы дайте мне, дайте то, что через
год, - я построю вам предыдущий по теории.
До чего довел человека запрет на прошлое - берется за головоломную
задачу: предсказать ближайшее будущее из будущего более далекого... Раst in
the Future, другими словами. Лариса обещала выдать информацию, хотя видно
было, что в успехе сомневается... и я сомневался тоже.
А Коля все поглядывал на черных, старался держаться подальше и Люську
с колен не спускал, чтобы не мешалась с этими, "неблагонадежными". Скоро у
Люськи будет постоянное свидетельство, это вам не жук плюнул.
Мария выглядела бледной и усталой. Бляс посмотрел на нее и сказал:
- Может, ему денег дать - пусть скажет, когда облава...
Аугуст махнул рукой:
- Зачем ему деньги, Бляс? Все, что ему надо, он без денег имеет, а
чего не имеет - все равно не купить.
- Это ты у нас - собиратель, - Мария улыбнулась, она была благодарна
Роману за участие.
- Я, может, дорогу буду строить, вот деньги и будут нужны.
Эти слова услышал Крылов:
- Дорогу - сюда?.. И откуда, позвольте спросить? - он рассмеялся.
- Ниоткуда - и никуда... а вдоль реки. Захочет кто жить здесь - а
дорога уже проложена, разве плохо?..
- Милый вы мой, дорога здесь уже была, и не одна.
- Хороших не было, - переубедить Бляса было невозможно.
- Говорят, снова видели Пушка, - прервала их разговор Лариса. Она
теперь собирала все сведения о бродячих котах.
- И что - опять без головы? - спросила Мария.
- Сказали, что как-то нес ее, а как - не разглядели.
- Уж бросил бы, зачем ему голова, если и так ходит.
- Мария... - укоризненно сказала Анна, - ведь быть этого не может,
чтобы без головы, как-то подвернулась, наверное, вот всем и мерещится.
- Ну, не знаю, не знаю... - пожала плечами Мария, - так голову не
подвернешь, даже кот этого не сможет.
- Говорят, благородных кровей, - вступил в разговор Коля, он искал
подходящего жениха своей Люське.
- Так он же, вы говорите, без головы! - засмеялась Анна.
- Голова для этого дела роли не имеет, - уверенно заявил "дядя".
Анна пожала плечами. Она выше оценивала роль головы для этого дела и,
может быть, поэтому так замуж и не вышла.
- Антоний, прочтите перевертыши, - попросила Лариса.
- Вот: и жарим миражи...
- Как раз этим мы и занимаемся, - засмеялась она. - Ну, а еще?..
- Помните, людей называли перевертышами? - спросил я. Антон кивнул.
- Говорят, этот Моцарт мог писать музыку, которая звучала с обеих
сторон? - спросил Аугуст. Этого никто не знал...
Антон не хотел читать. Вялый разговор совсем прервался. Огонь в очаге
улегся как усталая собака, факелы чадили... Посидели еще немного и стали
расходиться - вот и Рождество.
Налет
Не прошло и недели после Рождества - и пожалуйста - налет! Глухими
ноющими голосами завыли сирены, а за окном в сыром утреннем тумане уже
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг