Фиинтфи всю жизнь боролся с черным магом... Вот видишь, уже и имени его не
помню... А когда победил врага, наложил на себя руки. А другие герои из
песен? Легендарный Лайк из Веика, слышала о таком? Так вот он кончил жизнь
грязным нищим на базарной площади. Долго жил, больше девяти сроков
Димоэта... подачками и отбросами. Когда кончается здоровье, то оказывается
- жить нечем и незачем. А сколько было героев, о которых и песен не
сложено? Которые погибли безвестно, пусть и в неравном бою. Сейчас уже
никто и не вспомнит даже за что именно они погибли...
- Как ты мрачно говоришь, Мейчон...
- Мрачно... - повторил он и кивнул: - Да, наверное, мрачно. Возьми
меня, например. Сейчас мой друг в беде. Меня пытались убить и еще
попытаются. Это неважно. Рано или поздно все закончится - или я спасу
друга, оставшись жив, или не спасу и погибну сам. Спасу - буду герой. А
потом уйду в никуда, потому что здесь мне больше нечего будет делать. И не
знаю куда идти... Впрочем, это-то как раз не проблема - пошел в Храм
Войны, так называются кабачки в Реухале, где вербуют наемников, и
отправился на войну. Куда угодно. Да и героев, способных освободить
деревню от чудища или разбойников, тоже всегда ищут. Но зачем мне это?
- Твое имя золотыми буквами уже нанесли у входа на Арену Димоэта, -
вдруг сказала Сейс. - Я знаю, я сама бегала смотреть.
- Золотыми буквами... Это лишь буквы. После победы на Состязаниях я
держал в руках сказочное богатство - оно протекло сквозь пальцы. Меня
просили стать Учителем - что может быть в жизни лучше? Я не смог. У меня
была любовь...
Четыре года я терпел лишения ради нее. Ее тоже звали Сейс, но у нее
было по четыре пальца на руках... Я даже не знал, что она умерла год
назад, я жил любовью. Я ее потерял и не знаю зачем жить дальше. У меня нет
ничего. Нет никого, кому хотелось бы служить жизнью и честью...
Голос Мейчона был хрипл от волнения, грудь вздымалась, словно он отбил
первые страшные атаки врага и снова готов вступить в бой. Глаза на миг
сверкнули яростным огнем.
- Я видел сегодня королей - там, в Храме Димоэта. Если бы хоть один из
них был достоин, чтобы я ему служил! И не надо было бы мне ничего больше!
Элл Кмелл неплохой человек, но и ему служить незачем. Я воин, не маг, я не
могу созидать - только убивать. Но и это надо делать ради чего-то, не ради
ежевечерней выпивки...
- Но сейчас ты борешься за друга, - попыталась возразить Сейс. Она была
испугана - неизвестно чем. Словами возлюбленного.
- Да, - кивнул он. - Борюсь за друга. И, совершив очередной подвиг, я
уйду.
Потому что другу в обычной жизни, когда нет опасности, я не нужен. Да и
мне не нужна жизнь без опасности. Если бы нашелся человек, которому бы я
мог служить своим опытом и умением и знать, для чего это нужно... Но нет
такого. И я снова уйду в никуда. Свершил подвиг - уходи, ты никому больше
не нужен. Кроме мускулов и умения убивать ничего не нужно людям, не нужны
твои мысли, твои чувства...
Он замолчал. Плеснул из кувшина еще вина и залпом выпил - две струйки,
словно кровь, потекли по обнаженной груди.
- Не уходи, Мейчон, - вдруг сказала Сейс. - Ты нужен мне.
Глава 8
Для суда над эллом Итсевд-ди-Реухала, согласно со званием и положением
подсудимого, был избран большой зал Храма Правосудия.
В другое время зал был бы переполнен, но сейчас, после почти двенадцати
дней нескончаемых праздников, люди просто-напросто устали от зрелищ. Зал
был наполнен чуть больше, чем наполовину, но из-за огромных размеров
казалось, что занято около трети зрительских мест.
Трэггану осматривал присутствующих, но Млейн он не видел. Ее отец сидел
с каменным выражением лица в кресле в рядах для знати, но Млейн не было.
Млейн в зале Храма Правосудия не было.
Трэггану сидел в ложе для обвиняемых, расположенной над зрительскими
рядами, почти под самым потолком, выкрашенным в белую и черную клетку.
Сзади стояли два элирана, с обнаженными мечами.
Трэггану не принесли чистую одежду и даже не позволили вымыться и
побриться.
Щетина, выползшая за эти дни не красила его, а шрам набряк и придавал
ему неприятный вид. Грязная рубаха висела, словно рубище. Интересно, не
дав ему привести себя в порядок, вершители правосудия хотят показать
простому люду, что и самые знатные люди могут выглядеть непривлекательно и
тоже могут совершать преступления?
Вид Трэггану ни у кого в зале не вызывал симпатии и сочувствия, зрители
заранее убедили себя в его виновности.
В ложе напротив обвиняемого сидел прославленный защитник Чеггу - чинный
и аккуратно одетый. Не обращая внимания на шум в зале, он читал какой-то
свиток.
Слева находилась ложа элирана, который будет доказывать, что Трэггану
убил монаха Иераггу, справа - ложа жреца Храма Правосудия. Вниз уходили
трибуны, и в самом низу располагался восьмигранный стол, за который сядут
восемь судей (все - с пятью пальцами на руках), чтобы решить судьбу
Трэггану. Более восьмидесяти человек, занятием коих было судить
преступников, сидели в специально отведенных для них рядах, ожидая кого из
них выберут обвинитель и защитник.
Каждое слово, произнесенное в зале, было прекрасно слышно с любого
места - то ли благодаря таланту строителей, то ли благодаря искусству
магии. Зрителям категорически было запрещено разговаривать во время
процесса под угрозой немедленного вывода прочь. Поэтому на восьми
лестницах, ведущих к столу судьи, стояли стражники, готовые немедленно
вывести нарушителя, кем бы он ни был.
В ложе появился жрец Храма Правосудия и все присутствующие мгновенно
замолчали.
Выждав паузу, жрец поднял вверх левую руку и медленно-торжественно
произнес:
- Волей Димоэта начинается суд на Трэггану, эллом Итсевд-ди-Реухала,
обвиняемым в убийстве монаха зеленого братства Иераггу из Итсевда. Мудрый
Димоэт решил, чтобы суд состоялся сегодня и сказал: "Да будут наказаны
виновные в смерти монаха, каким бы подлым и мерзким не был убитый". Пусть
сбудется воля великого Димоэта, повелителя Аддакая, хозяина души каждого
человека.
Все, находящиеся в зале встали, чтя верховного бога.
Затем началась скучная, рутинная работа по выбору восьми судей. Жрец
объявлял имя кандидата, тот вставал и элиран-обвинитель и защитник
задавали ему вопросы, чтобы выяснить беспристрастность кандидата в
отношении обвиняемого.
Защитник Чеггу отклонил лишь одну кандидатуру - жителя итсевдского
квартала Реухала; обвинителю не понравились три претендента.
Наконец, полный состав судей был избран и они заняли свои места за
восьмигранным столом.
Судьи, которым предстояло вынести вердикт, должны сидеть внизу, под
взглядами всех собравшихся. Лишь собственная совесть, доскональное знание
законов и воля Димоэта должны руководить ими.
Если четверо судей решат, что обвиняемый виновен, а четверо, что
невинен, будет назначен новый суд на следующий день, с новым составом
судей. Если же пятеро придут к решению, что обвиняемый виновен, то трое
несогласных с ними снимают с себя роль судей и, в случае, если великий
Димоэт позволит казнить осужденного, больше никогда не оденут черно-белого
свитера судьи.
По приказу жреца Храма Правосудия элиран-обвинитель вызвал своего
первого очевидца, элирана пятой грани Фуллэгу, и тот, стараясь не смотреть
в сторону Трэггану, честно рассказал, что в день пробуждения аддаканов
видел, как монах Иераггу произносил оскорбительные речи и бросил вызов,
который приняли элл Трэггану и элин Мейчон. Он рассказал о поединке на
Ристалище Чести, а потом ответил на каверзные вопросы защитника и на
вопросы двух судей, которые хотели разобраться со всеми деталями. У
обвиняемого вопросов к элирану Фуллэгу не было.
Потом в ложе элирана-обвинителя по очереди появились два вельможи из
свиты короля Итсевда и рассказали, что Иераггу был на пиру в день
пробуждения аддаканов в доме элла Трэггану, там он снова повздорил с эллом
Трэггану. Как монах покидал дом элла Итсевд-ди-Реухала, они не видели.
Следующим в ложу элирана-обвинителя вошел маг-эскулап, обследовавший
тело убитого. Два его помощника внесли магический куб, где прямо в воздухе
развалилась точная копия монаха, каким видел его в последний раз Трэггану.
Маг-эскулап долго и нудно рассказывал, что покойный умер от удара
кинжалом в сердце и что смерть наступила около полуночи после дня
пробуждения аддаканов.
Обвинитель продемонстрировал ему кинжал и маг-эскулап подтвердил, что
именно это оружие извлек из тела покойника.
Затем в ложе обвинителя появился Варрину, слуга из дворца Трэггану.
- Вы видели этого человека живым? - спросил обвинитель, указывая на
магическую копию монаха.
- Да, - уверенно сказал Варрину. - В тот день, когда у нас давали пир,
он сидел за столом, а потом вместе с хозяином прошел в верхний кабинет.
- Вы сами видели, как они проходили вместе по лестнице, ведущей к
верхнему кабинету?
- Да. Хозяин сказал, чтобы я нашел Кейону, его личного слугу, и
отправил наверх.
- Вы нашли Кейону?
- Да.
- Больше вы монаха не видели?
- Нет, но на следующее утро ко мне подошел страшно взволнованный
Кейону, привел к верхнему кабинету хозяина и попросил посмотреть в
замочную скважину и посоветовать, что делать. Я заглянул и увидел монаха в
кресле. Вернее, видна была лишь его безжизненная рука - она была в том же
положении вот как сейчас, - он указал на магическую копию монаха. - Тогда
я сказал Кейону, что нужно идти в элиранат. Он так и сделал.
- Вам знаком вот этот кинжал? Он принадлежал вашему хозяину?
- Я не знаю. У хозяина много оружия, а я ничего в нем не понимаю.
- У меня больше нет вопросов, - объявил элиран-обвинитель.
- У обвиняемого будут вопросы к этому человеку? - спросил жрец Храма
Правосудия.
- Он врет, - совершенно спокойно сказал Трэггану, - он не мог видеть
меня, поднимающимся по лестнице вместе с монахом, потому что этого не было.
- Клянусь, я не вру! - заорал Варрину.
- Позвольте мне задать несколько вопросов, - встал со своего места
защитник Чеггу.
Коварными ловушками он пытался запутать слугу, но тот говорил уверенно
и нигде не сбился, потому что его версия была проста и выучил ее он
добросовестно.
Следующими очевидцами выступили еще двое слуг Трэггану, которых он даже
по имени не знал. Они утверждали, что тоже видели хозяина вместе с
монахом, как они уходили из пиршественного зала в сторону лестницы наверх.
Они клялись всем возможным в правдивости своих слов и запутать их
прославленному защитнику, прошедшему огонь и воду и повидавшего в своей
жизни множество лжецов, так и не удалось.
Трэггану понял, что ложь их тщательно продумана и выверена, разумеется
сами они придумать так не могли - кто-то очень умный стоял за ними.
Трэггану догадывался, кто это мог быть, но полной уверенности не имел.
Он понимал, что это могла быть интрига короля Итсевда, которому он
чем-то не угодил и тот решил убрать впавшего в немилость подданного,
обладающего значительной властью в Городе Городов. Или отец Млейн задумал
все это, чтобы стать опекуном наследника Итсевд-ди-Реухала и поправить
свои пошатнувшиеся финансовые дела, которые, как слышал Трэггану, всегда
были в незавидном положении - элл Канеррану просто пускал всем пыль в
глаза, распространяя слухи о своем богатстве, которое растаяло много лет
назад.
Элиран-обвинитель пригласил в свою ложу элирана шестой грани Дилеоара.
То ли вельможа принца Марклита забыл о своей угрозе разжаловать его в
элираны пятой грани, то ли еще не успел, но на Дилеоаре были значки шестой
грани.
- Вы служите в главном элиранате? - спросил у Дилеоара
элиран-обвинитель.
- Да.
- Вы занимались заявлением Кейону, слуги из дворца обвиняемого?
- Он заявил в элиранат итсевдского квартала. Они, в связи с положением
элла Трэггану, обратились к нам и мне было поручено разобраться в смерти
монаха Иераггу.
- Что вы предприняли?
- Я разыскал элла Трэггану и спросил не видел ли он монаха Иераггу. Он
занервничал и заявил, что монах ушел из его дворца, не дожидаясь конца
пира и больше элл Трэггану его не видел. Я попросил разрешения осмотреть
его дворец.
Элл Трэггану сказал, что не позволит мне этого сделать, но я настоял на
своем и он с крайней неохотой уступил. Нам было показаны все помещения,
кроме верхнего кабинета. Когда мы заставили элла Трэггану подняться туда
вместе с нами, он довольно неудачно изобразил недоумение при виде тела
убитого. Он сказал, что не имеет понятия, как монах оказался там. Когда же
мы привели Кейону и тот рассказал все, что видел и слышал, элл Трэггану
бросился к выходу в верхний сад, который примыкает к кабинету и,
воспользовавшись древним подземным ходом, убежал.
- Что сделали вы?
- Писарь подробно записал все, что говорил Кейону, поэтому я
посоветовал ему под чужим именем поселиться в какой-нибудь гостинице и
сообщить об этом мне, чтобы я знал где его искать. Маг-эскулап к тому
времени уже выполнил свою работу, поэтому я на всякий случай выставил
охрану у кабинета обвиняемого и ушел из его дворца.
- Вы видели впоследствии Кейону?
- Да, совершенно случайно я узнал его в элиранате, куда привезли его
обнаженный труп. Поскольку, когда я арестовывал элла Трэггану во второй
раз в комнате его жены, которую он собирался в тот момент убить кинжалом,
он был весь в крови, то я полагаю, что Кейону тоже убил он.
- Не ваша обязанность решать, кто убил Кейону, - громовым голосом
сказал защитник Чеггу, - это дело судей. Сейчас рассматривается убийство
монаха, а не слуги.
- Скажите, - продолжал элиран-обвинитель, словно не слышал слов
защитника, - этот человек Кейону?
Помощники внесли в ложу обвинителя магический куб в котором была копия
головы мертвого Кейону.
- Да, - ответил Дилеоар.
- У меня больше нет к вам вопросов, - объявил элиран-обвинитель.
Защитник Чеггу стал задавать свои вопросы.
- Я видел только то, что видел и мои слова подтвердят восемь
помощников, которые были со мной, - твердил в ответ Дилеоар. - Я не
утверждаю, что Трэггану убил этого монаха, я просто передаю то, что я
видел и слышал. Пусть решают судьи.
Защитник еще четверть часа старался поймать Дилеоара в противоречиях,
но, как и с предыдущими очевидцами, всего его опыта и мастерства не
хватило, чтобы сбить Дилеоара с толку.
По лицу знаменитого Чеггу нельзя было прочитать, что он догадывается
насколько близок к поражению, которые так редки в его практике.
- Поскольку слуга Кейону убит, - заявил элиран-обвинитель, когда
иссякли вопросы к Дилеоару, - я прошу писаря Байсина зачитать записи,
которые он сделал во время допроса Кейону в присутствии Трэггану.
В ложу обвинителя вышел писарь и невыразительным голосом прочитал
записи того памятного Трэггану вечера.
- У меня все, - сказал элиран-обвинитель, когда писарь закончил. -
Надеюсь, я достаточно убедительно показал, что элл Трэггану убил монаха
Иераггу, которого ненавидел.
- Вы закончили? - с некоторым удивлением спросил Жрец Храма Правосудия.
- А какие еще требуются доказательства? - сделал удивленное лицо
обвинитель.
- Этого достаточно было бы для осуждения двух простых горожан, с пятью
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг