Обе принцессы содержались взаперти (в разных комнатах, естественно), со
всем подобающим почетом, но под надежной охраной. Даже верховный жрец не
мог определить, которая из них настоящая и решили подождать - может, время
рассудит. Интересно, на взгляд графа, на это событие отреагировал Айвар:
"Прокормим обеих!" - сказал он и будто забыл об этом, интересуясь
больше злоключениями графа в туннеле смерти. А Блекгарт, узнав о
происшедшем после того, как он покинул поле боя, грустно произнес:
"Значит, у меня не будет сестренки..."
- Распорядитесь, - сказал граф старшему из сопровождавших их солдат, -
чтобы их похоронили где-нибудь в лесу... Хотя, погоди, пусть закопают пока
только моего двойника. А ее подождите хоронить, если где-нибудь здесь
найдем кладбище, пусть упокоится рядом со своими предками.
Граф Астурский всегда уважал побежденных.
Стража легкими кивками встретила графа и он, в сопровождении своих
спутников, вошел в замок.
Ничего необычного в постройке не было - древний укрепленный замок
средней руки феодала. Но Роберт знал, зачем так долго добирался сюда.
Сердце само привело его к закрытым дверям на верхнем этаже северной башни.
- Подождите меня здесь, - попросил Роберт Найжела и остальных. - Я один
сперва посмотрю... И ты, Кар, пока останься здесь.
Девушка, которая не знала, в чем заключается ее миссия и, по мнению
графа, питающая к нему безответную любовь, покорно кивнула. Сперва Роберт
сам все посмотрит, а уж потом вызовет Первого Блистательного Эксперта
ордена, имени не имеющего.
Роберт вошел, зная, что предстанет его глазам (уже видел в чудесный
экран в подземелье чужинцев) и прикрыл за собой дверь.
Все было так, как он видел там - полосы света на полу от узких окон,
тяжелая, древняя мебель. Даже огонь в очаге горел - он, видимо, не
подпитывался дровами и углем, а горел, поддерживаемый магический энергией.
"Значит, - подумал Роберт, - скоро погаснет. Но это уже не будет иметь
ровно никакого значения".
- Я ждал вас, граф, - вдруг раздался знакомый голос.
В кресле, где веками сидели лишь волшебницы, сменяющие друг друга и
носящие одинаковое имя, расположился верховный жрец орнеев. Видимо, он
давно любовался игрой света в разноцветных магических полосах чудесного
агрегата; эти полосы, казались жили своей, непостижимой жизнью.
От неожиданности Роберт выхватил меч.
- Уберите оружие, граф, оно вам не понадобится. Во всяком случае -
сейчас.
- Как вы здесь оказались? Мою люди не могли вас пропустить!
- Если б это было самое важное сейчас, я бы подробно объяснил, -
усмехнулся старик. - Садитесь, граф, я вам расскажу интереснейшие вещи.
Нет-нет, никого не зовите. Вряд ли вам захочется, чтобы это услышали даже
самые близкие для вас люди, какими являются Найжел и Блекгарт. Захотите -
сами расскажете.
- Если у вас есть что-то важное, почему вы не рассказали мне об этом до
моего похода в пещеру? - граф тянул время, соображая как быть.
В конце концов он понял, что разговор ничему не помешает. И у него нет
причин считать верховного жреца орнеев врагом ордена, о котором тот вряд
ли имеет какое-либо понятие.
Граф вложил меч в ножны, осмотрелся, не нашел куда ему предлагали сесть
и взгромоздился на огромный стол, стоящий неподалеку от кресла.
- Я слушаю вас...
- Граф, вы шли уничтожить это? - жрец кивнул на магический прибор и
мутноватое окно в глухой стене, затянутой мутноватой магической пленкой,
за которой что-то мерцало.
Граф проследил за его взглядом. Кивнул. Спросил:
- У вас есть веские причины, почему я не должен этого делать?
Он решил выслушать жреца. Вряд ли какие-либо доводы изменят его планы,
но и торопиться особо сейчас необходимости нет.
- Есть, - вздохнул жрец. - Но вы все равно не захотите к ним
прислушаться.
Верховный жрец поднес ближе к глазам руку и принялся любоваться в свете
костра переливами граней на бриллианте в перстне.
"Наверняка камень магический", - подумал Роберт.
- Тем не менее, - произнес граф, - прежде чем что-то решить, я хотел бы
выслушать вас. Мы ведь союзники?
- Да, - кивнул верховный жрец. - Еще бы мне вас в этом суметь убедить...
- Что вы хотели мне сказать? - всегда спокойный Роберт начинал терять
терпение, находясь рядом с заветной целью, путь к которой оказался так
долог и сопровождался столькими потерями...
- То, что все обстоит прямо наоборот тому, что вы думаете, дорогой
граф. Этот агрегат - не несет никакой угрозы в мир. Вы правы, магия иных
миров входит через него. Но и дурные силы нашего мира, как в отдушину,
выходят прочь! В частности, через него идут силы, позволяющие нашим
мертвым предкам жить.
- Вы все знали? - готовясь к поединку с магом и понимая, что в этом,
еще одном сражении, ему не придется рассчитывать даже на помощь Найжела,
спросил Роберт.
- Вы хорошо подготовились, а?
- Я и сейчас знаю гораздо меньше, чем мне хотелось бы, - вздохнул
великий жрец. - Но наш разговор беспредметен. Его надо завершать - так,
чтобы никаких неясностей ни для вас, ни для меня не осталось.
Посоветуйтесь-ка как вам поступить с тем, кого вы называете Первым
Блистательным Экспертом.
- Вы и это знаете? - процедил граф.
Что ж, значит он недооценил противника, которого считал союзником.
Верховный жрец тяжело вздохнул.
- Позовите своего оруженосца, - то ли попросил, то ли приказал он. -
Все и решится.
Роберт оценил ситуацию. Что ж от отсрочки он ничего не теряет, а Кар
никак не помешает - очень сомнительно, чтобы ученица Чевара была заслана к
нему верховным жрецом. Хотя, конечно, возможно все, но не до такой же
степени хитросплетения и проницательности человеческого разума.
- Кар, - не оборачиваясь крикнул он, чтобы звук прошел через толстую
дверь. - Кар!!!
Да, что она там, не слышит? Заболталась с Найжелом?
Роберт встал и попятился к двери. Верховный жрец выглядел несколько
устало, но совершенно спокойным. С таким выражением лица не готовят
подлого удара в спину.
Граф добрался до двери и чуть потянул за ручку:
- Кар, зайди! Найжел, подожди меня пока там!
Девушка, обряженная в мужскую одежду, вошла в запретное помещение.
- Кар, я хотел бы... - начал было Роберт и осекся.
Девушка, утверждавшая, что лишь всепоглощающая страсть к графу
заставила ее пуститься в путешествие, не обратила на него сейчас ни
малейшего внимания. Она бросилась к чудесному сооружению древнего мага и
остановилась, не дойдя нескольких шагов.
Верховный жрец орнеев встал.
Того, что увидел граф в следующие мгновения, ему не могло привидится в
самом нелепом сне. Возможно все, да, но не до такой же степени!
Девчушка, совершенно не обладающая магией, каждую ночь за все время их
долгого плавания тщетно домогавшаяся его любви, вдруг распростерла в
стороны руки и резким движением, словно собирая в воздухе энергию,
выкинула их в сторону верховного жреца орнеев.
Ослепляющий по яркости огненный шар с громом, не уступающим небесному,
полетел в жреца.
Но тот был готов к чему-то подобному: выставил мгновенно руки,
раскрытыми ладонями вперед, будто руки могли удержать магическую молнию.
Огненный шар врезался в одночасье возникшую ледяную преграду,
заслонившую жреца и от глаз Роберта.
Ледяная стена покрылась паутиной мелких трещин от столкновения с
огненным шаром, но выдержала. Шар отскочил под неправильным углом и
заметался по помещению.
Роберт непроизвольно подбежал к стене и прижался к ней - заметно
уменьшающийся с каждой долей мгновения пылающий комок, обдавая жаром,
промчался от него на расстоянии вытянутой руки.
Ледяная стена, защитившая верховного жреца, рухнула тысячью кусочков
льда вниз и Роберт увидел лицо орнея - жесткое, беспощадное, напряженное.
И тот час ливень, каких по силе, не бывает, наверное, и в тропиках,
рухнул с потолка в том месте, где стояла Кар.
Кар ли?
Даже со спины фигура мага уже ничем не напоминала хрупкую девушку.
Невероятной силы чародейский дождь, вызванный верховным жрецом, сшиб
неготового к этому мага, прижал к полу. Тот пытался сопротивляться, но
струи прижимали его к каменным плитам, не давая пошевелиться.
Верховный жрец подошел к нему почти вплотную, сделал легкое движение
руками, прекращая поток воды из будто разверзшегося в потолке бездонного
чана.
- Все, - сказал он, едва переведя дух, - благородный граф Роберт, вы
можете подойти и поговорить с вашим Первым Блистательным Экспертом.
По его выдоху, по медленно произносимым словам, по посеревшему лицу,
граф понял, какой ценой дались жрецу эти короткие мгновения странной
схватки.
Роберт отер с лица капли воды и, ступая по свежеобразованным лужицам,
подошел к распростертому на полу, в каких-то пяти шагах от магического
входа в иномирье, телу. Он не заметил, когда в помещение ворвались Найжел
и другие воины, как не замечал, что в правой руке держит меч - когда он
его выхватил, граф не знал.
Перед ним, в треснувшихся одеждах, местами обнажающих уродливое тело,
лежал...
Марваз.
Марваз, которого он считал погибшим.
* * *
- Он очень опасен, - сказал верховный жрец. - Он не хочет уничтожит это,
- старик кивнул на огромное чародейское сооружение в центре помещения. -
Он не хочет закрыть проход. Он хочет уйти! Уйти, чтобы вернуться во главе
несметной армии своих сородичей.
Роберт молчал.
Мир, его мир, рушился (а, вернее, уже рухнул, но он этого еще не
понимал) сразу и навсегда.
- Он может в таком состоянии связать меня с Блистательным Экспертом
ордена? - глухо спросил граф.
- Ненавижу! - прочирикал на своем языке Марваз, но Роберт его понял.
Он за долгие годы отлично изучил его язык, хотя так и не смог
воспроизвести на нем ни фразы.
- Вся жизнь, вся жизнь... и не получилось!!! - чирикал человек-птица,
последний из оставшихся представителей своего народа в мире.
В этом мире.
- Он сам и есть Первый Блистательный Эксперт, - жестко сказал верховный
жрец орнеев. - Как и Второй, и Третий. Он и вы, граф, единственные
представители ордена, который существует только в вашем воображении.
Граф промолчал. Потом носком сапога ткнул (не сильно) Марваза в бок.
- Он прав?
- Я и тебя ненавижу! - прочирикал поверженный чародей.
- Наверное, его надо убить, граф, - сказал верховный жрец. - Но я хочу
развеять все ваши сомнения. И сам хочу узнать поподробней. Потому, что обо
многом я только догадываюсь. Я магией заставлю его признаться во всем
честно, но он будет говорить на своем языке.
- Я переведу, - кивнул граф, думая совсем не об этом.
- Кстати, а что он сейчас говорит? - поинтересовался верховный жрец.
- Ничего важного, - буркнул Роберт. И тут же понял, что жрец может
неправильно истолковать его слова, как нежелание выдавать секреты.
Добавил: - Говорит, что ненавидит меня. Хорошо, я тоже хочу все выяснить.
Не будем откладывать.
Начинайте!
Жрец кивнул, и что-то пробормотал едва слышно: творил заклинание. Тело
Марваза вытянулось в струнку и расслабилось, глаза птицечеловека
закатились. Роберт с такой магией встречался неоднократно. Что-то, вроде
того снадобья, которым он заставил говорить в ущелье предков ученика
Чевара.
- Вы можете задавать ему вопросы, граф, - сказал жрец.
- Лучше вы... - то ли предложил, то ли попросил граф.
После ливня, частично задевшего и его, Роберту стало зябко.
- Хорошо, - не стал спорить верховный жрец и обратился к пленнику: -
Расскажи кто ты, откуда, какие преследовал цели? Все расскажи, без утайки.
Зачарованный, побежденный птицечеловек, со сломленной волей, зачирикал,
рассказывая свою историю.
Если бы не надо было перетолмачивать с птичьего на орнейский язык его
историю для верховного жреца и Найжела, который не отрываясь смотрел на
пленника, Роберт не сдержался бы - заколол бы его мечом, не желая слушать
жуткого и позорного для себя рассказа. Но он переводил честно, слово в
слово, не скрывая от друга и верховного жреца ничего.
* * *
Птицелюди появились в этом мире во времена Великого Нашествия. Они не
пришли вместе с чужинцами, они из другого мира. Сколько миров таилось за
чудесным проходом в этом помещении? Сколько их всего - разных, диковинных,
непредставимых? - неведомо. Наверное, бесконечно много. Птицы-люди пришли
помочь людям в освободительной войне против пришельцев по просьбе их
предводителя Марлора, прозванного позже Царем Мира.
После победы людей и полного уничтожения чужинцев, птицелюди остались в
этом мире, который стал им почти родным; они основали собственное
королевство в обезлюдевшей местности. И долгие сотни лет жили счастливо.
Но дорога в родной мир была закрыта, да и немногие из них подозревали о
существовании другого мира.
Чем была вызвана мировая катастрофа, расколовшая континенты, Марваз не
знал.
Вряд ли причиной было существование прохода в иномирье, но эта версия
прекрасно ложилась в историю, вымышленную им для Роберта, рыцаря, с
которым Марваз, один из старших чародеев птицелюдей, связывал свое
спасение. Увы, только собственное, ибо сородичей от полного истребления
умеречь не смог.
Он вернулся из долгого путешествия и узнал, что остался последним из
своего племени. Из поколения в поколение маги передавали наследникам свои
знания, и Марваз являлся их обладателем. Он понимал, что в этом мире ему
нет жизни и есть единственный шанс на спасение - добраться до острова
Астазии и уйти в свой собственный мир, откуда некогда явились его предки.
Он мог принимать людской облик даже на продолжительное время - до
полугода, но не бесконечно. Ему волей-неволей приходилось принимать свой
истинный вид и любой рыцарь мог зарубить его, а горожанин - взять в плен,
прельстившись на объявленную за голову любого птицечеловека премию. Он мог
себя защитить от самонадеянных искателей легкой добычей, но вечно жить под
угрозой гибели, изгоем, невозможно.
Марваз попытался прорваться к выходу в иномирье сам и чуть не погиб -
он бежал от пещеры, едва не задохнувшись от переполненного магией чада. Он
едва добрался до нанятого им корабля и лишь на отдалении от острова пришел
в сознание.
Он мог спрятаться на каком-нибудь затерянном в море островке или
уединиться в пещере, где-нибудь в неприступных скалах. Но он хотел жить с
подобными себе.
Тогда он придумал этот план, чрезвычайно трудный и долгий, и через годы
чрезвычайно терпеливо шел к его исполнению.
Он выбрал одного из самых ярых рыцарей, из тех, что уничтожали его
племя - молодого тогда графа Астурского. И сумел, под обличьем мадгарского
рыцаря, увлечь его, придумав орден, имени не имеющий. Он кропотливо строил
детали, придумал историю, приходилось применять магию и гипноз, чтобы ни
граф, ни его Тень ничего не могли заподозрить. Если только рыцарь может
пройти в замок Астазии - рыцарь и пройдет. И он стал оруженосцем графа
Астурского, уже свободно под его защитой находясь в естественном виде. Как
долго и трудно он вел сюда, на остров Астазии, графа Роберта... Вряд ли
кто-нибудь другой сумел бы проделать это.
В столице орнеев путь чуть не преградил Чевар. Он о чем-то догадывался
(кстати, он никогда не был на острове Астазии, о чем Марваз знал
совершенно точно), но не знал, что за всем стоит Марваз. Чевар думал, что
Робертом движут другие люди - орден без имени обманул не только Роберта,
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг