дам задорные взгляды. На краю бассейна сидел, скрестив ноги, Шишкин,
прикрыв глаза, курил кальян и время от времени задавал вопросы.
- Вы природный левша, Иван Васильевич?
- Почему?
- Я видел - вы саблю в левой руке держали.
- Не саблю, а шашку, - поправил Новик. - Сломалась, зараза. И орден
пропал.
Вообще-то, Шишкин, я нормальный, ложку в правой руке держу и хрен,
когда по нужде. А левой рубиться сподручнее, вот я и научился. Не любят в
бою левшов.
Он говорил, не сводя упорного взгляда с наложниц, и в глазах его
возникла досада.
- Значит, так, Шишкин. Там, наверху, есть комнатуха, я сейчас туда пойду, а
ты их ко мне запускай. А то они уже посинели.
- По одной или всех сразу? - меланхолично поинтересовался Шишкин.
Новик задумался.
- Не, по одной... Сразу - это, пожалуй, нехорошо будет...
Шишкин повернулся к двери и сказал почему-то:
- Гарем.
- Гарем, Шишкин, гарем, - подтвердил Новик и подмигнул барышням.
- Гарем, - почему-то повторил Шишкин.
- Я и говорю, гарем, - повторил Новик и только с третьего раза
расслышал, что тот сказал.
- Горим, - сказал Шишкин тихо.
Иван повернул голову и увидел Наталью.
- Наталь Пална, здоров! - глухо поприветствовал Новик, косясь на
наложниц.
- Здорово, здорово, Иван Васильич, - качая головой, грустно отозвалась
Наталья.
- Ты чего, вернулась, что ль? - живо поинтересовался Иван.
- В командировку Брускин послал, - ответила Наталья. - Эх, Иван, Иван...
- А я чего, Наталь, это у них бани такие, народные. Шишкин, скажи!
- Иван Васильевич абсолютно прав, Наталь Павловна, это общественные
бани, - подтвердил Шишкин. - Я вот сейчас докурю и тоже пойду мыться.
- Ладно, Иван, прощаю и больше никогда не вспомню, - спокойно и устало
заговорила Наталья. - Но если еще раз...
- Наталь... - подал голос Иван.
Наталья наклонилась, подхватила с пола Новиковы подштанники и, кинув их
ему в лицо, крикнула:
- Одевайся!
Гаремные захихикали.
Был вечер. Они скакали рядом по лесной дороге - Иван на вороном коне,
Наталья на белой кобыле.
- Заблудимся!
- смеясь, крикнула Наталья.
- Да это рядом.
Стой-ка! - вспомнил Иван.
Они остановили лошадей, и Новик достал из кармана ожерелье и надел его
на шею Наталье прямо поверх гимнастерки. Наталья смутилась, не зная, что
сказать. Иван пришпорил кон и крикнул:
- Не отставай!
Он остановился, соскочил на землю, подхватил Наталью с седла, перекинул
ее, смеющуюся и вырывающуюся, через плечо и понес в джунгли.
Наконец он поставил ее на ноги.
- Гляди! Мои разведчики нынче обнаружили. Я им молчать приказал, а то
наши узнают, рехнутся все.
Перед ними был храм, стоящий одиноко и таинственно посреди джунглей.
Его стены были сложены из плотно стоящих друг к другу каменных фигур. Иван
крутил ус и поглядывал на Наталью.
- О-о-ой! - испуганно выдохнула она.
Все эти каменные люди, женщины с пышными грудями и мужчины с огромными
фаллосами, любили друг друга, ласкали, застыв в самых немыслимых позах.
- Ой! - вскрикнула Наталья испуганно и отвернулась, закрыв лицо
ладонями. - Стыд-то какой...
- Какой стыд, нету никого... Да погляди ты! - настаивал Иван,
поворачивая ее к храму любви и отрывая ладони от лица.
Наталья сопротивлялась, но Иван был сильнее. И Наталья перестала
сопротивляться и стала смотреть.
Пролетели вдруг низко и сели неподалеку, распушив хвосты, несколько
павлинов.
Была ночь, безлунная, звездная. Наталья кричала пронзительно, свободно
и счастливо, и после каждого ее крика ночные джунгли затихали и удивленно
прислушивались.
И на привале прислушивались.
- Дед! Слышь, дед! - тряс за плечо, будил своего деда Государев-внук.
- Чего?
- заполошно спрашивал Государев-дед со сна.
- Шешнадцать! - потрясенно сообщал внук.
Глава пятая
Штат Утар-Прадеш. Джонс-Пойнт.
29 ноябр 1922 года.
Мисс Фрэнсис Роуз проснулась оттого, что где-то неподалеку несколько
раз выстрелили. Она потянулась, выбралась из широкой постели и, как была в
длинной ночной сорочке, вышла на балкон, где стоял маленький столик, стул
и небольшой телескоп на высокой треноге.
Дом был чисто английский, газон вокруг дома был тоже чисто английский,
и сухопарый седой слуга-англичанин подстригал его, даже рощица вдали имела
неуловимо английский вид. Слуга поклонился.
- Доброе утро, мисс Роуз"11"", - приветствовал он. - Уезжая на охоту,
ваш жених передавал вам привет.
При слове жених юная мисс скорчила гримаску и взглянула на рощицу,
потому что оттуда донесс звук еще одного выстрела. И сразу же из-за
деревьев выскочил один наездник, за ним другой. Они нахлестывали скачущих
диким галопом лошадей и неслись прямо к дому. На хорошеньком даже со сна
личике мисс Роуз изобразилось удивление. Она перевела трубу телескопа в
вертикальное положение и заглянула в окуляр.
Первым мчался с выпученными от ужаса глазами крупный, огненно-рыжий,
пышноусый шотландец в юбочке. Это и был сэр Джонс, хозяин Джонс-Пойнта,
жених девушки.
- Куда это ты так торопишься, милый? - спросила она, и в голосе ее
определенно присутствовал сарказм.
Следом скакал слуга сэра Джонса с двумя карабинами за спиной. Шотландец
что-то крикнул ему, оглянувшись, и слуга остановил свою лошадь и торопливо
стащил карабин с плеча.
В следующее мгновение из рощицы выскочил еще один наездник. Лошаденка
его была послабее английских, и он беспощадно хлестал ее по бокам. В руке
его покачивалась наперевес пика с алым треугольничком ткани у
поблескивающего стального острия.
От удивления часто моргая, забыв о телескопе, она смотрела, как слуга
сэра Джонса, прицелившись, стал стрелять в этого человека. Преследователь
с пикой приник к луке, и Фрэнсис торопливо приникла к окуляру телескопа.
У него были веселые, полные азарта глаза, хищно раздувались ноздри, и,
скалясь в улыбке, он что-то кричал. Он был в островерхом шлеме с большой
голубой звездой.
- Centaur"12"", - прошептала мисс Фрэнсис Роуз. Она еще не знала, что
его зовут Иван Васильевич Новиков.
Когда патроны кончились, слуга предупреждающе поднял руку и закричал
громко и торжественно:
- Мы - подданные ее величества королевы!
Это словно придало Новику сил, и через два, максимум через три
мгновения пика вошла в солнечное сплетение англичанина и вышла у
позвоночника между предпоследним и последним ребрами. Иван попытался
вырвать ее на ходу, но с легкостью спички пика сломалась, и Иван осадил
лошадь, подняв ее на дыбы.
- Какую пику загубил, морда, - проворчал он, глянув на англичанина, но
переведя взгляд на улепетывающего сэра Джонса, улыбнулс и прокомментировал
с удовольствием:
- Эх и драпает англичанка!
Сэр Джонс перескочил через живую изгородь, проскакал рядом с опешившим
слугой и буквально пролета мимо дома, успел крикнуть девушке:
- Не беспокойся, дорогая! Я скоро вернусь!
Фрэнсис вновь приникла к окуляру, чтобы посмотреть на незнакомца, но
обнаружила, что он смотрит на нее в бинокль. Увеличенные системами линз,
их взгляды на мгновение встретились. Фрэнсис смутилась, выпрямилась и
ушла, гордо вскинув голову.
А из рощи выходило не торопясь, с сознанием собственной силы Новиково
воинство.
Иван дернул висящий сбоку от двери витой шнур, послушал звонок
колокольчика и взглянул на стоящего рядом Шишкина. Тот одобрительно
кивнул. В доме никто не отозвался, и Иван толкнул дверь. Она оказалась
запертой. Он дернул шнур во второй раз - посильнее, и в третий - уже
чересчур сильно, потому что шнур оборвался.
- Одну минуточку, Иван Васильевич, - попросил Шишкин и побежал к
большим окнам дома, забранным толстыми решетками, пытаясь заглянуть внутрь.
- Что ты, как пацан, ей-богу!
- недовольно сказал Новик, снял с пояса ручную бомбу, стукнул ручкой о
каблук, положил бомбу под дверь и отбежал.
Шишкин присел, заткнул уши указательными пальцами и устало и привычно
стал считать вслух:
- Один, два, три, четыре, пять...
Раздался взрыв.
В
большой, пронизанной солнечным светом столовой за длинным столом сидела
мисс Фрэнсис Роуз. Она ничем не выдала своего волнения, когда вошли Новик
и Шишкин. Она словно не видела их, продолжая собирать маленькой ложечкой
размазанную на тарелке овсянку. Новик внимательно рассматривал ее. Она
была маленькая, худенькая, рыженькая, и бьющий из окна солнечный свет
делал ее почти прозрачной. Иван впервые видел такую девушку и, кажется,
робел.
Шишкин сделал шаг вперед, поклонилс и громко объявил:
- My master, Russian general Ivan Novikov, is sorry for interupting
your breakfast"13"".
Мисс Фрэнсис вскинула головку и, гляд сквозь Шишкина и Ивана, ответила:
- We can go on with it together. My name is Francй Rose.
Она повернулась к слуге и отдала ему негромко распоряжение.
- Приглашает к столу.
Ее зовут Фрэнсис Роуз, - перевел Шишкин.
Новик понимающе кивнул и, вытерев ладони сзади о гимнастерку, сел за
стол.
- Иван, - назвал он свое имя, почему-то волнуясь.
Слуга принес кашу, тосты и чай с молоком и поставил перед Новиком.
- А ты чего же, Шишкин? - удивилс Новик.
- Не надо, Иван Васильевич, я сыт, - отказался Шишкин, стоя сбоку от
Новика с выправкой и достоинством хорошего слуги.
Фрэнсис открыла дверь.
- Your bedroom.
- Спальня, - перевел Шишкин.
- Годится, - одобрил Новик большую спальню с широкой кроватью под
шелковым пологом.
- Your bathroom.
- Ванная комната.
- Чего? - Новик удивленно смотрел на ванную, умывальники, унитаз и биде.
- Баня, - упростил Шишкин.
- Попариться - хорошо! - обрадовался Новик.
Он намыливал голову, сидя в заполненной пеной ванне, прикрыл глаза,
откинулся назад и тут же заснул, как ребенок, - мгновенно и сладко.
Большие напольные часы пробили полдень. Шишкин и Фрэнсис прямо и чинно
сидели на разных концах огромного гостиного дивана.
- Он спит уже три часа, - неуверенно улыбнувшись, сказала Фрэнсис.
- Он не спал до этого пять ночей, - спокойно объяснил Шишкин.
- Но, может, тогда вы подольете ему горячей воды, он же может
простудиться!
- Он не простудится.
- Почему вы так считаете?
- Потому что он не может простудиться.
- Но разве он не такой же человек, как все?
- Он не человек, мисс Фрэнсис, - уверенно и спокойно ответил Шишкин.
Она повернула удивленное лицо.
- А кто же он?
- Он - кентавр.
Фрэнсис опустила голову и покраснела вдруг, но Шишкин не заметил этого.
- Ой! Уй! Замерз! Задубел! - раздались из ванной вопли Новика. -
Шишкин! Где тут горячая? Ой!
Теперь на том же диване посредине сидел один Иван.
В одной руке он держал большую дымящуюся сигару, в другой сжимал
широкий хрустальный стакан, в котором было виски с кубиками льда. Иван
улыбалс от полноты жизни и время от времени с уважением поглядывал на
вертящийс под потолком вентилятор.
Фрэнсис стояла около большой американской радиолы и перебирала
пластинки. Шишкин застыл за спиной своего господина.
- Слышь, Шишкин, как бы мне ее попроще называть? - спросил Новик,
задрав голову. - А то не запомню никак.
Шишкин задал этот вопрос англичанке.
- Fanny, - ответила она.
- Фанни, - повторил Шишкин.
Иван нахмурился.
- Не, Фанни не пойдет. - Он опрокинул в рот содержимое стакана и громко
захрустел льдом.
Англичанка поставила пластинку и опустила иглу. Громко запели трубы,
зазвучал марш из Аиды. И Новик вдруг встрепенулся, вытянулся, напрягся,
ноздри его раздулись, как в бою.
- Шишкин! Что это?..
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг