шву бронеплитами и есть тот странный болид, что таким чудесным образом
открыл им доступ на территорию древней цитадели, но никто из них не горел
желанием забраться вовнутрь корабля.
Опасливо обойдя стороной накрененный посадочный модуль с "Терры", они
обратили взгляды своих выпуклых фасетчатых глаз на внутреннее пространство
древней твердыни.
Об этих местах ходили жуткие легенды, где правда была замысловато
переплетена с вымыслом. От своих богов, которые иногда снисходили до общения
со смертными, инсекты слышали о какой-то "бесконтрольной мутации",
вырвавшейся на волю в ходе экспериментов по получению нового вида растений,
девяносто процентов которых составлял бы чистый металл.
Может быть, для прошлых поколений инсектов, которые жили еще до войны с
людьми, эти словосочетания и имели какой-то смысл, но для членов данного
отряда были лишь пустым звуком...
Их поведение определяли страх и жажда наживы, причем два этих чувства
вели между собой нешуточную борьбу под узколобыми хитиновыми черепами...
Внезапно один из инсектов заметил оцепеневшего от ужаса мальчика,
который стоял у входа в одно из зданий. Вся пятерка мгновенно направила на
него стволы своего оружия, казалось, еще секунда, и насмерть перепуганный
ребенок будет разорван в клочья автоматными очередями, но в этот момент
случилось непредвиденное...
В проходе между зданиями послышался заунывный вой сервомоторов, и там
появился промышленный робот, неуклюже ковылявший на трех функционирующих
ступоходах к плантации металлического кустарника.
Реакция насекомоподобных существ была мгновенной.
Грохот выстрелов оглушил парализованного ужасом Антона, он инстинктивно
сжался, закрывая голову руками, и присел, глядя, как автоматные очереди
вгрызаются в трухлявый от времени и коррозии металл, оставляя в корпусе
робота рваные дыры, сквозь которые наружу посыпались искры и полез едкий,
вонючий дым.
Паукообразная машина пошатнулась, оседая назад под ураганным автоматным
огнем, ступоходы робота подломились, неуклюже царапнув воздух, и он с
грохотом и лязгом опрокинулся на каменные плиты двора.
Антон, дико закричав, побежал прочь.
Завернув за угол сборочного цеха, он влетел в ближайшую открытую дверь
и остановился как вкопанный.
Темный сумрак открывшегося перед ним коридора был затянут серебристым
кружевом тонких, подрагивающих нитей.
Не помня себя от ужаса, Антон прижался к холодной стене, чувствуя, что
вот-вот в изнеможении упадет на пол...
Сзади вдруг раздалась быстрая, царапающая поступь, и в полутемный
коридор влетело одно из преследовавших его существ.
В отличие от Антона инсект не заметил поблескивающих во мраке
металлических нитей. Увидев мальчика, он издал высокий, визгливый скрежет и
больно ткнул съежившегося от страха Антона автоматным стволом.
Не выдержав, мальчик заплакал. Инсект, раздраженный такой реакцией,
отступил на шаг в глубь коридора, очевидно, собираясь застрелить маленькое
хнычущее существо.
За спиной вскинувшей автомат насекомоподобной твари медленно пришли в
волнообразное движение тонкие нити серебристой, тускло отсвечивающей
паутины. Если бы не судорожные рыдания обезумевшего от страха мальчика, то,
возможно, инсект бы и расслышал жадный чавкающий звук за своей спиной, когда
из свернувшегося прямо на глазах серебряного клубка вылезло что-то
осклизлое, похожее на жадную, новорожденную глотку. Еще мгновение, и
трубчатый отросток паутины конвульсивно дернулся, выплюнув в спину инсекта
целую очередь твердеющих на лету шипов.
Растение размножалось...
Инсект, чей хитиновый панцирь оказался пробит в трех или четырех
местах, дико заверещал и, уронив автомат, метнулся наружу.
Антон, наблюдавший эту сцену словно в полусне, перестал плакать, глядя
вслед убегающему насекомоподобному созданию.
Весь внутренний двор древней цитадели уже был полон прошедшими через
пролом инсектами. Одни из них облепили дымящийся остов поверженного
автоматными очередями промышленного робота, другие с опаской осматривали
стройные насаждения металлических кустов, третьи уже приступили к
мародерству, обшаривая в поисках вожделенной добычи близлежащие помещения.
Их однорукий предводитель в окружении части отряда как раз заглядывал в
трещину, которая образовалась в обшивке посадочного модуля, когда во двор с
криком выскочил атакованный растением инсект.
Никто не видел, что случилось с ним внутри здания, но весь отряд
мгновенно насторожился, каждый бросил свое занятие и замер, уставившись на
раненого сородича.
Пробежав несколько десятков метров, тот вдруг зашатался, бешено
замолотил по воздуху четырьмя верхними конечностями и упал, отчаянно
извиваясь, насколько это позволял ему сделать жесткий хитиновый панцирь.
Внезапно из-под его балахона потекла какая-то жидкость, и оттуда на
свет выбился осклизлый клубок серебристых нитей.
Крики опрокинувшегося на спину существа мгновенно стихли. В гробовой
тишине он с усилием приподнял свою голову, в немом изумлении взглянув на
десятки тонких серебряных проволочек, прущих наружу изо всех частей его
тела, потом вдруг вскрикнул, несколько раз конвульсивно дернулся и затих.
Через минуту на том месте остался лежать лишь закутанный в мешковатый
балахон хитиновый панцирь, окруженный плотными зарослями развившейся прямо
на глазах изумленных наблюдателей металлической паутины...
Не в силах выдержать подобного зрелища и не зная, чего стоит бояться
больше - насекомоподобных тварей или оккупировавшего здание растительного
паразита, Антон в горячечном полузабытьи выполз из темного прохода.
У него больше не было сил даже на то, чтобы испытывать элементарный
страх.
Впервые с момента катастрофы на борту "Терры" ему стало по-настоящему
все равно - будет он жить дальше или умрет прямо здесь, на холодных и
шероховатых каменных плитах.
Так или иначе, но проползти он смог лишь несколько шагов. Спасительная
тьма обрушилась на полумертвого мальчика. Он потерял сознание.
Глава З
ЧЕРНЫЙ АНГЕЛ
Отряд инсектов, несколько поредевший, но зато обремененный новой
поклажей в виде бесценной добычи, которая состояла из нескольких порядком
поржавевших автоматов, десяти непочатых цинков с патронами и множества
абсолютно новой электронной аппаратуры, с корнем выдранной из приборных
консолей посадочного модуля, покинул стены разграбленной цитадели и
углубился в лес.
Четверо ползущих на карачках инсектов, занимавших позицию в середине
строя, волокли на своих спинах сорванную с петель пластиковую дверь, к
которой кусками изолированного провода были грубо прикручены спинами друг к
другу два человеческих тела.
Это были капитан Белгард и Антон.
Капитан не приходил в сознание с момента жесткой посадки модуля, и
инсекты, которые грабили покореженный корабль, нашли его пристегнутым к
креслу.
Антон, впавший в беспамятство от ужаса и безысходности, временами
приходил в себя, но разум мальчика упорно не хотел возвращения в эту
страшную реальность. Ему всерьез угрожала опасность комы - этой самой
крайней реакции травмированного организма на запредельные потрясения...
Инсектов, которые передвигались достаточно медленно, не заботило
здоровье и моральное состояние двух пленников. Они были злы и усталы от
долгого перехода, непредвиденной задержки и тех опасностей, которым
подверглись в стенах древнего человеческого сооружения. Рядовым членам этой
разношерстной банды хотелось одного - добраться живыми до ближайшего города,
где они смогут обменять полудохлых пленников на что-нибудь более ценное,
например, на еду или оружие.
Однорукий инсект, двигавшийся во главе отряда, придерживался несколько
иного мнения относительно судьбы двух захваченных людей. У него оказалось
достаточно интеллекта под хитиновой черепной коробкой, чтобы увязать
присутствие двуногих с крушением странного летательного аппарата. Он всерьез
надеялся, что получит гораздо большее вознаграждение от заинтересованных в
информации Высших Инсектов, чем от тех, кто скупает мясо и рабов на рынках.
* * *
Антон в какой-то бессчетный раз медленно приходил в себя, и окружающий
мир возвращался к истощенному мальчику, проступая сквозь плавающую у глаз
пелену стертыми, нерезкими очертаниями предметов и отвратительным кислым
запахом, от которого мутило желудок.
Теперь Антон был твердо уверен, что именно так пахнет страх...
Он возвращался в реальность ненадолго и не по своей воле. Обычно ему
хватало одного беглого взгляда вокруг да ощущения мерно покачивающейся под
ним спины вонючего насекомого, чтобы его разум вновь провалился в
спасительное забытье...
Однако эти страшные минуты просветления, когда он выплывал из омута
беспамятства, отпечатывались в его памяти липкими слайдами неизбывного
страха, отвращения и неприятия того мира, что так навязчиво вторгался в его
жизнь, окончательно ломая и без того хрупкий детский разум.
Если это был сон, то ему срочно нужно проснуться, если страшная сказка,
то пусть она, наконец, кончится... Если...
Отряд шел...
Мерно покачивалась хитиновая спина...
Мерзкий запах лез в ноздри, и от него выворачивало голодный желудок...
Ребра пластиковой двери врезались в задеревеневшее тело, а под
проволочными путами руки и ноги нестерпимо горели...
- Мамочка... - отчаянно шептали растрескавшиеся, пересохшие губы.
Антон не знал, что с того момента, как их модуль огненным шаром рухнул
на эту страшную планету, прошло меньше двух суток. Он вообще потерял
какое-либо представление о времени.
Отряд инсектов пересек лес, форсировал реку и вышел на равнину.
Мимо проплывали очертания каких-то безнадежно разрушенных временем
построек, выполненных из черного и серого материала, похожего на
полированный пластик... Здания хоть и пострадали от времени, но все еще
хранили на себе печать величественной, вдумчивой и какой-то печальной
красоты...
Тут не было острых углов и ломаных линий. Плавные волны застывшего
камня лениво текли к серым осенним небесам, витиеватые спирали, шириной в
десятки метров, медленно закручивались в развязки дорог; кое-где на овалах
террас виднелись голые ветви деревьев...
Все это было больше похоже на мемориальное кладбище величиной с целую
планету, чем на руины. В мрачной гармонии черного и серого камня
чувствовалась обреченность, и Антону хотелось кричать от этих картин.
Где-то в серых небесах послышался монотонный стрекочущий звук, и у
мутного горизонта сквозь пелену моросящего дождя проступили контуры трех
приближающихся точек.
Хитиновые спины взволнованно зашевелились. Вокруг Антона, который как
раз снова пришел в себя, раздались злобные лязгающие звуки, скрежет и
шипение. Все это смешивалось со стрекотанием падающих из поднебесья машин,
и помутившийся разум мальчика воспринимал лишь общий суматошный шум, в
котором трудно было отличить рокот вертолетных моторов от металлического
лязга затворов, звуков чужой речи и скрипа взводимых арбалетов...
Винтокрылые машины с оглушительным ревом пронеслись над самой землей,
разметав отряд инсектов, как порыв осеннего ветра разбрасывает кучу
пожухлых, сморщенных листьев. Звонко взвизгнули спущенные тетивы арбалетов,
и вслед уходящим на бреющем полете геликоптерам просвистели стрелы с
тяжелыми, начиненными взрывчаткой наконечниками...
Полумертвый мальчик, широко раскрыв глаза, безумным взглядом провожал
удаляющиеся силуэты трех вертолетов.
Готовый вырваться крик застрял где-то в пересохшем горле.
Ему показалось, что за прозрачными колпаками кабин он успел разглядеть
хмурые человеческие лица!
Он не мог бежать, кричать или звать на помощь...
Он лишь обреченно смотрел вслед удаляющимся машинам. Они улетели...
Где-то далеко раскатисто ухнули взрывы упавших стрел...
* * *
- Внимание, база, докладывает борт ноль-ноль-два, повторяю,
ноль-ноль-два... - Сержант Шевцов поправил дугу коммуникатора, сильнее
прижимая наушник, чтобы можно было хоть что-то расслышать сквозь басовитый
рокот моторов и свист рассекающих воздух лопастей. Холодный ветер с воем
врывался в кабину через открытый проем двери, где за треногой
крупнокалиберного пулемета с невозмутимым видом застыла сгорбленная фигура
Дугласа.
- Ноль-ноль-два, слышу вас... - донеслось сквозь треск помех, - на
связи...
- Вижу отряд противника, предположительно та самая банда, что
разграбила наши посты у гаммы-четыре... Численность около восьмидесяти
голов... - Сержант привстал, схватившись одной рукой за вертикальную стойку,
а другой по-прежнему прижимая к уху дугу коммуникатора, и выглянул вниз, где
по широкой улице древнего города разбегались, занимая всевозможные укрытия,
фигурки инсектов. - Я хочу сделать их, лейтенант!.. - сквозь зубы выдавил он
в микрофон коммуникатора.
Черная, гладко выбритая голова Дугласа, слившаяся в одну линию с
пулеметным прицелом, энергично кивнула, одобряя реплику сержанта.
- Действуй по обстановке, ноль-второй, - прорвался сквозь треск помех
далекий голос, - только не зарывайся, сержант, понял?..
- Не учи козла жрать капусту... - удовлетворенно проворчал Шевцов,
отбросив коммуникатор, который повис на длинном проводе. Он еще раз глянул
вниз и постучал костяшками пальцев по шлему пилота.
- Разворот! - проорал сержант, стараясь перекричать шум винта. -
Передай остальным: работаем как обычно!
Пилот геликоптера энергично кивнул и начал переключать что-то рукой,
произведя несколько переключении на приборной панели.
Стрекочущий шум мотора изменил свою тональность, и машина, кренясь на
один борт, пошла в разворот, по широкой дуге обходя полуразрушенный серый
шпиль древней постройки.
Сзади, в хвостовой части машины, с воем ревунов медленно откинулась
рампа, открывая широкую пасть десантного отсека, где, плотно прижавшись друг
к другу, сидели шесть бойцов в камуфлированной серо-черной форме.
- Приготовились! - крикнул, появившись из-за переборки, сержант. - Со
второго захода, после того, как причешем их!
Отдав распоряжение, Шевцов исчез. Десантники молча, со знанием дела
зашевелились, поправляя снаряжение. На их спокойных, угрюмых лицах не
наблюдалось даже тени волнения, лишь мрачная готовность сделать свою работу.
Обогнув здание, три вертолета, клонясь к земле тупыми носами пилотских
кабин, на бреющем полете устремились назад. Словно страшные, черные птицы,
они ворвались в разлом центральной улицы древнего города, с обеих сторон
ограниченный осыпавшимися стенами полуразрушенных построек.
Застывший в проеме люка Дуглас, не дожидаясь команд, привстал, широко
расставив ноги, и ствол крупнокалиберного пулемета, укрепленного на жесткой
треноге, пошел вниз. Трудно было не заметить отсутствие у него сложной
техники электронного прицела, вместо которой торчали лишь два кронштейна.
Майклу Дугласу, вцепившемуся огромными ручищами в рукоять оружия, не было
необходимости во всем этом дерьме...
Грохот короткой пулеметной очереди на миг заглушил все остальные звуки.
Сноп пламени сопровождался звоном забарабанивших по полу кабины стреляных
гильз, которые щедрой россыпью полетели от задымившегося кожуха, и впереди
машины по темному покрытию мощенной плитами улицы поскакала строчка дымных
султанчиков, настигая разбегающихся в панике инсектов.
Глаза Дугласа налились кровью.
Три вертолета неслись в ущелье улицы, подметая пространство перед собой
шквалом разрывных снарядов. Те из инсектов, кто не успел занять позицию под
прикрытием стен, падали, конвульсивно дергаясь, их хитиновые панцири рвало в
клочья, пятная черную мостовую алыми брызгами...
В ответ по уходящим машинам хлопнуло несколько гранатометов, но разрывы
легли мимо, покалечив многострадальные древние стены. Злобно залаяли
автоматы, но паника, деморализовавшая отряд, была плохим подспорьем при
стрельбе по стремительным, низко летящим целям...
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг