знатоком и ценителем. Он сделал попытку подняться, и вдруг понял, что не
может пошевелиться - магическая сила сковала его. Такое, пришло вдруг ему
на ум, с ним тоже уже случалось, когда он схлестнулся с ситбиллским магом.
Ничего принципиально нового он на этом столь таинственном и легендарном
острове, о котором ходит столько невероятных слухов, он пока не увидел.
- Побойся того, чему ты веришь! - только и нашел граф силы в последний
раз не отвертеться, а отсрочить неизбежное. - Мой сын же смотрит!
- Он давно уже вне скал - торопится возвестить твоих спутников о победе!
Она смотрела ему в глаза. Ее глаза были того же цвета, что и небеса над
головой, точь-в-точь.
Она быстро освободила его от одежд - не без помощи магии. Прикоснулась
к тому, что должно было сыграть главную роль в предстоящем действе,
убедилась, что все как и должно быть, и уселась на графа.
Он от бессилия как-то помешать происходящему закрыл глаза.
- Да видит моя супруга, что я верен ей даже сейчас, - произнес он. -
Никогда бы раньше не подумал, что графа Роберта кто-то может изнасиловать1
Ему, собственно, неважно было: может ли увидеть его дух покойный жены, и
существует ли загробная жизнь вообще. Верность ей он соблюдал ради клятвы
ордену, имени не имеющему. И думал сейчас: простят ли ему братья? Даже
если нет, даже если его приговорят к смерти за нарушение клятвы, он должен
пройти свой путь до конца.
Впрочем, он не считал происходящее чем-то очень уж неприятным или
унизительным.
Нельзя бороться с неизбежным, его надо перетерпеть. И постараться
извлечь максимум удовольствия и выгоды. Только, несмотря на годы
вынужденного воздержания, никакого удовольствия не было.
- Я представляю сейчас, что это не ты, - произнес он, не открывая глаз,
- а она.
Астазия усмехнулась:
- Это не займет много времени.
Он понял, что да, это довольно быстро. И пытался вспомнить - что он
чувствовал, когда то же самое происходило между ним и его женой? Нет, все
было не так, совсем не так. Так больше никогда не будет, потому что ее нет.
Астазия прекратила ритмичное движение. Но не слезла.
- Ты пришел убить меня, - сказала она. Не спросила - констатировала.
- Нет, - открыл глаза. - Я никогда не вру.
- Ты пришел уничтожить то, что дало жизнь мне. Что дает жизнь острову.
Ты хочешь уничтожить то, что приносило в мир только добро. Это то же
самое, что убить меня.
- То, что я хочу уничтожить, - произнес граф, - уничтожит мир.
Он сделал попытку сбросить ее и подняться на ноги, но тщетно.
- Это ты так думаешь. Так или иначе, я тебя не пущу туда. Ты умрешь. Я
не хочу твоей смерти, но ты мне больше не нужен. Я могла осчастливить
тебя, дав тебе то, о чем мечтают другие. Но ты же не остановишься...
Граф промолчал.
- Прости, любимый, - вдруг прошептала она, склонилась к нему и
поцеловала в губы.
И в то же мгновение Роберт почувствовал, что неведомая сила сжимает ему
горло.
Он пытался бороться, придержал дыхание - но все было бесполезно. Через
несколько мгновений мир померк, лицо Астазии, на котором не было ни намека
на радость или жестокость, потеряло свои черты и он приготовился принять
смерть.
"Как близко от цели, как близко! - мелькнула последняя мысль. -
Блистательные Эксперты, я не оправдал ваших надежд..."
* * *
Гермонда успела прокрасться к арене как раз к тому моменту, когда
поединок начался. Блекгарт и девчушка не отрывали взгляда от сражающихся и
не заметили ее. Она встала за резную колонну в тени, так, чтобы ее никто
не видел.
Повелитель ее сердца, граф Роберт Астурский - прекраснейший из мужчин -
дрался с каким-то грязным полуобнаженным гигантом.
Она затаив дыхание следила за поединком, вздрагивая при каждом взмахе
меча и восхищаясь мастерством бойца в светлых одеждах. Правда, противник
не уступал, но Гермонда не сомневалась в том, на чьей стороне окажется
победа. Ей хотелось кричать, ей хотелось, чтобы граф знал - она здесь, она
рядом!!! Но Гермонда боялась проявить себя - ведь неизвестно, что может
сделать эта еще нерожденная уродина-чародейка, увидев ее здесь...
И вдруг свет померк померк перед ее глазами - непобедимый воин в
светлых одеждах рухнул на землю.
И в то же время радостный крик Блекгарта достиг ее ушей:
- Победа!!! Отец победил, Астазия, победил!
"Как победил?" - не могла понять Гермонда. Она пристальнее всмотрелась
в победителя, без сил опустившегося рядом с бездыханным телом
побежденного. И поразившись, узнав в нем те же черты графа Астурского.
Горе мгновенно сменилось радостью: Блекгарт, при всем его тупоумии, уж
точно знает, который из двоих его отец.
Она была права, конечно же граф Роберт не может не победить!!!
Ее радость не знала границ и молодую женщину ничуть не смущало, что
минуту назад она переживала за другого.
До ее ушей донесся диалог Блекгарта с этим недоразумением природы, и
Гермонда поняла, что они торопятся уйти отсюда. И не обратила никакого
внимания на сей факт, потому что увидела как к владыке ее помыслов
приближается какая-то женщина.
Она не пропустила ни слова из их разговора, хотя расстояние было
довольно приличное.
Волна возмущения охватила Гермондой, она не находила слов в родном
языке, чтобы выразить то, что думает. Руки зашарили по складкам одежды.
Да! Кинжальчик, который ей когда-то подарил граф, с нею!
Эта паршивка, будь она хоть какой-раскакой волшебницей, поплатиться за
свое...
за свой... в общем - за все!
Не размышляя ни о чем другом, Гермонда с некоторым трудом перелезла
через барьер и помчался к странной группе из одного магического мертвеца,
мерзкой чародейши и своего, лишенности возможности двигаться, рыцаря
сердца.
Она подбежала и встала за спиной насильницы, стараясь успокоить дыхание.
Какое-то прорезавшееся неизвестно откуда женское чувство самосохранения
смешанное с ненавистью к сопернице, подсказало ей, что у нее будет лишь
одна возможность на удар.
- Прости, любимый, - прошептала волшебница и склонилась над бездвижным
графом.
"Она еще смеет называть его любимым!" - взорвалась гневом Гермонда и
вонзила кинжальчик чуть ниже затылка ненавистной женщины до самой рукоятки.
Та даже не вскрикнула, повалилась на лежавшего бездвижно графа.
Внучка Арситанского короля брезгливо поморщилась и встала на колени,
чтобы столкнуть негодницу со своего любимого.
Какой-то странный звук привлек ее внимание, перекрыв бурные возгласы
несуществующей восторженной толпы, что фанфарами гремели в ее ушах.
Гермонда повернула голову. К ней из темных ворот мчалась она сама,
сжимая в руках кинжальчик с золотой рукояткой.
* * *
Он не умер.
Открыл глаза и увидел небо: чистое, светлое небо, словно говорящее как
прекрасна жизнь.
И тут же вернулась боль. И какая-то тяжесть.
Роберт приподнялся на локте - Астазия лежала на нем, нагая,
распластавшись, словно лягушка. Из шеи торчал смутно знакомый кинжал.
Граф только сейчас сообразил, что в ушах не звон от возвращения из
беспамятства, а девичий визг - по арене мчалась Гермонда, нелепо задрав
юбки, чтобы не мешали бежать, а за ней гналась... то же Гермонда и так же
визжа.
Бред! Он жив, а не в загробном царстве мертвых, где только и возможны
такие нелепицы!!!
Замешательство длилось недолго - он сообразил, что остров создал
двойник Гермонды так же, как до этого создал двойник самого Роберта.
Неважно, откуда взялась здесь Гермонда - важно, что ей угрожает
смертельная опасность! И он вспомнил, почему кинжал в затылке Астазии
показался ему столь знакомым.
Тем временем убегающая споткнулась, вторая Гермонда упала, споткнувшись
о первую, кинжальчик выскочил из девичьих пальцев.
Роберт быстро оправился (неудобно представать перед ней голым, все же
внучка его короля и жена сына старейшины старейшин), подобрал свой меч и
поспешил к дерущимся женщинам.
Они сцепились, словно две диких кошки, стараясь исцарапать друга
когтями, а если получиться - то и укусить. Волосы у обеих разметались,
звуки были нечленораздельны, позы... Да, никакой мужчина не отправится
быстро от подобного зрелища (если только Найжел, которому все равно). И
смешно, и отвратительно. А главное - дело неизбежно кончится чьей-нибудь
гибелью....
Граф решительно подошел к той, что находилась сверху и сдернул ее с
жертвы, отбросил на три шага.
- Граф Роберт! - воскликнула одна.
- Любимый, ты спас меня! - подхватила другая.
- Пусти меня, я убью ее! - завизжала первая.
- Она, она - порождение этого острова! - ткнула пальцем в противницу
вторая.
Роберт стоял посередине с мечом, готовый обрушить его на магического
двойника.
Но кто из них двоих настоящая Гермонда?
Женщины вновь бросились друг на друга (он не успел заметить, кто из них
совершил движение первой, да и вряд ли это помогло бы определить
двойника), но граф успел встать между ними, оттолкнув обоих руками. Обе
упали на землю.
- Роберт! Это же я - Гермонда! - воскликнула одна.
- Граф, неужели вы дадите обмануть себя! Я так боялась за вас, так
переживала!
- Если кто-нибудь из вас попытается подняться - значит он двойник и я
рублю мечом не глядя! - грозно выкрикнул граф.
Да... Ну и положеньице. Вряд ли он выполнит свою угрозу.
Но подействовало. Двойник, даже лишившись своей хозяйки, оказался не
так прост, как какая-нибудь грязевая кукла.
Обе женщины смотрели друг на друга гневными взглядами, одновременно
убеждая Роберта, что настоящая именно она, но встать опасались.
Ситуация была нелепа до предела - после стольких испытаний, после
тяжелейшего поединка, он стоит меж двух разъяренных фурий и абсолютно не
представляет, что делать.
Одна из них пыталась привстать с земли и граф тут же взмахнул мечом,
подтверждая серьезность своих намерений.
- Сидеть!!!
Безумно хотелось пить. Даже не вина - просто глоток холодной воды.
Усталость давала себя знать.
И надеяться можно было только на то, что появится Блекгарт и другие -
пусть сами разбираются которая из них настоящая.
Правда, неизвестно сколько долго может существовать двойник - может сам
с мгновения на мгновение распадется во прах. Впрочем, труп его двойника
лежит до сих пор... А может, это столь могучая и неведомая магия, что
двойник и не исчезнет теперь - будет жить пока не помрет от старости, если
не убьют раньше?
Во смеху-то было бы, как будто одной Гермонды мало!
Обе плакали - от злости к сопернице, от бессилия, от того, что граф не
может понять, кто из них настоящая.
- Так или иначе, - произнес Роберт, - одна из вас спасла мне жизнь...
Так стоящим с мечом меж двух заплаканных и расцарапанных Гермонд его и
увидели Найжел, Блекгарт, Айвар и отряд воинов, готовых сражаться с
нечистью в любой момент. Путь, на который Роберту потребовалось почти два
десятка дней, они преодолели теперь менее чем за четверть часа...
Эпизод четырнадцатый
Нежить, прислуживавшая волшебнице-затворнице, поддерживающая огромный
замок и остров в идеальном порядке, умирала. То тут то там на побережье
валялись появившиеся прямо из воздуха после достопамятного сражения и
смерти повелительницы мутновато-зеленые, теперь почти потерявшие
псевдочеловеческую форму, беззвучно подыхающие создания.
Верховный жрец орнеев, вместе со своими помощниками, нейтрализовывал
оставшуюся без хозяина магию, насыщающую сам воздух острова. Цели
верховного жреца были недоступны Роберту, но они его и не интересовали -
до тех пор, пока не мешали его собственным. Он скорее относился к жрецу
как к союзнику, а не противнику.
Собственно, так оно и было.
В сам замок никто не входил. По приказу графа Роберта десять
арситанских рыцарей, сменяя друг друга, стояли у входа в замок. Они не
пропустили бы ни верховного жреца, ни кого любого. Никого - так приказал
граф, которому они верили беспрекословно и которому рады были помочь, они
восхищались им.
Сам Роберт отдыхал. Он прекрасно отдавал себе отчет, что медлить с
главной целью путешествия нельзя. Но и торопиться не стоило.
Чисто выбритый, пахнущий благовониями, он сидел за столом под открытым
небом возле своего походного шатра вместе с Найжелом, который отъедался и
смаковал вино, вознаграждая себя за все время вынужденного воздержания (в
плавание было взято несколько жен Найжела и их он уже посетил). И орней
все время говорил, словно опасаясь, что отвык от человеческой речи.
Но, вопреки опасениям Роберта, Найжел ни в чем не упрекнул друга, и не
начал хаять магию и чародейство, как предполагал друг. И не жаловался на
время, проведенная в золотой бочке. Он вообще предпочитал об этом молчать.
"Ты снова спас меня, Роб!" - сказал он уже становящуюся привычной фразу. И
один раз мимоходом коснулся, что неплохо бы потом слазать в горы и
попытаться найти древнее оружие чужинцев - вдруг вода уже схлынула из
подземной цитадели?
Амулеты, с ярко сияющими камешками посередине, висели на шеях обоих, но
ни один из них и не заикался о перевоплощении. Они вообще по молчаливому
согласию решили не говорить об этом.
Роберт выслушал очередную тираду друга, сделал еще глоток вина и
отставил кубок.
- Мне надо идти, Найжел, - встал он из-за стола. - Хочу осмотреть
замок. Раз уж я здесь, почему не полюбопытствовать?
- Я пойду с тобой, Роб! Вдруг там окажутся новые ловушки?
- Не думаю, - улыбнулся граф, лихорадочно соображая, как бы отговорить
друга.
- В замке - жили... вернее жила.Так какие там опасности? Может, какие
сокровища и есть... Не зря же сюда столько людей стремилось. Думаю, в
самом замке опасностей нет. Хотя все может быть...
- Мои руки соскучились по мечу, - усмехнулся Найжел, - глаза - по новым
местам, а...
- ...а язык - по разговору, - со смехом закончил друг.
- Да почему бы и нет? Добрый разговор - не хуже хорошей драчки...
- Ладно, Най, в любом случае ты не помешаешь. Эй, позовите моего нового
оруженосца! Он пойдет со мной.
Второй раз проходя по туннелю смерти, граф даже не вспоминал о событиях
первого своего похода здесь. Все мысли его были уже в замке, в
таинственной комнате (которую еще предстояло разыскать), где находилась
цель почти всей его жизни, нечто, могущее погубить все, что он любит -
проход в иномирье, через который просачивается чужая магия...
Еще одной мировой катастрофы не будет. Он, Третий Блистательный Эксперт
ордена, имени не имеющего, перекроет лаз и предотвратит глобальное
бедствие.
Небольшой отряд вышел на ристалище. Труп двойника Роберта, к которому
не посмели прикоснуться (как и к погибшей волшебнице), разлагался под
воздействием жаркого не по времени года солнца и был облеплен насекомыми.
"Значит, - подумал Роберт, - они ведут себя как люди. И двойник
Гермонды проживет еще долго."
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг