Рецидивиста уже и след простыл, и вся банда близнецов, позабыв про Жирдяя,
мчится в погоню.
Я бросаюсь было за ними - надо же Доса выручать! Но кто-то крепко ловит
меня за рукав. Оглядываюсь - Череп. Смотрит с каким-то странным
просительным выражением:
- Леонид! Не надо...
- Он прав, - кивает Падла. - Дос справится. Он еще и не из таких
переделок выбирался. А нам необходимо срочно менять дислокацию. Пока
Дибенко не стянул сюда основные силы.
Жирдяй выглядывает из кабинки:
- Они убрались?
- А ты как, уже успел в штаны наложить? - криво усмехаюсь.
Толстяк хмурится и отводит взгляд.
- Ладно тебе, - машет мне рукой Маньяк. - Не доставай человека.
Подумаешь, нервы не выдержали. С кем не бывает.
- Нервы надо лечить, - замечаю я. - Лоботомией...
- Посмотрел бы я на тебя, на моем месте, - морщится Жирдяй. - Хорошо
тебе болтать. Ты ведь дайвер! Ты в любую секунду можешь удрать! А нам...
после того, что случилось с Падлой и Маньяком... Мы ведь, может, и жизнью
рискуем!
Я вдруг замечаю кровь на рукаве толстяка - медсестра успела-таки разок
его полоснуть. Череп отрывает кусок рубахи и перевязывает ему рану. А я
вздыхаю и отворачиваюсь. Жирдяй прав. Я действительно дайвер. Дайвер с
дип-склерозом... Вовремя удрать - это, пожалуй, единственное, что у меня
еще иногда получается...
Бородач бесцеремонно заталкивает всех в кабинку. Дверца захлопывается,
и Шурка, наш отважный пилот, дергает за цепочку слива, словно заправский
машинист паровоза за рукоятку гудка. С шумом и свистом вода проносится в
несуществующую канализацию... Падла распахивает дверцу - и нет больше
осеннего леса.
Низкое, затянутое тучами небо. Бурное море, катящее раз за разом темные
валы на скалистый берег. Ледяной, пронизывающий до костей ветер.
Дрожа от холода, выбираемся из кабинки.
Падла смеется, глядя на меня и Жирдяя:
- Что, в пустыне было приятнее?
Интересно, почему ему не холодно? Он ведь вообще в одних трусах, словно
фанатичный последователь Порфирия Иванова.
- Никаких признаков Дибенко, - вздыхает Маньяк, ежась на ветру. -
Честно говоря, немного странно, что он до сих пор не засек "Клозет-2000".
- Не накаркай. Кабинка нам еще пригодится, - замечает Падла. - Идем на
разведку. Череп и Жирдяй - вдоль берега на... не знаю, что это, но пускай
будет север, мы с Леонидом - вон там попробуем пройти. Шурик остается
сторожить наш "лимузин".
- Но... - пытается возразить Маньяк.
- И никаких "но", - по-командирски сурово отрезает бородач.
Обхватив плечи руками, ковыляю вслед за Падлой. Однако не успеваем
отойти и на двадцать шагов, как душераздирающий вопль Шурки заставляет нас
обернуться и броситься на выручку.
- Стой, гад, стой! - отчаянно орет Маньяк, пытаясь настигнуть
незнакомца, с обезьяньей ловкостью карабкающегося на практически отвесный
утес. Куда там! Взобраться следом Шурке явно не под силу. Да и нам тоже.
- Что случилось? - встревоженно вопрошаем в один голос.
На бедного Маньяка жалко смотреть.
- Цепочку от сливного бачка упер! Гад! - объясняет он, едва не плача.
- Ну и подумаешь, - утешает его Падла. - Обычная вещь...
Шурка кривится раздраженно:
- Без цепочки - оно не работает! Понимаешь?! Это необходимый элемент!
Мы запрокидываем головы и смотрим вверх, туда, где на плоской макушке
утеса сидит, свесив ноги, наглый незнакомец.
- Придурок! Верни цепочку! - орет Маньяк. - Верни, я все прощу!
- Я не придурок! Я - Ильмар-вор! - горделиво заявляет похититель
сантехники.
- А, тогда понятно, - кивает подоспевший Жирдяй. - Тогда нам еще
повезло, что он не упер и бачок в придачу!
- Может, договоримся? - спрашивает Падла, рассматривая человека на
утесе. - На кой хрен тебе сдалась эта ржавая железка?
Ильмар-вор ухмыляется:
- Можем и договориться. Цепочка - в обмен на Слово!
- Какое еще слово?
- Известно какое, самое главное!
- Врет, - запрокинув голову, Маньяк.
- Это и есть Слово? - с искренним удивлением смотрит вниз Ильмар.
- Это самое мягкое слово, какое я смог для тебя подобрать! - свирепо
машет кулаком Шурик.
- Нет, пожалуй, я передумал, - вздыхает вор, вешая цепочку на шею, на
манер ожерелья. - Я оставлю ее себе. С таким прикидом меня на "ура" примут
в лучших домах Парижа и Рима!
Из низких облаков выныривает планер. Оттуда бросают конец веревки и в
следующую секунду Ильмар-вор, вцепившись в веревку, уносится в туманную
даль с нашей цепочкой на шее. На прощание он посылает воздушный поцелуй:
- Спасибо за Слово! Обязательно испробую его в Версале!
- Ничего не скажешь, изящно сработано, - вздыхает Падла, провожая
планер взглядом. - Выбора не остается. Идем пешком.
В слегка удрученном настроении карабкаемся к проходу между скалами.
Оказавшись наверху, оцениваем обстановку. По ту сторону каменной
прибрежной гряды начинается дремучий лес, которому во все стороны не видно
конца и края. Впрочем, разглядеть получше мешает туманная дымка,
скрывающая от нас горизонт.
После недолгих колебаний спускаемся вниз, в лесную чащу. Хорошо уже то,
что здесь заметно теплее и нет пронизывающего ветра. Плохо, что нет ни
малейшего намека на дорогу или какие-нибудь ориентиры.
Минут пять молча топаем, продираясь через заросли молодого ельника,
наконец у Жирдяя не выдерживают нервы и он хрипло орет:
- Дима! Дибенко! Ау-у!
Падла хмыкает, но не пытается препятствовать.
- Дима! Друг! Покажись! - не унимается толстяк.
Кто-то сзади кладет руку на мое плечо... Я вздрагиваю и резко
оборачиваюсь. Тьфу-ты! Конечно, это не Дибенко. Череп указывает куда-то в
сторону:
- Дорога!
Радостно проламываемся в этом направлении.
Дорога - это, пожалуй, сильно сказано. Скорее - тропа. И все же это
лучше, чем ничего.
Ободренные, мы ускоренным маршем движемся вперед, пока не упираемся в
здоровенный камень, поставленный в том месте, где тропа разделяется на три
ответвления. Падла смахивает зеленоватый мох с поверхности камня и вслух
читает проступившую надпись:
- "Налево пойдешь - вечный покой найдешь, направо пойдешь - совесть
потеряешь, прямо пойдешь - тоже плохо кончишь"..
Бородач в задумчивости сдвигает ушанку на лоб, почесывает бритый
затылок:
- Какое, однако, богатство выбора.
- Типичный сказочный алгоритм, - констатирует Маньяк. - Чем дальше, тем
страшнее...
- Знаете, - вздыхает Жирдяй, - мне кажется, стоит повернуть направо...
Шурка хихикает и замечает, что кое-кто не боится потерять то, чего
отродясь не имел. Толстяк хмурится и советует отправить Маньяка на
разведку левой тропинкой.
Падла пожимает плечами. В конце концов приходим к компромиссу и идем
прямо. Метров через
двести обнаруживаем рядом с тропинкой прикрепленный к сосновому стволу,
чуть выгоревший на солнце плакат "ВЕРНОЙ ДОРОГОЙ ИДЕТЕ, ТОВАРИЩИ!".
Хрипло выругавшись, Жирдяй пытается сорвать фанерный стенд. При этом
раздается странный треск, сыплются искры, а самого толстяка колотит дрожь.
В конце концов он падает на землю с ото рванным плакатом, намертво зажатым
в скрюченных пальцах.
- Жирдяйчик, ты как? - озабоченно склоняется над ним Падла.
- Нормально... - выдавливает из себя толстяк и свирепо таращится на
фанерный стенд. Дело в том, что под оторванным плакатом оказывается
второй: "СОБЛЮДАЙТЕ ПРАВИЛА ЭЛЕКТРОБЕЗОПАСНОСТИ!"
Раздосадованный Жирдяй швыряет в надпись камнем, промахивается и, ни на
кого не оглядываясь, уходит по тропинке далеко вперед. Маньяк нагоняет
его, пытаясь дружески ободрить, однако во всех Шуркиных увещеваниях
содержится опасно большая доля иронии. В результате толстяк кратко, но
выразительно дает понять Маньяку, какое безрадостное и мрачное будущее
ждет того, если он немедленно не отвяжется.
Тут уж, в свою очередь, обижается Шурик. Он заявляет, что не желает
иметь ничего общего с этим "жирным обормотом". Разворачивается и шагает
назад, очевидно, собираясь вернуться к развилке дорог.
Наше боевое содружество оказывается под угрозой раскола.
В конце концов, напомнив о цели похода и вовсю напирая на благородные
душевные качества обоих хакеров, Падле удается помирить эту парочку.
Маньяк берет назад "жирного обормота", толстяк - "ушастого ламера", и,
мрачно насупившись, они пожимают друг другу руки.
Вероятно, все эти приключения не прошли даром для их нервов. Впрочем,
неизвестно еще как бы я сам реагировал, если бы не знал, что в любой
момент могу пропеть свой спасительный стишок...
Жирдяй плетется рядом с Падлой и уныло бормочет:
- Знаете, ребята... А может, зря это все? Бородач хлопает его по плечу:
- Не раскисать! Хакеры не отступают!
- Ага, - кисло улыбается Маньяк. - Они просто драпают при первом же
"шухере"!
Следующие несколько минут проходят без приключений. Потом тропинка
вдруг превращается в дорогу, лес - в лесопосадку, и Падла отчаянно орет:
- Воздух!!!
Повинуясь безотчетному инстинкту, падаем в придорожную канаву.
Здоровенные серебристые диски проносятся так низко, что обдают нас горячим
ветром и поднимают пыль на дороге. А уже через пару секунд, срезав, точно
бритвой, верхушки сосен, они скрываются в облаках.
- Типичные летающие тарелки, - бормочет Падла, отряхиваясь.
- Совершенно неоригинально, - кивает Маньяк и вдруг обнаруживает рядом
в канаве чей-то сожженный до состояния головешки труп. Он встревоженно
оглядывается, но подозрения оказываются беспочвенными - Жирдяй целехонький
и невредимый уже стоит рядом. Как мне кажется, во взгляде Шурика мелькает
легкое разочарование.
- Очевидно, нам туда! - машет рукой бородач.
В просторной долине раскинулся большой город. Обычный город, причем не
какой-то абстрактно интернациональный, а, судя по архитектуре, типично
российский, если, конечно, не считать странных голубоватых вспышек там и
тут, дыма пожарищ и кое-где зависших над домами летающих тарелок.
- Похоже, мы успели вовремя! Как раз к очередному вторжению
инопланетных монстров! - замечает Жирдяй.
Бодро шагаем вперед. Нам ли, старым заслуженным думерам, бояться
каких-то занюханных монстров. Это не диктанты писать. Наконец-то чувствуем
себя в родной стихии! Сейчас разживемся оружием и откроем сезон охоты!
- Спасайтесь! - Бледный как мел гражданин в запыленном дорогом костюме
выскакивает из-за угла дома и стремительно проносится мимо. В последний
момент Падле едва удается поймать его за полу пиджака:
- Я, извиняюсь, мы сами не местные...
Мужчина трясется в истерике и добиться подробностей не получается. Идем
дальше. Улицы пустынны. По мере приближения к центру города растет масштаб
разрушений, только носят они почему-то странно выборочный характер. Тут и
там валяются искореженные куски рекламных стендов, дымятся сожженные
иномарки, асфальт засыпан осколками разбитых витрин. Но чуть в сторонке от
пылающих "мерседесов" - вполне невредимый "Запорожец". А рядом с
разгромленным зданием когда-то роскошного супермаркета "Shop © 1" -
целехонькая булочная. В общем-то не пострадали и жилые дома. Несколько раз
я замечал в окнах отдельных боязливо-любопытных граждан. Правда, они тут
же торопились скрыться за плотно задернутыми шторами.
Начинают попадаться обгорелые тела. Хотя трупов намного меньше, чем
можно было бы ожидать. Практически все покойники - крепкие мужчины в синей
или пятнистой униформе или в том, что от нее осталось. Рядом валяется
оружие, к сожалению, разбитое или оплавленное до неузнаваемости. Пару раз
встречаются дохлые бультерьеры и ротвейлеры.
Поскольку улицы покрыты битым стеклом, по предложению Жирдяя разуваем
несколько сравнительно хорошо сохранившихся трупов и, обувшись в высокие
омоновские ботинки, чувствуем себя намного комфортнее. Пройдя еще пару
кварталов, в почерневшем от копоти бронетранспортере наконец-то
обнаруживаем вполне исправные пулемет, базуку, несколько автоматов.
Приятная тяжесть оружия в руках добавляет нам уверенности.
Снова навстречу выскакивает толпа перепуганных гражданских субъектов:
- Они идут! Идут! Спасайтесь!
Еще чего! Пускай сами инопланетные твари спасаются. Дайверы вступают в
игру! Я оглядываюсь на Черепа - лицо его хладнокровно спокойно. Сейчас мы
с ним на пару покажем класс!
Пробираемся через развалины дома. Судя по изувеченной вывеске и
полуобгорелым меховым манто, раньше здесь был дорогой французский бутик
"Коко Шанель". Зато теперь это удобная огневая позиция. Перед нами -
просторная площадь. По ту сторону - большое двухэтажное здание ресторана
"Макдоналдс".
Какие-то коричневые приземистые монстры громят ресторан, вышибают
стекла, вышвыривают мебель. То и дело мелькают вспышки бластеров, порывы
ветра доносят запах горелой пластмассы. Будто хлопок огромных ладоней -
небольшой взрыв. Крышу здания раскалывает и традициейная здоровенная буква
"М" бесформенным искореженным куском падает на асфальт. На втором этаже
"Макдоналдса" взметаются в небо длинные языки пламени.
Тем временем высокое зеленое чудище отдает приказ коричневым лопоухим
уродам, и вот уже целый отряд их, покинув уничтоженный ресторан, уверенно
шагает через скверик в сторону павильончика "Пицца-Хат". Похоже, пиццерию
ждет та же судьба. Впрочем, сначала им придется немного пообщаться с
нами...
Вражеский отряд все ближе... Затаив дыхание, замираем с оружием в
руках. Разрушенная стена дома идеально скрывает нас от противника. Еще
немного и сейчас они будут перед нами как на ладони, прямо посреди
площади. Падла сурово оглядывается и шепчет:
- Только по моей команде!
По пути монстры слегка задерживаются - лишь для того, чтобы пальнуть из
бластеров по рекламному стенду "Мальборо". Похоже, чудища испытывают
особую неприязнь к рекламе. Ну же, ну... Мой палец нетерпеливо дрожит на
спусковом крючке.
Они снова движутся в сторону пиццерии.
Странная походка вразвалочку, не слишком торопятся - наверное,
нисколько не сомневаются в своем превосходстве.
Все ближе и ближе... Уже можно получше разглядеть монстров. Ну и уроды!
Здоровенные уши, торчащие по бокам головы, плоские морды, короткие
округлые туловища... Мама дорогая! Да ведь это же!.. Это же!..
Я потрясенно поворачиваю голову. Глаза Падлы округлились, он тоже
разглядел. Немилосердно треплет бороду, но команды не отдает. Маньяк даже
привстал от изумления. Жирдяй приоткрыл рот. Череп тихонько смеется.
Надеюсь, это не истерика...
В этот момент короткая очередь раскалывает воздух. И Шурка испуганно
смотрит на автомат в собственных руках. Он ведь не хотел... Само
получилось, непроизвольно сжался занемевший на курке палец. А спуск
оказался неожиданно мягким. Плохо иметь дело с незнакомым оружием...
Вражеский отряд останавливается. Они не бросаются врассыпную и не
стреляют, они просто смотрят в нашу сторону. Двадцать пар внимательных
карих глаз. Двадцать Чебурашек с бластерами наперевес.
Шурка все еще торчит над стеной с автоматом. Пытается что-то сказать,
но язык у него заплетается от волнения. А Чебурашки смотрят на оружие в
его руках и поднимают короткие стволы бластеров.
- Нет! - тонкий крик разносится над площадью. Девчушка лет семи
выскакивает откуда-то и, умоляюще вскинув ладони, встает между нами и
вражеским отрядом:
- Нет! Не надо!
Этого только не хватало. Сейчас от нее один пепел останется.
Падла отчаянно машет рукой:
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг