Мария Мамонова.
Звездная девчонка
-----------------------------------------------------------------------
Журнал "Юность", 1978, N 1.
OCR & spellcheck by HarryFan, 11 August 2000
-----------------------------------------------------------------------
Ну вот, опять... Знали бы вы, как мне все это надоело. Уже давно мне
стало ясно, что я, как говорится, родился не в рубашке.
- Витька!.. Ви-тю-ха!.. Ребята, да он оглох.
Нет, я, конечно, не оглох, но меня просто выводят из себя такие вот
окрики моих одноклассников. Ей-богу, доведут человека, и случится что-то
ужасное. Не берусь даже предположить, что случится.
- ...Негов, дурак!
И ведь продолжают. Но не отзовусь. Лопну, но не отзовусь.
- Тебя зовет учительница, Негов, слышишь? Не ответишь, будет капут.
Ну это уже наглость. Придется отозваться. Когда я приплелся в класс,
там бушевали страсти. В центре непоколебимой громадой возвышалась Зоя
Антоновна. Увидев меня, она одним движением своих густых бровей
восстановила тишину и строго сказала:
- Негов, стань у доски... Не прислоняйся...
- Окрашено, - сострил кто-то с "Камчатки".
- Восьмой "В", вы должны обсудить поведение Виктора Негова, -
решительно заявила Зоя Антоновна. - Предоставляю слово Татьяне
Провидоновой.
- Внимание... Наш микрофон установлен на стадионе имени мирового
рекордсмена по толканию речей Татьен Привидение.
Это, разумеется, сказал Толстый и смолк: понимает, что сердить Зою
Антоновну в некотором роде даже опасно. Я с тоской подпирал стену. Все
обвинения в мой адрес летели мимо ушей. О другом я думал, другое было в
голове...
- Ребята! Поведение Негова должно найти горячий отклик в наших сердцах.
Мы не можем допустить дальнейшего морального опускания нашего товарища.
Ого! Если Татьен так начала, пожалуй, все мы можем не успеть на
двенадцатую серию.
- Он регулярно получает двойки, прогуливает, грубит учителям. Пора
принять решительные меры. Что вы предлагаете?
И чем только она их задела? В классе поднялось такое, начали кричать,
что меня надо выгнать из школы... Коллективное письмо моим родителям
написать... Просто поколотить...
- Итак, что ты можешь ответить товарищам, Негов? - с сочувствием
спросила Татьен, смотря на меня, точно на кляксу в тетрадке.
Что я мог ответить? Я вообще не умею с девчонками разговаривать, а тут
нате - смотрят, будто на кляксу.
- Балда, кайся. Самое время, - шипел сзади Кастрюля, известный мастер
подсказки.
- Неужели ты так ничего не ответишь на критику? - чуть не плача
спросила Татьен.
До чего же в нашем "В" классе обожают разбирать огрехи в поведении...
По косточкам разберут. В порошок изотрут. И тут взяло меня зло - все Негов
да Негов, почему?
- Нет, я отвечу, - с достоинством заявил я Татьен. - Во-первых, ясно,
что в тебе ораторского таланта ни на грамм. Во-вторых, с массами ты
говорить не умеешь. В-третьих... В-четвертых...
Татьен прямо ошалела. Но я спокойно продолжаю:
- Если бы я был человеком некультурным, я бы тебе так сказал... - Тут я
сделал многозначительную паузу. - Но я культурный, воспитанный и, видишь,
молчу. И вообще не пора ли нам всем к голубому экрану? Телевидение
расширяет кругозор.
- И это все? - упавшим голосом спросила огорченная Татьен.
- Все, - как можно вежливее подтвердил я.
Ну, конечно же, на двенадцатую серию мы опоздали. Песочили меня еще
добрый час. Обещали даже вызвать к директору. А я слушал и все думал: ну
почему я такой несчастливый? Что бы ни случилось в классе, во всем я
виноват. Все шишки на меня валятся. Все люди как люди, отличники,
старательные, примерные... А я... Разве я виноват: какая-нибудь важная
идея влезет в голову и все передо мной заслоняет.
А как валялись они, когда я загнул про некую планету Шуэй возле Денеба.
Просто языки проглотили. Я рассказал им, какие люди там живут и что я
персонально получил туда приглашение. Все на меня воззрились, ну в меня
как понесло, не могу остановиться. Даже сам испугался, будто кто-то во мне
за меня говорит.
Рассказываю им, что есть у меня девчонка знакомая оттуда, необычная
такая девчонка. Волосы у нее серебряные, глаза горят, а когда улыбается,
вся улица вокруг освещается, вот какая.
...И до чего ж это здорово - идти из школы! Зима. Уже темно. Снег
сверкает. Деревья в кружевах из таких малюсеньких белых двоечек. Они мне
всюду, эти двоечки, мерещатся, хоть бы раз пятерка привиделась. Небо
черное, в звездах. Бреду и вдруг вижу - вроде кто-то идет впереди. Не было
никого, а появился. И движется по-особому, словно танцует. Танцует не как
мы на вечеринках всякие там трали-вали, а кружится вместе со снегом, и
сквозь снежинки трудно рассмотреть, как он это выделывает. Мне, конечно,
интересно стало, сил нет. А он все кружится, кружится, будто земли не
касаясь. Но я-то физику учил, знаю силушку всемирного тяготения.
Стал я догонять этого человека. С ним облако света рядом бежит, точно
фонарик у него в кармане. Мне странно и даже жутко стало. А он медленнее
закружился, словно бы дразнит. Ну, думаю, пожалуй, пора поворачивать
домой. Видать, этот незнакомец с приветом. Пошел быстрее, а он неожиданно
меня обогнал да и присел передо мною в этаком девчоночьем реверансе. С
ходу я на него наскочил. Он упал прямо в сугроб. Плащ его отлетел в
сторону. Гляжу - и не парень это. Девчонка. Девчонка моего возраста.
Значит, лет пятнадцать. Глаза у нее огромные, на голове шапочка из
каких-то крестиков, и каждый крестик будто отдельно - неизвестно как
шапочка сделана. Бледная она такая, словно снег. Ясно, не из нашего
города. И вообще чужая.
- Извини, - говорю ей, - я не нарочно. А вообще-то ты посреди улицы не
очень танцуй, а то еще грузовик сшибет ненароком. - Сказал я ей это,
замолчал. И, хоть убей, не знаю, как продолжать разговор. Однако
соображения хватило, помог ей встать, поднял плащ. И вдруг меня как
треснет... Током, что ли. Смотрю - не рассердилась, даже улыбается, и от
этой ее улыбки кругом все посветлело. Ну, думаю, Негов, это у тебя
галлюцинации начались.
- Нет, - говорит, - все правильно. Спасибо, Витя. - А потом вдруг
добавляет: - Какие вы все-таки странные... люди.
Я прямо остекленел. Люди! А ты кто ж? А она подошла ко мне, пальцами
скользнула по моей куртке, опять искры посыпались. Говорит:
- Не бойся. Заряд ушел. Это был совсем слабый заряд.
Я стою как дурак, ничего не понимая. Она улыбается, и опять светлее
стало на улице. Потом закуталась в свой плащ, только глазищи сияют.
Набрался я храбрости.
- А ты откуда такая приехала?
- Я? - Она смутилась, оглядела улицу, потом показала на небо. - Видишь
ту звездочку? Во-он над деревом. Ясная такая.
- Ну, вижу.
- Оттуда я. По-вашему, с Денеба.
"Во врет! - думаю. - Тоже мне пришелец!"
- Нет, я не вру, - говорит она. И смотрит на меня вроде бы даже
грустно, будто с психом разговаривает. И тут я ей вдруг поверил. Не
совсем, конечно, но поверил... Плащ этот... искры колючие... Огромные
глаза, и это, как его, чтение мыслей. Да еще вечер такой волшебный. Снег
сверкает под фонарем, кружит в поземке, а над головой звезды, ясные, хоть
пересчитывай их.
- Ну и как там у вас, на этом самом Денебе? - вежливо говорю я, чтобы
поддержать разговор.
- Ты меня неправильно понял, - говорит она. - Денеб - это наше солнце,
а планета, где мы живем, Шуэй.
Я прямо-таки подскочил.
- А как тебя звать-то?
- Луэвэ, - отвечает она. И звуки эти произносит так здорово, что я
онемел, будто бы все чудеса мира прозвенели в этом имени.
- А зачем ты у нас? - вдруг спросил я. Она стоит рядом, прямая, словно
выточенная из прозрачной планки. Плащик ее таинственно мерцает. Чувствую
я, дико она мне нравится, но понимаю, что мысли мои она угадывает, и от
этого краснею.
А Луэвэ смахнула с воротничка снежные хлопья, которые падали на нее.
Падали и не таяли. Подумала и говорит:
- Вот что, Витя, приходи завтра вечером на холмы к реке. У меня ведь
среди землян нет товарищей, - И стала удаляться летучими своими шагами. На
повороте обернулась и издали сказала тихо, но так, что я различил каждое
слово: - Странные, странные вы, люди. И вы со временем станете
всемогущими, когда подружитесь с нами. Земля ваша прекрасна, как и наша
Шуэй, и мы давно ждем встречи с вами. И я не первая уже посланница с нашей
планеты. Наши посланники живут среди вас. Даже в твоем классе есть
шуэянин.
- В нашем классе?!
- Да, это Митя Рулев. - Она взмахнула плащом и скрылась. А я в страшном
смятении отправился домой.
Уроков, конечно, я не сделал. Уж какие тут уроки! С тяжелой головой
приплелся на следующий день в школу. Там сидел тише воды, ниже травы и все
размышлял: приснилось мне все вчерашнее или нет? Приснилось там или не
приснилось, но решил все-таки с темнотою пойти на реку к холмам. Ведь это
недалеко, тут, за городом. У меня в этот день был, наверное, отсутствующий
вид, и потому, что я сидел тихо, ребята, наверное, решили, что я вообще
тронулся. А наша строгая Татьен усмотрела в этом благотворное влияние
своего пропесочивания, дескать, вот и Негова воспитали. На переменах я ни
разу не подрался, но все следил за Митюхой Рулевым. Митюха как Митюха,
ничего особенного. Подумал, что Луэвэ меня просто разыграла - ведь Митька
себя ничем и не выдал. А когда я, не выдержав, в конце уроков подошел к
нему и тихо сказал, что знаю, кто он, Митька уставился на меня большими
глазами и молча покрутил пальцем у виска.
После уроков, когда я с нетерпением бросился в раздевалку, вдруг
объявили сбор. О боже, этого еще не хватало! Я притворился, что не слышу,
и выскочил из школы.
Наверное, не один час я околачивался возле приречных холмов,
придумывая, что скажу Луэвэ, и не очень при этом веря, что она выполнит
обещанное и появится. И еще думал, как и почему так неожиданно произошел
контакт, о котором мечтали ученые и фантасты. Я уже не сомневался, что все
вчерашнее мне приснилось. И вдруг недалеко от меня в снежной мгле вспыхнул
голубоватый ореол, рассыпались искры. В них стояла Луэвэ. Когда ореол
рассеялся, она подошла ко мне и очень просто сказала:
- Здравствуй, Витя, - и улыбнулась.
Тут моя скованность сама собой слетела, и я почувствовал себя
превосходно.
- Вы, что ж, изучаете нас, что ли? - с ходу спросил я.
- Мы хотим знать вас лучше, - неопределенно ответила Луэвэ.
Я про себя ухмыльнулся: тоже мне, прислали научную экспедицию. Уж
расщедрились бы на какую-нибудь паршивую летающую тарелку, что ли.
- Люди смеются над такими контактами, потому что привыкли жить
одинокими в своем мире, - серьезно и строго ответила моим мыслям Луэвэ. -
Но мы на многие тысячелетия старше. У нас уже никто и не помнит, что такое
войны. Мы живем в счастливом мире, но наша планета пока - снежинка,
растопленная дыханием вселенной. Поэтому так прекрасно встретить в
беспредельном мире братьев по разуму. Мы давно уже наблюдаем вас, мы
смотрим на вас как бы с вершин тысячелетий, И мы видим вас в будущем,
когда вы познаете, что мир бесконечен, что истинная сила в разуме.
Я смотрел на нее и старался понять, что она говорит. Потом вдруг
спросил:
- Слушай, ты, видать, все знаешь о том, что делается там, в космосе.
Скажи-ка, что это за "черные дыры" где-то возле вашего Денеба?
Об этих "черных дырах" в космическом пространстве я что-то читал или
слышал.
- О, для вас это пыль, скрывшая далекий свет. Ничего больше. Два кольца
на бледных пальцах Млечного Пути, но за ними таятся входы в другие
вселенные, где иные законы, где рушится пирамида времени. Кто знает, какая
энергия бушует там в пучинах, что за миры владеют ею... Один из таких
миров мы познали. - По лицу девочки облаком пронеслась тень. Луэвэ
помрачнела и смолкла, не закончив фразы.
Меня ужасно удивила та одержимость, с которой она заговорила об этих
самых "черных дырах". Эти "дыры" чем-то пугали ее. Я попробовал перевести
разговор. Луэвэ перешла на другую тему, а я решил, что ей почему-то
неприятно говорить о "черных дырах" и об энергии вообще.
Гуляли мы долго. Но я так ничего нового и не узнал ни о дырах, ни о
световых туннелях, связывающих, как оказывается, далекую Шуэй с Землей.
Решил подробнее расспросить потом.
Пошел пушистый снег. Он засыпал меня, лежал на воротнике, на шапке, но
почему-то соскальзывал с Луэвэ, и, как вчера, веяло волшебным ветром чудес
и сказок. Снежинки плавно кружились в морозном воздухе, а над ними,
скрытые белой тьмой, мерцали звезды, зовя в неведомые дали. Интересно, с
каких это пор я сделался поэтом?
- Какой он маленький, этот Денеб, если смотреть с Земли, - снова
сказала она, точно проверяя расстояние между своей звездой и лентой
Млечного Пути. - Как далека дорога.
Я не стал задавать вопросов. Не хотелось выглядеть болтуном, хотя
вопросов в голове вертелось все больше и больше. Мы распрощались на берегу
реки.
- До завтра, - сказала она и исчезла в метели.
А я не пошел домой. Я направился в библиотеку. Там отыскал и прочитал
все, что нашлось, и о "черных дырах", и о Денебе, и о расположении этой
звезды на небесной сфере. Потом возился с астрономическими картами, ничего
толком в них не разбирая, но карты все-таки помогли мне понять, что Луэвэ,
рассказывая о своем Денебе, имела в виду звезды Альферац или Альтаир. И
почему ее так волнуют эти "дыры", надо будет завтра обязательно ее
расспросить.
И еще одно колоссальное событие случилось тогда. Я сделал уроки!
В школе я невольно приглядывался к Рулеву, Рулев как Рулев. Митюха
Рулев. Но теперь мне уже начало казаться, что Митюха-то он Митюха, но,
может быть, действительно замаскированный пришелец. Иногда мне даже
мерещилось, что он хочет мне что-то сообщить. Что-то важное. Но он упорно
не подходил ко мне. А когда я сам направился к нему, он вдруг заявил, что
у него дико болит голова, и смылся с третьего урока. Это укрепило мое
подозрение.
Кое-как досидев четвертый урок, я на пятом не стерпел и, пока Елизавета
Петровна стучала мелом по доске, выводя уравнение, толкнул Толстого.
- Слушай, - прошептал я, - Рулев скотина или не совсем?
- Кто-о? - Пухлая физиономия Толстого источала недоумение.
- Говорю же, Митька Рулев, - хладнокровно повторил я.
- Какой Рулев? Нету у нас никакого Рулева, - добродушно выдал Толстый,
оглядываясь по сторонам.
Я занес было руку, чтобы показать ему, как сбавляют лишние килограммы,
но учительница, решив, что я рвусь к доске, моментально меня вызвала.
Едва прозвенел звонок, я, чуть ли не перемахнув через учительский стол,
закричал на весь класс:
- Граждане, немедленно сообщите местонахождение товарища Рулева
Дмитрия. Или я черт те что сделаю, повешусь, например.
Ребята отзывчиво заржали. У меня отлегло от сердца. Я быстро побросал в
портфель книжки и хотел было бежать из класса, но в дверях меня остановил
Профессор, отличник. Он, кажется, знал все. И всех убедительней рассуждал
о невозможности контакта.
- Витька, про какого это Рулева ты тут говорил? - спросил Профессор.
Пол покачнулся у меня под ногами.
- Как про какого? Про нашего, вон того, что после третьего урока домой
смотался.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг