- Но если вас убьют?
- Тогда будешь выкручиваться сам. Моих советов ты все равно не
послушаешь. - Он помолчал и добавил: - Тогда Найжел подскажет, как и с кем
из орнеев себя вести, а Лайон и епископ ответят на твои остальные вопросы.
Надо было, по разуму, посольскую ленту Лайону отдать... Да с какой стати,
ведь мой сын - ты!
- Но если вы не собираетесь мне ничего рассказывать, зачем позвали?
- Захотелось... Знаешь, сынок, всякое сегодня может случиться. Иди по
своему пути, без оглядки на меня. Я всю жизнь провел в седле - зачем, ради
чего? Мне так надо было. Тебе, может быть, и нет. Твои старшие братья
точно имели другое предопределение в жизни, но решили пойти по моему пути.
А дороги для них не оказалось... Слушай свое сердце, сынок, и всегда
поступай как хочется, без оглядки на других. Даже, если этот другой - твой
родной отец. Жаль, что я слишком поздно понял это...
Вошел слуга, принес серебряный поднос, на котором лежала желтая ткань,
чтобы обернуть ее вокруг бедер, и какие-то склянки. За ним вошли
стольничий с кувшином вина и Найжел.
Старый друг прислонился к косяку у входа и скрестил на груди руки.
Граф разделся до нага и принялся разминаться. Болтали о различных
пустяках, к делу не относящихся.
- Знаешь о чем я сильно жалею? - почти перед самым выходом на бой
сказал Найжел другу.
- О чем же? - спросил Роберт, примерно догадавшись, какой будет ответ.
- Что ты убьешь Орестая, а не я.
- Блекгарт, иди, подожди меня у выхода, - попросил граф. Когда сын
вышел, он повернулся к Найжелу. - Это не Орестай, - спокойно сказал он. -
Это продолжение приключений, начавшихся там, на дороге...
- Почему ты так предположил? - удивился старый друг.
- Я не предположил, я знаю. Облик Орестая принял совсем другой человек.
Наш с тобой старый знакомый...
- Ты говоришь о...
- Да. О Чеваре. Он хочет погубить меня. Он надеется на магию.
- Я думал, что Чев хочет погубить нас обоих.
- Подожди, - усмехнулся Роберт. - Если я не справлюсь, придет твой
черед.
- Убей его, - пожелал Найжел. - Ты спокоен?
- Как всегда.
- Он применит магию.
- Как всегда.
Найжел обнял друга. Потом снял свой антимагический перстень с
камнем-дионисием.
- На, тебе сейчас нужнее.
Найжел несколько удивился, но Роберт взял протянутый талисман без
возражений.
- Если бы ты не предложил, я сам бы попросил, - пояснил граф, надевая
перстень.
Перстень был только-только впору на мизинец Найжела. Роберт,
поморщившись, с трудом нацепил на свой палец - едва-едва нашел на фалангу.
- Теперь не снять будет, - пошутил он.
- Но-но, - поддержал шутливый тон друг. - С пальцем отрежу. Смотри, так
слетит и потерять недолго...
Граф на всякий случай передел на безымянный палец перстень с печаткой,
чтобы найжелов амулет крепче держался. Поморщился, подумав, как бы не
сочли перстни за оружие и не заставили снять.
В дверном проеме показался начальник стражи.
- Я готов, - улыбнулся ему Роберт и шагнул вперед.
Найжел вышел из домика подготовки и взял Блекгарта под руку:
- Идем, я тебе все объясню.
В саду, а, вернее, уже за его пределами, так что могли посмотреть на
зрелище и простые горожане, мгновенно прослышавшие о нежданном
развлечении, были устроены полукругом смотровые площадки, располагавшиеся
ярусами. Все стояли, даже уже появившийся старейшина старейшин и принцесса
Гермонда. Круглую каменную арену, диаметром около пятнадцати шагов,
окружал ров. Глубина канавы была большой, в два роста среднего человека, а
на дне, на расстоянии в четверть локтя друг от друга, в землю были
воткнуты нетолстые остроконечные железные штыри. На миниатюрную арену вели
два дощатых мостка, поставленные с противоположных сторон.
- Для чего все это? - спросил юный рыцарь, не знавших орнейских
обычаев. - И почему они будут сражаться безоружными? Странно...
- Ничего странного, - горько усмехнулся друг отца. - Это неблагородный
бой.
Понимаешь, Блекгарт, у нас орнеев, свои традиции, которые мы чтим. Все
орнеи произошли от одного предка, но все не могут быть воинами. Кому-то
надо пасти скот, пахать землю, убирать в доме... Но они, хоть и
простолюдины - тоже орнеи.
Никто не может безнаказанно оскорбить орнея, даже другой орней. Но ведь
владению оружием обучаются не все. Вот и сражаются здесь обнаженными, с
голыми руками - либо ломают противнику кости, либо сбрасывают на железные
колышки. Всегда из двух поднявшихся на каменный помост, спускается лишь
один. Так простой человек, не владеющий мечом, может ответить на
оскорбление знатного рыцаря. А кулаками должны уметь работать все, иначе
нечего ждать, что тебя не обидят. Вот и получается, что бои на этом
помосте считаются неблагородными.
- Но ведь мой отец и этот... Орестай... Ведь оба - рыцари.
- Они вели себя не так, как полагается рыцарям. Устроили ссору на
свадебном пиру сына старейшины. Да на любом пиру старейшины старейшин
возмутившие спокойствие, кто бы они ни были, отправляются сюда. Таков
закон. Может и дурацкий закон, но закон. Мы чтим традиции, без них, без
памяти предков, мы перестанем быть свободными.
Странно, но хотя собравшаяся толпа была изрядно навеселе - особенно
горожане, веселившиеся до того у дармовых бочек с вином, никаких криков,
никакого подзадоривания, улюлюкания, свиста не было. Шумели, конечно,
переговариваясь вполголоса, но неожиданно для Блекгарта все были серьезны,
понимая, что один из двух противников сегодня умрет. И один из них был
чужак, арситанец. Ясно, на чьей стороне были симпатии. Хотя... Орестай на
всю страну прославился своим буйным нравом и безумными нелепыми выходками.
Граф Роберт - огромный, с уже заметным животом, с поросшей густым
волосом грудью поднялся по мосткам. С другой стороны на помост вышел
Орестай в синей набедренной повязке. Они представляли собой разительный
контраст - зрелость и молодость, сила и ловкость, спокойный опыт и
задиристая дерзость.
- Убирайте мостки! - звонко прозвенел голос Гермонды, которой
старейшина поручил начать бой.
Слуги проворно сняли дощатые щиты - все, бой начался.
Тело Орестая блестело в лучах уставшего солнца от обильной смазки.
Несколько секунд противники стояли друг против друга, словно оценивая
силы, потом граф сделал несколько шагов вперед, подальше от края.
Если закрыть глаза, подумалось Блекгарту, то можно представить, что
находишься в лесу - только слышен шорох листвы садовых деревьев. Все,
присутствующие при поединке, затаив дыхание, напряженно наблюдали за двумя
бойцами.
Не важна причина по которой оба оказались здесь, она не всем известна,
да и мало кого интересует. Важно, что все, чего человек стоит, он может
показать здесь.
Эта площадка не раз была свидетельницей, как грозные бойцы, потрясавшие
воздух кулаками и угрозами, сваливались на штыри, поливая собственной
кровью равнодушную землю канавы.
Первые мгновения, как правило, показывают характер предстоящего боя:
яростная короткая схватка или затяжная борьба нервов, когда каждое
неверное движение может оказаться роковым. Зрители знали, что в любом
случае развязка будет одна - мертвец. Но только кто из двух? По первым
минутам начавшегося (начавшегося ли?) боя этого нельзя было предугадать.
Потому что ничего не происходило. Два бойца в довольно спокойных, не
напряженных позах просто стояли и смотрели друг на друга - ни гневных
рыков, ни угрожающих жестов.
Но если бы среди присутствующих находился пусть самый слабый маг, он
поразился бы сколь яростна атака одного, и сколь спокойно ее отражает
другой. Впрочем, это спокойствие стоило ой как недешево.
Огромная, никому из многочисленных зрителей невидимая тяжесть
обрушилась на графа Астурского в зверином стремлении смять, сокрушить,
расплющить волю, чтобы позже, на физическом уровне, повелитель этой силы
смог взять врага голыми руками. Дико завывал в ушах неслышный другим
ураган - так, что барабанные перепонки вот-вот готовы были лопнуть,
ледяной ветер врывался в глаза, выбивая слезы, забивался, обжигая холодом,
в нос, в рот, мешая дышать. Яркие вспышки молний могли ослепить кого
угодно. И тяжесть, тяжесть, навалившаяся разом на плечи.
Но граф выстоял. Он был готов к чему-то подобному и, действительно,
выпало перенести именно то, что он и ожидал - даже странно, нет никакой
фантазии у противника, кроме как направить на врага демонов стихий. Первый
удар он выдержал и, вместо того, чтобы пытаться самому напасть (а в ордене
без имени опытнейшие чародеи учили зачаткам боевой магии) активировал на
полную мощь защиту перстня Найжела. Он мгновенно почувствовал как
камень-дионисий, и так впитавший в себя большую часть первого удара,
вливает в его тело, в его дух и волю тепло и стойкость.
Но Роберт не обольщался достигнутым успехом, чтобы попробовать
воспользоваться мгновенной заминкой в атаке и ударить самому, он знал, как
легко попадаются на контратаках: в простом-то рыцарском бою это прекрасная
тактика, а уж в магическом... И граф держал оборону - магический натиск то
налетал безумным порывом, то методично давил, давил...
Время для двоих бойцов растянулось, изменилось, то еле двигаясь, как
густой сок растекается по несильно наклонной плоскости, то, без всякой
видимой причины, срываясь как отпущенная тетива. И надо было выстоять -
любой ценой выстоять. Не бесконечны же у врага силы, как бы могуч он ни
был.
А для взиравших на каменную арену ничего не происходило: стоят двое
врагов и смотрят друг на друга, даже позы не напряжены... Но никто и не
подумал их торопить - смерть не зовут, она и так всегда приходит раньше
срока.
Наконец ураган выбился, мерзкий неземной звук стих, отдаваясь в голове
слабым звенящим отголоском. Атака по инерции еще продолжалась, волшебный
перстень впитывал в себя и остатки тяжести, и порывы чародейского урагана.
- Почему ты меня так ненавидишь, Чев? - одними губами спросил Роберт,
решив, что пора переходить к делу - магическая атака закончена, как
работать телом ему известно лучше, чем многим и многим другим. В любом
случае лучше, чем магу, находящемуся перед ним в обличье Орестая. Но
сперва необходимо кое-что выяснить.
- Столько лет носишь в себе злобу ко мне? И за что?
- Откуда ты узнал, что это я? - так же одними губами, практически
беззвучно ответил чародей. - У тебя - магическое кольцо Найжела! Иначе бы
ты сейчас...
- Что?
- Бой должен быть без оружия. Я могу сейчас заявить о...
- В магии ты кое-чему научился, не спорю. А вот ума так и не набрался,
- усмехнулся граф. Теперь он не торопился, зная, что давний враг никуда не
денется. - Что ж, объяви это старейшине старейшин. Скажи, что я нарушил их
древнее правило и мой перстень отгоняет магию, которой ты хотел меня
уничтожить!
А ведь, может быть, у тебя и получилось бы, удар не слабый. Так скажи,
пожалуйста, жрецы тебя поймут. Только вот против них вся твоя магия вряд
ли поможет.
Чевар сделал еще одну попытку обрушить на графа магический удар.
- Но-но, - предупредил Роберт. - Все равно не получится.
- Что ты намерен сейчас делать? - как-то даже растерянно спросил Чевар.
- Убить тебя, - пожал плечами граф. - Если отсюда живым выйдет один, то
это буду я. Но хочу знать, что такого я тогда, во время нашего
расставания, сделал, что ты помнишь столько лет? Почему, не пытался
отомстить Найжелу, например?
- Это не твое дело, - прошипел Чевар.
Роберт, внимательно наблюдая за противником медленно направился к нему.
По рядам прошло оживление. В общем-то, каждый знал, что непременно
увидит сегодня то, ради чего стоит здесь. Но сидеть за праздничным столом
с кубком в руке - приятнее. Ну почему традиции не позволяют зрителям
поединков на этой площадке заодно и потягивать доброе пенящееся пиво? Хотя
ответ известен - тогда кто-то должен был бы прислуживать, разнося другим
угощения, и не смог бы увидеть все, что происходит на круглой площадке
смерти. А право смотреть за поединком (как и участвовать в нем) имеет
самый распоследний орней. Или все же те, от кого пошли традиции, считали
что бой на этой арене не развлечение, под которое можно прихлебывать вино?
Разве сейчас кто ответит?
Поза Роберта не предвещала ничего хорошего чародею. Но сдаваться он не
собирался.
- Что ж, - прошипел Чевар, - Если судьбою мне предназначено сегодня
умереть - пусть. Но я хочу, чтобы ты знал, Роберт. Ты не имеешь права на
то, что задумал. Поэтому я хочу убить тебя. Только поэтому - все остальное
не имеет значения. Я не затаил на тебя зла, Роберт. Я выручил бы тебя из
беды, хотя наши пути разошлись, если бы это не касалось самого важного для
меня. Но ты хочешь погубить мир и я тебе не позволю. Ты не пройдешь до
замка Царя Мира.
- Что? - теперь пришла очередь удивиться графу. - Кто тебе сказал?
- Никто. Но если ты на Орнеях - это значит, что ты направляешься на
остров Царя Мира. Туда можно попасть только отсюда. Не зря же ты так
интересовался всем, что хотя бы касается волшебницы Астазии. Ты всегда шел
к неизвестному. И всегда - губил. Но сейчас ты замахнулся на все, для тебя
нет ничего святого.
- Я хочу спасти мир, - граф снова был готов к бою. Он даже на мгновение
пожалел, что начал этот разговор. Беспредметный разговор - Чевар лишь
догадывался, не знал. - И я дойду до острова.
- Тебе там нечего делать! - чуть было не сорвался на крик Чевар. - Я
знаю это точно, потому, что я там был!
- Что? - вновь удивился Роберт, Блистательный Эксперт ордена, не
имеющего имени.
Как так - был на острове Царя Мира? Как сумел, когда самые лучшие маги
и бойцы ордена не могли туда добраться? Когда самому Роберту на это
потребовалась почти жизнь и еще неизвестно будет ли он там.
Это в корне меняло ситуацию. Нет, теперь Чевара убивать нельзя. Надо
срочно найти способ выйти отсюда живыми обоим.
- Да, был! - он уже не боялся, что его слова слетят с площадки,
перенесутся через канавку со смертельными шипами и достиг чужих ушей. - И
я не пущу туда такого искателя приключений как ты!
Он бросился вперед - без особой тактики, с гневно сжатыми кулаками и
налившимися кровью глазами.
Нет, Роберт, конечно не выпускал его из поля зрения ни на миг, он все
видел. Но вставшая перед ним проблема была столь неожиданна, что он едва
защищался - он боялся неверным движением убить довольно сильного мага, но
никчемного бойца.
Собравшиеся видели странную картину и не могли удержаться от
перешептываний - после какого-то разговора (какие разговоры могут быть на
этой площадке, сюда приходят те, кто уже все сказал!) Орестай бросился на
Роберта, подобно несмышленому мальчишке, а прославленный граф Астурский
лишь придерживает его, как расшалившегося щенка, словно не желая причинить
противнику боль.
Чародей точно свихнулся; он молотил противника по ребрам, по шее - куда
мог дотянуться, слабыми бестолковыми ударами.
- Да погоди ты, отпрянь на пару шагов! - не выдержал Роберт. - Мне
кажется, я нашел способ выйти отсюда живыми оба. Мне нужно с тобой
поговорить!
- Не о чем мне с тобой разговаривать! Ты не пройдешь, не пройдешь! Ни
ты, ни твой ублюдок, которого ты зовешь Первым Блистательным Экспертом...
Графу показалось, что у Чевара сейчас брызнут из глаз слезы и он впадет
в истерику. Роберт ладонью хлестнул его по щеке - не как мужчину, с силой,
а как обычно приводят в чувство женщин.
- Да успокойся же ты! Я всегда хотел блага! Для всех!
Чевар перестал размахивать кулаками и посмотрел прямо в глаза Роберта.
- Ты хочешь, чтобы я тебе поверил?
Роберт забыл о защите на магическом уровне. Не то, чтобы совсем забыл,
но... Он ожидал возможного нового штурма. Но не верил в него - в таком
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг