- В чем? - Вышло немного резче, чем надо, но кто же мог предвидеть, что ее
придется раскалывать, как упертого подследственного, ушедшего "в глухую
несознанку".
- В том, что мы встретились случайно.
- Клянусь. - И тут же подумал: "А кто может за это ручаться в этом
обезумевшем мире?"
Лена чуть пригубила вино, облизнула ставшие красными губы.
- Это называется - "Теория открытых систем применительно к созданию
динамической модели городской среды для раннего предупреждения техногенных
катастроф".
- Звучит как тема для диссертации. Кто произнесет пять раз без запинки,
можно сразу докторскую давать, - усмехнулся Белов, пряча настороженность.
- Звучит, как закрытая тема режимного НИИ, если уж быть точным, -
поправила его Лена. - Или как заявка на Нобелевскую.
- Кто разрабатывал тему?
Лена достала из сумочки пачку "Парламента", прикурила от протянутой
Беловым зажигалки. Отвернулась к окну.
Через дорогу перебежала стайка девчонок с рюкзачками за спиной. Через
секунду они ворвались в кафе, возбужденно галдя, как весенние пичужки. Белов
посмотрел на тугие бугорки, остро натянувшие канареечные майки, крепкие,
по-жеребячьи стройные ноги, странно недетские глаза, горящие жадным огнем, и
подумал, что даже не знал бы, как подступиться к ним, беспощадно вытесняющим из
жизни Елену.
- Понравились? - уколола Елена, перехватив его взгляд. - Не смотри, что
малолетки, в постели еще советами замучают.
- Кто разрабатывал тему? - Белов не попался на уловку, сбивающую нить
разговора. В глазах Елены на секунду мелькнула паника, и он, как пес,
натасканный бросаться на запах страха, тут же рванулся в атаку: - Лена, я задал
вопрос.
- Сначала скажи, что будет с этим человеком? "Час от часу не легче! -
ужаснулся Белов. - Еще куда ни шло, если бы тему вел какой-нибудь НИИ. На худой
конец, фирмочка трехнутых пыльным мешком мэнээсов. У всех есть структура,
документы, архивы. А индивидуал - дело гиблое. По отдельному человеку мы
работать так и не научились".
Но секундное замешательство тут же сменилось гордостью. Машина поиска,
скрипя тяжелыми шестернями, только набирала обороты, перемалывая в своем чреве
тысячи человеческих судеб, а он уже вышел на "информационный фокус" проблемы.
Пока еще неизвестный индивидуал обладал всем необходимым багажом знаний и
опыта, теоретических построений и практических наработок и, не дай бог,
рычагами управления. Взяв под контроль "информационный фокус", можно легко
обезвредить угрозу или нанести жесткий упреждающий удар. Полдела сделано. И все
это сделан он один - Игорь Белов, повинуясь наитию, чутью опера, которым
гордился не меньше, чем умением обольщать женщин.
- Он мне нужен. - Белов вновь положил ладонь на ее руку. Но уже иначе.
Требовательно и жестко. - Лена, не мне тебе объяснять, когда нам что-то надо,
мы получаем, чего бы это нам ни стоило.
- Да, только платить приходится другим.
Белов сознательно не отреагировал на неприкрытый намек и едва скрытую
боль.
"Плевать, на все плевать. Я мог быть добрым, когда была возможность.
Сейчас - нет". Он заставил себя разозлиться и не стал этого скрывать:
- Для начала скажу, что будет с тобой. - Он сжал ее кисть. - Мы поедем в
управление, и там с тебя снимут показания. Под подписку о неразглашении. Потом
на твоего друга (а он ведь твой друг?) обрушат всю мощь розыска. Через
несколько часов его найдут даже под землей. Но показания он будет давать в
условиях полной изоляции. Где и останется на неопределенный срок. Спасибо он
тебе за это обязательно скажет!
- Почему такая паника, Игорь? - Она поморщилась, попыталась освободить
руку, но он не отпустил.
- Установочные и характеризующие данные,-отчеканил Белов. - Если забыла,
напоминаю: фамилия, имя, отчество, адрес, род занятий и, главное, на чем его
можно взять.
Он отпустил ее руку. Лена, поморщившись, растерла, кисть, словно стирая
следы его пальцев. Аккуратно загасила сигарету в пепельнице.
- Не боишься, что я пошлю всех, тебя включительно, встану и уйду?
- Нет. - Он был уверен, что никуда она не уйдет, голос ее выдал.
Она чуть откинула голову, посмотрела долгим взглядом - так, словно
пыталась узнать в нем давнего знакомого, необратимо изменившегося за десять
лет.
- Это мой друг, Игорь. Ничего путного не вышло, остались просто друзьями.
- Лена достала новую сигарету, отмахнулась от протянутой Беловым зажигалки,
прикурила от своей. - Был одним из лучших специалистов по системному анализу.
Работал на "оборонку", пока не разогнали их НИИ. На Запад не уехал, а здесь
пристроиться не смог. Запил по-черному. Я его подобрала, когда человеческого в
нем почти не осталось.
Белов представил ее рядом с опустившимся, медленно убивающим себя мужиком.
Что-то не стыковалось. "Может, в нем она увидела себя, ту - из пансионата?" -
подумал он, и все встало на свои места.
- Он талантлив?- подсказал Белов, не дав ей уйти в воспоминания.
- Даже не с кем сравнить. Уникальный тип мышления, способен постичь
проблему, не расчленяя ее на части и не увязнув в деталях.
- И чем ты ему помогла?
- Для начала убедила, что если мужик в тридцать лет не выбрал свой путь и
не научился идти по нему, не оглядываясь на других и не считая деньги в
кармане, то надо, не страдая, идти в услужение другим или смело кончать жизнь
самоубийством. Но в таком случае есть более дешевые и быстрые способы покончить
с собой, чем жрать водку в подворотнях.
- Круто, - покачал головой Белов. - И что выбрал он?
- Ну, ему уже было далеко за тридцать. Выбор давно сделал, осталось только
вновь начать работать.
Светлая голова, стоило надежно протрезветь, как сам пришел к выводу, что
жизнь дала ему уникальный щанс реализоваться. Теперь никто не мешает заняться
главным.
Белов выжидал, пока она маленькими глотками пила остывший кофе. Вопрос
"что для него главное?" крутился на языке, но он сдержался, темп разговора
рвать не стоило, все шло правильно, главное- не вспугнуть.
- Если кто и создаст теорию открытых систем, то это он. Во всяком случае,
я хочу, чтобы это сделал он.
- Какие данные ты ему передала?
- Ну, геологическая обстановка, тектоническая активность, история
застройки, схему подземных коммуникаций, данные о состоянии зданий, статистику
аварийности. Много чего. Чем больше данных, тем точнее модель.
"Ты бы ему еще схему атомной бомбы и пару кило плутония приволокла, дура
набитая! - зло подумал Белов. - А вдруг? - От мысли, пришедшей в голову, по
спине поползли мурашки. - Нет, маловероятно, - пришел он к выводу, попробовав
идею на слом. - В дело не повязана. Не смогла бы она так передо мной играть, не
ее стиль".
- Поясни бестолковому, зачем человеку, занимающемуся фундаментальной
наукой, вдруг потребовались весьма специфические данные из абсолютно
практической сферы?
- Тут, скорее, во мне дело. - Лена пожала плечами. - Я же архитектор.
Подобрала бы его врач, снабдила бы медицинскими знаниями. Открытая система --
это все: человек, семья, город, страна. Вселенная. Все, где циркулирует энергия
и информация, где есть жизнь. Теория, может, интересна сотне крутолобых, но на
практике она открывает путь к решению тысяч проблем, включая рак, старение,
войны...
- Есть ли жизнь на Марсе, нет ли жизни на Марсе... Мне бы ваши проблемы, -
грустно усмехнулся Белов. - Еще один вопрос: он добрый?
--- В смысле - психически нормальный? - вскинула брови Лена.
- Что у него в башке шариков не хватает или, Поборот, перебор- это мне и
так ясно. Чем крупнее ученый, тем больше у него отклонение от нормы. Не о том
речь. - Белов придвинулся, положив локти на стол, спина от нервного напряжения
вдруг сделалась каменной. - Понимаешь, бывает, что талант идет от внутренней
озлобленности или еще от чего-то такого. - Он покрутил пальцем у сердца. - Жаба
человека душит, вот он и выеживается, показывая, что лучше всех.
- Ну что ты! Павел совершенно нормальный. Немного не от мира сего, ты тут
прав. Но без всякого извращения. И очень, очень добрый.
- А теперь фамилию и адрес. - Белов увидел, какими сделались ее глаза, и
добавил, но уже мягче: - Не бойся, Лена, ничего плохого я твоему Эйнштейну не
сделаю.
- Он не мой, Игорь, - Лена отвернулась к окну. - Скоро год, как мы не
встречаемся. Все кончилось само собой. Я ему больше не нужна.
- Это он сказал?
- Нет, я так решила. У него же была семья, двое детей. Он захотел
вернуться, я не стала мешать.
Белов покачал головой, но вслух ничего говорить не стал.
- Еще будут вопросы? - Лена посмотрела на часы.
- Адрес.
Лена достала из сумочки записную книжку и ручку. Написала несколько строк,
вырвала листок и протянула Белову.
- Вот. Если не изменил правилам, то еще спит. Привык работать ночью.
- Спасибо. - Он пробежал глазами адрес.
- Надеюсь, это тебе поможет. Первый телефон его, второй - мой. Оба -
домашние. - Она бросила сигареты и записную книжку в сумочку. Встала, оправила
платье. Протянула Белову руку:
- Зная правила, не прощаюсь. Он тоже встал, пожал ее теплые пальцы. Она
грустно усмехнулась, посмотрела, чуть откинув голову.
- А знаешь, о чем я жалею?
Белов был уверен, что знает, поэтому промолчал.
- О том, что тогда не увела тебя из семьи. Лучше тебя я так и не нашла.
Лена, цокая каблучками, быстро вышла из кафе За окном мелькнул ее силуэт.
Белов медленно опустился на стул.
Глава двадцать третья
ЗЛОЙ ГЕНИЙ
Профессионал
Розыск, как карточная игра, поймал фарт - действуй, не задумываясь. Это
потом, когда пойдет непруха, когда руки опустятся, можно будет сесть и спокойно
проанализировать ходы и попробовать разработать план. А когда везет, главное -
темп и интуиция.
Белов был уверен: пока неожиданно улыбнувшаяся удача не успела повернуться
спиной, минимум два хода будут успешными. А там посмотрим. Он не стал
возвращаться в управление, просто позвонил в отдел. Как и следовало ожидать,
особых новостей не было, машина поиска еще не набрала полные обороты. И
начальство пока не горело желанием лицезреть его физиономию. Поэтому Белов с
чистой совестью решил заняться тем, что на языке инструкций называлось "личным
сыском" и в чем заключался особый кайф его ремесла. Прямо от кафе на Патриарших
он погнал машину на Октябрьское поле, где, если верить Елене, все еще спал
безмятежным сном неизвестный гений отечественной науки.
Белов аккуратно въехал во двор, заставленный машинами. Сверился с адресом
на бумажке.
Столичный мэр гордился парадным видом центральных улиц и небоскребами с
зеркальными стеклами. Но политические амбиции требовали демонстрировать заботу
о горожанах с пустым кошельком, Для чего мэр с помпой проводил конкурсы на
лучшего Дворника и лучший московский дворик. Неблагодарные жители, еще не
забывшие "потемкинских деревень" развитого социализма, всесоюзных смотров и
ударных вахт по поводу очередного и непременно исторического съезда, на
заигрывания мэра ответили в лучших народных традициях, окрестив истоптанные и
загаженные пространства между домами, не попавшие под благодать показной
активности, - "лужковскими двориками". Этот двор исключением не был.
Белов с тоской окинул взглядом типовой пейзаж: утрамбованная до
асфальтовой твердости земля, ни травинки, ни кустика, дорожки, заставленные
машинами, покосившаяся беседка, пятачок с песочницей и качелями, на котором
сбились в кучку молодые мамаши с колясками и без, мусорные баки с неизбежной
кучей хлама возле них, бабки, оборудовавшие пост наблюдения на единственной
уцелевшей скамейке. Ветер гонял по двору пыль и тополиный пух.
Он вышел из машины. Нужный подъезд был следующий по счету. Ближе
подъезжать не стал. Если верить бумажке, квартира гения находилась на первом
этаже, окна во двор.
- Волошин Павел Матвеевич, сорок девять лет, кандидат наук, женат, двое
детей, имел допуск к сов-секретным сведениям, данными компрометирующего
характера не располагаем. Пока, - прошептал Белов, присматриваясь к наглухо
зашторенным окнам нужной квартиры. Решетки на окнах были хлипкими, халтурная
работа, одна видимость безопасности. Большими деньгами тут не пахло. - Пойдем
знакомиться с отечественным Эйнштейном.
Дверь подъезда, несмотря на кодовый замок, была нараспашку и еле держалась
на одной петле, вторую вырвали с корнем. В подъезде пахло ночлежкой. Новое
поколение, обремененное знанием английского, расписало стены непечатными
иностранными словами. Для ревнителей русского языка и отставших от жизни те же
выражения дублировались в переводе на родной язык. Белов мельком взглянул на
разноцветные граффити и сделал вывод, что местная молодежь уже знает, что и как
курить и что куда колоть.
Квартира Павлу Волошину досталась под номером тринадцать. Белов недовольно
цокнул языком, в приметы верил. Дверь была железной, из тех, что, матерясь,
распиливают ребята из "Службы спасения".
Белов приложил ухо к двери. Тишина. Шансы, что за дверью его ждут боевики
Ирландской республиканской армии, спецгруппа Моссад или гарные хлопцы Шамиля
Басаева, равнялись нулю. Даже на родных отморозков он не рассчитывал. А вот то,
что в квартире никого нет, или там лежит труп в первой стадии разложения, это
было вполне вероятно. "Мозговой центр" теракта ликвидируют в первую очередь.
После звонка в отдел он позвонил сюда - к телефону никто не подошел.
Белов нажал кнопку звонка, где-то в глубине квартиры противно заверещал
звонок. Пришлось звонить трижды, пока за дверью послышались шаги. Белов
приготовился, что его долго будут разглядывать в глазок, и придал лицу
соответствующее выражение. С той стороны должны были увидеть отличника
чекистской учебы, образцового семьянина и гражданина, прущегося от восторга
жить в условиях победившей демократии. Но дверь неожиданно быстро распахнулась.
Белов сразу понял, почему.
На пороге стоял огромный мужик со всклокоченной бородой. Бочкообразная
грудь густо поросла шерстью. Руки мощные, как у орангутанга.
"Естественно, ничего не боится. Такого можно свалить только прицельным
выстрелом из гранатомета. Это же сколько водки в него можно влить?" - прикинул
Белов, вспомнив, что, согласно показаниям Лены, Павел раньше пил по-черному.
Получилось, много.
- Павел Матвеевич Волошин? - Белов, если честно, рассчитывал, что не
угадал. Мужик мог оказаться карпатским плотогоном, одесским грузчиком,
магаданским старателем, камнетесом, скульптором на худой конец. Но на ученого
он никак не тянул.
Мужик кивнул, протер заспанные глаза, смерил Белова взглядом, потом махнул
рукой: .
- Энтре, мон колонель *. - И, не оглядываясь, закосолапил по коридору.
Белов вошел следом.
* Входите, полковник (фр.).
- Дверь захлопни. Обувь можешь не снимать, - раздался зычный голос из
кухни.
Кухонька, как и полагается в пятиэтажке, оказалась маленькой до
издевательства. Белову пришлось остаться на пороге, все пространство, свободное
от шкафа, холодильника и плиты, занял собой Павел.
- Который час? - спросил он, почесывая голову, заросшую буйной
растительностью.
- Двенадцать тридцать, - ответил Белов.
- Пора просыпаться, - вздохнул Павел. Щелкнул кнопкой электрочайника. -
Растворимый кофе пьем, мон колонель?
- Уи, - исчерпал знание французского Белов. - А почему сразу - "колонель"?
- У меня глаз на вашего брата наметанный. Сколько лет работал, столько вы
ко мне через плечо зыркали. И хоть бы что-нибудь понимали, оптимисты в
штатском!
- Ну, раз ты такой опытный, обойдемся без удостоверений. Или показать?
- Обойдемся. Как величать прикажете?
- Игорь Иванович Белов.
Павел протянул широкую, как у камнетеса, ладонь. Рукопожатие вышло
крепким, Белову пришлось напрячь пальцы, чтобы не хрустнули в мощных тисках.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг