самой клетке... а около! А сама клетка закрыта на тяжелый замок, который
болтается над его головой.
А в соседней клетке, за решеткой, смеется молодой человек. Сидит
взаперти, а смеется весело, по-озорному, как все равно мальчишка.
- Ничего смешного тут нет, - сердито сказал Типтик.
- Наоборот, это очень забавно! - весело прошептал молодой человек. - Ведь
Сто вторая ошиблась!.. Ах, как это хорошо!.. Главный Хранитель думает, что
его хватающие машины похожи на людей и все могут делать сами, без ошибок.
Нет, машина без человека, сама по себе, ни на что не годится. Самая умная
машина становится глупой, как пробка, если ею командует злобный дурак.
- Дядя Ловушка, по-моему, не дурак.
- Ловушка?.. Главный Хранитель - Ловушка? Отличное прозвище! Кто
придумал? Ты.
- Нет, не я...
- Все равно хорошо. Он, действительно - хитрая ловушка. Воображает себя
умным, а на деле бывает дураком. Хочешь докажу?
- Ничего я не хочу... - у Типтика болела голова. - Я хочу удрать отсюда.
- Для тебя это пара пустяков! Ты ведь сидишь не за замком, а под замком.
Понимаешь разницу?. Ловушка не совсем четко отдал команду, и Сто вторая
перепутала. Понял?
- Да... - слабо улыбнулся Типтик.
- Пока еще все спят, давай знакомиться. Я - Учитель, сын Последнего
Доктора.
- Вашу дочку зовут Зоей?
- Правильно. А тебя - Типтиком?
- Кто вам сказал?
- Угадай.
- Н-не знаю...
- Загляни-ка вон в тот уголок... Только тихонько, не шуми! Типтик с
трудом поднялся на ноги. Огляделся. В клетках спали люди... На решетках, как
в настоящем зверинце, белели таблички:
"УЧЕНЫЙ. Из породы беспокойных".
"ПОЭТ. Редкий экземпляр - из породы мечтателей".
"ИНЖЕНЕР. Из породы искателей".
Тишина... Краешек неба за углом черного дома чуть заметно порозовел, но в
вышине еще сияли крупные звезды...
А в углу, там, куда показал Учитель, стояла позолоченная клеточка; в ней,
подвернув голову под крыло, дремал... Воронуша!
- Проснись! Проснись, черненькая птичка! - зашептал Типтик, просунув руку
в клетку к Воронуше.
Ворон вздрогнул, хотел каркнуть, но Типтик зажал ему клюв:
- Тс-с! Молчи!.. Мы убежим. В твоей клетке прутья тонкие... попробуем их
согнуть... Только не каркай. Тише!..
Осторожно, но изо всех сил, Типтик потянул к себе один прут... Прут
скрипнул и чуть-чуть подался... Типтик еще приналег. Ворон нетерпеливо
переступал лапами; потом боком навалился на решетку... Еще усилие - и клетка
сломана! Воронуша на свободе!
Теперь - как можно скорее перелезть через высокий каменный забор. Скорее
- пока не проснулся Ловушка, пока его глазастые мермехоны не подняли
тревогу.
Воронуша единым махом вспорхнул на ворота.
А Типтик... Что с ним? Почему не бежит, почему медлит?
"Бабушка, где ты?" - хотел крикнуть Типтик, но тут же крепко сжал губы.
Он посмотрел вглубь двора. Двор огромный, и где-то там, в самой глубине его
стоит клетка, в которую хватающая машина бросила Бабушку.
Мальчик медленно подошел к Учителю. Ох, у этой клетки прутья были такие
толстые! И замок на дверце - грузный, стальной.
- Беги, дружище, спасайся! - Учитель печально смотрел на Типтика. - Ты
почти на свободе. Лезь через забор...
- Не могу. Здесь моя Бабушка. Не могу я без нее...
- Твоей Бабушке не убежать. Замок без ключа не открыть. Ключи от всех
клеток у Главного Хранителя, у Ловушки.
- А где он их держит?
- Неизвестно... Знаю лишь, что спит он сейчас вон в той комнате с
открытым окошком. До этого окна тебе даже во сне не добраться - слишком
высоко.
- Мне не добраться... А что если... - Типтик сдвинул брови. - Воронуша,
ко мне!
Глава двадцать девятая
Бой
Что Типтик шептал Ворону - Учитель не слышал. Только отдельные слова
можно было разобрать: "блестит"... "разрешаю"...
И вот, черные крылья заколыхались - сначала едва заметно, нерешительно;
потом - все чаще, чаще: Ворон набирал высоту, с опаской поглядывая на
каменный дом... Вот он осторожно подлетел к узкой щелочке окна, заглянул
внутрь...
- Ну, давай, давай! - шептал Типтик. - Действуй, Воронусик!
Воронуша отважно тряхнул хвостом и скрылся в комнате.
Сердце у Типтика сжалось, он даже дышать перестал... Если вдруг Ловушка
сейчас проснется и увидит Воронушу - все погибло. Ах, как долго тянутся эти
минуты! Где же ты, Воронушенька, что с тобой?..
А солнце на востоке разгоралось все ярче и ярче. Звезды совсем померкли.
Скоро солнце взойдет.
Воронуша вылетел из окошка!
В клюве он держал связку блестящих ключей.
- Кидай! - выдохнул Типтик.
Ворон разинул клюв. Связка шлепнулась у самых ног мальчика.
И тут наш храбрый Воронуша не выдержал. От радости, что все получилось
так удачно, он заорал на весь двор:
- Урра! Крра-красота! Уррра!
- Что такое? Кто кричит? - Дядя Ловушка высунулся из окна, поспешно
натягивая клетчатый пиджачок. - Ворон?.. Хватай его! Держи!..
С крыши сорвались Мерзавцы Механические Особого Назначения - затрещали их
моторы, засвистели их крылья, со страшной силой рассекая холодный утренний
воздух. Растопырились хищные когти.
- Карр-карр! - перепуганный Воронуша кинулся наутек.
Мермехоны легко догнали его. Один из них пролетел над Вороном и, круто
спикировав, загородил ему путь.
Но Воронуша не растерялся: сложил крылья и камнем рухнул вниз. Видимо,
мермехон хотел поступить так же: втянул в себя когти и крылья и стал
стремительно падать вслед за живой птицей. Но что-то в механике этого
Мерзавца не сработало вовремя, и он всей тяжестью грохнулся об асфальт.
Пружинки, лампочки и колесики вывалились из его стального брюха.
- Хватай-держи Ворона! - приказывал Дядя Ловушка другим мермехонам.
Но они беспорядочно кружились в воздухе, сталкивались друг с другом -
словом, вели себя как существа неразумные.
А Воронуша - не будь дурак - моментально забился в узенькую щель между
двух клеток, и никакой хищный коготь не смог бы дотянуться до него.
Тем временем Типтик носился по двору и открывал у клеток хорошо смазанные
замки. Измученные люди выходили на волю, расправляя затекшие плечи.
- Бунтовщики! - надрывался Главный Хранитель. - Мятежники! Вот я вас
всех!..
Тут во двор, расставив длинные рычаги, ворвались новенькие хватательные
машины - закрутились, заюлили между клетками, пытаясь загнать туда людей.
Но люди - умные, талантливые, люди - не испугались. Учитель ловко
подобрался сзади к хватательной машине, дотянулся до пульта управления и
что-то переключил там... Машина на секунду остановилась, а потом, не обращая
внимания на людей, пошла сражаться с другими машинами!
Такой шум стоял в тюремном дворе, такой звон и лязг, что все мермехоны,
все хватательные машины стали неуправляемыми - не могли расслышать ни одной
команды Главного Хранителя.
Великолепная Бабушка вырвалась из своей клетки и, энергично работая
локтями, высоко поднимая колени, побежала навстречу Типтику:
- Внук! Тимоша!.. Воронуша!.. Вы истинные герои! Я все знаю! Я горжусь
вами!
Люди, ощутив свободу, дорвались до самого желанного сегодня дела: они
умело выключали и останавливали хватательные машины, всю эту технику,
которая держала людей взаперти, не позволяла им жить так, как хочется.
Воронуша, высунув клюв из своей щели, храбро подбадривал:
- Урра! Бей крепче! Пре-крра-сно!
Но сам из щели, на всякий случай, не вылезал.
Глава тридцатая
"Прыгай!.."
У Дяди Ловушки от бессильной злобы тряслись губы. Немигающими глазами
смотрел он на то, что делалось во дворе. Остановились его верные слуги -
хватательные машины; присмирели его стражники - мермехоны.
Что делать Ловушке - убежать, спрятаться?.. Некуда бежать, некуда
прятаться: несколько человек уже ломились в дверь его черного дома.
И тогда Главный Хранитель, с трудом протиснув свой толстый живот сквозь
щель узкого окна, встал на подоконник и пронзительно затараторил:
- Прощайте! Сейчас я брошусь вниз и разобьюсь насмерть на ваших глазах.
Насмерть разобьюсь, имейте в виду! Смотрите, как умирает герой!
Люди во дворе чуть притихли; они испуганно смотрели на кривоногого
человечка, который стоял на самом краешке подоконника.
- Да! - кричал Дядя Ловушка. - Я сейчас умру, потому что не хочу больше
жить рядом с вами, негодяи вы эдакие! Не хочу, негодяи, видеть вас и
слышать! Вы не уважаете меня - меня не уважаете, нет! Меня - мудрого
Главного Хранителя Картины... Я сейчас умру, и никто-никто не будет
заботиться о жирной пище для ваших родных... Сейчас умру! Прощай, мой
стеклянный город! Прощай, теплое солнышко! Прощайте, негодяи!
Он говорил уже спокойнее, и даже немного отодвинулся от края подоконника.
А во дворе кто-то уже опустил глаза, кто-то уже тяжело вздохнул...
- Вы не жалеете меня, - еще громче затараторил Дядя Ловушка. - Вы не
любите меня. Вы не верите мне!.. Вы хотели поближе рассмотреть Картину... А,
может быть, вы хотите ее переделать, изменить ее?.. Но ведь Картину
нарисовал Знаменитый Художник - нарисовал всю вашу жизнь. Он оставил мне
свою Картину, потому что любил меня, верил мне. А вы, негодяи, не уважаете,
не жалеете меня. И вот, я сейчас прыгну и умру на ваших глазах!..
- Прыгай! - раздался звонкий голос.
Все обернулись.
На каменном заборе стояла худенькая девчонка... Зоя! Колени у нее
ободраны, лицо раскраснелось, и под лучами утреннего солнца сияло, как
маленький флажок.
- Прыгай, прыгай! - весело повторила она. - Ну, что же ты?.. Боишься? Или
раздумал умирать?
- Нет, не раздумал! - взвизгнул Дядя Ловушка, губы его опять задрожали от
злости. - Не раздумал, но хочу, чтобы смерть мою видели не только эти
бунтовщики, мятежники. Я желаю, чтобы весь город увидел, как погибает
Главный Хранитель...
- Весь город? - спросила Зоя. - Пожалуйста!.. За забором зашумели,
загудели тысячи голосов. Заскрипели железные ворота - во двор ворвались
сердитые люди. Впереди всех - Последний Доктор.
- Дорогой мой сын! - закричал старик радостно. - Мы пришли, чтобы спасти
тебя и всех твоих друзей... А Зоя смеялась, показывая пальцем на Ловушку:
- Глядите, глядите! Сейчас будет совершен прыжок с высоты в пятьдесят
метров! Прыжок без парашюта!.. Прыгай! Алле-гоп!..
- Ой, будьте добры, не прыгайте, дяденька Хранитель! Если вы разобьетесь,
то я уже не буду чемпионом города по "медленности"...
Это сказал шарообразный мальчик; он, оказывается, тоже приплелся сюда.
- Пусть прыгает! - требовала Зоя. - Струсил?
- Нет... не струсил я... - промямлил Дядя Ловушка. - Но жалко... Жалко
зашибить кого-нибудь там внизу, если прыгну.
В толпе засмеялись.
- Ну чего, чего вы от меня хотите? - единственный глаз Ловушки
часто-часто замигал. - Чего вам надо?
- Чтобы стать по-настоящему счастливым - нам всем нужна работа! - крикнул
Учитель.
И тысячи людей заволновались, зашумели:
- Хо-тим ра-бо-тать!
- Труд!
- Ра-бо-та!
- Строить! Учить!
- Выдумывать! Изобретать! Делать! - кричали взрослые.
- Смеяться, бегать, играть! - кричали дети.
- Порр-порхать! - каркнул Воронуша, но его, кажется, никто не услышал.
Глава тридцать первая
Карандаш, ластик и яркие краски
Учитель взобрался на разломанную ветку, с нее перескочил на забор и стал
рядом с Зоей. Он отовсюду был виден.
- Я хочу спросить вас, друзья, - начал Учитель. - Разве это правильно,
что нашим прекрасным городом командует самый жадный и самый злой человек?
- Не-пра-виль-но! - ответили тысячи людей.
- Мы с вами живем открыто, на виду у всех, у нас нет секретов друг от
друга. А он живет в черном каменном доме за высоким забором; у него нет
друзей, и никто не знает, о чем думает сумасшедший человек, который сам себя
назвал Главным Хранителем. Разве это правильно?
- Не-пра-виль-но! - ответили тысячи людей.
- Разве это правильно, что он запрещает нам работать?
- Нет, неправильно! - все громче и громче говорили люди. -
Не-пра-виль-но!.. Не-пра-виль-но!
- И почему он прячет от нас Картину? Нашу Картину! Если город выстроен,
как на Картине - мы имеем полное право видеть ее!
- Имеем право! - сказали тысячи людей так громко, что Воронуша вздрогнул
и даже подпрыгнул от волнения:
- Имеем прра-во! - сказал он.
- Ладно, уж так и быть, ладно... - заверещал Дядя Ловушка. - Покажу я вам
Картину, покажу... Сейчас принесу... Но если вы тронете меня хоть пальцем,
то я уничтожу ее - разорву, разрежу, разобью, если тронете меня, старичка
несчастного.
- Не тронем, - с презрением сказал Последний Доктор.
... И вот распахнулись настежь двери черного дома, и показалась Картина.
Дядя Ловушка держал ее перед собой, прикрываясь ею, словно щитом; он весь
спрятался за нее - и только снизу видны были ноги, а сверху лысина и клочок
слипшихся волос.
- Ворр! Ворр! Ворр! - закричал Воронуша и сел на плечо Типтику.
- Вот Картина, которую мне подарил мой лучший друг - Знаменитый Художник,
- сказал Дядя Ловушка. - Он сам подарил мне эту Картину и сам назначил меня
Главным Хранителем. Ведь я тоже был художником...
- Неправда! - воскликнула Бабушка. - Возмутительно! Он никогда не был
художником, этот гнусный птицелов. Я сама видела, как он торговал живыми
птицами. Мы с моим внуком Тимофеем Птахиным видели это собственными глазами!
Скажите, разве может художник ловить птиц и держать их в клетках?
- Прравда! Прравда! - крикнул Воронуша и перелетел на плечо Великолепной
Бабушки.
- Он мучил птиц, - подтвердил Типтик. - Не давал им пить...
- Прравда! - мотнул своей большой головой Ворон и перелетел от Бабушки
опять к Типтику.
- Погодите-ка, - Типтик слегка прищурился. - Да разве это Картина?
- Да-да... - проговорил Последний Доктор, пристально вглядываясь в
полотно в раме. - Это не похоже на Картину. Это, пожалуй, чертеж, схема...
И верно: все увидели, что на белом полотне тонкими еле заметными линиями
были очерчены контуры домов, улиц, проспектов. А в самом центре чья-то
неумелая рука - это сразу было заметно - карандашом нацарапала неуклюжий
монумент в честь Главного Хранителя.
- Все в точности! Тут все в точности! - захлебывался Дядя Ловушка. -
Очень похоже, в точности! - он кричал из последних сил, и от натуги лысина
его покрылась капельками пота. - На Картине, как в жизни! В жизни, как на
Картине! В точности!
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг