- А-а-а! - заорал Петров. - Да что же это такое делается!!!
Он выскочил из-за стола и забегал по комнате, схватившись почему-то не за
печень, а за пах, как будто ему туда ударили.
- Ну извини, извини! - покаялась продавщица. - Случайно вырвалось! Я тоже
оргазм раз в месяц испытываю! А женщине это вредно для здоровья!
Петров взвыл еще сильнее:
- А ну вали отсюда! Чтоб твоей ноги здесь больше не было! - Он хотел было
вдарить Светке по жирному носу, но она держала на руках Жанну, поэтому Митя
лишь скрежетнул зубами.
Светка пустила слезу и стала оправдываться, что она женщина и имеет право
иногда глупость сморозить! Что ж теперь, сразу выгонять! Как нужна была -
звал!
Маленькая Жанна спустилась с колен продавщицы и пошла к окну. Там она
задрала свою головку и принялась смотреть на небо. Ей было интересно, как
падает снег.
- Ладно, уйду я! - решила Светка. - На день уйду, а потом вернусь. Там у
меня гости приехали! Им тоже надо помочь!
- Можешь вообще не возвращаться! - рявкнул Петров. - А то, не ровен час,
голову тебе оторву!
- Как голубям! - не удержалась продавщица, надевая пальто.
- Убью-ю! - заорал Митя и бросился на женщину. Но тут кинжал вновь
проткнул ему печень, да так больно, что мужчина рухнул на пол как
подкошенный.
- Вот-вот! - прокомментировала Светка. - Полежи пока, подумай!
Петров, скорчившись внутриутробным плодом, стонал.
- Ну, до свидания!
Светка хотела было уже выйти вон, как что-то вспомнила, обернулась и
посмотрела на маленькую Жанну. Что-то шевельнулось у нее в груди.
- Не скучай, дочечка! - попрощалась она, хотела было подойти и поцеловать
крошку, но передумала и за-крыла за собой дверь.
Петров лежал на сей раз очень долго. Сознание блуждало где-то по обратной
стороне луны, на которой мелькали образы прошедших лет. Было видение
непутевой матери, которая, впрочем, сейчас улыбалась маленькому Мите и
протягивала ему что-то вкусное. Представились похороны Жанны, что,
собственно говоря, и вывело грузчика из состояния забытья.
Петров с трудом поднялся с пола, сначала на колени, а потом, опираясь
руками о стену, установился на ноги. Только тут он вспомнил о дочке,
огляделся и нашел ее спящей на раскладушке под махровым полотенцем. Старый
будильник "Заря" показывал восемь часов тридцать минут вечера, и Митя
прикинул, что пролежал бессознанным часов пять.
А еще он не удивился, что маленькая Жанна больше не казалась ему
маленькой под полотенцем. Ее ножки уже не помещались под махрой,
прикрывающей лишь часть спины и ягодицы, а пальчики с прозрачными ноготками
слегка шевелились, как будто им было прохладно.
Митя добрел до телефона и набрал номер 03.
- "Скорая"! - отозвались ему.
- Мне плохо, - пожаловался Петров.
- Что с вами? - спросил бесстрастный голос.
- Дикая боль в печени!
- Пьете?
- Нет, - соврал грузчик.
- Сколько вам лет?
Митя задумался.
- Тридцать два? - произнес он вопросительно.
- Сходите завтра к врачу, - предложила оператор низким женским голосом.
- Я сознание теряю уже второй раз за день. Пролежал пять часов без
памяти.
- Сейчас приступа нет?
- Сейчас нет.
- Поезжайте в больницу.
- Я не могу!
- Почему?
- Я - отец-одиночка, - объяснил Митя. - У меня маленький ребенок.
- Другое дело, - голос оператора стал ласковым. - Сейчас что-нибудь
постараюсь сделать! Не вешайте трубку!..
К глазам Мити подступили слезы. Он подумал о том, что нормальной
человеческой жизнью жить хорошо. Хорошо, когда тебе пытаются помочь только
потому, что у тебя имеются дети.
- Вы слушаете? - вернулась оператор.
- Да-да!
- Ваш адрес?
Митя продиктовал медленно, чуть было не напутав номер квартиры.
- Машина будет через пятнадцать минут.
- Спасибо, - от всей души поблагодарил Петров.
- Мальчик?
- Что? - не понял грузчик.
- У вас мальчик?
- А-а... Нет, девочка.
- Сколько ей?
- Э-э... - он осекся и обернулся на спящую Жанну. - Восемь лет.
- Хороший возраст! Моей - десять!.. Ну всего хорошего вам, поправляйтесь.
Сто двадцать третья!
От такого телефонного участия душа Мити согрелась, словно ее грелками
обложили. Он вдруг захотел найти эту сто двадцать третью и как-то
подружиться, что ли!.. Ему захотелось постоянного участия... Он еще долго не
вешал трубку, слушая короткие гудки и ощущая ухом тепло нагретой пластмассы.
Ему казалось, что это тепло сто... Остальные цифры Митя забыл...
"Скорая" действительно приехала через пятнадцать минут, но врач, в
отличие от диспетчера, был мужчиной и, оглядев убогое жилище Мити, все
понял.
- Давно пьете?
Грузчик решил теперь не врать.
- С детства.
- Ложитесь.
Ложиться было некуда, кроме раскладушки, на которой спала дочь. Но тут
полотенце откинулось и из-под него выскользнуло очаровательное юное создание
лет двенадцати, абсолютно голенькое и совершенно лишенное стыда. Обнаженная
отошла к окну, повернувшись к врачу ягодицами, и принялась разглядывать
вечернее небо.
- За это судят! - хриплым голосом произнес врач.
- Чего пялишься! - разозлился Петров. - Делом занимайся! Дочь это моя!
Врач сглотнул слюну и отвернулся от окна.
- Ложитесь!
Митя лег на раскладушку.
- На спину.
Петров перевернулся.
Врач принялся пальпировать печень, и при каждом его прикосновении грузчик
вскрикивал.
- Терпи! - рыкнул врач и покосился в сторону окна.
Девушка по-прежнему смотрела на небо. Одно ее плечо было слегка опущено,
а чудесная головка склонилась на другое.
- Ну чего там у меня? - морщился от боли Митя.
- У тебя печень раза в три больше, чем у нормального человека! - ответил
врач и подумал, как от такого законченного урода произошла такая красавица.
Еще он подумал, что алкоголик, вероятно, насчет отцовства нагло врет, хотя,
с другой стороны, как он заманил к себе такую девушку?..
- Ну и что?
- Что? - не понял врач.
- Что печень у меня большая? - с удивлением сказал Митя. - У вас
маленькая, у меня большая! И что?
Врач сегодня очень устал, был зол от утомления, да и по природе не был
добрым, а потому, надавив еще раз на больной орган, произнес:
- Конец тебе приходит! Вот что!
Если бы он обернулся на этой фразе к окну, то, вероятно, заметил бы, как
дернулось у девушки плечико, то, что повыше, к которому склонилась голова.
Но врач поворотился чуть позже и чмокнул от удивления губами. Всю обнаженную
спину девушки закрывали волосы. С вороным отливом, они отражали свет
комнатной лампочки и все же еще были недостаточно длинны, чтобы целиком
скрыть наготу, оставались округлые завершения ягодиц, которые чуть было не
свели с ума уставшего мужчину своим бесстыдным намеком.
- Конец тебе! Конец! - процедил он.
- Что значит конец? - не понял Митя.
- То и значит, умираешь ты!
- Как это?
- Так, - врач что-то вколол в зад Петрову и грубо вытащил шприц обратно,
повредив в мягком месте какой-то сосудик, отчего из-под бледной кожи
протекла каплей кровь. - Как все! Цирроз!
Он быстро собрал свой чемодан и, стараясь не глядеть в сторону окна,
вышел прочь.
После того как хлопнула входная дверь, Митя Петров начал умирать. Он это
отчетливо понял и так похолодел нутром, что изо рта вышел дымок, как от
жидкого азота.
Несмотря на сделанный врачом укол, грузчик почувствовал подступы какой-то
грандиозной боли, какой не испытывал прежде и о которой даже не помышлял. Он
сжался от страха, забыв натянуть после укола штаны, хотел было завыть, но
родил лишь сип.
Она подошла неслышно и села рядом.
Митя открыл глаз, вытаращенный от ужаса, увидел Жанну и схватил ее за
руку с такой силой, что мог бы, наверное, сломать кость. Но на лице девушки
не дрогнул и мускул единый, она открыто улыбалась, и пахло от нее чем-то
свежим и успокаивающим.
- Боюсь! Боюсь! - зашептал Митя.
Она покивала в знак согласия.
- Болит! Болит!
Еще раз кивнула.
- Ы-ы-ы-ыыы... - провыл грузчик надрывно. - Не хочу подыхать! Сука
смерть! Тварь беззубая!!!
Жанна по-прежнему улыбалась. Ее алые губы приот-крылись, обнажая розовый
язык.
- Не бойся, - произнесла девушка негромко.
- Ага, как же! Не ты подыхаешь, а я!
Он опять взвыл, а Жанна слегка наклонилась к нему и прикрыла махровым
полотенцем его голый зад с засохшей кровавой каплей.
- Смерть избавит тебя от мучений. Когда твои органы не смогут работать и
станут причинять тебе невыносимую боль, смерть все закончит.
Митю стошнило. Его вывернуло и от боли, и от страха одновременно. От этих
же двух причин он ничего уже не мог сказать, лишь чувствовал, как
задеревенела кожа на голове.
- Смерть не обратная сторона жизни, - продолжила Жанна, и Петрову
показалось, что из ее чуть раскосого глаза выкатилась слезинка. - Смерть -
это... - она подбирала слова. - Это - как снотворная таблетка... Ты
засыпаешь после боли, а там сон...
- Ы-ы-ы-ы-ы...
Петров был не в состоянии воспринимать слова. У него невыносимо болело,
рассудок перемешался, на кожу выпрыгнули крупные мурашки, и в паху стало
чуть влажно. Митя скрипел зубами, лицо его окончательно теряло цвет, а
несколько выпавших ресниц лежали на белых щеках черной щетиной.
- Папа, - сказала Жанна.
Его тело стало выгибаться, словно коромысло, корежилось из стороны в
сторону, в уголках рта выступила желтоватая пенка.
- Если бы не смерть, то мучиться можно бесконечно, - как бы извиняясь,
прошептала Жанна.
Наконец тело Мити затряслось в мелких конвульсиях, он уже растерял
сознание и хватал воздух открытым ртом, надувая пенку, словно мыльный
пузырь, пока она не лопнула.
Жанна глубоко вдохнула и выдохнула. Из ее рта вы-рвалось небольшое
облачко синеватого цвета, которое проплыло около метра и влетело в
оскаленный рот Мити. Петров рефлекторно глотнул, все его тело еще раз
тряхнуло, будто током ожгло, он на миг широко открыл глаза, да так и остался
лежать недвижимым, уставившись ледяными зрачками в небытие...
Митя Петров умер...
Девушка не стала закрывать глаза умершему, поднялась с раскладушки,
подошла к засиженному мухами зеркалу, собрала роскошные волосы в пучок,
коротко оглядела свое тело с маленькой розовой грудкой, подошла к шкафу,
вытащила из него какие-то отцовские вещи и натянула их на себя.
Она ушла из дома, оставив дверь приоткрытой. Ее походка была легка, а
лицо приподнято навстречу предновогоднему снегу...
Светка пришла на следующее утро. Она была крайне утомлена Митрохиным и
Мыкиным, а потому долго не обращала внимания на Митю, лежащего с открытыми
глазами.
- Все скоты! - бросила она. - А где девочка?
Ответом ей было молчание, и она разозлилась.
- Тебя спрашиваю! Чего молчишь?!! Опять нажрался... - она обернулась,
увидела Петрова отчетливо, осеклась и попятилась толстым задом, пока не
уперлась мягким в стену. - Умер, что ли?
Она уже поняла, что Митя отправился в какой-то из непознанных миров,
нельзя сказать, что была этим напугана, но столь неожиданно случилось
смертельное происшествие, что женщина стояла в недоумении, с трудом
соображая, что предпринять.
Первым делом Светка подошла к покойному, собралась с духом и закрыла ему
глаза.
- Все, Митенька, насмотрелся, - проговорила она, затем скинула махровое
полотенце и натянула на посинелый зад покойника брюки. - Так-то приличней
будет.
Далее действия продавщицы были разумными. Она узнала по справочной, как
можно вызвать труповозку, что и сделала. Затем позвонила в магазин
"Продукты" и сообщила о смерти сотрудника Петрова, чем вызвала торжественное
удивление у коллег-грузчиков, которые тотчас отправились на задний двор с
пятью бутылками водки поминать душу покойного душегуба.
Директор магазина пообещал Светке выделить материальную помощь на
похороны и тем счел свое участие в погребальных процедурах исчерпанным.
Через четыре часа приехали санитары смерти, погрузили задеревеневшее тело
Мити в холодный фургон и повезли в морг.
Перед тем как машина отправилась, Светка поинтересовалась - работают ли
холодильники? Она помнила, как хоронила мать, которая три дня пролежала в
тепле и изменилась до неузнаваемости. Тогда Светка долго бегала по моргу и
всем говорила, что произошла ошибка и ей выдали не ее мать.
- У нас все работает! - с гордостью сообщил бригадир труповозов.
- Ну и хорошо, - порадовалась продавщица.
Митю увезли, и Светка задумалась, что ей делать. Домой возвращаться не
хотелось, и она решила после работы возвратиться в Митину квартиру и пожить
в ней хотя бы до похорон.
На третий день к семи утра она и коллеги по магазину прибыли в морг, где
им выдали Митю, лежащего в простецком гробу. Коротко вздохнули, подняли,
закинули в автобус и поехали за город хоронить.
Было холодно, и все намерзлись. Не было сказано ни единого слова, гроб
просто опустили в яму и засыпали каменной землей. Пошел сильный снег, и к
тому времени, как все стали грузиться обратно в автобус, свежая могила, ее
глиняный холмик украсился белым.
Автобус чуть было не забуксовал, но вывернулся и поехал в город, где в
продуктовом магазине был уже накрыт стол, готовый принять поминающих.
Никто не видел, как из глубины кладбища к свежему захоронению подошла
странная девушка, одетая во все мужское и грязное, похожая на бомжиху, если
бы не неж-нейшее личико с удивительными глазами.
Жанна простояла над могилой почти час, она ничего не говорила, не шептала
губами, а просто смотрела на холм, как будто видела, что находится под ним.
Потом ее прогнал смотритель, подозревающий странную девицу в кражах
цветов с могил. Но в этот день хоронили только Митю Петрова, а ему цветов
никто не принес.
А в городе, находящемся за тысячу километров, жил пенсионер со странной
фамилией Ротшильд. Всю жизнь он проработал акушером. Сейчас ему было уже
девяно-сто лет и у него имелось двенадцать праправнуков.
Если бы старику рассказали, как когда-то он тащил щипцами
двухкилограммового младенца, который при рождении не дышал и чья мать хотела
от него отказаться, он тотчас бы вспомнил тот давнишний случай. А узнай
старик, что такая совсем не славная судьба сложилась у спасенного мальчишки
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг