- Да, но это случится лишь единожды. Мгновенно! Раз - и больше не будет
никаких убийств. Никогда!
- Это логика людоеда, генерал. Ведь для тысяч погибших этот раз будет
последним!
- Идея стоит жертв, дорогой мой Вельхоум! Мир нуждается в упорядочении.
Все необходимо свести к определенным канонам. И мы сделаем это. Надеюсь,
ты обратил внимание на солдат Особого корпуса?
- Да, - Керл усмехнулся. - Сдается мне, вы выращиваете их в одном
инкубаторе!
Генерал растянул губы в вежливой улыбке, продемонстрировав ровные, без
единого изъяна, зубы.
- Хорошо сказано. Ты почти угадал. С помощью сомметанских геноинженеров
мы работаем над созданием расы солдат. Пока идет первый этап программы, в
ходе которого мы отбираем наиболее пригодных по своим психофизическим
параметрам юношей и девушек и сводим их вместе, чтобы в будущем получить
идеальных детей, из которых вырастут совершенные солдаты. Этой расе будет
принадлежать будущее!
- Напоминает селекцию скота, - заметил Керл. - Впрочем, идея не нова.
Нечто подобное, кажется, пытались сделать тернеладцы во время второй
Рифовой войны.
- И не только они. Наместники Тернелада реанимировали генетические
программы древнеземного государства, именовавшегося Третьим рейхом. А еще
ранее подобные опыты проводил великий полководец Александр, цари Спарты и
теночтитланские инки. Но все это было на примитивном уровне. Сейчас же над
генетическими программами работают лучшие умы Пацифиса. Пока мы применяем
естественно-биологические методы, но вскоре перейдем к искусственному
вынашиванию перспективных зародышей в специальных инкубаторах.
- Вы уже заключили в тесные оковы пацифистских догм сознание, теперь же
вы хотите подогнать под одну мерку и человеческое тело!
- А почему бы и нет? Что в этом плохого? Не думаю, что ты предпочтешь
дурнушку красавице. Зачем же загрязнять мир уродливыми созданиями? Пусть
его заселят люди, похожие на моих рейнджеров или на гладиатора Керла
Вельхоума - сильные и красивые. Или я не прав?
Генерал был в чем-то прав, но Керл не думал сдаваться.
- А что станет с теми, кто слаб и некрасив, кто страдает от телесных
болезней? Вы уничтожите их?
Сатг развел руками, словно желая сказать: неужели обо мне можно так
думать?
- Они вымрут сами. А если этот процесс затянется, мы лишь немного
поможем им.
- И воцарится искусственный человек?
- Нет, мы против создания искусственного человека. Достаточно того, что
существуют киборги Кромера. Наш человек будет вполне естествен, но с
прекрасными данными и хорошей наследственностью. Он будет умен, могуч
телом, у него будут хорошая память, сердце, легкие, зубы, ему будут
неведомы неврастения, ипохондрия и слизняковые опухоли. Жизнь будет
доставлять ему лишь удовольствие.
- Умен, красив, весел, хорошие зубы, - задумчиво произнес Керл. - Так
это же точный портрет генерала Сатга!
Гладиатор искоса взглянул на хозяина кабинета. Тот добродушно
усмехнулся:
- Нет, я рожден обычной матерью от обычного отца. Хотя могу с гордостью
отметить то обстоятельство, что мои данные также заложены в банк
генетической программы, как, впрочем, и данные большинства моих
рейнджеров. Кстати, я давно подметил, что у инопланетников сложился
определенный стереотип в отношении военных, который можно охарактеризовать
тремя словами - сила, исполнительность, тупость. Возможно, так оно и есть,
но только не на Посьерре. Наши военные великолепно развиты не только
физически, но и интеллектуально. Я, например, окончил университет и
Космическую академию, изучал древнеземную историю, философию, психологию,
космоискусство, неплохо разбираюсь в музыке, живописи. Мои любимые
композиторы - Глюк и Родинович... Керл жестко усмехнулся:
- Поклонники Глюка ни за что перерезали глотки пятерым тургерам и
глашатаю на Площади игр.
- Суровая необходимость. Это был мой приказ. Новороссы должны позабыть
даже само слово "гладиатор". Как только беспорядкам будет положен конец,
все сфероматериалы и иные документы, касающиеся гладиаторских поединков,
будут изъяты, а Площадь игр уничтожена.
- Жаль, - вздохнул Керл, - это лучшая зона в Содружестве.
- Что поделать. Как говорили древние, искусство требует жертв. -
Генерал заметил, что Керл не прикасается к бокалу. - Вижу, ром не по вкусу
гладиаторам. Может быть, кофе? Мы пьем настоящий, а не из элтанированной
губки.
- Не откажусь.
Сатг протянул руку к пульту управления и нажал на одну из кнопок.
- Два кофе. - Генерал допил свой бокал и убрал бутылку в
контейнер-морозильник. - Открою тебе один секрет, Керл. Хотя, скорей
всего, это не является для тебя секретом. Мы, посьерране, подобно вам,
гладиаторам, поклоняемся силе, а не какому-то там разуму, миру и тому
подобной дребедени. Заповеди Пацифиса - не более чем побасенки для
простаков, в которые не верят даже сами простаки. Древнеземной
психоаналитик Фрейд, труды которого были изъяты из информационных хранилищ
по распоряжению Совета Пацифиса, справедливо заметил, что человек по сути
своей есть дикий зверь, им движет страсть к насилию, стремление подчинить
своей воле других людей и распоряжаться их судьбами. Человек жаждет
доказать свое превосходство над прочими, поэтому его тянет убивать и
насиловать. Когда он убивает, его охватывает наслаждение более сильное,
чем от любовного слияния. Это нормально, в этом суть человека. Подобное
наслаждение он также испытывает, наблюдая за убийством. Унижая и убивая
другого, человек расходует отрицательную разрушительную энергию. Это
благо, даже мы признаем это. Но дело в том, что эта энергия расходуется
бесцельно. А наша задача - собрать ее и направить в нужное русло, заставив
служить нашим целям. Потому-то мы и требуем запретить гладиаторские бои
как крайнее проявление иррационализма, как предел бессмысленности. Хотя
невозможно отрицать, что это очень увлекательное зрелище, и лично мне
жаль, что придется расстаться с ним. Но согласись, Керл, кому это нужно?
Ведь даже смерть должна преследовать определенную цель. А те убийства, что
совершают гладиаторы, лишены какого-либо смысла. За что один человек
убивает другого? За деньги? Или чтобы утолить кровавую похоть испорченных
нездоровых людей?
- Слушаю я тебя, генерал, и мне кажется, что передо мной два человека.
Один - облаченный в мрачные одежды, со здоровым румянцем. Он жесток и
циничен, но он честен. Я могу не принимать того, о чем он говорит, но он
мне понятен и по-своему близок. Но стоит этому человеку обрядиться в белый
Комбинезон паци-проповедника, и передо мной - лжец и лицемер. Причем
превращение это происходит в считанные мгновения. Еще недавно я слушал
честного воина-посьерранина, и вот уже говорю с криводушным
генералом-паци. И истина, которая уже почти нашла выход из сумрачного
тоннеля, застревает в тенетах лживых слов. Почему вы, паци, пытаетесь
найти во всем какой-либо смысл? Гладиаторские бои нравятся людям, и они
готовы платить за это деньги. А я люблю драться и готов драться. И для
меня не существует вопроса: зачем? А зачем в таком случае мы живем? Чтобы
дышать, жрать и пить? Тогда я живу для того, чтобы сражаться на арене, а
прочие иррационалисты живут ради того, чтобы смотреть, как я сражаюсь.
Если это доставляет им наслаждение, то я не вижу здесь ничего дурного. Мы
не нарушаем права других граждан. Каждый, кто пожелал стать гладиатором,
сделал этот выбор добровольно. Так же добровольно люди сидят у своих
сферовизоров и делают ставки. Почему вам, паци, необходим во всем смысл?
Генерал Сатг поспешно накинул на плечи белую пелерину лицемерия.
- Человек должен мыслить рационально. То, что противоречит здравому
смыслу и не оправдывается практическими потребностями общества, -
бессмысленно. А значит - вредно. Это иррационализм, который рано или
поздно будет полностью искоренен. Причем вы сделаете это сами, без нашего
вмешательства. Керл хмыкнул:
- Как это произошло на Новой России!
- Да, как это произошло на Новой России, - ничуть не смутившись,
подтвердил генерал. - Благоразумные люди, составляющие большинство жителей
этой планеты, наконец осознали, сколь пагубно для их общества увлечение
иррационализмом, и подняли восстание против тех, кто оправдывает убийство.
Мы по вполне объяснимым причинам пришли на помощь.
- На языке военных это называется интервенцией.
- На языке военных это называется братской помощью единомышленникам, -
поправил Сатг. - А вот и наш кофе!
В кабинет вошла девушка-рейнджер с подносом в руках. Керл взглянул на
нее и обомлел. Припухлые губки, чуть вздернутый носик, серые искрящиеся
глаза. Вне всякого сомнения, это была таинственная незнакомка, с которой
Керл танцевал на Соммете и которая назвалась несуществующим именем -
Вельхаум Керл. Гладиатор открыл рот, желая обратиться к той, которую он
так долго и безуспешно искал, но она даже не взглянула в его сторону.
Поставив поднос на стол, она четко сдвинула каблуки мягких сапожек и
вышла. Военная форма удивительно шла ей.
- Так вот, - генерал пригубил кофе, и по лицу его пробежала гримаса
удовольствия, - мы избавляем мир от иррационализма, сглаживаем все
случайные шероховатости, создавая идеально правильный многогранник. Разве
это не благо? Но находятся глупцы, которые отвергают добро, преподносимое
им на блюдечке.
- А вы не задавались вопросом, хотят ли эти глупцы жить по вашим
правилам?
- А кто спрашивает их желания? - прямо заявил генерал. - Отвергать
рациональное - иррационально, а значит, признается аксиоматично вредным.
И, соответственно, подлежит искоренению.
После подобного объяснения Керлу расхотелось дискутировать, и он
сказал:
- Генерал, ты тратишь на меня слишком много времени.
Но Сатг только вошел во вкус. В ответ на замечание Керла он махнул
рукой и философски заметил:
- А что значит это время? Впрочем, может быть, ты боишься снарядов? -
Генерал усмехнулся. Керл отрицательно покачал головой, и тогда Сатг
продолжил: - Все эти жалкие потуги новороссов не более чем примитивная
инсургентщина. Война против них подобна гладиаторскому бою, где сильному,
опытному, прекрасно вооруженному бойцу противостоит зеленый, неумелый
юнец, которого нужно отшлепать. Мы, собственно говоря, и существуем ради
того, чтобы учить уму-разуму нахальных юнцов. Здесь проявляется еще одно
различие между нами и вами, иррационалистами. Я слышал, ты немало учился,
прежде чем вышел на арену?
- Да, - ответил Керл, слегка изумленный внезапной переменой темы
разговора. - Пять лет.
- Зачем же так долго?
- Чтобы прожить еще двадцать пять.
- Отлично сказано! Хотя, подозреваю, ты произносишь эту фразу не в
первый раз.
Керл не мог отказать генералу Сатгу в проницательности.
- Так вот, все эти пять лет тебя учили те, кому предстояло в будущем
сразиться с тобой. Я не ошибаюсь?
- Нет, все так и есть. - Керл все еще не понимал, куда клонит
собеседник.
- А так как все, кто сражались против тебя, умерли, выходит, они
готовили своего будущего убийцу, или, говоря иначе, каждый из них научил
тебя, как расправиться с собою.
- Выходит, так.
- Но ведь это парадокс. Лишенный всякого смысла парадокс! Разве придет
нормальному человеку в голову мысль научить своего потенциального убийцу
владеть оружием? Куда как предпочтительней иметь дело со слабым
противником.
- Но тогда поединок теряет всякую привлекательность.
- Игра, за которую приходится расплачиваться собственной шкурой, -
задумчиво произнес Сатг. - Я тоже игрок, но предпочитаю делать ставки не
на свою жизнь, а на чужую, и желательно без риска проиграть при этом. Вот
мы незаметно и подошли к сути дела, ради которого я приказал доставить
тебя в мой штаб...
ТРЕТИЙ СОН КЕРЛА ВЕЛЬХОУМА
Генерал умолк, встал и подошел к окну. Какое-то время он
безмолвствовал, наблюдая за тем, как строительные роботы заливают
бетонопластом площадку для гравитолетов, затем резко повернулся к Керлу.
- Итак, перейдем к делу. Надеюсь, ты не воспринял всерьез басню о том,
будто я, как страстный поклонник, мечтал познакомиться со своим кумиром
Керлом Вельхоумом.
- Воспринял, - признался Керл.
- Напрасно. Я не солгал, сказав, что видел многие твои поединки и что
считаю тебя очень опасным противником. Но я не рукоплещу тем, кто убивает
ради убийства. Они психи и полны нездорового азарта. А вот мой приятель,
Тулт Данлоэ, занимающий в настоящее время пост военного министра Посьерры,
действительно твой поклонник. Он предложил мне заключить пари...
- Ты хочешь посадить меня в одну из зон и стравить со своими
толстозадыми сосунками-рейнджерами? - оживился Керл. - Давай! Я докажу,
что эти люди будущего годны лишь на то, чтобы щупать девок на Соммете или
Микуле.
Слова гладиатора не понравились Сатгу, в его голосе появился холод.
- Нет, для тебя это слишком просто. Я прекрасно понимаю, что в Каменных
джунглях ты способен уложить сотню рейнджеров.
- Запросто, - не опасаясь показаться самоуверенным, заявил Керл.
- Поэтому условия пари будут более жесткими. Ты слышал от меня, что мы
собираем книлтический излучатель. Так вот, твоя задача - избавиться от
охраны, которую я к тебе приставлю, выбраться из лагеря и проникнуть в
купол. Если сумеешь прикоснуться к двери конвертерного модуля, считай, что
выиграл.
- Оружие?
- Никакого. С оружием было бы слишком просто. Лишь руки и смекалка.
Могу еще пообещать тебе, что запоры в камере, в которую тебя поместят,
будут не очень крепки. Я хочу проверить сноровку моих рейнджеров, а не
надежность стен.
Керл не выглядел обескураженным:
- Сколько у меня будет противников?
- Четыре охранника у входа в камеру. Ночью это число будет удвоено.
Если же тебе удастся выбраться, во что, признаться, я не верю, ты будешь
иметь дело с двумя когортами, прикрывающими штаб и купол, несколькими
десятками тиммеров, тритберами, гравитолетами, линиями заграждения,
минными полями, всевозможными ловушками. На все тебе дается двадцать шесть
часов - полные сутки по местному циклу.
Гладиатор подумал и покачал головой:
- Это невыполнимое задание.
- Я тоже так думаю. А вот мой друг Тулт считает иначе. Он поставил на
тебя тысячу двойных кредитов.
- Передай ему, что он проиграл.
- Стало быть, ты отказываешься?
- Да.
Сатг оказался на удивление покладист.
- Хорошо, я так ему и скажу. Жаль, мой друг будет разочарован. Да, -
генерал сделал вид, что вспомнил нечто важное, - я забыл упомянуть, что
имею приказ военного министра Посьерры Тулта Данлоэ, который предписывает
мне казнить гладиатора Керла Вельхоума.
- В чем меня обвиняют? - поинтересовался Керл.
- Ни в чем. Просто казнить как чрезвычайно опасного преступника. Закон
об особом положении, действующий с сегодняшнего дня на Новой России, дает
мне такое право. Ну как, ты по-прежнему отказываешься попытать счастья?
Керл с усмешкой покачал головой:
- Нет, последнее обстоятельство меняет дело.
- Вот и прекрасно! Мне будет приятно сообщить министру, что Керл
Вельхоум принял его предложение.
- Генерал не оставил мне выбора.
- Правильно! - подтвердил Сатг.
Керл потер покрытую щетиной щеку.
- Где гарантии, что мне будет сохранена жизнь, если я выполню это
задание?
- Честное слово генерала Сатга! - серьезно произнес посьерранин.
Новинки >> Русской фантастики (по файлам) | Форумов | Фэндома | Книг