их на мост.
Пленных заволокли почти на середину моста и, разведя в стороны,
привязали на шею каждому по булыжнику. Торкланд подозвал к себе старого
Хангнора и что-то долго объяснял ему, шепча на ухо, указывая то на одного
пленника, то на другого. Старый ас понимающе кивал и плотоядно
посмеивался.
Пленный ван, тот, что помоложе, стал заметно нервничать. Тем временем
Хангнор, дослушав Олафа, одобрительно кивнул и, поманив с собой двух асов,
удалился.
Торкланд некоторое время расхаживал между пленными, скаля зубы.
- Ладно, йотуновы испражнения, начнем беседовать наконец произнес
викинг. - И куда же это вы направлялись?
Оба вана ответили молчанием.
- Ну, не говорите - и не надо. Вы думаете, я стану вас мучить, вы -
геройски молчать, а засевшие на холмах ваши приятели сложат саги о вашем
мужестве? Не надейтесь. Я просто утоплю вас в этой речке, как
новорожденных котят в ночном горшке. А вашим друзьям, сидящим в засаде я
вышибу мозги, и они в свой смертный час будут больше думать о себе, чем о
двух утопленниках, покоящихся на дне реки. Это говорю вам я, посланец
Имира, пришедший на помощь асам и уничтоживший ведьму Хейд! - произнес
Олаф.
Узнав все об этом мире, Торкланд сообразил, как себя надо вести, и стал
входить в роль великого мессии. В конце концов, однажды ему уже
приходилось разыгрывать цезаря из легендарного Рима, и он тогда, кажется,
неплохо справился.
Судя по мольбе, застывшей в глазах юного вана, тот уже почти сломался.
Но взгляд старика излучал презрение. Однако первым заговорил старец:
- О презренные асы, доставившие столько бед моему народу, я готов вам
все рассказать. Только дожив до глубоких седин, я понял истинную цену
жизни. Но глаза этого гордого юноши режут меня на куски своим презрением,
- он кивнул в сторону затравленного парня, - убейте его, и я вам все
скажу.
- Хорошо.
Торкланд нагнулся и, схватив молодого вана за ноги одним движением
выбросил беднягу за парапет моста. Раздался истерический крик существа, не
желающего умира затем сильный всплеск, и все затихло.
Старый ван усмехнулся:
- Ну, теперь можете и меня хоть в воду, хоть в oгонь. Я это сделал
нарочно. Молодость тянется к жизни. Парень петрусил и уже готов был
сдаться. А мне, старику, ничего стоашно, и пусть моя тайна умрет вместе со
мной.
- Пусть твоя тайна умрет с тобой, - согласно кивнул викинг и выкинул
старца в реку.
Торкланд на глазах ничего не понимающих асов попошел к противоположной
стороне моста и, перегнувшись через каменный парапет, крикнул:
- Эй, Хангнор, тащи пацана, пока он совсем не отсырел.
Старый ас, сидя на трех связанных между собой бревнах, из тех что были
заготовлены под плот, потянул вверх опущенную в воду руку и вытянул за
шиворот барахтающегося вана ловким движением сорвав камень с его шеи.
Молодой пленник уже успел наглотаться воды. Он задыхался, всем ртом
хватал воздух и кашлял, выплевывая из легких воду. С первого взгляда было
понятно, что ван готов продать мать родную, лишь бы избежать новой
экзекуции.
- Ну что, говорить будешь? -крикнул ему Олаф с моста.
Парень бешено закивал головой, держась руками за бревно и боясь, что
ему не поверят.
- Еле поймал, мерзавца. Он, когда падал, меня чуть своим камнем по
голове не огрел, а потом едва на дно не увлек. Я его насилу удержал, -
пожаловался Хангнор.
- Мы шли в Кашалор к верховному правителю с посланием от колдуньи Хейд,
- начал рассказ пленный.
- Ты лжешь, червь помойный, - перебил его Торкланд, - старая ведьма
умерла!
Ван испуганно заерзал, затравленно глядя на могучего воина. Но все же
нашел в себе силы продолжить:
- Да, это так, ты, великий воин, действительно сжег ее. Но ведьма
возродилась. Она восстала из пепла в новом облике и с новой силой. Я лично
был в ночной страже, когда колдунья спустилась с неба и дала нам свои
распоряжения.
Асы задумались. Видимо, смерть для Хейд была ничто и объятия старухи
Хель были не в состоянии удержать ведьму.
- Ну и бабенка! - восторженно воскликнул юный Куржор, не замечая
многозначительных взглядов своих соплеменников.
- Мы должны были сообщить верховному правителю ванов распоряжение
колдуньи немедленно готовить великий поход на Асгард, - продолжал пленник.
- Мы поспешно покинули город, так как Хейд в отместку за свое сожжение
хотела разрушить Вестгард еще до рассвета. Остальные воины гарнизона
отправились гонцами в разные земли страны ванов, чтобы извещать
соплеменников о великом походе. Моя группа была в пути второй день, когда
мы перешли мост и столкнулись с этим воином. - Ван указал на Куржора. -
Дальше вы все знаете.
Пленный замолчал, охваченный легкой дрожью, ожидая приговора. Он
немного отошел после купания, но все равно i неопределенность судьбы не
давала ему покоя.
Асы молчали. Все прекрасно понимали, что оставлять живым вана
небезопасно, но, с другой стороны, убивать этого несчастного вряд ли у
кого поднялась бы рука.
- А ты колдовать умеешь? - неожиданно нарушил молчание Торкланд.
- Я, я, чуть-чуть, - заикаясь, смущенно пролепетал пленный, - у меня с
этим делом плохо. Разве что спички зажигать да игральные камни
переворачивать. Да и то не всегда в нужную сторону получается.
Юноша понурил голову, окончательно смирившись с грядущим смертным
приговором ввиду своей никчемности.
Но лицо Торкланда просияло.
- Не грусти, парень. Это хорошо, что ты колдовать не умеешь. А то бы
пришлось тебя прикончить. Ненавижу колдунишек. Будешь у нас горшки мыть да
дерьмо вычищать. Эй, парни, берем иго с собой, - пробасил викинг.
- Не получится. Его при встрече первый же ас прикончит. А даже если и
доживет до Асгарда, так оттуда точно живым не выберется, - возразила
Ундин.
Эта проблема немножко смутила Торкланда. Ярл в задумчивости стал
теребить бороду, пока случайно не выдрал из нее волос. Догадка пришла сама
собой.
- А ты меня из рыжего черномазым сделала? - повернулся он к женщине. -
Значит, и обратную метаморфозу тоже произвести можешь.
- Ну, тогда было проще. Бузина у меня в саду росла. А где же я тебе
сейчас в этом лесу рыжую ягоду найду? - возразила Ундин.
- А ты пораскинь мозгами, женщина, мне ведь тоже не мешало бы волосы
осветлить, а то, глядишь, и на меня в Асгарде набросятся, - настаивал
Олаф.
Ундин задумалась. Остальные асы не возражали, чтобы пленник отправился
с ними. Особенно рад был Трахдер, так как по молодости ему приходилось
исполнять большинство поручений Торкланда. Теперь же у него появлялся
подопечный, на которого можно было свалить все неприятные обязанности, да
еще мылить шею за нерадивость или ради профилактики. А самому только
следить, чтобы не убежал или не выкинул какую-нибудь колдовскую штучку.
- Надо спешить в Асгард, - неожиданно вступил в разговор молчавший до
сих пор старый Хангнор, - если Хейд действительно жива, она наверняка вне
себя от ярости. Старая ведьма, видимо, в бешенстве решила сравнять Асгард
с землей в отместку за причиненные ей страдания. Ваны уже пытались
атаковать Асгард. Тогда нам с большим трудом удалось отстоять Светлый
город, но в то время с ними не было колдуньи. Я не знаю почему, но Хейд
вообще редко принимала участие в военных действиях. Теперь, судя по всему,
положение изменилось, и, мне кажется, не в лучшую сторону. Надо как можно
раньше предупредить жителей славного города, чтобы они успели
подготовиться к обороне, может быть, разнесли клич о помощи по всей земле
асов.
Сидевшие вокруг костра товарищи одобрительно закивали.
- Значит, отплываем в ночь, сразу после ужина. Выспаться можно и на
плоту, - подытожил разговор ярл.
Асы пожали плечами. Они и днем не очень доверяли воде, а ночью и вовсе
опасались подвохов со стороны ванов. Но, решив немедленно идти на выручку
Асгарду, они теперь не могли отступиться от своих слов.
День давно перевалил за середину. Плот резво несся вниз по течению
реки, подгоняемый ее голубыми волнами. Торкланд сидел на краю бревна и,
закинув самодельную удочку, ловил рыбу. Куржор мирно дремал на рулевом
весле, остальные асы, развалившись на плоту кто где придется, подставляли
свои подрумяненные бока под солнечные лучи. Вот уже третий день они
спускались по реке, останавливаясь на ночь в тихих заводях для того, чтобы
поджарить немножко мяса на ужин от туши убитого Олафом буйвола. Однако к
третьему дню мясо стало заметно попахивать. Поэтому-то Торкланд и соорудил
удочку и, нанизывая на крючок куски тухлого мяса, пытался что-нибудь
выудить из воды. Викингу до смерти не хотелось безвозмездно выкидывать
остатки туши с таким трудом доставшегося ему быка. Но рыбалка была не
очень удачной. То ли рыба не желала питаться тухлятиной, то ли прекрасно
понимала, что, когда великого воина наконец достанет вонь быстро
разлагающегося на. солнце мяса, он им и так отдаст все, причем даром.
Однако Торкланд был неумолим. С упорством, достойным воспевания в
сагах, Олаф отрезал очередной ломоть мяса и, нацепив его на крючок взамен
утерянного, вновь забросил удочку. Неожиданно буйволова жила, заменявшая,
леску, резко натянулась, пытаясь стащить вниз самого рыбака. Торкланд
уперся ногами в настил и почувствовал, что его соперник гораздо серьезнее,
чем он мог предположить.
- Эй трелл! Что сопли жуешь? Тащи гарпун! - прокричал Торкланд Нияру.
Так звали молодого вана. Нияр, единственный кроме Олафа кто в этот
момент не спал, вовсю наслаждался жизнью которая еще так недавно висела на
волоске.
На одной из стоянок Ундин наконец нашла необходимую для краски траву и
перекрасила черную шевелюру вана в рыжий цвет. С Олафом она проделала то
же самое, и теперь викинг гордился своей бородой, еще более рыжей, чем
прежде.
Нияр, боясь гнева славного ярла, схватил короткий ванский меч,
привязанный к шесту, и подал викингу. Это сооружение Торкланд и именовал
гарпуном.
Намотав на кулак бычью жилу, которая вот-вот грозила лопнуть, викинг
перехватил в правую руку импровизированный гарпун и, занеся его над
головой, замер. Все мышцы великого ярла напряглись, вся сила его могучего
тела перетекла в левую руку, держащую жилу. В этот момент Олафу
показалось, что прямо под собой, в толще воды он заметил движение чего-то
крупного. Пружина разогнулась, и Торкланд со всей силы отправил гарпун в
глубину, одновременно выпуская из рук бычью жилу. Вода у края плота
окрасилась кровью. Страшный удар снизу заставил плот подпрыгнуть, а бревна
- затрещать. Проснувшиеся асы недоуменно терли глаза.
- Эй, сонные обезьяны, гони плот к берегу! - прокричал Торкланд,
перекрывая своим голосом грохот ударов об воду хвоста исполинского
чудовища, показавшегося над поверхностью.
Асы поспешно разобрали шесты, пытаясь достать до дна, но тщетно. Плот
был слишком далеко от берега. Трахдер что было силы налег на рулевое
весло, поворачивая к суше.
Вода вокруг плота вспенилась. Животное, загарпуненное Торкландом,
устроило настоящий шторм, грозя потопить плот. Но Олаф был непреклонен.
Викинг ни за что на свете не желал выпускать из рук веревку, которая была
привязана к гарпуну, впившемуся в спину подводного монстра.
Бьющаяся под водой тварь вдруг перестала брыкаться и, развернув плот,
боком потянула его за собой. Теперь асы неслись по воде с невероятной
скоростью, вздымая фонтаны брызг.
Олаф крепко держал веревку в кривом оскале, демонстрируя окружающему
миру крепкие здоровые зубы. Сейчас ничто на свете не могло его заставить
отпустить конец веревки. Великий воин был весь во власти захватившей его
борьбы. Соперник Олафа показал пока только хвост. Но и этого было
достаточно, чтобы ужаснуться его размерам. Однако для Торкланда, для
которого любая потасовка была желанной, сила врага не имела решительно
никакого значения.
А плот все несся, рассекая воды реки. Асы схватились за бревна, чтобы
не быть сброшенными порывами встречного ветра. И только Олаф стоял во весь
рост, держась за натянутую как струна веревку.
Авария произошла неожиданно. То ли плот занесло на мелководье и он на
всей скорости налетел на подводный камень, то ли столкнулся с встречной
волной и древесная кора, которой были стянуты бревна, не выдержала
нагрузки и лопнула. Воины оказались в воде. А Олаф стремительно уносился
вдаль, вслед за тащившим его чудовищем. Когда мокрые и усталые асы
выбрались на берег, их предводителя и след простыл. Тихая гладь реки ничем
не напоминала о недавних событиях.
- Ну вот и все, нет славного Олафа, - угрюмо проговорил Хангнор.
- Не-а, это той рыбы, считай, нету, а дядюшка Олаф выплывет, - возразил
ему юный Трахдер
Тем временем Торкланд несся по реке, рассекая ее воды. Чудовище,
похоже, подустало и немножко сбавило скорость. Викинг стал слегка
притравливать веревку, медленно подтягивая себя к его туловищу. Когда рука
ярла яконец нащупала рукоятку гарпуна, животное неожиданно остановилось, и
Олаф, потеряв скорость, стал стремительно пускаться на дно. Но под ногами
оказалась твердая почва. Торкланд стоял на мелководье по шею в воде, в
каких-то пятидесяти шагах от берега.
Викинг, крепко держа веревку, как мог, быстро устремился к суше. Что-то
ударило его по ногам, и ярл на мгновение опустился под воду, нахлебавшись
от неожиданности воды. Но, моментально вскочив на ноги, рванул дальше.
Когда Олаф уже стоял по щиколотку в воде, веревка вдруг опять
натянулась, и Торкланд еле удержался, чтобы не быть вновь увлеченным в
реку. Викинг что было силы потянул на себя. Но противник ответил более
сильным рывком. Пятки Торкланда заскользили по дну, чудовище было явно
сильнее. В этот момент чьи-то крепкие руки схватили веревку сзади.
Олафу некогда было рассматривать незнакомца, неожиданно пришедшего ему
на помощь. Вдвоем они стали брать верх, вытаскивая монстра из воды.
Торкланд поймал себя на мысли, что как-то гладко и слаженно происходят их
общие действия, да и силы у помощника не меньше, чем у него самого.
Олаф почти не удивился, когда вместо ожидаемой рыбы на поверхности
появилась змеиная голова. Однако рептилия была огромной и не совсем
обычной. Она имела довольно толстый живот, из-под которого показались две
когтистые лапы, вовсю сопротивляющиеся усилиям двух мужей.
Змей извивался и бил хвостом, поднимая брызги высоко в воздух. Зубы
монстра, величиной с человеческую руку, громко щелкали, пытаясь дотянуться
до гарпуна, торчащего из страшной раны на его спине и приносящего чудовищу
немыслимые страдания.
Олаф бросил веревку на товарища и, выхватив меч, одним ударом отсек
змею голову. Тело задергалось в конвульсиях, а вода в реке стала красной
от вытекающей из шеи крови. Помощник Торкланда подскочил к мертвому телу
рептилии и кинжалом отрезал лапы.
- Трофей, - проговорил он, обращаясь к Олафу, - мясо этой твари все
равно несъедобное.
Викинг впервые получил возможность рассмотреть силача, пришедшего ему
на помощь. Это был крепыш небольшого роста, но необъятно широкий в плечах,
с рыжей лохматой бородой.
"Ас, хвала Одину", - подумал Торкланд.
Оба мужчины вышли из воды.
- Это случайно не юный Йормунганд был? - спросил незнакомца Олаф,
указывая на поверженную рептилию.
- Ну, ты скажешь, Йормунганд! - засмеялся незнакомец. - Йормунганд -
это сила, а этот змееныш речной, малолетний. Я таких каждый день по паре
извожу.
Олафу не понравился заносчивый тон собеседника, и где-то внутри его
души стала зарождаться искорка грядущего скандала.
- Зачем же ты их убиваешь, если они несъедобные? - вызывающе спросил
викинг.
-А, потому, что я их терпеть не могу, вот и убиваю. Еще и йотунов я
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг