И. Забелин
"КАРА-СЕРДАР"
Научно-фантастическая повесть
От редакции
В I960 году в первом сборнике "На суше и на море" была опубликована
научно-фантастическая повесть И. Забелина "Долина Четырех крестов",
открывшая серию повестей о Вербинине и Березкине, изобретателях хроноскопа
и исследователях исторических загадок... Хроноскоп - это электронная
машина, способная по малейшим следам восстанавливать картины прошлого, как
бы приближая их во времени (подобно телескопу, приближающему к наблюдателю
предметы в пространстве), и проецировать их на экран...
После "Долины Четырех крестов", продолжая "Записки хроноскописта", автор
опубликовал повести "Легенда о "земляных людях"", "Загадки Хаирхана",
"Сказы о братстве", "Найти и не сдаваться", "Устремленные к небу". Они
собраны в книге "Загадки Хаирхана" (М., 1961, 1965 гг.).
Научно-фантастическая повесть "Кара-Сердар" продолжает цикл "Записок
хроноскописта".
Рис. В.Носкова
Глава первая,
в которой я безмятежно провожу время на восточном берегу Каспия и даже
разговоры о каменных скульптурах Горного Мангышлака ничуть не затрагивают
моего воображения
Спалось в палатке великолепно, как в те невозвратимые теперь уже годы
первых экспедиций, когда ничего не требовалось молодости, кроме неба,
ветра да радостно встречающего тебя темного от росы коня.
Утром было солнечно, и сквозь голубой парус откинутого полога виделся
синий Каспий, ослепительно белый пляж, на который вползали буро-зеленые
растрепанные плети растений.
Голубой парус на мгновение перечеркнула темная приземистая фигура.
- Прибившийся к нам искусствовед, - сказал мой сосед по палатке; он лежал
во вкладыше, выставив наружу коричневые плечи.
Я промолчал, потому что тоже "прибился" к экспедиции: жену привели на
Мангышлак служебные обязанности, а я приехал вместе с ней, чтобы увидеть
Каспий и отдохнуть от города.
- Вы слышали, с какой идеей носится искусствовед? - Сосед мой, выбравшись
из вкладыша, натягивал на тугую грудь майку. - Уверяет, что открыла Горном
Мангышлаке, на Каратау, скульптурные произведения эрсари... Впрочем, он
весьма щепетилен и говорить об искусстве эрсари не любит. Хочет сначала
все досконально изучить, а потом уж поразить мир. - Сосед улыбнулся. -
Одному ему туда не добраться, вот он и ездит второй год с геологами.
- Вы тоже видели скульптуры? - я спросил совершенно равнодушно, просто
чтобы поддержать разговор.
- Формы выветривания там действительно причудливые, - сказал сосед. - Но
едва ли к скалам прикасалась рука человека. Все можно объяснить гораздо
проще. Например, особенностями меловых пород альбского возраста: в них
включены очень твердые, разнообразные конкреции, которые теперь вынесены
на поверхность.
После завтрака геологи уехали в поселок Ералы отбирать образцы горных
пород в кернохранилище, и в лагере остались только дежурный и мы с
искусствоведом. Искусствовед - невысокий коренастый человек с ослепительно
сияющей на солнце лысой головою - сам представился мне:
- Евгений Васильевич Варламов. - И добавил: - Можно просто Евгений.
"Просто Евгений" энергично встряхнул мою руку и весьма напористо предложил
пройтись вдоль берега.
- Все равно они раньше трех-четырех не вернутся, - сказал он о геологах.
Я охотно принял предложение, но, как только мы вышли за пределы лагеря,
поход наш едва не сорвался.
- Говорят, вы нашли любопытные скульптуры на Каратау? - спросил я, не имея
в виду ничего худого и еще не зная характера своего спутника.
Евгений подскочил, и мне даже показалось, что, раздуваясь от негодования,
он на некоторое время повис в воздухе.
- И вам уже проболтались?!
Я смущенно смотрел себе под ноги, и Евгений сжалился надо мной.
- Надеюсь, вы не будете распространяться о скульптурах в своих сочинениях?
- смягчаясь, спросил он и, уловив краем глаза мой робкий кивок, зашагал
дальше но пружинящей тине с запутавшимися в ней белыми скелетами раков.
Километрах в двух от лагеря розово-голубой уступ - чинк - почти вплотную
подступал к морю. Мы шли вдоль уреза воды, обходя высохшие трупы тюленей и
распугивая водяных ужей; над нами кружились стрижи и ласточки, но я больше
смотрел на песок со следами ночных обитателей и почему-то думал, что
восточный орнамент и даже буквы арабского алфавита художникам подсказали
причудливые следы животных, поутру еще не тронутые ветром.
Евгений, молча шагавший впереди, наконец остановился и сел на обломок
мергеля, скатившийся с чинка. Другие, более крупные обломки лежали в море,
и в узких проливах между ними качались рыжие водоросли. Евгений сбросил
полукеды и опустил распарившиеся ноги в холодную воду. Я последовал его
примеру.
- Вообще-то вы слыхали про эрсари? - спросил Евгений и, не дожидаясь
ответа, сказал: - Это одно из туркменских племен, населявших Мангышлак до
семнадцатого века.
- И вы нашли их следы?
- Следы их искать не надо. Это не ваши фантастические антаркты, -
саркастически заметил Евгений, намекая на мой очерк "Найти и не
сдаваться". - Эрсари - историческая реальность, зафиксированная в
документах. Тут все точно. Загадка - скульптуры. Как-никак, а
вероисповедание эрсари - ислам суннитского толка. Ни и скульптура, ни
живопись не поощрялись этой религией. Более чем не поощрялись.
Из воды, казалось из самых глубин моря, выплыл коричневато-зеленый водяной
уж с таким же коричневато-зеленым бычком в пасти. Уж плыл прямо к нам, и я
подумал, что было бы совсем неплохо, если бы всяческие человеческие тайны
вот так, совершенно неожиданно кто-то приносил к нашим ногам. Я пристально
следил за ужом, который, изящно извиваясь, стремился к нам, пытаясь
преодолеть неширокую и несильную полосу прибоя, и желал ему успеха... Но
нахлынувшая волна вдруг смыла ужа с его бычком-тайной, и он исчез в рыжих
водорослях.
Тогда я лег на песок, стирая с него таинственные ночные иероглифы, и стал
следить за ласточками и стрижами, выписывающими на плотном полотне неба
еще более замысловатые письмена... Я не мог прочитать их. И может быть,
впервые после того, как мы с Березкиным занялись хроноскопией, я
радовался, что письмена недоступны мне, что не надо их расшифровывать и
достаточно просто чувствовать спиною сухое и доброе тепло песка и просто
следить за крылатыми мастерами, колдующими в поднебесье.
- Вы обещали нигде не упоминать про искусство эрсари, - напомнил Евгений,
когда мы вернулись в лагерь, и я искренне подтвердил свою готовность
молчать до гробовой доски.
Вечером геологи решили "лучить" кефаль - бить ее острогами при свете
факелов, - и чисто практические заботы поглотили все лагерные, и мои в том
числе, интересы. Специалисты по такому лову доказывали, что для факелов
требуется асбест, пропитанный соляркой, а в экспедиции не нашлось ни того,
ни другого. Тогда специалисты решили заменить асбест тряпками, а солярку -
смесью машинного масла с бензином и переругались из-за пропорций... Я в
спор не вмешивался и меланхолично размышлял о вреде излишних знаний и
излишней специализации, а когда высокие договаривающиеся стороны все-таки
пришли к соглашению, я отдал в распоряжение "рыбоколов" свои кеды и
остался на берегу, устроившись на вьючном ящике рядом с Евгением.
Над черной водой факел пылал оранжево-красным огнем и, пока он был близко,
от него бежала к берегу рыжая дорожка; потом факел втянул в себя дорожку,
отгородившись от берега черной полосой, и раздвоился: один факел светил
теперь сверху, а другой снизу, из воды, и трудно было сразу разобрать,
какой из них настоящий.
- Все-таки я покажу вам штуку, которую никому не показывал, - неожиданно
сказал Евгений.
Он зажег фонарь и осветил свою ладонь.
- Смотрите.
На ладони лежала небольшая фигурка с собачьей головой. Я так и сказал:
- Собака.
- Шакал, - поправил Евгений. - Туркмены считали, что к шакалам переходят
грехи людей и потому шакалы плачут по ночам...
Поэтому я сначала решил, что нашел талисман. Но потом... Знаете вы, что
такое таб?
- Нет.
- Это прообраз современных шашек, игра древних египтян. Фигурами служили
головы шакалов.
- Ничего не понимаю.
- Я нашел несколько шакальих фигурок на Каратау. И еще обнаружил там, на
скале, написанное арабской вязью имя - Кара-Сердар. Любопытно, что оно
заключено в картуш, в овал. Так писали свои имена фараоны Древнего Египта.
- Но вы говорите, что эрсари жили на Мангышлаке в средние века...
- Вот именно. Кстати, Кара-Сердар в переводе "черный военачальник".
Евгений подбросил на ладони голову шакала, ловко поймал в темноте и сказал:
- Пошел спать.
Я остался на берегу, следил за раздвоившимся факелом, и мысли мои
крутились вокруг каменных скульптур, шакалов, картушей, кара-сердаров, но
потом сосредоточились на кефали: очень уж мне хотелось, чтобы она
благополучно удрала от наших "рыбоколов".
Глава вторая,
в которой рассказывается о нашем переезде к подножию Каратау и о моем
знакомстве с необычными формами рельефа или загадочными скульптурами
Ночью я проснулся от назойливой мысли, даже какого-то внутреннего шума: в
сонном мозгу, как морская галька, скрипело-перекатывалось слово "кара"...
Каратау, Кара-Сердар... Нетрудно было догадаться, что прозвище
военачальника прямо связано с его владениями - Черными горами, и я
почему-то упорно размышлял об этом обстоятельстве, а не о гораздо более
важном событии - открытии искусства народа эрсари... Уже снова засыпая, я
подумал, что среди скульптур есть, наверное, и портрет Кара-Сердара.
Не берусь объяснить, почему у меня возникла такая мысль; утром я
сообразил, что не знаю даже, имел ли Кара-Сердар отношение к эрсари.
Евгения мой вопрос рассердил.
- Что он вам дался? - спросил он. - Не интересовался я Кара-Сердаром и не
собираюсь интересоваться. Скорее всего он принадлежал к этому племени, но
не он же создавал скульптуры!
- Вы правы, конечно, - согласился я, но все-таки запомнил Кара-Сердара и
даже отвел ему в своей памяти особую "полочку": тут уж я ничего не мог с
собой поделать.
Но постепенно мысли об искусстве эрсари вытеснили все прочие. Не рискуя
досаждать Евгению, я размышлял о загадочной каменной "культуре" Мазма,
обнаруженной перуанцем Русо в южноамериканских Андах, об антарктической
культуре, открытой Морисом Вийоном и Щербатовым, - размышлял обо всем этом
и откровенно завидовал Евгению.
Конечно, Каратау не Антарктида и не Анды. Но до последнего времени, пока
не нашли на Мангышлаке промышленные запасы нефти, внутренние районы
полуострова посещались экспедициями нечасто, а искусствоведы туда вообще
не наведывались.
Но что привело на Каратау Евгения?
Он не сразу ответил на мой вопрос, и мне подумалось, что ему хочется
сказать нечто патетическое о предвидении, предчувствии и тому подобном, но
он сказал:
- Усталость, - Евгений виновато улыбнулся. - Посоветовали мне изменить
обстановку, отдохнуть... А вместо отдыха... Второй год как заведенный хожу.
Вечером я с радостью услышал, что послезавтра экспедиция перебазируется к
подножию Каратау. А когда этот день наступил, я почувствовал, что
становлюсь таким же "заведенным", как Евгений.
Чудеса, во всяком случае для меня, начались сразу же, едва мы пересекли
Степной Мангышлак и приблизились к чинкам. За Джетыбаем изрезанные
временем чинки вдруг показались мне гигантскими цветными кальмарами,
возлежащими на беломраморных постаментах, а оплывшие холмы из олигоценовых
глин напомнили беломорские луды... Я и потом продол/кал путаться в своих
ощущениях и впечатлениях, но по равнодушному виду Евгения догадывался, что
ни "кальмары", ни "луды" его не интересуют и главное впереди.
Лагерь мы разбили в урочище Тущебек, на берегу ручья. Палатки поставить не
успели, потому что приехали в темноте, и я спал на раскладушке под высокой
ивой с печально опущенными ветвями.
Проснулся я с первыми признаками зари и ушел из лагеря, чтобы осмотреться.
На вершине невысокого холма внимание мое привлекло неподвижное темное
изваяние. Уже вполне подготовленный к встрече с чудесами, я подошел
поближе, но "скульптура" поднялась мне навстречу.
- И вам не спится? - спросил Евгений. - Как вы думаете, даст мне
начальство сегодня машину?
Не дожидаясь ответа, он снова опустился на землю и предложил:
- Давайте посидим и послушаем.
Я воспринял это "послушаем" как вежливую форму "помолчим" и, не садясь,
долго смотрел на постепенно светлеющие склоны Каратау (в предрассветных
сумерках гора казалась неприступным бастионом, и лишь сай, по которому
протекал ручей, нарушал его монолитность), смотрел на кишлак, на
разгорающиеся очаги у его серых домов, на кладбище с невысокими мазарами и
вертикально поставленными плоскими камнями-надгробиями - смотрел на все
это и постепенно тоже стал различать тихий приближающийся шум времени,
идущий к нам из бесконечного далека...
Евгений провел ладонями по лицу и резко поднялся.
- Пошли! - сказал он и побежал вниз к уже проснувшемуся лагерю.
В экспедиции были две машины ГАЗ-63, и после завтрака одну из них
предоставили в распоряжение искусствоведа. Поглощенный своими заботами, он
все же вспомнил обо мне.
- Вы со мной?
- Если позволите...
- Полезайте в кузов.
Евгений с картами, с планшетками сел в кабину. Он действовал по заранее
продуманному плану и редко удостаивал меня вниманием. Но все-таки
удостаивал. Однажды машина остановилась, из кабины высунулась сияющая на
солнце лысая голова искусствоведа.
- Обратите внимание на эту горку. - Евгений показал на вершину,
напоминающую пирамиду с размытой маковкой. - Называется Отпан. Высшая
точка Западного Каратау. Есть легенда, что в недрах Отпана похоронен
Кара-Сердар... Вы взяли бинокль?.. Тогда посмотрите внимательно на склоны.
Я навел бинокль на Отпан и легко различил целый лес вертикально
поставленных камней.
- Кладбище? - вспомнив свои утренние наблюдения, спросил я.
- Не совсем. Точнее, символическое кладбище... Видите ли, вообще туркмены
называют вот такие воткнутые в землю неотесанные камни менгирами. Но здесь
особые менгиры. Скорее всего это балбалы - изображения врагов, убитых
покойником. Едва ли я ошибаюсь. А по количеству балбалы нетрудно
заключить, что Кара-Сердар был на редкость удачливым воином, жестоким и
беспощадным. Отсюда и прозвище - Черный...
Опуская бинокль, я мысленно согласился с версией Евгения и отказался от
своей чисто внешней аналогии "Каратау - Кара-Сердар"... И я отметил для
себя, что Евгений интересовался Кара-Сердаром, хотя и отрицал это раньше.
В следующий раз машина остановилась у бегемота. У каменного, конечно.
Бегемот, прилагая колоссальные, но тщетные усилия, пытался вскарабкаться
по крутому склону на вершину холма.
- Вот вам зоогеографичсская загадка, - сказал Евгений. - Откуда здесь
гиппопотам?
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг