действительно займетесь решением проблемы.
- Вы думаете, безнадежно?
- Конечно, все разрешится, только не так скоро. - Он повторил: - Не так
скоро, - и улыбнулся, показав прекрасные зубы из фтористого перламутра. - К
сожалению, я не смогу участвовать в дальнейших песках, по крайней мере
здесь. У меня кончается срок пребывания в космосе. Но я буду работать там, -
он показал в пол, - и, по возможности, поддерживать с вами общение,
Вера-сан.
"Далась ему эта Вера-сан! Небось рад-радехонек, что избавляется от
проблемы", - подумала она и спросила, сорвав листок манго:
- Так вы действительно считаете, что растения погибают, подвергаясь
каким-то космическим излучениям?
- Да, Вера-сан. Все самые тонкие анализы не подтвердили наличия
бактерий или вирусов. На них дышит космос. "Сириус" пронизывают частицы типа
нейтрино, но не такие безобидные. Хотя исследования еще не закончены, другой
гипотезы пока нет. - Он спросил, склонив голову набок: - У вас, Вера-сан,
нет каких-либо предположений?
- Нет, доктор. Я не настолько гениальна, чтобы при одном взгляде делать
заключения.
Сюсаку Эндо закивал головой и лучезарно улыбнулся. Он был обижен, даже
оскорблен, усмотрев в словах Веры обвинение в скоропалительности суждений,
Одном из самых тяжких грехов, в которых только можно обвинить ученого.
- Если вы не утомились, Вера-сан, то я попрошу вас пройти в
лабораторию, там вы сможете убедиться, что мои предположения сделаны не
только путем беглого осмотра растений.
- Я не думала так, доктор, извините, если допустила хоть намек. Я знаю
вас как очень осторожного в своих выводах человека...
"Боже, ведь он же подумает, что я намекаю на его исследования
коралловых полипов, которыми он занимается безрезультатно лет десять..."
Ее так и понял Сюсаку Эндо, озарив самой ослепительной улыбкой...
В биологической лаборатории Сюсаку Эндо поразил Веру огромным
количеством материалов, оставленных предшественниками, выяснявшими причины
гибели оранжереи.
Здесь находились тысячи диапозитивов, фотографий, несколько довольно
объемистых работ, магнитофонных записей и даже получасовой кинофильм.
Сюсаку Эндо, видя ее замешательство, сказал:
- Как вам известно, Вера-сан, здесь до меня работало десять выдающихся
ученых самых различных воззрений на природу клетки, а следовательно,
сделавших много противоречивых заключений...
- Чтобы во всем этом разобраться, надо по крайней мере полгода, -
сказала Вера, - а у нас так мало времени.
- Согласен с вами, Вера-сан, доставка продуктов обходится слишком
дорого. Я кое-что сделал для облегчения вашего труда, Вера-сан. Советую
просмотреть мои обобщения.
Вера рассеянно просматривала записи на клочке бумаги, иллюстрированные
забавными рисунками сцен на "Сириусе".
Сюсаку Эндо сказал:
- Шаловливые записи нашего коллеги Понти...
- Карло Понти? Открывшего загадку свечения глубоководных рыб?
- Представьте, он самый. Не могу понять, как ему удалось сделать такое
открытие.
- Почему же? Он выдающийся ученый!
- Возможно. Я не занимаюсь глубоководными обитателями океана, и не мне
судить. Но здесь... советую отнестись к его гипотезе с большой
осторожностью.
- Он выдвинул гипотезу?
- Усмотрел странную связь между активизацией синезеленых водорослей и
печальным событием в нашей оранжерее.
В глазах Веры блеснули искорки. Инженер заметил это и сказал
предостерегающе:
- Только не идите этим опасным путем. Я вижу, и вас смущают
многочисленные колонии синезеленых водорослей в питательной среде и даже в
тканях растений, но это же нормальный симбиоз! Нет, Вера-сан, здесь другая
причина.
- Посмотрим, - ответила Вера.
На следующий день Сюсаку Эндо отбыл на Землю с. рейсовой ракетой,
пожелав на прощанье Вере великих успехов, и если она позволит, то он даст ей
один совет: ничего не предпринимать до выяснения причины гибели растений. "Я
бы не рекомендовал вам производить новые посадки..."
Вера поблагодарила и тут же принялась за дело. Она заставила работать с
предельной нагрузкой все механизмы оранжереи, убрала пластик-почву вместе с
последними кустами манго, сменила воздух, провела дезинфекцию жесткими
излучениями и уже к вечеру второго дня высадила взятую с Земли рассаду и
высеяла семена. Теперь оставалось только ждать.
Мокимото одобрил Веру.
- Всегда опыт разрешает споры, - сказал он. - Скоро мы узнаем, кто прав
- Сюсаку Эндо или Карло Понти. Хотя вот тогда-то и начнется настоящая
работа: надо будет найти средства или от излучений, или от синезеленой
водоросли. - На прощанье он умоляющим тоном попросил: - Вера, только не
выходи в открытый космос и, как только почувствуешь усталость,
возвращайся...
Вика и Пегги, сменяя друг друга, помогли Вере с пользой заполнить дни
ожиданий. Они провели ее по всему ободу колеса. Там в сотнях ячеек трудились
ученые самых различных специальностей - от биологов до металлургов. Вера
поражалась удобством, перенесенным с Земли.
- Ты представляла, что мы здесь заточены в крохотных капсулах, -
говорил Вика. - Разве ты не видишь, сколько пространства в нашем
распоряжении? Сейчас доставка строительного материала очень упростилась. Вот
ты посмотришь, что здесь будет через год, когда закончится строительство
нового гимнастического зала, ресторана и Большого астрономического центра!
- Но я не собираюсь ждать этого события целый год.
- Не смейся, ради звезд первой величины! Во-первых, тебе не позволят
остаться на такой срок, а во-вторых, тебя снова и снова потянет к нам. Как
знакомо мне это чувство! Наверное, его испытывают перелетные птицы. Когда
там, на Земле, ночью среди звезд я нахожу свой "Сириус", то мне так и
хочется взвиться в высоту. Нет, не смейся. Вера, и ты, Пегги. Именно
взвиться!
Пегги сказала, стараясь сохранить серьезность:
- Да, Вера, тяга в космос у него настолько сильна, что ученый совет
института решил держать его в контейнере, а не то он улетит в космос без
скафандра.
Вика обиделся:
- Пегги! Это не остроумно.
- А тебе изменило чувство юмора. - Она кивнула Вере: - Теперь он
поведет тебя показывать звезды и жуткое небо. Один раз это можно вынести.
Затем приходи ко мне в лабораторию океанографии.
- Пегги! - возмущенно выдохнул Вика. - Как ты можешь...
- Могу, как видишь. - Пегги со смехом выскользнула за дверь.
Вика сказал, глядя на дверь:
- Вообще Пегги необыкновенный человек, только ей нравится втыкать в
меня шпильки. - Он тряхнул головой. - Идем, Вера. Ты не пожалеешь! Пользуйся
поручнями. Делай, как я. Главное - плавность движений.
Они шли по узкому коридору, устланному дорожкой с вытканными на ней
полевыми цветами, мимо разноцветных дверей с большими цифрами на них.
- Чтобы не ворваться в чужую комнату, - пояснил Вика. - Здесь все
продумано. Например, здесь существует два способа передвижения. Для новичков
- тихое хождение с помощью поручней, для "стариков", которые дорожат своим
временем, - реактивные бутсы-скороходы. Ты разве не заметила, какие на мне
туфли?
- Представь, нет... О, какая оригинальная обувь! - искренне удивилась
Вера, рассматривая Викины ботинки на толстенной подошве,
- В них микродвигатель. Очень удобно. Вот смотри! Викины ноги резко
вынесло вперед. Затем он описал в воздухе полный круг и неожиданно покатился
кубарем по зеленой дорожке, то подлетая к потолку, то ударяясь об пол. Он
сбил с ног женщину, вышедшую из комнаты в коридор, и покатился дальше,
издавая короткие вопли. Женщина поднялась с дорожки и укоризненно посмотрела
вслед удаляющемуся Вике. Глаза ее смеялись. Она сказала встревоженной Вере:
- Ничего не произойдет. Молодой человек снял ограничитель. Вот уже и
сработала автоматика. Ваш друг попал в спасительную сеть. Я сторонница
нормального способа передвижения. Хотя бутсы изобретены еще в пору первых
орбитальных станций, они что-то плохо прививаются. Да и нужны они только в
полной невесомости, а здесь, слава богу, хоть какая-то тяжесть. Ты ботаник?
- удивила она Веру.
- Да... Но как вы определили?
- Милочка моя! Твой приезд транслировался по местному телевидению. С
тобой прибыл неповторимый Вика. Вот уже барахтается в сетях. - Кивнув на
прощанье, она ушла в противоположную сторону.
Передвигалась она очень уверенно, не держась за поручни. Вера
попробовала последовать ее примеру и тотчас же подлетела к потолку, при
второй попытке ей удалось пройти несколько шагов, затем она пошла,
удивляясь, как это легко и просто: только надо не напрягаться, плавно
ставить ступни и плавно отрывать их от пола.
Вера видела, как Вика разулся, связал шнурки, перекинул бутсы-скороходы
через плечо и ждал ее, крепко держась за поручни. Когда она подошла, Вика
спросил с легким смущением:
- Надеюсь, тебе понятно, что произошло?
- Приблизительно, Вика.
- Так знай, что я проделал трюк, чтобы показать тебе, как осторожно
следует пользоваться космической техникой, даже такой невинной, как
бутсы-скороходы. Запомни, что реактивные двигатели толкают в пятку;
следовательно, чтобы в лучшем случае не шлепнуться на пол, надо посылать
корпус вперед. Ясно?
- О, вполне.
- Да ты превосходно научилась ходить! Пожалуй, не хуже Пегги. Наверно,
дома работала на тренажере?
- Нет, Вика. Пригодились советы Пегги и милой дамы, что встретилась мне
после того, как ты превратился в сегнерово колесо.
- Ах, это Лиза Иванова, микробиолог. - Вика помрачнел.
- Она успокоила меня, сказав, что ты не будешь вечно носиться по
коридору, тебя изловят сетью.
- Да, это Лиза. Представляю, как она информирует Пегги! Ну, да ладно.
Вот мы и пришли. Заметь, что двери наших лабораторий цвета неба Марса. Мы
занимаем самую большую площадь на "Сириусе", и неспроста. Собственно, для
нас и сооружен спутник. Все остальные ютятся под нашим крылом. Нам не жалко,
места здесь всем хватит. Вот, пожалуйста, - главная обсерватория. Сейчас я
тебя представлю доктору Аллану Хаасу. Вот это личность! Железный человек!
"Железный человек" оказался небольшого роста, щуплым с виду и, как
отметила Вера, с маленькой головой и заурядным лбом. Трудно было
представить, что перед ней один из выдающихся астрофизиков, опровергший
теорию "разбегающейся Вселенной".
- Вы прилетели к нам в очень удачное время, - сказал доктор Хаас. -
Всего несколько дней назад закончен монтаж системы ретрансляции. Теперь нам
не надо надевать скафандры и...
- ...болтаться в невесомости, - вставил Вика. Доктор Хаас улыбнулся:
- Как образно выразился Вика, теперь мы действительно редко болтаемся в
невесомости. Изображения, получаемые телескопами, сейчас переносятся на
экран.
Веру усадили в кресло. Обсерватория занимала большой эллипсовидный зал,
напоминавший ходовую рубку на подводном гидрографическом судне, только
несравненно больше; зато множество приборов на стенах, компьютеры, экраны
невольно вызывали сравнение с подводным кораблем. И действительно, и там и
здесь работали в герметически закрытых помещениях и только с помощью
различных технических ухищрений могли наблюдать за тем, что происходит за
стальной оболочкой.
Кроме доктора Хааса и Вики, в обсерватории находился еще один ученый.
Он настолько углубился в какие-то расчеты, что только кивнул Вере и снова
повернулся к каретке компьютера, выдававшего ровные ряды цифр.
- Доктор Джозеф Рейда, - представил его доктор Хаас.
Доктор Джозеф Рейда еще раз торопливо кивнул, щеки его дернулись, что,
видимо, заменяло ему улыбку.
- Он на грани величайших открытий, - шепнул Вика Крубер, усаживая Веру
в кресло против мерцающего экрана.
- Вам Вика покажет обозримую Вселенную, - сказал доктор Хаас и,
извинившись, отошел в противоположную часть обсерватории, где, как пояснил
Вика, он просматривает первые снимки пульсара, открытого вблизи центра нашей
Галактики.
- Пульсар, пульсар... - Вера вопросительно посмотрела на Вику.
- Ну, пульсирующая звезда, и только.
В словах Вики Вера почувствовала неприязнь к доктору Хаасу, который,
видимо, по мнению Вики, занимается пустяками, вместо того чтобы дальше
развивать свою гениальную теорию.
Вика отошел к панели со множеством приборов. Экран засветился ярче.
Затем Вере показалось, что экран ушел в стену, образовалось окно, и она в
нем увидела Млечный Путь, до того яркий, что прикрыла глаза рукой,
- Не та фокусировка, - сказал Вика. - Вот теперь смотри. Ну как? - В
голосе Вики звучали торжествующие ноты.
Действительно, у Веры захватило дух, когда в черной бездне засияли
звезды созвездия Орион. Звезды именно сияли, не лучились, а сияли, казались
меньше, чем на Земле, и неизмеримо дальше. Вера искала, с чем можно сравнить
цвет космоса, и не находила сравнения. Вначале ей казалось, что перед ее
глазами абсолютно черный цвет. Всматриваясь, она почувствовала, как пробежал
холодок по спине: никакого цвета не было, перед ней разверзлось
пространство, неизмеримое, бесконечное пространство, не имеющее цвета, как
не имеет его пустота. Она поняла, что черный цвет - кажущийся, им заполняет
сознание пустоту, и если бы не эта особенность, то перед ней открылось бы
нечто страшное, немыслимо страшное. Захотелось домой, на Землю, под защиту
теплого неба, под защиту облаков, захотелось услышать шелест листьев, шум
волн, ворошащих гальку.
Вика перешел к метагалактике, взволнованным шепотом называл звездные
острова во Вселенной:
- Крабовидная туманность... Туманность Андромеды... Шаровидная
туманность... - Называл расстояния - миллионы и миллиарды световых лет.
- Благодарю. Достаточно, Вика, - наконец сказала Вера, подавленная
необыкновенным зрелищем.
- Да ты что? - удивился Вика. - Сейчас мы пройдемся по нашей Солнечной
системе.
- В другой раз. Вика.
Она поднялась. Поблагодарила доктора Хааса. Теперь этот маленький
человек неожиданно вырос в ее глазах. Она поняла: какую надо иметь силу,
какой полет воображения, чтобы оторваться от Земли, проникнуть в тайны
Вселенной, объяснить законы ее движения, понять жуткую жизнь звезд!
Вера пошла к своим растениям и сразу обрела покой и уверенность в себе.
Крохотные зеленые существа храбро карабкались к свету; особенно ее радовали
ананасы и скороспелые огурцы. В ней крепла уверенность, что с ее легкой руки
возродится космическая плантация. Только Вера никак не могла понять, что
произошло. Она придерживалась старого состава питательной смеси, разве что
применила новый стимулятор и чуточку изменила световой режим. Все это не
имело существенного значения. Нововведения не могли принести коренных
изменений.
Она вызвала по видеофону профессора Мокимото и поделилась с ним и
своими успехами и недоумениями.
Профессор улыбался, его добродушное лицо из-за помех стало еще шире.
- Нельзя ничего отвергать, не проверив. Может быть, Сюсаку Эндо в
чем-то прав, - сказал он, - может быть, действительно с помощью растений
будет открыт еще один вид всепроникающей радиации. Кто прав, покажет
будущее. Ты не задерживайся. Оставь строгие инструкции. Я же говорил,
Вера-сан, что у тебя легкая рука.
На прощанье он протянул руку за рамку экрана и жестом фокусника извлек
горшок из темно-зеленой эмали с орхидеей: алые лепестки цветов
необыкновенной формы были окаймлены светлым золотом, тычинки, пестик,
жемчужно-серая пыльца - все поражало в этом необыкновенном создании.
Вера всплеснула руками:
- Не может быть!
- Да, Вера-сан, твоя "Заря Цейлона". Сегодня ночью зацвела. Как жаль,
что я не могу передать тебе ее аромат! Все наши друзья приходят взглянуть на
нее, все восхищаются, все поздравляют тебя. Жду тебя, Вера-сан.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг