глянул в прямую спину Урода.
Тот резко остановился. Обернувшись, он уставился в лицо спутника круглым,
в безресничных веках глазами:
- -Вам плохо, Акира-сан?..
Похолодев, лейтенант отчаянно замотал головой:
- Нет, нет, сэнсэй, всё в порядке, умоляю сэнсэя не обращать внимания... -
Он кланялся, коченея от страха и злости. В кишках гигантского зверя,
обречённый в любую минуту гибели, Акира не должен был позволять себе
роскошь быть собой...
Урод недоверчиво промолчал и дальше пошёл уже рядом с ним.
Поворот, сиреневое свечение, тугой ветер. Они снова в том зале, где
лейтенанта допрашивали в первый раз.
И снова Акира увидел океан.
- Экран развёрнут для вас, Акира-сан, - сказал Урод за его спиной. - Сам я
вижу это глазами Корабля.
Акира собрался было мгновенно поклониться в благодарность, но океан так
стремительно рванулся на него, что голова закружилась. Урод слишком резко
придвинул экран: секунду лейтенанту казалось, что он падает сквозь облака
прямо в синюю глазурь, навстречу новой и последней смерти...
Урод тем временем подошёл к гудевшей раковине и встал, приложив к ней
ладони вытянутых рук.
Раковина певуче загудела. Створки её вздрогнули и изогнулись в массивную
воронку, похожую на гигантский цветок. Лепестки его, вытянувшись, плотно
охватили голову и плечи Урода. Теперь были видны только ноги и часть
спины. Но основание Раковины мгновенно вспучилось таким же псевдоцветком.
Он оплёл ноги Урода и плотно сомкнулся с тем, что покрыл голову и плечи.
Хлоп! Удав проглотил мышь.
Это был так непонятно и отвратительно, что лейтенанта при всём его хотя и
пошатнувшемся, но хладнокровии, затошнило.
Но тут неведомо откуда снова заговорил Урод.
- Смотрите внимательно, Акира-сан. Мне... - Акира снова начал глохнуть, но
успел разобрать слово вроде "квазисимбиоз". - Теперь я включён во все
цепи Корабля. Мы едины...
Лейтенант почувствовал, что пол под ногами завибрировал. Потом сильнее.
Зал покачнулся, стены накренились.
Акира присел, пытаясь устоять, но его неудержимо влекло куда-то вбок. Он
выставил руки, чтобы смягчит падение, но пол перед ним вздулся прозрачным
бугром и обтёк его до самой шеи толстым упругим коконом. Вскрикнув от
гадливости, Акира дёрнулся, но его словно зажал в мягком кулаке неведомый
исполин.
- Не волнуйтесь, Акира-сан, - раздался голос Урода. В нём звучала ясная
интонация доброты и ободрения. - Амортизаторы предохранят вас от
перегрузок и повреждений. Внимание!
Чаша океана дрогнула, накренилась и поползла вниз.
Под страхом смерти лейтенант не выдумал бы такого. За какой-то час он и
парил над Землёй, облетая её по экватору со скоростью, недоступной
воображению богов, и вышел затем за пределы атмосферы, и увидел
ослепительные, неподвижные, яростные звёзды, каких не видел ещё никто.
Луну он видел так близко, что, казалось, мог бы дотронуться до неё.
А потом было самое страшное, самое блаженное.
Корабль замер среди звёзд.
Урод выплыл из мягкой пасти и почти силой поместил туда Акиру.
И неистовая жажда полёта пересилила безумный страх. Акира беззвучно
скомандовал Кораблю, и тот рванулся вперёд на многие тысячи километров, и
вверх, и вниз, и кружился в космосе, как невиданная ликующая птица...
Впервые за долгое время Акира чувствовал себя свободным.
Обратно Корабль снова вёл Урод. Вхождение в атмосферу, спуск и торможение,
камуфляж в облачных слоях требовали опыта, знаний и искусного пилотажа.
Помогая онемевшему от пережитого Акире высвободиться из амортизатора, Урод
говорил:
- Оказывается, наша и ваша ветви Разумных куда ближе по типу, чем я
предполагал! Кораблю почти не стоило труда войти с вами в контакт! - Он
подхватил готового упасть Акиру, покачал головой и подал невесть откуда
возникший белый сосуд: - Выпейте. Сегодня вы потратили слишком много
сил... Вам надо отдохнуть.
Шагая на ватных ногах по коридору рядом с Уродом, лейтенант почти не
слышал, что он говорил. Сквозь гул в ушах просачивались обрывки фраз:
- Теперь Корабль знает, что нас двое... легко и очень точно... явно
понравились, мне кажется... настоящая страсть к полёту...
В обретённой наконец каюте лейтенант грохнулся в едва успевшее
развернуться ложе и уснул как мёртвый. Во сне он кричал.
Утром - или тем, что считалось утром - они встретились в зале, куда Акира
пришёл уже сам.
Урод улыбнулся по-своему и сделал рэй-го. И Акира ответил ему, как равный
равному. Что бы там ни было, а они оба лётчики.
Раскланявшись, они сели лицом к лицу. Как всегда, разговор начал Урод.
- То, что я узнал от вас, Акира-сан...
И тут Акира не выдержал.
- Умоляю сэнсэя простить мою неучтивость, - перебил он резче, чем
позволяла субординация, - но в речах сэнсэя мой слух несколько раз ловил
эти слова: "Как я узнал от вас..." Высокоучёные беседы сэнсэя для меня
драгоценны, но вряд ли я, ничтожный, успел сообщить сэнсэю так много...
Мгновение Урод немигающе смотрел на лейтенанта. Затем сморщился, как
изюмина, и обхватил свои плечи длинными руками. Он качался из стороны в
сторону, закрыв глаза. Акира в душе совершенно растерялся. Он догадывался,
что Урод скорее всего смеётся. Но уж очень странно это выглядело.
Наконец Урод унялся и сказал:
- Простите меня, Акира-сан. Чувствую, что вам это было ещё непонятнее, чем
для меня ваш рассказ о войне...
Акира то и дело глох, голова у него трещала. Но кое-что он всё же понял.
Корабль мог считывать и передавать в мозг Урода информацию из устойчивых
очагов возбуждения в коре. Похоже на прямое переливание крови. Чтобы
понять, каковы повреждения организма чужого существа, Урод включился в
него. Рискуя жизнью, он сумел разобраться в ощущениях почти мёртвого Акиры
и спасти его. Но прямым следствием этого шага стало усвоение обильной
информации из всей памяти Акиры. Что-то оказалось полезным, в чём-то он
совсем не разобрался.
Лейтенанта прошиб пот, когда он подумал, что ещё увидел Урод... Может, и
вправду не разобрался...
Ещё одним неожиданным эффектом оказалось яростное сопротивление спящего
Акиры. Его мозг активно отторгал любую информацию, которую пытался
приживить ему Урод. Если бы не это, первое знакомство с хозяином и
дальнейшая акклиматизация прошла бы куда легче. Не было бы тех жутких
судорог, которые скрутили Акиру, когда Урод впервые "заговорил" с ним. Не
было бы необъяснимых обмороков и рвот, изводивших лейтенанта первые сто
часов пребывания в Корабле. В конце концов со всем удалось справиться, но
всё же...
Урод увлёкся и рассказывал довольно долго.
Акира успел соскучиться, когда вдруг вспомнил своего знакомого, капитана
Сэйсабуро Мияги из контрразведки. Мияги как-то жаловался в офицерской
столовой, что с проклятыми корейскими пленными порой оказываются
бесполезными даже самые эффективные методы воздействия. Раскалённые
шомпола, колени на острых дубовых планках, крыса в железной корзине,
привязанная к животу - всё это даёт в лучшем случае увечье или просто
смерть. А говорить они всё равно не говорят...
Ах, капитану бы такой аппарат! Насколько всё стало бы скорее, дешевле и
проще! Снял, пересадил, прочёл - и всё. Надо пленного уничтожить -
уничтожай на здоровье. Не надо пока - в шахты его, на поля, на
строительство укрепрайонов, пусть работает на благо и могущество
императорского дома!
Он покосился на Урода. Вдруг догадался, как тогда, в коридоре?
Но Урод уже расспрашивал, как у них на планете передаются сигналы, и Акира
принялся объяснять ему принципы радиосвязи...
Их разговор длился больше трёх часов. Но Урод и Акира забыли о времени.
Корабль плыл высоко в небе, плотно окутанный гигантским облаком. А они,
как небожители, беседовали о том, что занимало их.
Вернувшись в каюту, Акира против воли предался мечтам. Урод рассказал, что
энергии Корабля с избытком хватит на то, чтобы растопить полярную шапку
Антарктиды или наоборот, нарастить береговую полосу Японии до тридцати
километров...
Какая мощь!.. Жаль, что сейчас нечего и думать о новых посевах и
плантациях. Конечно, армию, проникнутую самурайским духом, не одолеть
никому и никогда. Но чем скорее мы покорим Китай и Россию, тем лучше.
Дальше настанет черёд кичливой Британии, чванливой Америки...
Засыпая, Акира видел мгновенно вскипающие моря, плавящуюся землю и сотни
тысяч солдат-амэ, пылающих заживо... А надо всем этим - себя и Корабль,
парящий над мерно шествующими победоносными полками сынов Ямато.
4 До сего дня их скорбные души пребывают в этом месте... Когда луна зайдёт
за облака, когда польёт дождь, ночами слышатся их вопли и стоны. И холод
охватывает слышавших до самых пор кожи...
"Тайхэйки", глава XXV
Сегодня Урод встретил его так, что Акира почувствовал - что-то случилось.
Но ощущение радости, прямо-таки излучаемое Уродом, было настолько внятным,
что тревога Акиры улеглась. Урод поздоровался, присев на поджатые пятки -
наверное, решил, что здороваются только так - вскочил и потащил Акиру
прямо в зал, к Раковине.
Теперь стены горели красновато-розовым цветом. Это был не очень похоже на
огонь, и всё же у Акиры снова забилось сердце.
Взявшись за один из гребневидных выступов, Урод сделал резкое круговое
движение. В створке открылась неглубокая воронка. Он вытянул ещё какие-то
стержни, поколдовал над ними и снова всё убрал. Затем повернулся к
лейтенанту и положил руку ему на плечо.
- Вы были очень скромным гостем, Акира-сан. А я был никуда не годным
хозяином. Следовало мне раньше понять, что для вас сейчас важнее всего -
не сон, не еда, не кров, а вести с вашей родины...
Акира поклонился, не понимая ещё, к чему клонит Урод. Но в душе уже
проснулись привычные настороженность и недоверие.
- Моя задача была в том, чтобы определить наличие цивилизации и её
уровень. Это было крайне сложно. Ваша планета переполнена цивилизациями на
самых разных этапах неразвитости, и вывести общую картину затруднительно
даже могучему мозгу Корабля... Самим контактом займётся комплексная
экспедиция - на это у меня права нет, а вас я не мог не спасти... Ваше
одиночество продлится ещё некоторое время. Чтобы хоть как-то его
скрасить...
Он отступил назад и повернул руку ладонью вверх. На ней вдруг появилась
крошечная копия Раковины; Урод смотрел на неё, и в створке большой
Раковины раскрылась вибрирующая воронка. Раздался хрип и треск, настолько
знакомый, что сердце Акиры неистово заколотилось.
Вой помех, свист, и вдруг сквозь всё это - японская речь...
- ...время Америка усилила воздушные налёты на наши города. Одновременно
она ведёт подготовку к высадке десанта на нашей территории. Отборные
силы... - тут опять обрушились гром и скрежет, сквозь которые доносилось:
- ... сокрушительного отпора... исполненные... наглого врага... стойко
перенося поистине... восхищения...
Урод что-то сделал с маленькой Раковиной, и звук стал чистым.
Торжественный голос диктора вещал:
- ...Однако враг, применив недавно изобретённую бомбу нового типа, принёс
ни в чём не повинным женщинам, старикам и детям новые, чудовищные по
своему зверству, невиданные в истории человека страдания.
Шестьдесят процентов города Хиросимы разрушено до основания. Число
погибших превышает сто пятьдесят тысяч человек. Восемьдесят тысяч домов
уничтожено.
Бомбардировка города Нагасаки принесла ещё семьдесят тысяч жертв.
В создавшейся ситуации выход для нашего народа может быть только один:
продолжать решительную священную войну в защиту нашей священной земли и
чести нации. Все воины, от генерала до солдата, как один человек, неся в
себе дух Кусунока и воскресив боевую доблесть Токимунэ, должны идти только
вперёд - к уничтожению наглого врага! - громогласно закончил диктор.
В зале загремел гимн "Выйдешь на море - трупы плывут..." Но Акира не
шевельнулся.
Урод подошёл к нему и наклонился, всматриваясь.
- Акира-сан! - позвал он. - Акира-сан!
И тронул его за плечо.
Лейтенант мягко, словно кукла, повалился на бок.
Свет горел всегда. Он слабел, когда Акира засыпал и разгорался вновь,
стоило ему чуть разомкнуть веки.
Проклятый Корабль следил за ним сам, без помощи надзирателей.
Он опустил босые ноги на пол и сел.
Урод сидел у стены и смотрел на лейтенанта своими чёрными пуговицами,
время от времени опуская толстые серые складки, скрывавшие весь глаз.
Раньше Акира такого не видал.
Ему удалось вспомнить всё, что было накануне. Но сам он словно разделился.
Один лейтенант Акира глядел откуда-то сквозь огромное увеличительное
стекло на другого лейтенанта Акиру, и его потрясало, как может тот,
другой, думать обо всём, что узнал, так тупо и вяло, так бесстрастно и
долго.
Был ещё третий. Он встал с ложа; его качнуло, но он устоял. Отбросив
церемонии, лейтенант натянул свой костюм, не обращая внимания на Урода.
Глотнул из стакана, поданного стеной, привычной жижи, и повернулся к
Уроду.
- Сегодня я сам хочу говорить с вами, - сказал Акира, подняв глаза на
ненавистное лицо.
Урод смотрел на него неподвижно и молча. Но в обычной замороженности
лейтенанту почудилось что-то новое, непонятное и потому угрожающее. Он
ждал обычного вежливого ответа, но Урод всё молчал.
Неизвестно, ждал ли он продолжения, медлил ли с ответом или просто думал о
своём, не слушая собеседника. Он молчал, глядя то ли на Акиру, то ли мимо.
Сглотнув тягучую слюну, лейтенант повторил резко и громко:
- Сегодня я сам хочу говорить с вами!
- Я слушаю вас, Акира-сан, - ответил наконец Урод. Сев, он жестом
пригласил Акиру сделать то же самое. Лейтенант остался стоять.
К этой беседе он не был готов. Но времени ждать не было. Судьба оставляла
ему единственную возможность выполнить воинский долг. И никакого выбора.
- Вы сами слышали , - с трудом сказал лейтенант. - Доказывать вам, на чьей
стороне вы должны вступить в сраженье, я не стану. Ваша помощь решит всё.
Акира говорил спокойно, только время от времени дёргал подбородком, как бы
ослабляя тугой ворот мундира.
- Вы же знаете, в какой беде моя страна. Я знаю, какова мощь вашего
Корабля. С вами мы победим весь мир! - Лейтенант облизнул шершавые губы. -
Когда враги нападают на дом, гость сражается рядом с хозяином. Когда гость
спасается в чьём-то доме, на его защиту встаёт хозяин. Я не жду, что вы
последуете обычая чужой для вас страны. Мне остаётся одно - просить вас
встать на защиту моей земли, императорского дома, несчастного народа. И я
смиренно умоляю вас: встаньте в наши ряды! Помогите нам!..
Лейтенант перевёл дух и поклонился. Взглянул на Урода.
Серое лицо было таким же каменным, глиняным, деревянным, каким оно было
всегда, кроме тех редких мгновений, когда Урод улыбался. И лейтенант
ощутил жгучую ярость.
Он, как дурак из сказки, просил скалу отойти... Когда Урод заговорил, он
уже знал, что услышит.
И Урод сказал:
- Вы просите меня о невозможном. Я не смогу помочь вам, даже если захочу...
- Значит, вы и не хотите?... - бледнея, перебил Акира.
Урод нетерпеливо повёл ладонью перед лицом.
- Это совсем не так просто, Акира-сан... Прежде всего я не воин. Мы с
Кораблём - исследователи... Во-вторых... Я представляю мой народ, но не
заменяю его. Поймите, Акира-сан, моё вмешательство ничего не решит.
Наоборот, оно всё запутает! Наш Устав не позволяет нам даже активной
обороны. При внешнем нападении Корабль даже стартует на дегравитаторе,
чтобы ущерб оказался минимальным!.. - Урод помолчал. - У меня был друг. Мы
вместе росли и учились, вместе стали Искателями... В одной из экспедиций
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг