- Решение одобряю, - ответил Дюма. - Кто с вами?
- Ежи и Андрей. Они пошли вниз за скафандрами.
- Давайте, кузнецы. Как только попадете в отсек, - доложите.
На "Пасионарии" оказалось три космонавта - Шмидт, Ковальский и
Коваленко, фамилии которых основывались на корне "кузнец". Еще на Земле они
объявили себя братьями и все время держались вместе. Так их все и звали:
"бригада Кузнецов".
Стали поступать сообщения из других отсеков - везде все было в порядке.
Наконец снова отозвался Герман:
- Метериот был небольшой. Пробит борт и две переборки. Повреждения
ерундовые. Пробоину задраим через час с небольшим. Потом возьмемся за
переборки.
- Что в этих отсеках? - спросил Дюма.
- В том, где пробит борт, - просто склад. В соседнем - спутник, в
последнем- камера регенерации воздуха. При первом осмотре повреждений нет.
Когда залатаем борт и впустим воздух, посмотрим внимательнее.
- Хорошо, действуйте.
3
Кузнецы не подвели. Заплатку на пробоину подвели сразу, после чего
впустили в отсек немного воздуха. И хотя давление внутри отсека теперь
достигло совсем незначительной величины, его оказалось достаточно, чтобы
прижать заплатку к борту намертво.
- С такой заплаткой наша "Пасионария" пролетит еще не один парсек, -
докладывал Герман капитану.
- Это хорошо, - ответил Дюма, - но лучше ее все-таки заварить. Не можем
же мы летать с незакрепленной заплаткой!
- Разве я говорил, что ее не приваривать? - возмутился Герман. - Это
только сейчас она давлением держится. Стоит нам войти в атмосферу, как она
вылетит как пробка!
- Шеф, посылайте сварщика наружу, - продолжал он. - Если мы будем
варить изнутри, пожжем всю защиту, а она нам еще будет нужна.
- Вполне согласен, - ответил Дюма, - к выходу в космос готовится Лемма,
на страховке - Мванза. Вы пока передохните немного. Как только они
закончат - восстанавливайте защитный слой и внутреннюю оболочку.
- Вас понял. Посмотрим, как наш повар сварит металл, это ему не
бифштексы!
Лемма, слышавший весь разговор, и не подумал обидеться на грубую шутку
Германа. Да и Герман знал, что он не обидится, потому что другого такого
виртуоза сварки на корабле не было.
Прошло не менее часа, пока Лемма добрался до пробоины и приготовил свои
инструменты. И еще примерно полчаса он заваривал отверстие. Все это время
команда кузнецов провела в скафандрах в отсеке "в горизонтальном положении".
По образному выражению Германа они боялись впускать в отсек воздух, чтобы не
испортить Лемме "всю музыку".
Впрочем, так они только говорили. За это время вся бригада кузнецов
приготовила все необходимое, чтобы закончить ремонт. В результате через
четыре часа после аварии все восстановительные работы были закончены.
- Ну как, шеф, оправдали мы ваши надежды? - спросил Герман, появляясь в
дверях рубки во главе своей бригады, уже снявшей скафандры.
- Молодцы, ребята! - ответил Дюма.
- Мы - кузнецы, и дух наш молод, - пропел Андрей.
- Что-то вы рано запели, - отрезвил их Дюма, - еще неизвестно, чем все
это кончится. Мванза говорит, что когда этот чертов метеорит сгорел в
отсеке, спутник мог выйти из строя. Электроника - штука нежная. Боится
всяких резких изменений, температуры. Да и система регенерации - тоже.
- Поживем - увидим.
Опасения Дюма оправдались. Спутник действительно вышел из строя, и все
электронщики в один голос утверждали, что отремонтировать его можно только в
условиях нормальной силы тяжести.
- Ладно, - сказал Дюма, - отремонтируем сразу же после посадки.
- Все равно ему нужно было, сделать ревизию, прежде чем запускать, -
поддержал его Мванза. - Четыре года - срок долгий. Лично я очень бы
удивился, если бы в нем ничего не сломалось.
Гораздо хуже оказалось положение с установкой регенерации воздуха. Три
четверти элементов погибли безвозвратно. Ндоло с головой окунулся в расчеты.
Его длинные худые пальцы так и бегали по клавишам вводя в компьютер
новые и новые данные. Наконец он оторвался от пульта.
- Как скоро мы сможем сесть?
- Суток через семь-восемь... - Френк занял его место и в свою очередь
заиграл на клавишах. - Через... Сто четыре часа. Маневр - минут...
Тринадцать с хвостиком. И на околопланетной орбите... - он повернулся к
капитану с вопросом на лице.
- Мы планировали трое суток на орбите... - начал Дюма. - Надо
разобраться с радиофоном. Посмотреть, нет ли светящихся пятен городов...
Изучить магнитное поле, другие параметры... А что?
- К сожалению, трех суток не получится, - отвечал Ндоло. - Даже если
использовать до конца вес кислородные запасы и пустить на износ все
оставшиеся элементы, воздуха нам хватит на пять-шесть суток. А ведь надо же
оставить время на изучение воздуха планеты... Вдруг придется ставить
фильтры?
- Так... - протянул Дюма. - Предложения?
- После выхода на орбиту - один-два витка для выбора места посадки... И
все. Попутно послушаем радиофон, посмотрим и пятна...
- Видимо другого нам не дано. Значит так и сделаем.
Вот так, на тысяча пятьсот сорок восьмые сутки полета по времени
"Пасионарии", 27 марта 37 года Эры Объединенного Человечества по времени
Земли "Пасионария" произвела посадку на поверхность неизвестной планеты.
Первый этап Звездной Экспедиции благополучно завершился.
4
Теперь, когда в иллюминаторы корабля был виден зеленый травяной ковер,
а чуть дальше - голубая поверхность воды, окаймленного камышами озера,
космонавты неожиданно потеряли все свое терпение и выучку. Эти люди, которых
еще там, на Земле не могли вывести из Себя никакие неожиданности, вдруг
оказались бессильными перед самым простым чувством - ожиданием.
Если бы Дюма заранее не запретил кому бы то ни было мешать Ндоло, он,
наверное, делал бы свои анализы гораздо дольше, потому что через каждые
пять-десять минут к нему врывался бы кто-нибудь с не очень умным вопросом:
- Ну как?
Все эти пять или шесть часов люди слонялись по кораблю. Каждый
стремился найти себе какую-нибудь работу, чтобы убить время, и каждый тут же
убеждался, что нетерпение - выше его сил, а самая нужная, самая срочная
работа просто валилась из рук. Понимая состояние космонавтов, Дюма не
пытался вмешиваться и как-то занять экипаж. Сам он страдал больше всех.
[Image005]
В конце концов все собрались у дверей рубки, где заперся Ндоло со
своими помощниками, ожидая конца анализа. Вот, наконец, двери распахнулись.
Все глаза устремились в одну сторону. На всех лицах был написан один и тог
же вопрос. Ндоло поднял руку, как бы требуя внимания, хотя в этом не было
никакой необходимости:
- Друзья! Анализы превосходные! Человек может дышать воздухом этой
планеты без всякой опасности для жизни.
Бурный восторг. Кто-то смеялся, кто-то плакал. Дюма подпрыгивал на
месте. Выждав немного, пока все чуть успокоятся, Ндоло продолжал:
- И бактериологический анализ - не хуже! Эта планета - подлинная сестра
Земли.
Дюма не выдержал:
- Открыть люк и всем - на десятиминутную прогулку.
Точно школьники, отсидевшие скучные уроки, толпа с шумом и хохотом
высыпала из корабля. Даже вечно невозмутимый Френк Хонани упал на траву и
гладил ее, и целовал травинки, и шептал им какие-то ласковые слава. Об
остальных и говорить не приходится.
С большим трудом Дюма сумел овладеть собой, а потом уже - и общим
вниманием:
- Друзья! Братья! Люди!!! Мы прибыли! Мы прилетели! Мы снова топчем
траву, снова дышим воздухом настоящим, с запахом цветов и земли! Мы снова
видим Солнце! Пусть не наше, земное, пусть другое, но - настоящее, живое.
Вот она - наша мечта! - хотел сказать еще что-то, но в горле неожиданно
застрял комок, который ни протолкнуть, ни проглотит! он был не в силах.
Бурные аплодисменты были ему ответом.
Постепенно все немного успокоились. Биологи кинулись рассматривать
растения и насекомых, геологи - ковыряться в земле, Ндоло побежал к озеру
взять на анализ воду. Бригада кузнецов ринулась за ним.
И на запах, и на цвет вода ничем не отличалась от земной. Ндоло
решился... и попробовал на вкус... Кузнецы застыли около него немой
скульптурной группой.
- Вода! - вскричал Ндоло - Настоящая вода!
Как они были - в полной одежде, кузнецы подхватили химика под руки и
ринулись с берега в эти прозрачные теплые волны...
Только поздним вечером собрались космонавты в кают-компании. Делились
впечатлениями, рассматривали собранные растения и насекомых, кузнецы
демонстрировали пойманную рыбу...
- Смотрите, трава-то, ну точно наша тимофеевка!
- А у меня клевер...
- Растительность земная, это точно, а вот насекомые - совсем другие...
- Да нет, растительность не совсем наша, у меня несколько новых
растении, даже листики какие-то голубоватые...
- А рыба-то, совсем на нашу не похожа...
- А птиц нет...
- Да, птиц нет...
- Вот что, - сказал Дюма, - выводы делась еще рано. Давай-ка все спать.
Завтра с утра займемся подготовкой. Дня через два начнем первые разведочные
полеты, поездки...
- Назвать планету надо!
- Называть еще тоже рано. Поживем, осмотримся, название придет само.
Радиофона мы, правда, не уловили... Пятен городов - не видели. Но мы ведь и
сделали всего два витка... Планета по-видимому, аборигенного населения не
имеет, но к неожиданностям надо быть готовым... Единственное, что мы можем
уже назвать озеро. В нем сегодня весь день плескались наши "кузнецы". Пусть
же оно и будет - Озером Кузнецов!
СЬЮ
В социальном
аспекте... общество
Пендергастов... с
плоско-пародийной
точностью копировало
обыкновения,
существовавшие в
условиях расцвета
рабовладельческого
Юга.
Т.Маттикайнен
1
Сью была вне себя. Она мчалась по переходам Большого Дома, не замечая
ничего вокруг. Она не замечала, что ее шляпка сбилась куда-то на спину и
держится только на одной ленточке. Волосы, ее длинные льняные волосы,
которые так аккуратно расчесывали каждое утро, теперь растрепались и
развеваются сзади нестройной волной. На платье оторвалась оборка и волочится
по полу вслед за ней, а на левом рукаве вырвана "с мясом" пуговица.
Ее худощавое, обычно очень бледное, лицо все горело, тонкий нос еще
более заострился, а серо-голубые глаза слегка позеленели от злости и метали
молнии.
Редкие в это время дня слуги, заслышав неистовое стаккато ее каблучков,
прижимались к стенам или скрывались в ближайшем боковом проходе, чтобы не
оказаться на пути бури. Хотя Сью никогда не обижала слуг, долгие годы
научили их своевременно уходить с пути белого человека...
Миссис Элоиза, "старая миссис", вместе со своей сестрой Оттилией и
невесткой рассматривали кружева. Две девушки и старая Джейн подносили новые
и новые образцы. Стулья, столики, кресла - все было занято воротничками и
оборочками, накидками и салфетками, и просто кружевами в рулонах.
Все три белые женщины целиком и полностью погрузились в сложное дело.
Они так и этак комплектовали изделия различных видов, подбирая "подарки"
ближним и дальним соседям. Белые платья негритянок сливались с кружевными
волнами. Они беспрекословно выполняли все указания хозяек: снимали одно и
вешали другое, разворачивали и сворачивали рулоны, откладывали и
перекладывали...
Внезапно появившаяся в дверях, запыхавшаяся Сью не соответствовала всей
мирно-деловой атмосфере этой комнаты, что ошеломленные женщины не могли
вымолвить ни слова. Первой пришла в себя миссис Пендергаст-младшая:
- Господи, Сью! - воскликнула она, что с тобой случилось? И в каком ты
виде?
- Бабушка! - обрела дар речи Сью и, не обращая внимания на слова
матери, кинулась (прямо по кружевам!) к миссис Элоизе. - Бабушка,
Сильвестр...
- Что такое сделал Сильвестр, Сью? - спросила мрсскс Элоиза, и в ее
голосе появилась та мягкость и размеренность, которая всегда приводила в
ужас прислугу. Обе негритянки и мулатка застыли неподвижно там. где их
застало вторжение Сью, стараясь не привлекать к себе внимания.
- Он... Он...
- Этот Сильвестр... - вмешалась в разговор мисс Оттилия, - он вчера
опять забрал у меня девушку...
- Оттилия, не могу же я запретить ему брать у тебя девушек. И потом,
этот разговор совсем не к месту, многозначительно указала сестре глазами на
уткнувшуюся ей в колени Сью. - Так что же такое сделал Сильвестр? - спросила
она внучку, поднимая ее голову и приглаживая, насколько это было возможно,
ее волосы.
- Он ударил Тома по руке! И сломал ему палец!
- Но, дорогая... Хозяин вправе наказать негра, если находит нужным. Это
завещано нам от бога! И неужели ты никогда не видела, как наказывают негров?
- Да нет, бабушка? Это же - Том-скрипач! Он не сможет играть! А как же
мой сюрприз? До дня рождения осталось только две недели...
- Вот ты о чем... - протянула бабушка.
В этот момент в комнате появился Сильвестр.
- Послушай, сестренка...
Но продолжить ему не дали. Все три женщины заговорили враз: Сью была
любимой внучкой мистера Джошуа, и он, и миссис Элоиза баловали ее
бесконечно. Миссис Этельберта не могла спокойно смотреть на слезы дочери, а
мисс Оттилия просто терпеть не могла своего внучатого племянника. Обе
негритянки. и мулатка воспользовались случаем, чтобы еще глубже забиться в
угол. Наконец миссис Элоиза овладела положением:
- Перестаньте сейчас же и ведите себя прилично! - оборвала она
словоизвержение невестки и сестры. - А ты перестань хныкать, - это к Сью, -
посмотри на себя: глаза красные, волосы растрепаны... Фу! Как некрасиво. И
платье порвано... Сейчас же зови свою Мэри, и пусть она приведет тебя в
порядок! А вы, сэр, - это уже к Сильвестру, - немедленно извольте отвечать,
с чего это вдруг вы вздумали ломать пальцы Тому-скрипачу? И что это за
привычки: ломать пальцы? Теперь он не только играть, но и работать не
сможет...
- Но, мам, он же мой конюх... А Голконда оказалась не чищена и не
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг