Наступило кристально-холодное солнечное осеннее утро.
Элиен, не чувствуя холода, не чувствуя усталости, продолжал
сидеть все на том же обломке колонны, где ему удалось найти решение
изуверской головоломки Урайна. За его спиной пробуждался лагерь. Два
часа на сборы - и войско выступит на север, туда, где по-прежнему
возвышается надменная цитадель Тайа-Ароан.
Он еще выспится сегодня в седле, да. Он еще выспится, а сейчас
надо пойти к Гаэт, рассказать ей обо всех мыслях, которое навестили
его в предутренние часы, и крепко прижать к себе гибкое тело
ласкового олененка. Единственное по-настоящему дорогое ему тело в
этом холодном мире.
Он поднялся в полный рост и в этот момент до его слуха донесся
тревожный крик грютских дозорных. Элиен огляделся, поднял взор к небу
и все понял. Через мгновение в его руках блеснул меч Эллата.
К лагерю приближалась Серебряная Птица. В когтях она несла
деревянную клеть с человеком.
Прежде, чем заскрипели механизмы метательных машин, Птица
стремительно снизилась, осторожно поставила клеть у конца Тракта
Хуммера и, описав грациозный полукруг, улетела на запад.
Из клети вышел человек - на таком расстоянии разглядеть его было
невозможно - и неторопливо, как-то неуверенно пошел по направлению к
Элиену.
Сын Тремгора, чувствуя, как в его сердце запела пронзительная
струна, бросился навстречу неведомому гостю. Меч Эллата все еще был
обнажен.
***
В пяти шагах от Элиена замер в нерешительности Шет окс Лагин,
Звезднорожденный, Брат по Слову. Он был бледен как смерть, он был
одет в длинную варанскую кольчугу - ее Элиен помнил еще со времен
Цинорской войны - на его левой руке был щит Эллата, на поясе висели
ножны из черненного серебра. Через левое плечо была переброшена
переметная сума, расшитая смарагдами.
- Здравствуй, - все, что сказал он. Его голос был слаб.
- Здравствуй... брат, - сказал Элиен, лихорадочно соображая, кого
же он видит перед собой - Шета, Урайна или коварный призрак,
порожденный Слугой Хуммера.
- Я человек, я из плоти и крови, - утвердительно кивая головой на
каждом слове, проговорил Шет, словно бы прочел мысли Элиена.
В глазах Шета перетекли голубые, бирюзовые и оранжево-красные
сполохи. Элиен отступил на полшага назад, меч Эллата в его руке
тревожно блеснул.
Шет встретил его отстранение легкой улыбкой. Глядя прямо в глаза
Элиену, он сдернул с плеча переметную суму, распустил шнуровку и,
запустив руку в ее загадочные недра, вынул один из предметов, которые
лежали там.
Это была человеческая голова. Точнее, голова того, кто когда-то
был человеком. Октанга Урайна - Длани, Стопы и Чресел Хуммера.
Несмотря на то, что из зияющей раны в голове пролилось немало крови и
все лицо представляло из себя темную страшную маску, не узнать
правителя герверитов было невозможно. Длинные космы с бусинами,
начисто срезанное волей Хуммера ухо, серьга с потускневшим камнем.
Элиен вложил меч в ножны.
За спиной Элиена раздался многоголосый ропот. Множество грютов,
оказывается, собралось, чтобы в случае чего оградить
Звезднорожденного от возможных неожиданностей. Но Элиен не услышал их
ропота, потому что над ним вознесся единственно важный для него
сейчас звук - слабый женский вскрик.
Элиен стремительно обернулся. И увидел то, что ожидал увидеть -
Гаэт, подхваченная при падении крепкими грютскими руками.
Элиен подбежал к ней. Она была без сознания. Но сердце ее билось.
Урайн был мертв, Гаэт жива. Заклятие Урайна утратило свою силу. Если
вообще когда-либо существовало.
***
В лагере слышались удалые грютские песни, озабоченное конское
ржание, обрывки возбужденных разговоров.
Гаэт, Элиен, Герфегест и Аганна, не перебивая, боясь вымолвить
хоть одно слово, слушали рассказ Шета. Элиену даже казалось, что он
не слушает, но именно смакует его рассказ как редкое, исключительной
выдержки вино.
- После того, как я помог тебе бежать, Элиен, Урайн пришел в
неистовство. Я был обречен. Он заточил меня в самом страшном месте
цитадели Тайа-Ароан. Я пребывал в абсолютном безвременье и в то же
время каждый миг моего бытия был окрашен мучительным осознанием
собственной вечности и неизменной неподвижности. Это даже нельзя
назвать кошмаром - ощущение бессмертия и одновременно с этим полное
отсутствие жизни. Ведь жизнь - движение, а обреченность на
неподвижность есть смерть. "Бесконечная Смерть при Полном Сознании",
- приблизительно так это называется на Наречии Хуммера.
Герфегест все-таки не вытерпел и перебил Шета:
- Ты знаешь Истинное Наречие?
- Тогда знал многое. Сейчас я только помню смысл, но не звучание.
А без звучания Истинное Наречие не опаснее, чем звон пустых ведер. И
вот вчера это изуверское наваждение кончилось. Я почувствовал, что
мир изменился, но еще не понимал насколько. Подземелье, в котором я
был погребен заживо, больше не воняло колдовской силой Хуммера. И я
словно бы видел то, что происходит здесь, в Лон-Меаре. Я видел
пустующий Круг Чаши и золотых щитоносцев под градом грютских стрел. Я
понял, что произошло, и я понял, кому Сармонтазара обязана своим
спасением, - Шет улыбнулся Элиену. - Я беспрепятственно вышел на
первый этаж цитадели Тайа-Ароан. Цитадель была пуста. Думаю, самые
отчаянные герверитские рубаки не отваживались посещать это страшное
место в отсутствие своего повелителя. Подъемник не работал, но я,
увы, слишком хорошо узнал цитадель за время своего плена и первым
делом наведался в зал, где хранились боевые трофеи Урайна. На крышу
цитадели я поднялся уже не безоружным. Со мной был щит Эллата и
шестопер, которым когда-то похвалялся передо мной Урайн.
Элиен грустно улыбнулся.
- Оружие Кавессара. Мое первое творение.
- Да? Я не знал, что он откован твоими руками.
Элиен чуть повел плечом. Дескать, так уж получилось. Он не стал
говорить о том, что не раз и не два рассказывал когда-то Шету о своем
первом кузнечном опыте. Да и Кавессар, когда Элиен знакомил его с
Шетом, не преминул показать варанскому юноше свой чудовищный
шестопер, прибавив, что он откован руками сына Тремгора.
Шет продолжал:
- Я оглядел Варнаг с высоты птичьего полета. При Урайне Варнаг
был превращен в одну огромную крепость, где не селились ни женщины,
ни старики, ни дети. Она казалась почти безлюдной и все-таки я
понимал, что бежать из нее будет не так-то просто. На башнях
виднелись стражи, над кузницами по-прежнему вился дым, ворота тоже
охранялись на славу. Я долго простоял на вершине цитадели,
наслаждаясь свежим осенним воздухом и размышляя, что делать дальше.
Вечерело, когда появилась Серебряная Птица. Я поспешно покинул
площадку и спрятался этажом ниже. Вскоре я услышал шаги. Это был
Урайн. Когда мы встретились, он почти не сопротивлялся. Иначе мне
едва ли удалось бы одолеть его. Видимо, он был очень сильно зависим
от мощи Хуммера и когда пришел конец Чаше, ему уже не доставало воли
сражаться.
Герфегест недоверчиво прищурился.
- Ты убил его еще вчера вечером?
- Да.
- Тогда почему ты прилетел только сейчас? Серебряная Птица,
насколько я понимаю, способна покрыть расстояние между Лон-Меаром и
Варнагом за два долгих варанских колокола.
- За полтора, - устало кивнул Шет окс Лагин. - Но для того, чтобы
прилететь сюда на Птице, надо было еще убедить ее в том, что я -
отнюдь не лучший ужин после многотрудного дня. После смерти Урайна
она неистовствовала на крыше цитадели и я провел всю ночь среди
свитков и страшных игрушек Урайна прежде чем понял, как следует
разговаривать с Птицей.
- Послушай, Шет, - осторожно начал Элиен, - у нас еще будет время
потолковать по-настоящему, но ответь мне сейчас только на один
вопрос: отчего твои глаза по-прежнему отливают всеми цветами радуги?
Герфегест неожиданно расхохотался.
- Ты большой шутник, Звезднорожденный! - сказал он сквозь смех.
С этими словами Герфегест извлек щегольское итское зеркальце и
подал его Элиену. Из зеркала на сына Тремгора глядел заросший
трехдневной щетиной убийца с грустными глазами. И глаза его жили
независимой от своего хозяина жизнью - в правом метались
багрово-золотистые зарницы, в левом вспыхивали колючие
ослепительно-белые снежинки.
Элиен улыбнулся своему новому обличью и, по-ребячески швырнув
зеркало Герфегесту, обнял Брата по Слову. Он наконец поверил. Да, не
может быть иначе. Не может. Это он, он, он, Шет окс Лагин, переживший
второе рождение, как и он сам, Элиен, Звезднорожденный. Вот только
этот шестопер Кавессара...
***
- Ну что же, Аганна. Варнаг - твой. Покажешь герверитам это, -
Элиен пнул носком сапога мешок, в котором болталась голова Урайна, -
и ты возьмешь его, не пролив ни капли крови. Сровняй Варнаг с землей.
С побежденными поступай так, как у вас заведено - тут я не советчик.
- Идем со мной, гесир Эльен. Весело будет.
- Нет, Аганна. Я слишком устал от этой войны. Я начал ее ради
своего брата и теперь он со мной, со мной и моя любимая женщина.
Больше мне ничего не нужно. Прощай.
- Прощай, гесир Эльен.
Аганна вскочил на коня. Пять месяцев назад он знал совсем другого
человека. Ему было грустно.
***
Когда они проводили взглядом Алаша, над которым вилась едва
различимая тень Нетопыря Хегуру, Герфегест приблизил губы к уху сына
Тремгора и очень тихо сказал:
- Я не верю Шету.
Элиен резко повернул голову, посмотрел на Герфегеста в упор и
отступил на два шага назад.
- Пойми хоть ты... - Элиена душила бессильная ярость и слова
уперлись в плотный ком, подкативший к горлу, - во мне нет больше сил
для того, чтобы подозревать кого-либо в чем-либо... да, этот
человек, Шет окс Лагин, не таков, каким он был год назад... у него
изменилась память... но и я стал другим. Тоже. Ты слышал, что я
сказал Аганне. Мы победили и мне больше ничего не надо. Я просто хочу
любить Гаэт.
- Мы победили, - Герфегест щелкнул пальцами.
- Мы победили, - повторил он, словно пробуя эту простую фразу на
вкус.
- Но война не окончена, - заключил он и по его лицу пробежала
тень темного будущего Сармонтазары, в котором ему предстояло обрести
свое могущество и свою смерть.
***
Элиен крепко прижал к себе Гаэт:
- Ну вот и все. Теперь ничто и никогда не разлучит нас. Урайн
солгал тебе - не было никакой связи между вашими жизнями. Не было.
Гаэт слегка отстранилась и посмотрела в текучие глаза своего
возлюбленного.
- Мне страшно, Элиен. Очень страшно. Урайн не из тех, кто швыряет
свои слова в колодец пустоты. Я чувствую его мертвенный холод, но не
понимаю, откуда он исходит. Он изменился, но он все еще жив. Иначе я
была бы мертва.
Из шатра вышел Шет окс Лагин.
- Как изменился мир, - сказал он, пристально глядя на Элиена и
Гаэт. - И мы уже дважды живы в нем, да?
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг