как ты, что бы народ подумал? Правильно. Что прислали куратора и надзирателя в
одном лице. А тут сидит отличник, красавец, жаль, что не комсомолец. Ровня
большинству наших архаровцев, а куда уже взлетел. Наглядная агитация! Одним
словом, офицер по связи. Лучше и не скажешь. Это, Дим, не подкол, а отменная
легенда. Для всех, кроме нас.
- Ну, честно говоря, доля истины есть. Примерно так я и представляю свои
функции. - Дмитрий заметно оживился.
"Оно и понятно, давлеж кончился, можно и порозоветь личиком, - подумал
Белов, опуская взгляд, чтобы не выдать себя. - Только никакой ты не офицер, а
пешка. Проходная пешка. Оч-чень мечтающая стать ферзем. Только пешки сами не
ходят, мальчик, их двигают. И сдается мне, ты это уже знаешь".
Глава десятая
ПОНЕДЕЛЬНИК-ДЕНЬ ТЯЖЕЛЫЙ
Телохранители
Дмитрий Рожухин продолжил доклад, но Подседерцев его уже не слушал. На
листке рядом с пометками стал рисовать пересекающиеся загогулины. Вошел во вкус
и принялся заштриховывать сектора наклонными линиями. Получалось красиво. "В
ритме линий ощущается влияние позднего Кандинского", - наверняка
глубокомысленно изрекла бы жена, травмированная общением с отечественной
богемой. Подседерцев усмехнулся, любой более-менее опытный психолог, взглянув
на его рисунок, сразу бы установил, что мысли автора носились где угодно,
только не в служебном кабинете. Действительно, вторая половина понедельника -
не самое лучшее время для серьезных дел. Но других, увы, у него не было.
Кремлевский Двор и вся дворня- от особо приближенных до последнего
дворника- жила одним- выборами. Подседерцев за годы работы в Службе насмотрелся
и наслушался всякого, но то, что творилось в эти месяцы, уже не лезло ни в
какие рамки.
Хозяин ставил трагифарс своего переизбрания со всепробивающим цинизмом и
расчетливостью известного режиссера, охотника за призами международных
фестивалей. Подседерцев даже поразился, насколько бывший партийный бонза с
ухватками мелкого феодала оказался близок по духу совково-элитарному гению
киноиндустрии с хамоватыми манерами светского льва. Оба на бюджетные миллионы
ставили пьески собственного сочинения, где, пользуясь служебным положением
главную роль героя и спасителя Отечества взяли себе, главную женскую отдали
дочкам (пора их в свет выводить и приучать к славе, пора!), на роли второго
плана определили родню и ближайших прихлебателей, остальное щедро, как мелочь
нищим, раздали всякой шушере. Народу в этом шоу отводилась роль массовки на
масленичном гуляний и рукоплещущей массы на премьерном показе. Верные соратники
воровали, как во всяком благородном деле, по-черному, в меру потребностей,
возможностей и фантазии. Знали - победа спишет любые расходы. А поражение...
Его просто не могло быть. Уж кто-кто, а Подседерцев это знал точно.
Агитировали и подкупали другие. Ему досталась черная работа. Сколько рук
пришлось выкрутить, сколько предынфарктных состояний спровоцировать, сколько
слез раскаяния выжать, сколько компромата организовать и предъявить - об этом
никто никогда не узнает. Все работа шла под программным лозунгом шефа СБП:
"Власть не отдадим. Вы семьдесят лет правили, дайте теперь порулить нам". Слова
эти он произнес с прямотой матроса Железняка перед лидерами "красной" оппозиции
после показательной репетиции штурма Думы президентским спецназом. Лидеры
"красных" сразу побледнели лицом, и предвыборная драка стала напоминать
договорный матч: результат известен и всех устраивает, осталось только
положенное время побегать за мячиком.
Подседерцев отложил ручку, поднял взгляд на Дмитрия. Парень ему нравился.
Исполнителен, в меру инициативен, знает свое место. Своего бывшего шефа Белова
топил грамотно, без перегибов, работая на логике. Подседерцев отметил, что в
словах Дмитрия сквозила легкое пренебрежение молодого и жадного до жизни к
старому, обреченному уступить место. На этом можно играть, потому что это суть,
ее можно скрыть, но не изменить.
- Хорошо, Рожухин. - Подседерцев с трудом подавил зевок. - Память у тебя
хорошая. А теперь меня интересует общее впечатление. Прошел год, Белов сильно
изменился?
Дмитрий помолчал, продумывая ответ.
- Мне кажется, Борис Михайлович, Белов какой-то озлобленный. Ершистый,
конфликтный. Раньше за ним такого не замечал. - Дмитрий пожал плечами. - Я
понимаю, что каждый имеет право на собственное видение и мнение, но не может
быть особого мнения о принятом руководством решении.
- Да? - иронично усмехнулся Подседерцев. "Никогда человек так не
откровенничает о себе, как обсуждая других". - Ты еще молод, Дмитрий, для тебя
карьера пока заключается в точном следовании приказам. А Белов отслужил
достаточно, чтобы знать, что результат никогда не бывает прямым следствием
приказа.
- Что вы скажете, если на каком-то этапе он закусит удила и начнет
действовать самостоятельно?
- А такая угроза есть?- насторожился Подседерцев.
- У меня сложилось такое впечатление, - уверенно кивнул Дмитрий.
Подседерцев покрутил в толстых пальцах ручку, несколько раз исподлобья
бросил испытывающий взгляд на Дмитрия.
- Это опасно, - протянул Подседерцев. - Белов - опытный оперативник. Но он
лишь руководитель среднего звена. Командир исполнителей, не более того.
Допускаю, что он, как человек умный и опытный, может догадываться об истинных
мотивах тех или иных инициатив руководства. Но он никогда не принимал решений,
основываясь на политических мотивах.
- Но он быстро пристегнул политику к предстоящей операции,- вставил
Дмитрий.
- Политика для него - абстракция. А для нас- ежедневная рутина. -
Подседерцев обвел широким жестом кабинет. - И эта контора не просто
единственная реально работающая спецслужба страны, а политическая полиция.
Политическая полиция- и ничего больше!
Ему нравилось не скрывать своего цинизма, слишком уж лучистыми при этом
делались глаза Дмитрия. Парень явно ловил кайф от приобщения к миру сильных,
властных и жестких мужчин. Но не знал, что попал в СБП по достаточно циничным
соображениям. Подседерцев, "зачищая" провальную операцию, руководствовался
святым правилом кадровых игр: никогда не награждать и не наказывать всех под
одну гребенку. Неравенство создает разницу потенциалов, которая и порождает ток
эмоций, симпатий, зависти и злобы. Белова, как основного носителя информации,
выдавили из ФСБ, Барышникова поощрили повышением, последним перед пенсией, а
Дмитрия Подседерцев забрал под свое крыло. Провал охоты за деньгами Дудаева
обставили как крупную победу, поощрив всех участников. И заодно лишили их любой
возможности покопаться в преданном забвению деле.
- Кстати, о политике, Борис Михайлович, - встрепенулся Дмитрий. - Белов не
уверен, что во время выборов кто-то пойдет на теракт. Считает, что все это
политические интриги.
- Пусть почитает сводки - по десять звонков на день с угрозами взрыва! И
Чечня под боком.
- Звонят шизофреники и школьники. А насчет Чечни... Я был в Буденновске и
Первомайском. - Дмитрий выставил вперед твердый подбородок. - Рейд по
незащищенным тылам- дело простое. А спланировать и осуществить серьезную акцию
в столице, простите, у них на это мозгов не хватит.
Подседерцев резко развернулся, грузно навалился на стол, выложив пудовые
кулаки.
- Умный, как я погляжу... Я тебя в Чечню посылал для того, чтобы ты пороху
понюхал и на кровь насмотрелся. Но главное, чтобы на своей шкуре убедился,
каково бывает, когда за дело берутся наши доблестные генералы. Понравилось,
когда в Первомайском мордой в дерьмо сунули? Неужели тогда не понял, что эти
дураки в штанах с лампасами не то что страну, собственную дачу защитить не
смогут!
- Были такие мысли. И не у меня одного. - Дмитрий побелел лицом. - Я же
помню, как ребята бросали в кадрах на стол удостоверения. Половина добиралась
из Первомайского своим ходом. Мне один рассказал, что деньги на билет занимал у
пехотного майора.
- Вот-вот, - Подседерцев сверкнул глазами. - Дураков у нас столько, что им
главное не мешать, все сами развалят.
Подседерцев развернул кресло, подставив грудь холодному" ветерку,
вырывавшемуся из решетки кондиционера. Как все крупные телом жару переносил с
трудом.
- "Офицер по связи"! - хмыкнул Подседерцев, покачиваясь в кресле. - Он
тебя за стукача принял, ты не находишь?
- Возможно, - Дмитрий дрогнул голосом.
- Не конфузься, как гимназистка. Белов не дурак, должен понимать, что ты
просто обязан на него стучать. Согласен?
- Да.
- С чем согласен - стучать или что Белов не дурак? - поддел его
Подседерцев.
- Белов не дурак, значит, в свое время стучал. Иначе до сих пор ходил бы в
младших операх, - после секундной заминки ответил Дмитрий.
Подседерцев развернул кресло, по-новому посмотрел на Дмитрия.
- Правильно мыслишь! - Он вновь подставил грудь под струю воздуха. -
Только позволь уточнить. Стукач - патология, необходимое зло, с которым надо
смириться. К сожалению, многие в такой извращенной форме понимают лояльность
руководителю. Своего рода ритуальная жертва божеству. Не думал об этом? - Он
удостоверился, что Дмитрий весь превратился в слух. - И занимаются этим
отверженные, кого не взяли в команду лидера. А члены команды не стучат, а
обмениваются информацией. Действие одно, а суть разная. Информация для команды
- капитал, коллективная ставка в игре. Выпадет наша фишка- победим, нет - будет
чем заплатить за проигрыш.
- И какую информацию должен добыть я?- Дмитрий, сидевший за приставным
столиком, чуть развернул кресло, чтобы лучше видеть шефа.
- Не добыть, а сохранить.- Подседерцев расстегнул две пуговки, распахнул
на груди рубашку. - Розыск - дело опасное. Особенно когда отрабатывают
"центральный террор". Угроза может оказаться мнимой, а побрякушки на грудь
повесят реальные. Вот и рвут когти, копая на километр вглубь. А в условиях
такого трудового подъема можно накопать всякое. Мне бы очень не хотелось, чтобы
информация о кое-каких наших инициативах попала в чужие руки. Я достаточно ясно
выразился? - Он оглянулся на Дмитрия, тот кивнул, но по лицу было видно, что
ничего не понял. - Уточняю, нельзя дать повод обвинять нас во всех смертных
грехах.
- Зачем же тогда на нас все вешать? - удивился Дмитрий. - Вполне бы
хватило СОРМа ФСБ. Кстати, это и насторожило Белова. И так на СБП все косятся,
а тут мы еще по собственной инициативе становимся головной организацией по
борьбе с политическим терроризмом.
Подседерцев плавно развернул кресло. С минуту молча разглядывал притихшего
Дмитрия. Тяжелое лобастое лицо закаменело.
- Это не наша инициатива, - произнес он, понизив голос. - Шефу, чтобы ты
знал, эту идею подарили. Отказаться было невозможно. Все ясно? Остальное
додумай сам.
Дмитрий отвел взгляд. Он уже кое-что понимал в придворных играх, но что
бывают такие подставки, даже не подозревал. В самый канун раздачи наград их
Службе грамотно сосватали абсолютно провальное дело. Хозяин шел на выборы, как
возвращаются с хорошей попойки. За одну руку его тащила команда "молодых
реформаторов", за другую - их заклятые враги. При таком раскладе Хозяин был
уверен, что дотащат обязательно, никто не рискнет бросить. А центральное
положение гарантировало, что вынужденные компаньоны не набьют друг другу морду.
Все знали, что после второго тура к торжественному застолью пригласят лишь одну
группу. Усадить по левую и правую руку враждующие группировки - значит
испортить себе праздник. Кто-то загодя решил избавиться от конкурентов, услав
их на выполнение особо важного задания. И не поспоришь. Телохранители обязаны
хранить покой и авторитет Тела, а не плясать перед избирателями.
"А ведь могут еще круче подставить! - ужаснулся Дмитрий собственной
догадке. - Шлепнут из гранатомета по кортежу. Или мину подорвут на митинге. А
еще хуже - захват заложников. И не в кишлаке, а в Москве, допустим, в офисе
агентства "Интерфакс". Репортажи пй всем каналам гарантированы. Хозяин за такое
всем пинка под зад даст!"
- Вижу, сообразил, - заключил Подседерцев, внимательно наблюдавший за
Дмитрием. - Вот такая тут политика. Твоя задача - не дать засветить наших
людей. О любой инициативе Белова, о малейшей догадке, что в стране существует
сеть хорошо обученных людей, способных совершить серьезное дело, немедленно
докладывай мне. Остальное - моя забота.
- Все понял, Борис Михайлович, - кивнул Дмитрий.
- И еще. Не верь ни единому слову Белова. Все, что он тебе плел, игра в
поддавки. Не ты его щупал, а он тебе лапшу на уши вешал. Не обижайся, но это
так. - Подседерцев потянул к себе папку, давая понять, что разговор окончен.
Дмитрий встал.
- Кстати, что там произошло у родственника Белова?- Подседерцев хитро
усмехнулся.- Вернее, у молодого человека, которого он представил как своего
родственника, так будет правильнее.
- Не знаю, - растерялся Дмитрий. - Решил не спрашивать.
- Напрасно. Выглядело бы вполне органично,- цокнул языком Подседерцев.-
Вот на этой нестыковочке он тебя и раскусил. Был прекрасный повод сменить тему,
тем более что сказал он о своих взглядах на террор достаточно. А ты вместо
человеческого любопытства стал демонстрировать служебное рвение.
- Учту на будущее.
- Обязательно! Белов- опер высокого класса, а подвести к нему я могу
только тебя. Иначе будет неорганично. - Подседерцев смягчил тон. - Ты уж
постарайся.
Дмитрий сделал серьезное лицо.
"Ничего, молодой, потерпишь, - подумал Подседерцев. - Попал в команду,
забудь о самолюбии., Здесь, как на корабле, накроют из главного калибра - все
дружно ко дну пойдем. И капитан, и юнга".
- Разрешите идти, Борис Михайлович?- Дмитрий привстал.
- Чтобы ты знал, у племянника Белова отобрали права, техпаспорт, а машину
отвезли на штрафную стоянку. -Подседерцев усмехнулся, увидев лицо Дмитрия. - Ты
что, подумал, что это я организовал? Глупый, элементарное совпадение. Ладно, на
сегодня с тебя хватит. Иди домой!
Он через стол протянул Дмитрию руку и, не дожидаясь, пока тот выйдет из
кабинета, развернулся лицом к кондиционеру.
Профессионал
Белов прошел через проходную, резво сбежал по лестнице и замер, увидев ряд
припаркованных вдоль Лубянки машин. Вокруг многих уже суетились хозяева и их
пассажиры. Торжественный разъезд сотрудников был в полном разгаре.
- Ты чего, Игорь Иванович?- притормозил рядом Барышников. - Приступ
склероза?
- Вроде того. - Белов забряцал ключами. - Вот блин, непруха!
- Неужели угнали? - Барышников округлил глаза.
- Хуже. Дал племяннику покататься, а у него все что можно отобрали, а
тачку увезли на штрафную стоянку. - Белов сунул бесполезные ключи в карман.
- Без доверенности рулил?
- Без денег! - Белов с досады сплюнул под ноги. - Морда его, видите ли,
подозрительной показалась.
- Ну, я их где-то понимаю.- Барышников глубокомысленно насупил брови. -
Племянничка я твоего видел. Шкаф два на два, о загривок оглобли ломать можно. А
попросили денег - у него не оказалось. Конечно, подозрительно. Когда это было?
-перешел он на деловой тон.
- Утром. Так замотался, что из головы вылетело. Краснопресненская ГАИ, -
упредил Белов следующий вопрос.- Решать надо быстро, завтра своих на дачу везу.
- Нет проблем. - Барышников достал из кармана записную книжку. - Постой
здесь, я сбегаю звякну одному мужику.
Белов отошел в тень, закурил. Постарался успокоить себя мыслью, что так
начавшийся день и должен был завершиться непутево.
Барышников вернулся через десять минут. Судя по лицу, новости принес
неутешительные.
- Такие дела, Иванович. Попал ты на бабки. - Он посмотрел на клочок
бумажки, зажатый в пальцах. - У племянника доверенность просрочена, так мне
сказали. Машина в угоне не значится, но решили дождаться владельца. У тебя два
варианта: ехать за ней сейчас, но придется оплатить содержание машины на
стоянке. Или приехать завтра после обеда, мой знакомый отдаст бесплатно. Что
выбираешь?
- А сегодня и бесплатно он не может?
- Сегодня не его смена. Сам понимаешь, кто что охраняет, тот с этого и
имеет.
- Ну, блин, порядки!
- А когда были другие? - Барышников покрутил в пальцах бумажку. - Есть
промежуточный вариант. Мужик- мой сосед. Можем сразу вдвоем к нему поехать. Под
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг