двигательных функций...
- Ты имеешь в виду, что растения неподвижны? Должен сказать, что
движение имеет самые разнообразные формы. Не обязательно перемещение
материального тела в пространстве. Достаточно перемещения в пространстве
информации. Здесь это условие выполняется. Но самое главное для развития
разума - возможность осуществлять воздействие на окружающий мир и оценивать
результаты воздействия. Сие есть начало обучения и начало развития разума.
Судя по нашим наблюдениям, растительная система планеты легко может
осуществлять такое воздействие. Вспомни, что было с вырытыми для СС
котлованами? Мы просто в плену земных представлений и по любому поводу
используем принцип рычага. Ведь наши руки, конечности - не что иное как
рычаги, и все наши воздействия на окружающий мир в конечном итоге -
воздействие этих рычагов. Но можем ли мы утверждать, что это единственный
путь осуществления движения и воздействия на окружающую реальность? Эти
воздействия, как и сам Разум, могут иметь в мироздании самые различные
формы. Фактически - это отражения закона необходимого многообразия. Наш
разум находится в плену сложившихся представлений. Нам кажется, что весь мир
построен по нашему образу и подобию. А это не так. Чтобы добиться
взаимопонимания, надо подняться над земным уровнем, стать хотя бы чуть-чуть
выше самих себя.
- Ты говоришь "взаимопонимания"?
- Да! Именно взаимопонимания. Мы встретились с новой, не известной нам
формой организации разума, и я хочу понять его и хочу, чтобы этот разум
понял нас. Как это осуществить?
- Насколько я понимаю, то, что ты сейчас мне рассказал, полностью
исключает возможность колонизации этой планеты?
- Естественно! Об этом теперь не может быть и речи! Эта планета не
может принадлежать нам, и не столько потому, что здесь есть уже человек,
по-видимому, не менее разумный, чем человек на Земле, но застывший в своем
социальном развитии, а потому, что здесь есть свой разум и с ним возможны
только такие отношения, которые основаны на взаимопонимании и взаимном
желании иметь отношения. Не исключено, что этот разум не захочет иметь с
нами дело, и мы должны будем уважать его желание. Возможно, что нам придется
покинуть эту планету раньше предусмотренного срока.
- Титаны, которые задолго до нас посетили Счастливую, по-видимому, не
считались с существованием здесь такого разума и колонизировали ее, судя по
рассказам аборигенов, вели себя здесь, как завоеватели.
- Поэтому они и погибли, - живо откликнулся Сергеи. - Погибли потому,
что не были способны к взаимопониманию и разумному компромиссу. Они создали
искусственный разум, но не смогли найти с ним взаимопонимания, как не нашли
и здесь. Я теперь начинаю понимать Уранию. Понимать, что она имела в виду,
когда говорила, что на этой планете меня ждут испытания. Она хотела
проверить возможность человека с Земли к взаимопониманию. Вот что главное!
Боюсь, она еще не приняла окончательного решения и ждет результатов этого
эксперимента.
- И если бы мы...
- Если мы не выдержим испытания, может измениться ее отношение к
Земле. Пусть и без трагического результата для Земли, но... хотя в этом
случае трагический результат будет только отсрочен... Об этом эксперименте
не знала даже Ольга, иначе бы меня предупредила.
- Тогда надо быстрее покинуть планету!
- Я тоже вначале так подумал, но теперь понял, что это не оптимальное
решение. Отказаться от контакта - значит не довести эксперимент до конца.
Урания скорее всего ждет другого... Вот что не дает мне покоя... Чтобы
принять решение, мне чего-то не хватает. Информации... Я никак не могу себе
представить пути эволюции жизни на этой планете. Как могло случиться, что на
ней возникли сразу три разумные системы, столь отличные друг от друга:
растительная, лапифы, которые, впрочем, идентичны и биологически, и по
хромосомному составу человеку, и совсем уж невероятная форма развития
разума - кентавры. Кстати, тебе не кажется удивительной схожесть всего того,
что мы знаем о лапифах, кентаврах и этой самой амброзии, с мифами, которые
дошли до нас из древности.
- Наши мифы - отголосок посещения Земли титанами?! Вполне вероятно! И
они завезли на Землю лапифов. Например, имена...
- Да, имена, - задумчиво повторил Сергей. Твою жену зовут Ирина, что
по-гречески переводится как "мир". Ореада - это имя я тоже встречал в
мифологии. Что же ты все-таки думаешь с ней делать? У нее скоро будет
ребенок?
Владимир покраснел и смущенно отвел глаза.
- И все-таки? - настаивал на своем вопросе Сергей. Как ты представляешь
встречу двух женщин?
- Что касается их, то это меня меньше всего беспокоит. Лапифки привыкли
к такому положению и не представляют себе другого. Женщина у них - раба
мужчины и во всем ему покорна. У них даже нет чувства ревности в обычном
понимании этого слова. Скорее наоборот... Меня больше беспокоит внешняя
сторона дела. Как я буду выглядеть перед нашими...
- Ты говоришь: раба?
- Да, и они это воспринимают, как само собой разумеющееся...
- Противоположно тому, что я встречал на Элии. - Сергей оживился. - Ты
знаешь, я неоднократно говорил и сейчас повторяю, что уровень цивилизации,
морали определяется отношением к женщине. Это индикатор морального и
этического развития. Там, где женщина вправе распоряжаться собою, там
общество достигает социального благополучия. Здесь же... - он замолчал и
некоторое время ходил по комнате, потом решительно отрезал: - Здесь не будем
делать поспешных выводов...
- Я тоже так думаю, - согласился Владимир. - Надо накапливать
информацию, чтобы принять окончательное решение с меньшей вероятностью
ошибки.
- Ошибка должна исключаться, иначе... - Сергеи не договорил, но
Владимиру и так стало понятно, что он имел а виду. Он не видел Урании, но
представлял ее по рассказам отца, и этот образ пугал его, пугал
неограниченным могуществом. Он, как и Сергей, понимал, что разум - это не
только доброта, но и жестокость.
На следующее утро три вертолета поднялись в воздух и взяли курс на
ущелье, которое недавно покинул Владимир.
Одновременно от берега отчалили два катера. Каждый из них тянул за
собой неуклюжее сооружение, напоминающее баржу. Катера должны были ждать
Игоря и освобожденных из блокады женщин на реке Синченко, не доходя до ее
сужения у черных скал.
Затеваемая экспедиция вызвала в лагере заметное оживление. Все с
нетерпением ждали новеньких. Особенно те, кто еще ходил в холостяках и не
нашел себе в чаще леса подруги.
Еще раньше из лагеря отбыла группа охотников, чтобы обеспечить мясом
торжественный встречный ужин.
Сергей остался в лагере, поручив руководство экспедицией сыну.
Когда они подлетали к месту, где выход из ущелья сторожила змея,
Владимир приготовил бластер. Вертолет опустился ниже. Но сколько ни
всматривался Владимир, змеи на обычном месте не было.
- Куда же эта гадюка уползла? - растерянно буркнул он себе под нос.
Николай заглянул вниз через его плечо.
- Что, нет?
- Может быть услышала шум вертолетов и спряталась поблизости. Давай
спустимся ниже.
Однако поиски ничего не дали.
- Плохо. Не зная, где она находится, придется вывозить людей
вертолетами. Идти пешком через леса рискованно. Эта коварная бестия может
спрятаться где угодно и напасть внезапно. Ее и рядом не отличишь от
растительности.
- Это займет не меньше двух дней. Может быть, разбить всех на небольшие
группы и в каждую дать бойцов с бластерами для охраны? - предложил Николай.
- Ты не знаешь стремительности этого чудовища. За долю секунды она
преодолевает расстояние в триста метров.
- Не может быть!
- Поверь, что это так. Я даже опасаюсь за безопасность плавания на
баржах. В воде она не менее стремительна.
- Тогда баржи пойдут по реке под охраной вертолетов, - решил Николай. -
Однако что будем делать?
- Том, - похлопал Владимир по плечу пилота, - давай наверх, через эти
горы.
- Высоковато! - Пилот оценивающе окинул взглядом горный хребет,
преграждающий вход в долину, но послушался, и вертолет резко пошел вверх.
Два других последовали его примеру.
Перелет через хребет занял минут двадцать. Пилот выбирал наиболее
низкие проходы, не желая подниматься слишком высоко над покрытыми снегом
вершинами. Наконец перед ними открылась долина. Владимир несколько раз
выглядывал из кабины, но почему-то никого не видел внизу.
Опустились на поляну невдалеке от озера. Николай первым выпрыгнул из
кабины, за ним остальные. Недоброе предчувствие охватило Владимира, когда он
подошел к поселку. Никто не выбежал навстречу. Поселок был пуст. Он заходил
в хижины. Там все оставалось в порядке, как будто их покинули совсем
недавно.
- Что такое? Куда исчезли твои приятельницы? - услышал он сзади голос
Николая.
- Ума не приложу.
- Давай облетим всю долину, - предложил Николай. - Может быть, они
переселились в другое место.
- Сомневаюсь, но согласен с тобой. Пошли.
Уже через полчаса стало ясно, что в долине нет ни одного человека.
- Посмотри, - Николай указал вправо, туда, где долина сужалась. -
По-моему, там какая-то тропа.
Вертолет спустился, и они направились к тому месту, где означилось
начало тропы, идущей между скалами. Они пошли по ней, но вскоре
остановились. Тропа упиралась в скалу, из которой бил небольшой родничок. По
пузырькам, поднимающимся из небольшой каменной ванночки, и резкому, бьющему
в нос запаху можно было понять, что вода насыщена углекислотой. Пользуясь
случаем, они напились и пошли назад. И тут - снова неожиданность. Сойдя с
тропы и направляясь к вертолету, они вдруг обратили внимание, что часть
скалы справа от них представляет собой идеально гладкую поверхность. Подойдя
ближе, они поняли, что эта поверхность искусственного происхождения.
Посредине сверху вниз шла линия между двумя створками плотно пригнанных друг
к другу плит. Николай вынул нож из отлично закаленной стали и попробовал
провести царапину на плите. Никакого следа.
- Не иначе - это дверь. - Николай спрятал нож после тщетной попытки
всунуть его кончик между плитами.
- Да, дверь, ключа от которой у нас нет. Ограничимся пока констатацией
факта. Нам все-таки надо сейчас выяснить, куда девались люди.
- Может быть, сюда?
Владимир отрицательно покачал головой.
- Посмотри. Возле двери мелкий песок, и на нем нет никаких следов,
кроме наших.
- Это ничего не значит. - Николай отломил ветку и провел ею по песку,
сглаживая следы. Песок принял первозданный вид.
- Ты прав. Но я не вижу в этом никакого смысла, - возразил Владимир. -
Нам надо поискать их вне долины. Кто знает, ведь мы не обнаружили Пифона.
Может, люди покинули ее, хотя я строго-настрого наказал Игорю ничего не
предпринимать до моего возвращения.
- Хорошо. Так и сделаем, хотя по поводу твоего возражения насчет смысла
скажу, что он, может быть, там, где его не видно. Какой информацией мы
располагаем? Фактически никакой. Кроме того, что население этой долины
неизвестно куда исчезло, как, впрочем, и твоя змея. Если бы я не знал тебя
так хорошо, то усомнился бы в твоем рассказе. Все слишком таинственно.
В течение двух дней после этого вертолеты прочесывали окрестности леса,
вплоть до разрушенного поселка лапифов, но ничего не обнаружили. Владимир
уже хотел отдать распоряжение возвращаться домой, как его внимание привлек
свежий след костра на широкой лесной поляне.
Вертолет опустился. Владимир вышел, подошел к костру и замер от ужаса.
ГИБЕЛЬ ИГОРЯ
На этот раз самка Пифона не остановилась на подъеме. Убегая по узкому
карнизу, Игорь слышал, как она ползет за ним. За поворотом он остановился и
крикнул сопровождающим его женщинам, которые помогали занести на склон части
катапульты и снаряды к ней, чтобы они быстро убегали через тоннель в долину,
а сам стал ждать. Он пожалел, что не взял с собой лук. Через некоторое время
из-за поворота показалась огромная голова преследующей его змеи. Игорь
никогда не видел ее так близко. Их отделяло всего метров десять. К счастью,
змея не могла сделать прыжок, не рискуя сорваться в пропасть. Ее
вертикальные продолговатые глаза уставились на человека, и Игорь
почувствовал, как цепенеют мышцы, и он не может сделать ни шагу. Глаза змеи
притягивали его, как магнит железо. Трехметровая голова между тем зависла
над пропастью и, чуть раскачиваясь, обогнув уступ скалы, легла на карниз.
Сзади послышался панический крик. Кричала одна из женщин, пораженная
увиденным. Она стояла метрах в двадцати позади Игоря, не успев скрыться за
вторым поворотом, и все видела. Ее крик вывел Игоря из оцепенения. Он
вздрогнул. Мышцы ожили, и он смог оторвать взгляд от уставившихся на него
глаз. Повернувшись к Пифону спиной, он опрометью бросился догонять ушедших
вперед женщин. И вовремя, так как, выпустив часть тела за поворот, змея
заскользила по карнизу быстрее.
...Враг уходил. Еще мгновение назад казалось, что он, завороженный ее
взглядом, сам двинется ей навстречу... Самка Пифона знала, что ни одно живое
существо не может выдержать ее взгляда, приводящего в оцепенение и
подчиняющего волю и желания. Не раз бывало, она скрыто подползала к стаду
пасущихся антилоп и ждала, когда неосторожное животное встретится с ней
взглядом. В этих случаях жертва сама медленно приближалась к ней, и самка,
продолжая смотреть в расширенные от ужаса глаза жертвы, лениво открывала
пасть и глотала ее. Если стадо не замечало гибели своего собрата, ей
удавалось так подманить к себе двух, а то и трех животных. Но обычно стадо
охватывал ужас, и оно в панике рассеивалось по степи в стремительном беге.
Карниз немного расширился, и змея заскользила быстрее. Затем карниз
снова сузился. Самка не думала о том, как она будет возвращаться назад.
Главное - проникнуть туда, в долину, она знала о ее существовании, хотя
никогда здесь не была, она знала многое, знала и о том, что много лет назад
эта долина была густо населена. Но это было так давно, что она не могла
вспомнить, когда это было.
Несколько раз она чуть не сорвалась в пропасть, и понадобилась вся
ловкость, чтобы удержать длинное громадное тело на узком карнизе. Врага не
было видно. "Только кончится этот карниз, - думала она, - и наступит
возмездие". Враг, поднявший руку на священного стража Кибелы, должен
погибнуть. Она прислушалась, не звучит ли голос Великой Матери, но та
молчала. Внезапно самка очутилась перед преградой и поняла, что дороги
дальше нет. В глубь скал вел узкий проход, в который не могла влезть ее
голова. Самка застыла на месте. Положение создалось критическое. Она не
могла уползти назад. Это ловушка. Она поняла. Хитрые двуногие заманили ее
сюда. Подняла голову и заглянула вниз, в пропасть. Та была так глубока, что
дно скорее угадывалось, чем виделось. Внизу, под ней, парили две пары горных
орлов. Она почувствовала жажду. Хотелось пить. Болело обожженное тело. В
пылу преследования змея не чувствовала боли, теперь же тело горело огнем и
саднило, малейшее напряжение мышц вызывало нестерпимую боль, похожую на ту,
которую она испытала раньше в реке, перед тем, как напала на катер. Она
все-таки попыталась ползти назад и тут же почувствовала, что часть ее
длинного тела соскользнула с карниза и повисла над пропастью. С трудом ей
удалось снова втянуть свои кольца и закрепиться на карнизе. Снова посмотрела
вниз.
Орлы куда-то исчезли. Внезапно непереносимая боль пронзила ее с головы
до хвоста. Она почувствовала, как острые когти впиваются в ее тело и рвут,
выдирая куски мяса. Это была пытка. Она дернулась и чуть не свалилась в
пропасть. На какое-то мгновение орлы - она знала, что это они, ее извечные
враги, - оставили ее и взмыли в воздух, но вскоре снова опустились, уселись
на нее и принялись за кровавое дело. Пытка усиливалась с каждой минутой.
Откуда-то появились еще и еще стаи мучителей. Ее пожирали живьем. Самка
Пифона не могла вынести такого позора. Она резко дернулась всем телом и,
потеряв опору, свалилась в пропасть. Вслед за ней с пронзительным криком
бросилась туча хищных птиц. Началось пиршество.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг