Борис Лапин
ЫРГЛ
----------------------------------------------------------------------------
Сб. День гнева - Москва, Молодая гвардия, 1991. - 384с.
ISBN 5-235-01968-7
OCR and spellcheck by Andy Kay, 31 December 2001
----------------------------------------------------------------------------
1
Было очевидно: след появился на рассвете.
Ыргл проходил здесь ночью, и если бы след остался с вечера, уж он бы его
заприметил. В полной темноте Ыргл мог разглядеть пылинку на тропе. След был
невелик, впору Кайе, младшей дочери старика Харша. Да только это был не
нормальный след, след человека племена буранов. Нога оставившего отпечаток
на снегу была одета в железо!
Первым побуждением Ыргла, когда он наткнулся на след, было дать тягу,
бежать, обойти опасное место стороной, другим гребнем, пусть много выше. Не
то чтобы он боялся этой печати неведомого на белом полотнище небольшого
ледничка - наоборот, его так и подмывало получше разглядеть след. Но в
поверьях буранов след пришельца предвещал беду.
Однако Ыргл был не из тех, кто без раздумий и колебаний подчиняется
обычаю. Конечно, если бы он отступил и никому ничего не сказал, получилось
бы, что он вроде и не видел "никакого следа, а значит, и грядущая беда
отвязалась бы от него. Но с другой стороны - разве ему не повезло? Разве не
столкнула его судьба с любопытнейшей загадкой? Разве не выпало ему то, что
выпадает едва ли одному на десять десятков буранов? Разве не готов он к
борьбе, риску, противостоянию слепым силам случая? И разве не мечтал он
посвятить себя какому-нибудь великому деянию на благо племени? Нет, он не
отступит. Он принимает вызов - и будь что будет!
Ыргл распрямился над следом во весь свой рост и кинул в горы дерзкий
вибрирующий вопль - боевой клич, вызов судьбе. Горы долго перебрасывались
его гаснущим голосом, пока не уронили в долину, а потом где-то на
противоположном склоне ущелья зашелестела, рождаясь, небольшая лавина.
Он гордо окинул взглядом снежные пики, поддерживающие голубую твердь
неба. Синее, белое, черное... Благословенная Страна Гор, где его древнее
племя жило всегда. Ниже Страны Гор шли Предгорья - коричневые кряжи, ущелья,
террасы с белыми и голубыми вкраплениями ледников, а еще ниже ютилась чахлая
и безжизненная Нижняя Зона, область зеленого. Он видел как бы весь мир сразу
- и себя в нем, равноправную и неотъемлемую частицу Страны Гор.
Себя он видел как силуэт на фоне белого сияния ледника. Высокий,
плечистый, длиннорукий, с ног до головы, кроме лица, покрытый великолепной
черной шерстью, с удлиненной остроконечной головой, - дитя и господин своих
гор.
В нем клубились и бурлили неуемные силы. Душа его сумасшедшим тамтамом
колотилась в груди. Кажется, приходит конец скромному и безвестному Ырглу.
Кажется, вздымается над горизонтом его звезда. Еще бы, он нашел то, что
долго и тщетно искали предки, его братья по племени - отчетливый след
пришельца! "Покажи мне хоть один достоверный след пришельца на снегу наших
гор - и я поверю, что он существует, этот сказочный дикарь,
получеловек-полузверь, пришедший снизу", - сказал однажды мудрый Нгор.
И вот он перед глазами, след, четко оттиснутый на податливой белизне
снега, - настолько достоверный, что достовернее некуда. Ыргл склонился над
ним - и вдруг резко отпрянул. Его опалила молния мысли: след достоверен,
покуда виден глазами, - но придет солнце и растопит снег - близкое дыхание
тоже может повредить находку - он должен запечатлеть след, чтобы по первой
же просьбе показать любому, и прежде всего Нгору - достоверно лишь то, что
перед глазами. И он, передвинув камешек на широком желтом кольце, украсившем
четвертый палец его левой руки, долгим недвижным взором уставился на след.
След был полосатый, с четко вдавленной пяткой и вмятинами острых клыков
впереди и сзади. Собственно, след не ноги, а неведомой одежды для ноги, но
это не имело значения, все равно это был след пришельца, именно такой,
который будто бы видели предки и который сохранился лишь в потаенных
запретных легендах племени буранов.
Только запечатлев картинку, Ыргл обратил внимание, куда смотрел след - он
смотрел в горы! Значит, на рассвете неведомый дикарь прошел в горы, туда,
где в сокрытых пещерах обитают бураны. Что ему там нужно? Не несет ли он
опасность и гибель? Однако смутная эта мысль не задела Ыргла: в легендах,
которые рассказывали им, детям, старик Харш и другие старики, Гость Снизу
никогда не приносил несчастья людям гор. Это странное существо отличалось
лишь одним свойством: невероятным, безграничным любопытством, вошедшим в
поговорку. Он любопытен, как тень снизу, - говорили об иных соплеменниках
бураны, - потому что говорить в открытую о пришельцах, Гостях Снизу, никто
не имел права - это жестоко каралось.
Итак, пришелец подался в горы. Но откуда он возник? Сгустился из воздуха?
Свалился с неба? Поднялся из Нижней Зоны, где льды граничат с зелеными
лугами и где рождаются ручьи, убегающие потом вниз, в Преисподнюю? Но если
он пришел из Нижней Зоны, где иногда появляются стада глупых густо-волосатых
животных иехо и где кормятся горные козлы, - откуда же он взялся в Нижней
Зоне? Потому что доподлинно известно: никаких дикарей в этой зоне, насколько
она доступна буранам, не существует. Конечно, они могли подняться в Нижнюю
Зону из Преисподней, из губительных и необитаемых глубин планеты, - но для
этого нужно лишь, как объяснил Нгор, чтобы они были бесплотными духами, а не
реальными, хотя и дикими людьми, какими изображают их легенды. А реальные
люди - или животные? - ни единого мига не смогут прожить ниже уровня Нижней
Зоны, потому что жизнь там, в Преисподней, невозможна: слишком густой воздух
забивает легкие. Бураны помнят имена отступников, пытавшихся проникнуть в
Преисподнюю, - их тела так и остались лежать там, на зеленой траве,
символизирующей смерть, и глаза их выклевали орлы.
И все же, подумал Ыргл, он пришел снизу. Об этом громко кричал след на
снегу. А если так, может оказаться, что ниже по тропе остались другие следы!
Окрыленный этой мыслью, Ыргл метнулся вниз вдоль тропы - бесшумно, как
падающий на жертву орел. И вскоре действительно обнаружил еще один след той
же одетой в железо ноги, правда, не такой четкий, едва заметный на
припорошенном снежком камне. Ыргл на случай запечатлел и этот след и уже
готов был пуститься дальше вниз, но разум остановил его и сказал строгим
голосом Нгора: "Куда же ты, сын мой? Ты и без того спустился слишком далеко.
Разве ты забыл, чем грозит зеленый цвет, цвет травы? Остановись и подумай
головой".
Ыргл послушно остановился. Без сомнения, спускаться ниже не следовало,
опасно, да и что это даст, если он отыщет еще один след - все равно же он не
сможет запечатлеть цепочку следов. Цепочка поразила бы Нгора, три отдельных
следа порадуют его ничуть не больше, чем один след. Лучше вернуться и идти
по тропе вверх, пока...
Пока что? Ыргл утесом замер на тропе. Его опалила самая жгучая за всю его
жизнь молния мысли: пока он не встретится с Гостем Снизу! Пришелец не может
находиться в горах долго, если только это настоящий пришелец, не дух низин,
а этот явно настоящий, потому что духи, как известно, не оставляют следов.
Значит, если подождать... он в конце концов наткнется на Гостя Снизу!
Впервые из всех ныне живущих буранов своими глазами увидит таинственного
пришельца!
Ыргл хотел было кинуть в горы победный крик, сотрясающий скалы, но
вовремя остановил себя. Теперь он знал, что не один на тропе, на другом ее
конце, где-то там, среди снежных пиков, - Гость Снизу. А Ыргл вовсе не хотел
пугать его, Ыргл не питал к нему никаких враждебных чувств - только
любопытство, любознательность
Рассудив так, мудро и хладнокровно, как взрослый буран, каковым он и был
провозглашен недавно, когда ему исполнилось пять раз по десять зим, он
отошел от тропы чуть в сторону, приник к черной скале и слился с нею.
2
Запах обгорелого мяса горного козла щекотал ноздри, дразнил, подзуживал
на какие-то неведомо-дерзкие поступки. Сверстники Ыргла, юноши и юные
женщины, нетерпеливо толклись у жертвенного костра, все разом что-то
говорили, размахивали руками, беспокойно и многозначительно переглядывались.
Настоящий живой огонь, пожирая сухие палочки, облизывал истекающую соком
тушу подвешенного за рога козла, то вспыхивал буйно и ярко, то затихал,
выкидывая струйки дыма и постреливая угольками. Большой дым уходил вверх, я
бездонные своды закопченной ритуальной пещеры - круглого зала с возвышением
кострища посередине. Где-то вдали вздыхали и ухали тамтамы.
Вдруг все звуки смолкли. От стены отделился высокий изможденный старик в
красной мантии жреца - Нгор. Он вскинул руку.
- Ыргл, человек племени буранов! - выкликнул Нгор.
- Это я, - отозвался Ыргл и вплотную приблизился к огню.
- Вожди племени выпускают тебя во взрослую жизнь. Будь же во всем достоин
доброго имени бурана. Чти традиции предков и бди о будущем. Заботься о
племени, как оно печется о тебе. Будь мудрым и осмотрительным. Возлюби труд,
ибо труд - единственное проявление человеческого в человеке. Возьми женщину,
которая греет тебе кровь. И живи с нею и с самим собою в ладу. Аминь!
Сотрясая пол, забили тамтамы. Вспыхнул мерцающий фиолетовый свет.
Старики, древние, как сами горы, взгромоздили Ыргла на плечи и в почетном
шествии обнесли вокруг костра. От заполнившего пещеру дыма у всех защипало
глаза.
- Воздай же племени, - откуда-то из мрака, закопченных сводов раздался
трубный глас, - и племя воздаст тебе!
В руках" у него оказался старинный ритуальный нож. Ыргл распластал
горячую тушу козла, и первый дымящийся кусок поднес Нгору. Второй - Кайе,
младшей дочери Харша, предназначенной ему в подруги, с которой вместе
предстояло ему молиться добрым духам гор. Третий... он хотел бы поднести его
Харшу, дядьке и наставнику, который столько любопытного поведал им длинными
вечерами из того, что знать не положено... но поднес Гигу, старшему брату,
зануде и гордецу - так требовал обычай. Впрочем, разве не Гиг помог ему
загнать жертвенного козла?
А потом... потом они все точно опьянели от горелого мяса. Ыргл тоже
попробовал немного... это было противно, но кровь закипела в жилах, ему
словно бы припомнилось нечто давно забытое, звериное... азарт погони, ярость
соревнования, нестерпимое желание преодолеть, завладеть, свершить,
прославиться. И в буйстве ритуального танца это древнее, дикарское в нем все
больше, все жарче разгоралось, - пока он не увидел сквозь чужие спины и
плечи для него одного таинственно светящиеся глаза Форы, старшей дочери
Харша, женщины, чьи молитвы отвергли добрые духи гор.
И теперь уже до конца праздника посвящения Ыргл видел лишь ее, только ее,
хотя рядом неотступно вертелась скучная, неинтересная Кайя. Взгляд Форы, все
разгораясь, пьянил сильнее горелого мяса. Пьянил, дразнил, сводил с ума,
прожигал насквозь... Когда он улучил момент и в ликующей толчее схватил ее
за руку, Фора мягко прильнула к нему всем змеино-гибким телом и шепнула,
вкрадчиво улыбаясь: "Ты струсишь. Обычай требует, чтоб ты молился с Кайей.
Ты никогда не нарушишь обычай!"
Тогда он ничего не ответил на дерзкий вызов этой заманчивой женщины.
Только подумал: "Как же так? Обычай и в самом деле отдает мне Кайю, и я
сломаю традиции предков, если пройду мимо. Но ведь Нгор сказал: возьми
женщину, которая греет тебе кровь. И это тоже завет предков. Выходит, завет
против завета? Как же так?"
Этот разрывающий душу вопрос - как же так? - больше всего запомнился ему
из праздника посвящения. Больше, чем живой огонь, чем запах горелого мяса,
чем дразнящие глаза Форы. Потом, позднее, он так или иначе решил для себя
этот вопрос. Впрочем, переступив через другой завет: живи с самим собою в
ладу...
И вот сегодня здесь, у тропы, по которой прошел Гость Снизу, вопрос
всплыл снова. Как же так? Найти четкий и достоверный след пришельца всегда
считалось и считается величайшей заслугой перед племенем. Об этом говорил
Нгор. И в то же время всякие упоминания о пришельце жестоко караются, старик
Харш даже легенды рассказывал шепотом, с оглядкой на Нгора. Потому что Нгор
называл легенды "вредным вздором". Как же так? Где тут истина, где ложь?
Можно ли отделить истину от лжи? И что он творит, выслеживая Гостя Снизу:
благо или зло? Воздаст ли ему племя за его старания? Или осудит?
Эти вопросы он мог бы решать до полудня. К счастью, ему не пришлось ждать
долго. Вскоре уши оповестили его, что приближается что-то громкое, как
небольшая лавина. Потом грохот железных ног заглушило мелодичным звуком воя
ветра в щели неплотно заваленного входа в пещеру. Ыргл ни за что не
догадался бы, что это за звук, если бы в тот же миг из-за выступа скалы не
показался... о добрые духи гор!..
Гость Снизу. Он был мал ростом, весь зарос бурой шерстью, ноги одеты в
железо, голова круглая, как луна, через плечо огненная палка - все как в
легендах. Только этот... этот делал губами звук воя ветра в щели неплотно
заваленного входа в пещеру, и Ыргл поразился, почему неприятный этот звук
кажется ему таким музыкальным.
Гость Снизу был неблизко, потому что шел не по тропе, а верхом террасы, и
все же Ыргл разглядел, что лицо у него белое и безволосое, почти как у
нормального человека. И еще разглядел, что дикарь ведет себя беспечно -
видно, не чувствует опасности, размахивает руками и не всматривается в
окружающий мир. Пропустив пришельца вперед, Ыргл разрешил себе на солидном
расстоянии двинуться за ним, хотя делать это скорее всего не следовало,
потому что душа бурно колотилась в груди и тело сотрясалось от любопытства,
страха и азарта, - в таком состоянии трудно не выдать себя. "Ты слишком
горяч для настоящего бурана", - не раз говорил ему Гиг, старший сын Нгора,
его отца. И все же по сравнению с пришельцем Ыргл скользил по тропе
бесшумной и невидимой тенью - настолько был неприспособлен к горам Гость
Снизу.
И вдруг Ыргл окаменел. Дикарь сорвал с плеча огненную палку и повернул в
сторону большого рогача, давно уже сторожко следившего за ними со скалы.
Великий гром расколол небо, и горы обрушились в долину. Ыргл упал лицом в
снег, закрыл глаза и зажал уши. Он уже проклинал себя за непомерное
любопытство и пренебрежение к поверьям предков. А если это не настоящий
Гость Снизу, а злой дух? А если разверзнутся горы и поглотят его, Ыргла,
гордеца и отступника? А если молния ударит в темя?
Но ничего не случилось, и Ыргл дрожа поднялся. Пришелец, едва слышно
подражая вою ветра, шагал уже далеко внизу, согнувшись под тяжестью крупного
рогача. Во все мог бы поверить Ыргл, во все! - но как можно убить козла на
таком большом расстоянии с помощью простой палки, пусть и железной?! Нет,
это не укладывалось в голове. Получалось, пришелец убивает мыслью, лишь она
одна способна пересечь ущелье за полмига. Но если он умеет убивать мыслью,
лучше держаться от него подальше. Лучше бы вообще не видеть его и не знать!
И Ыргл, все еще вздрагивая и обливаясь потом ужаса, напрямки припустил
вверх, к обиталищу Нгора. Чем выше вела тропа, чем ближе становились снежные
пики и морознее воздух, тем быстрее приходил в себя и успокаивался Ыргл.
Лишь теперь в голове его обнаружилась ошибка - он забыл сдвинуть камешек на
кольце, забыл запечатлеть в памяти Гостя Снизу, и значит, никому не докажет,
что в самом деле видел пришельца. Но, может быть, ему и без того поверят?
Или все равно не поверят, и не стоит никому ничего говорить? Но так или
иначе, он чувствовал, что нарушает заветы предков - не один завет, так
другой... Видно, роковая примета начала сбываться.
3
В обиталище Нгора царил полумрак. Лишь изредка мягкие всполохи света
выхватывали из сумрака то грубо обработанный пористый камень свода, то до
блеска отполированные тысячами рук и плеч стены и колонны, то давным-давно
угасшие очаги. Ыргл привычно следовал из покоя в покой, и так же привычно
шарахались из-под ног, забивались в углы, метались взад-вперед смутные тени,
так пугавшие его в детстве.
Нгор пребывал в состоянии священного сна. На каменном ложе, вырубленном в
скале, покоилось его долгое усохшее тело, золотисто сияло мудрое чело,
серебром отливала борода. Семь раз по десять десятков - столько славных зим
прожил Нгор. Ырглу трудно было представить такую длинную жизнь, порой ему
казалось, в нее вместилась вся история племени буранов. Но отец любил
повторять: "Я появился на свет, когда солнце моего народа уже закатилось".
Теперь их осталось совсем немного на планете, хранителей Великой Древней
Культуры Земли, и чтобы продлить бесценную жизнь племени, они вынуждены
время от времени погружаться в сон, иногда на несколько зим кряду. Спали
только мужчины, женщины не спали. У них, у женщин, было свое предназначение,
и проще, и сложнее: принести потомство, - и самоотверженные женщины племени
буранов долго и усердно молились, чтобы добрые духи гор ниспослали им
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг