Но размышлять на эту тему было некогда - стоя на своем шатком
постаменте, рискуя в любое мгновение сверзиться, покалеченный враг
отбросил меч и прыгнул на Блекгарта.
Юноша не понял, что происходит, но почувствовал, как в смотровую
прорезь опущенного забрала врываются стремительно вырастающие когти врага,
грозя пронзить глаза и вторгнуться в мозг. Молодой рыцарь инстинктивно
зажмурился и острая боль в бровях словно ослепила его.
Этого не должно было быть - противник вел себя не по рыцарски! Детская
обида, смешанная с острой болью и страхом смерти охватили графского сына,
единственного оставшегося наследника, последнюю надежду прославленного
Роберта на продолжение знаменитого рода.
Судорожным движением, от боли и ужаса не соображая, что делает,
Блекгарт дернул рукой с мечом снизу вверх, словно хотел обтереть глаза от
крови и забыв, что на нем шлем. Острый меч, старательно наточенный опытным
оруженосцем, в этом резком движении отрубил руку противника, словно
ссохшуюся ветку дерева. Еще бы чуть-чуть и магические когти вонзились бы
ему прямо в глаза.
Почувствовав, что страшное врезание когтей чудовища в его плоть
прекратилось, Блекгарт попытался открыть глаза, но их заливала кровь. Тем
не менее в это мгновение непродолжительного прозрения, прежде чем снова
зажмуриться, он успел увидеть, как превращается на земле в отвратительную
грязь едва не ослепивший его враг. Тот таял, словно снежок, брошенный на
раскаленную печку, только что пар от него не шел.
Блекгарт левой рукой, на которой висел тяжелый щит, с трудом освободил
крепления и сдернул шлем - воздуха не хватало, да и не мог он в таком
состоянии сражаться. Он вновь на мгновение приоткрыл глаза и увидел
мелькнувший меч другого оборотня, который хотел добить раненого рыцаря.
Блекгарт опять зажмурился, понимая, что это последняя секунда в его
жизни - ни сил, ни времени отразить удар у него уже не было.
Он сидел в седле посреди кипящей битвы людей с созданными чародейством
нежитями, ожидая смерти. Но мгновение сменилось следующим, удар не
воспоследовал. Юноша услышал голос отца, уже чуть охрипший от крика,
обращенный, видимо, к оруженосцу Блекгарта:
- Бери его коня за поводья и выводи назад! Видишь, у него кровь
заливает глаза!
Жизнью за него отвечаешь!
Вокруг грохотало побоище - странный шум, крики и стоны раздавались
только одной из воюющих сторон. Наконец он услышал голос оруженосца:
- Вы теперь в безопасности, господин.
В безопасности! В то время, как его отец может погибнуть! В то время,
как другие рыцари убивают мразь, по чьей-то злой воле пытающуюся похитить
принцессу Гермонду! А он - в безопасности! Злость и досада завладели
сердцем юноши. Он провел стальной перчаткой по лицу, но лишь добавил боли
в рассеченную кожу, не добившись никакого результата.
- Оботри! - рявкнул он оруженосцу, который должен был находиться
поблизости.
- Что, господин? - не понял тот.
- Глаза оботри от крови. Чем угодно! Краем моего плаща, наконец!
Чем вытер ранки старый оруженосец и чем остановил кровотечение,
разбираться Блекгарту было недосуг. Он проморгался и взглянул на сражение.
Дело близилось к развязке, исход стычки был предрешен, хотя, казалось
бы, враг сильнее - мелкие раны ему не опасны, да и многие чудища сражались
аж без голов, нанося удары противникам куда попало. Но ими двигала
неведомая и чуждая им сила, а рыцарями графа - честь и долг, священная
обязанность довезти принцессу в целости и сохранности.
Жутко и странно было смотреть на кареты и повозки орнеев - чудища в
женских одеждах, с разметавшимися волосами, стоя на крышах и козлах, без
оружия, яростно отбивались от оруженосцев, стараясь изощриться выросшими
когтями выцарапать глаза. Блекгарт с отвращением перевел взгляд; ни один
рыцарь не захотел мечом рубить безоружных женщин, пусть они и магические
мороки, ими занимались пешие оруженосцы и даже слуги, надеявшиеся на
поживу.
Рядом с Блекгартом стояли, сгрудившись и вытягивая головы, Тени
сражающихся рыцарей, они внимательно следили за битвой, боясь пропустить
любое движение своего подопечного и словно совершенно не заботясь о
собственной безопасности.
Тень Блекгарта едва заметно улыбнулся юному рыцарю, словно одобряя его
поведение в бою.
Сжимая в руке меч, Блекгарт, с незащищенной головой, повинуясь
единственно порыву сердца, забыв о саднящей боли, направил коня в самую
гущу сражения. Мимо него оруженосцы вели отловленных коней, оставшихся без
хозяина; многие бойцы, прискакавшие на подмогу от основного отряда,
спешившись, стаскивали противника чугунными клювами с коней и добивали
превращавшихся в неприятную грязь монстров.
Хотя добивать и было уже без особой надобности - соприкоснувшись с
землей, грязевые куклы были обречены.
- Ищите врага, у которого человечья кровь! - вновь, перекрывая шум
сражения, прокричал граф Астурский. - Не убивать его, взять живым!
Блекгарт размахивал мечом, стараясь добраться до врага, но внезапно
понял, что все его усилия бессмысленны - раны грязевой кукле не страшны, а
сбить его мечом с коня не так-то и просто, этим уже занимаются простые
воины и оруженосцы.
Многие рыцари, сообразив о том же самом, выбирались из свалки, сам
граф, отъехал назад и следил самолично, чтобы кто-нибудь из уцелевших
дряней не прорвался к карете принцессы.
Блекгарт подумал и направил коня к отцу, раздавая удары мечом
попадающимся под руку врагам - скорее не для пользы дела, а забавы для,
вымещая в ударах злость и ненависть.
Наконец, он выбрался из толпы сражающих и, объехав стороной собранных
табуном лошадей, приблизился к графу.
- Не только с фрейлинами умеешь ласкаться, оказывается, - сказал отец.
- Я видел, как ты сражался.
Блекгарт смутился. Он не понял, хвалит его отец или зубоскальствует, но
все же решил, что хвалит. И вдруг неожиданная мысль мелькнула в сознании,
он тут же спросил:
- Скажите, отец, вы знали о нападении? Заранее знали? Иначе почему
именно сегодня вы сказали мне ехать рядом с собой?
Отец посмотрел на сына, вздохнул и честно ответил:
- Ничего я не знал. Но рыцарь всегда должен быть готов к нападению, с
любой стороны. А сказал тебе ехать со мной для того, чтобы ты познал
дорогу, а не обменивался улыбками с красавицами... Сто-ой! - закричал он
рыцарям, собирающимся заехать ему за спину.
Сражение закончилось - оруженосцы под дикое улюлюканье стащили с коня
последнего монстра и добивали его тяжелыми железными крюками, прозванными
в народе чугунными клювами, и пинали ногами, разбрызгивая грязь, в которую
тот превращался. В грязь же обернулись все доспехи и оружие монстров, все
женские украшения и платья.
Кто-то вдали пытался поймать напуганную лошадь.
- Благородные рыцари! - подняв руку, провозгласил граф. - Поздравляю
вас с блестящей победой. Трофеев она нам не принесла, но зато мы исполнили
свой долг, оберегли вверенную нам внучку славного короля Асидора,
принцессу Гермонду. Но приключение еще не закончено. Был ли кто-нибудь из
врагов с человечьей кровью?
- Нет. Никого.
- Кукловод мог прятаться в горах, оттуда руководя этими гнусными
существами, - сказал рыцарь Лайон.
- Да, - кивнул граф. - Он мог находиться вообще за морем отсюда. Мы
очень мало знаем о грязевых куклах, но магия эта непростая... Ладно, не об
этом сейчас надо думать. Упустили, так упустили. Сколько у нас убитых?
- Рыцарь Сэмуэл Куртуанский тяжело ранен, но жив, у остальных раны
терпимые.
Двое оруженосцев погибли.
- Сейчас каждый из вас - и благородный рыцарь и последний слуга -
покажет мне свою кровь. Либо на ране, если таковая есть, либо чиркнет
кинжалом по пальцу. Я не знаю силы кукловода и не могу отрицать
возможность, что кто-то из вас - грязевая кукла, принявшая чужое обличье.
Я должен думать о безопасности принцессы. Рыцарь Блекгарт, - распорядился
граф, - у вас хлещет кровь по лицу, вставайте мне за спину. Покажите мне
рану Сэмуэла.
Рыцари, может и оскорбились в душе графским подозрением, но все же
понимали, что он прав. Каждый по очереди - рыцари, разумеется, первыми -
приближались к нему, сдергивали рукавицу с левой руки и проводили
кинжалом, показывая кровь.
Когда все рыцари оказались за графом они с интересом взирали на
оруженосцев и слуг - горе тому, у кого не пошла бы алая человечья кровь!
Но - обошлось. Лишь табун лошадей, да большая лужа жидкой, неприятной
на вид, но совершенно не пахливой грязи разлилась посередь дороги.
- Я отправляюсь вперед, - сообщил граф. - Со мной поедет лишь рыцарь
Блекгарт и наши оруженосцы. Рыцарь Лайон, вы встанете на время моего
отсутствия во главе отряда. Пусть священники сотворят молитвы над этой
грязью, на всякий случай.
Хотя я считаю, что она неопасна, но все же... Повозки орнеев - не
грабить.
Поставить в обоз, определить кучеров. И с прежней скоростью двигайтесь
вперед.
Когда стемнеет, ставьте шатры.
Рыцарь Лайон явно хотел спросить у посла, куда и зачем он собирается,
но сдержался. Было бы важно ему знать - граф сам бы сказал, а праздное
любопытство рыцарю не к лицу.
Лайон кивнул в знак согласия и принялся отдавать необходимые
распоряжения.
- Вперед, сынок, надо торопиться! - сказал граф и, брезгливо
поморщившись, направил коня в огромную лузу грязи, совсем недавно бывшей
опасными врагами.
Граф что-то высматривал в ней и наконец показал пальцем:
- Поднимите мой кинжал, он дорог мне как память.
Юный оруженосец графа, расстроенный что не оказалось среди монстров
всего лишь одного с человечьей кровью, а то бы он наверняка пленил бы его
и сейчас бы был со шпорами, быстро спрыгнул в грязь и вытащил графский
кинжал.
Но граф, заметив что-то блеснувшее в грязи, сам спрыгнул, не страшась
испачкать сапоги и вытащил из лужи что-то маленькое. Бережно потер о край
плаща и спрятал.
Вновь вскочил в седло.
Оказавшись на сухой дороге, граф пришпорил коня и помчался вперед,
словно от этого зависела его жизнь.
Блекгарт очень хотел бы знать, куда заспешил граф, но вопросы задавать
было неуместно, да и быстрая скачка воспрепятствовала бы беседе.
- Стой! - граф резко осадил коня. - Да, остановимся ненадолго, - сказал
он, словно размышляя вслух. - Не на коня же лить, как простой копейщик! Во
время битвы об этом не думаешь, а потом...
Блекгарт вдруг с удивлением подумал, что после слов отца действительно
испытал нестерпимое желание помочиться. Странно, ведь мгновение назад он и
не думал об этом. Блекгарт с облегчением спрыгнул с коня.
Граф тоже спешился. На его лице вновь промелькнуло едва заметное
облачко озабоченности.
- Скажи-ка, сынок, - после минутного колебания спросил граф, - ты
любишь принцессу Гермонду?
Сын с удивлением посмотрел на отца.
- Конечно, - ответил он не раздумывая. - Как и полагается рыцарю короля
Асидора, я с почтением и уважением отношусь к принцессе. Но почему вы
спросили?
- Я не спросил тебя, с уважением ли ты к ней относишься, а любишь ли
ее? Как женщину.
- Я не понимаю вас, отец.
- А чего ж ты всю дорогу крутился у ее кареты! Что я не видел твоих
наполненных мечтательностью глаз по вечерам?
- Хорошо, - вдруг кивнул Блекгарт. - Я еще, правда, не все решил, но
раз уж вы сами ко мне с этим обратились... - Блекгарт оправил на себе
одежду и торжественным тоном произнес: - Отец, я прошу вашего
благословения на мою женитьбу.
Граф побагровел.
- И кто же твоя избранница, сынок? - Его рука непроизвольно легла на
рукоять меча.
- Дочь барона Барока Инесса, фрейлина принцессы Гермонды.
Граф, совершенно сейчас неуместно, облегченно расхохотался.
- Она из знатного рода и я не вижу причин для смеха, отец! - обиженно
произнес Блекгарт.
- И давно ты полюбил ее?
- В начале похода.
- А до меня доходили разговоры, что твои взгляды все больше устремлены
на принцессу...
- Это облыжные слухи, батюшка. Да и... Мне не пристало это говорить, но
я не нахожу ее красивой. Совсем. К тому же с ее языка все время слетают
ядовитые шуточки и Инесса не раз уже плакала от них.
Граф дружески обнял сына.
- Ладно, ты успокоил меня. Барон Барок - достойный рыцарь, хоть и
недолюбливает меня. Я подумаю о твоей просьбе, сынок. - Он снова посмотрел
на сына и опять рассмеялся столь же добродушно: - Ну и выглядишь же ты
сейчас, с запекшимися блямбами вместо бровей! Но ничего, шрамы украшают
воина, сегодня все фрейлины будут вздыхать по тебе, жалеючи и восхищаясь!
Все, поехали! - брови графа озабоченно сошлись на переносице. - Время не
терпит.
- Отец, - отважился спросить Блекгарт, ставя ногу в стремя. - А как вы
догадались, что рыцарь Найжел и прочие - эти... грязевые куклы. Ведь они
были так похожи на настоящих! Это опять ваша пресловутая удача помогла?
- Удача любит достойных, - ответил граф. - Мне повезло, что я отлично
знаю Найжела. Он терпеть не может магию и всегда носит на мизинце перстень
с очень редким камнем-дионисием, который отгоняет чары. На том, что
встретил нас, перстня не было.
- А что за странные слова про кипящий котел?
- А это уже подтвердило мое предположение, - усмехнулся граф. -
Когда-нибудь я расскажу тебе эту историю... Наша с Найжелом жизнь зависела
ответим ли мы на дурацкие вопросы. И одним из них был вопрос "Чего в
кипящем котле не бывает?" С тех пор это у нас вместо приветствия и пароля.
Все, вперед! Эй, кто-нибудь догадался прихватить для меня вина?
Оруженосцы виновато покачали головами.
- Ну, ничего, потерпим!
Граф вновь погнал коня по дороге.
Солнце уже садилось, скрылось за выросшими по правую руку высокими
горами.
Блекгарт старался не отставать от отца более чем на полкорпуса коня. Он
думал - почему отец спросил его о принцессе, зачем? И еще - чего в кипящем
котле не бывает?..
После четверти часа бешеной скачки они увидели вдали шатры.
- Ты этого искал, отец? - крикнул Блекгарт.
- Да.
Они подъехали к лагерю и, замедлив ход коней, настороженно оглядываясь,
приблизилась.
Вид у лагеря был такой, словно на него свалилась чума или другая
смертельная болезнь, в одночасье положившая множество воинов, слуг,
женщин. Они лежали в самых нелепых позах. Молодой рыцарь смущенно отвел
взгляд, случайно наткнувшийся на молодую орнейку, лежавшую с задраной в
падении юбкой и широко раздвинутыми ногами.
- Они мертвы? - спросил Блекгарт, рассматривая лежавших без движения в
людей в уже знакомых орнейских одеждах.
Граф не ответил, спрыгнул с коня, сделав знак остальным дожидаться его
приказа, и не спеша пошел по лагерю.
- Так и я думал, - ни к кому не обращаясь, произнес он. - Колодец.
Иначе бы Найжела не взяли столь просто.
Роберт подошел к лежавшему на земле рыцарю, который выглядел как
Найжел, и склонился над ним. Блекгарт не выдержал, спешился, подошел и
встал за спиной отца.
- Он тоже похож на Найжела, - произнес юный рыцарь.
- Это и есть Найжел, - ответил отец.
- Но вы говорили про кольцо на мизинце...
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг